Гермиона проснулась посреди ночи оттого, что ей нестерпимо требовалось справить малую нужду. Она принялась ворочаться на кровати, пытаясь занять позу поудобнее, которая могла бы ослабить давление на мочевой пузырь, но с каждой минутой ситуация только ухудшалась. Секунды тянулись мучительно, со скоростью улитки.
Застонав, Гермиона откинула одеяло и выбралась из своего теплого гнезда. Запоздало она бросила обеспокоенный взгляд на Малфоя, но тот все еще крепко спал, утомленный за день. Его лицо казалось обиженным, и Гермиона, возможно, даже смогла бы позволить себе поразглядывать его, хоть это и было бы совсем не вежливо, однако ее ситуация требовала немедленной отлучки.
Крепко зажмурившись, Гермиона пригнулась и покинула палатку. Она помнила, что перед входом где-то слева было дерево, и принялась водить перед собой руками, чтобы нащупать путь. Переставляя дрожащие от напряжения и страха ноги, она шагала к предполагаемому стволу. Наконец ее пальцы наткнулись на сухую колючую кору, и Гермиона от облегчения обняла дерево. Обойдя его, по ощущениям, наполовину, она потянулась к ширинке. Ее глаза все еще были закрыты, и ей приходилось прикладывать много усилий, чтобы держать веки крепко сжатыми.
Закончив, Гермиона потянула джинсы вверх. Она уже почти застегнула молнию, когда неловко пошатнулась и задела ступней торчащий корень. Потеряв равновесие, Гермиона с подавленным писком рухнула на землю, выбрасывая вперед ладони, но земля оказалась неожиданно далеко. Поздно поняв, что это могло значить, Гермиона втянула голову в плечи. Она кубарем покатилась с обрыва. Ее отчаянно зажмуренные глаза уже болели от напряжения, а лицо перекосилось от ожидания удара. Трава остро жалила ее щеки, а кожа на ладонях явно была содрана, когда сердце Гермионы ухнуло: она потеряла всякую ориентацию, перекатываясь, словно тряпичная кукла, все ниже, пока…
Пока все ее тело не обожгла ледяная вода.
Крик замер в ее горле, когда Гермиона рухнула в реку. Ужас и боль пронзили ее мозг. Она постаралась вдохнуть, чтобы иметь запас воздуха, но, к счастью, здесь было неглубоко: вода доходила ей до груди.
Гермиона стояла где-то в реке, трясясь от страха, с закрытыми глазами. Она пыталась держать себя в руках, но впервые за долгое время безвыходность ситуации овладела ей, и Гермиона всхлипнула, позволяя отчаянным вдохам перемежаться со слезами.
Конечно, она поступила необдуманно, и это было еще мягко сказано. Она повела себя, как импульсивная идиотка, даже не предупредив Малфоя о том, что собралась наружу. Когда она стала настолько безрассудной и самонадеянной?
Она часто брала на себя слишком много, а со временем, познав вкус побед, начала себе много позволять. Пару дней назад слова Драко серьезно застали ее врасплох, когда она осознала, насколько заносчиво поступала, привыкнув решать за других и потеряв желание считаться с чьим-то мнением.
Гермиона не знала, сколько прошло времени, когда она услышала шелест кустов и громкий шепот: звуки хорошо передавались по воде.
— Грейнджер! Где ты, черт возьми?
— Малфой?! — вздохнула она. — Что ты… Зачем ты вышел? И не ходи сюда, здесь… — но было уже поздно, и Гермиона услышала, как, громко выругавшись, он сорвался с того же обрыва, что и она до этого.
— Какого хера?! — вскрикнул Малфой, выныривая и отплевываясь.
— Глаза! — зашипела Гермиона. — Не открывай глаза!
— Блаженная идиотка! — шепотом орал Малфой. — Ты хоть представляешь, как ты нас подставила?!
— Нас? — возмутилась Гермиона. — Я не просила тебя выходить из палатки, чего ты, вообще-то, не должен был делать ни при каких обстоятельствах!
— А что ты сама забыла снаружи? Я проснулся, а тебя нет — ты хоть представляешь, что я мог подумать?
Гермиона не знала, что ответить, ведь она и правда не задумывалась об этом.
— Ты бросила меня там, все равно, что на верную смерть, — продолжил Малфой, и что-то еще звучало в его голосе помимо обвинений и злости, но Гермиона не могла разобрать что. — Без палочки я словно имп…
Зловещий гул прервал его.
— Ты слышал это? — спросила Гермиона, встрепенувшись.
Малфой ничего не ответил.
— Надо выбираться отсюда, и быстрее, — ее голос дрожал. — Кажется, он приближается.
Словно в подтверждение ее слов шелест раздался еще ближе, и шум, казалось, нарастал. Его ни с чем нельзя было спутать: звук, с которым может ползти гигантская змея.
Со стороны Малфоя раздался всплеск.
— Дай мне руку, — закусив губу, попросила Гермиона. — Мы должны держаться вместе.
— Я пытаюсь тебя найти, но не могу, — его голос взволнованно дрожал, пока было слышно, как он водит руками по воде. — Попробуй идти на мой голос.
Гермиона была дезориентирована, но постаралась переместиться туда, откуда слышался всплеск. Василиск приближался, что заставляло сердце одновременно замирать и биться в припадке.
— Давай же, иди сюда, — рассерженно прошептал ей Малфой, пока Гермиона пыталась вслепую найти его руку.
Когда ей удалось, их пальцы цепко соединились, и Драко потянул ее на себя. Спустя несколько аккуратных шагов Гермиона нащупала его плечо второй рукой и вцепилась в него.
— Не двигайся, — прошептал он. — Я чувствую, что он где-то рядом.
Ее ноги начинало сводить от холода, и Гермиона с содроганием готовилась к худшему. Когда ее левую голень пронзило словно раскаленным прутом, Гермиона с трудом подавила вскрик, вцепившись ногтями в Малфоя. Ее колени подкосились, и она начала заваливаться вперед. Он подхватил ее, притянув ближе, тем самым спровоцировав громкий всплеск, заставивший их испуганно замереть. Она отчаянно цеплялась за его шею, уткнувшись куда-то между выступающих ключиц. Малфой неловко прижимал ее к себе, обхватив за талию. Одежда облепляла их ледяным пленом.
— До рассвета осталось совсем недолго, — выдохнул Малфой ей в ухо, и Гермиона вздрогнула от неожиданного контраста температур. Она спрятала лицо где-то у него на груди и наконец позволила себе открыть глаза.
Их окружала предрассветная темнота.
Зажмурившись снова, Гермиона прижималась к Малфою всем телом, пока они, замерев на одном месте, ждали. Его грудь ходила ходуном: Драко дрожал от холода, даже его зубы стучали, как и у Гермионы. Вцепившись друг в друга, жадно дыша, обнявшись до хруста костей, они старались не двигаться. Гермиона чувствовала, как колотилось ее сердце, и ей казалось, что она точно так же чувствовала и сердцебиение Малфоя. Какая ирония: сейчас она зависела от него не меньше, чем он от нее.
Холодный мрак окружал их, пока Гермиона вслушивалась в мерный ритм, отбиваемый сердцем Малфоя, который странным образом успокаивал ее, пока все звуки вокруг не затихли, после чего она с легким стоном провалилась в забытье.
Гермиона смутно помнила, как оказалась на берегу. Наверное, Малфой вытащил их. Мир вокруг расплывался, и каждый раз, когда она открывала глаза, картинка вокруг менялась. Она чувствовала, как ее тянут по земле; ее ребра болели от того, как сильно Малфой впивался в ее бока своими длинными пальцами; вот он был сзади, а теперь она подбородком уткнулась в его ключицу.
Гермионе уже не было так холодно, как вначале. Она с легкой отстраненностью наблюдала, как Малфой затаскивал ее обратно в палатку. Выражение на его лице было озабоченным и даже отчаянным, и Гермиона хотела подбодрить его, но ей было тяжело собраться с мыслями и, честно говоря, она чувствовала себя слишком уставшей для какой-либо реакции. Забавно, подумала она, что он так хлопочет. С ней же все было в порядке.
С этой мыслью она отключилась снова.
Ей казалось, что она слышала чей-то голос сквозь вату в ушах. Густой и обволакивающий, он просил ее о чем-то, как будто уговаривая. Она пыталась разобрать слова, но в ушах шумело, а потом она уснула.
Когда она пришла в себя, ей на грудь что-то давило, и вообще было тяжело шевелиться. Гермиона с глухим стоном попыталась приподнять голову, но ей не удалось. Она с трудом разлепила веки.
В полутьме палатки было тяжело рассмотреть детали, но этого и не требовалось. Малфой пригвоздил ее к матрасу своим телом, его голова была меньше, чем в сантиметре, от ее собственной, повернутой вправо. Его дыхание щекотало мочку уха, нос упирался куда-то в висок, губы почти прижимались к щеке. Моментально покраснев, Гермиона повернула голову в другую сторону, упираясь взглядом в потолок палатки.
Завернув их в одеяло, как в спальник, Малфой крепко обнимал ее. Их ноги переплелись, и оказалось, что она тоже обхватила его за спину, пока спала. Он был горячим, несмотря на худобу — Гермиона ощущала выпирающие кости его ключиц и таза. Она почему-то сразу поняла, что Малфой избавил их от одежды, чем, собственно, спас от переохлаждения. Эта неожиданная близость оказалась для Гермионы чересчур чувственной. Она заерзала от смущения, и Малфой открыл глаза.
— Пришла в себя? — хриплым голосом спросил он, щурясь.
Гермиона не знала, что сказать; бегающий взгляд выдавал ее волнение. Драко, напротив, был спокоен и следил за ней ясными глазами цвета осеннего неба, которые находились настолько близко от ее собственных, что она больше ничего не видела вокруг. И Гермиона не нашла в себе силы отвести взгляд.
— Который час? — она с трудом разомкнула пересохшие губы.
Малфой пожал плечами, тем самым увеличив площадь соприкосновения их тел, и они оба покраснели.
— Черт, — пробормотал он. — Я мог бы сказать, что ты совершила поступок, достойный премии за самую нелепую смерть, но палочка все еще только у тебя.
Гермиона тихо фыркнула, усмехнувшись. Попытка Драко разрядить атмосферу оказалась отчасти успешной.
— Ты поступил так же. И…спасибо, — она смущенно улыбнулась кончиками губ.
Ни один из них не мог встать, не обнажившись перед другим или не прижавшись еще сильнее.
Дыхание Малфоя все еще щекотало ей щеку. Нога, которую свело ночью, затекла, и Гермиона попыталась ее размять, слегка выпрямив, и напрягла мышцы. Глаза Малфоя распахнулись, и он неловко напрягся, кашлянув.
О.
Гермиона затаила дыхание, когда почувствовала, как что-то упирается ей в промежность.
О…
Она моргнула, мгновенно становясь пунцовой.
— Черт, — снова выругался Драко, отводя взгляд.
Его член напрягся и затвердел, и Гермиона ощущала его пульсацию. Низ ее живота пронзило почти болезненным спазмом внезапного возбуждения. Ее дыхание моментально потяжелело, когда уже каменный член слегка дернулся, и его головка прижалась к клитору.
— Блядь, прости, — прошептал Драко. — Я не специально, я даже не подумал…
Он осекся, когда встретил потемневший взгляд Гермионы. Она смотрела на него стеклянными глазами, ее губы приоткрылись, и она коротко и рвано дышала.
Словно загипнотизированные, они уставились друг на друга.
Жар в промежности у Гермионы сменился невероятным напряжением. Ей казалось, что каждая клеточка стала до невозможности чувствительной, и одно только ощущение стояка Малфоя посылало тысячи электрических разрядов в ее мозг.
Она закусила губу, и Драко прикрыл глаза, хрипло выдыхая и опуская голову. Гермиона самую малость прогнулась в пояснице, борясь с дичайшим желанием потереться о горячий член. Она не помнила, когда у нее был последний секс или когда она снимала напряжение собственной рукой. Очевидно, что слишком давно, раз от одного прикосновения к клитору у нее начали поджиматься пальцы на ногах. Она всхлипнула — еле заметно, но факт остается фактом — и сжала пальцы на спине у Драко, царапая его ногтями. Этого было достаточно, чтобы его член дернулся снова, а сам он, сглотнув, опустил голову еще ниже, почти прижимаясь щекой к щеке Гермионы.
Постоянное давление на клитор и редкие подергивания делали свое дело, и ее возбуждение зашкаливало.
— Черт, — она снова всхлипнула, и Драко шумно втянул воздух носом.
Гермиона прижалась к его щеке и сделала это. Она потерлась о его член. И тут же закусила губу, глухо застонав. Драко замер и, упираясь лбом в ее висок, почти незаметно толкнулся вперед. Они оба тихо заскулили, обхватив друг друга. Гермиона медленно начала вести рукой по спине Драко, вынуждая его сделать еще один толчок, от которого он зашипел.
Его член скользил между ее половых губ, головкой и стволом стимулируя клитор, и Гермиона откинулась на подушку, притягивая Драко ближе. Он цеплялся за ее плечи и тихо всхлипывал прямо в ухо, отчего каждый раз волна возбуждения проходила по всему ее телу. Гермиона поверхностно дышала и потиралась о его член — да и обо все его тело, как и он. Они медленно скользили друг по другу руками, поглаживая, принимая. Гермиона охнула, прочертив ногтями дорожку до шеи Драко, зарываясь пальцами в его волосы и всем телом прижимаясь к нему.
— Я… очень давно…я не… — неразборчиво бормотал он, будто оправдываясь. — Там даже мысли об этом не возникало…
— Я тоже, — Гермиона закусила губу, выдыхая в такт их движениям. — Как же это… Чертовски…
Она зажмурилась, сосредоточившись на ощущении его члена, ходившего взад-вперед по всей ее промежности, на головке, которая то дразнила клитор, то оказывалась зажатой между их плотно прижатыми животами, и тогда Драко чуть ли не подвывал от захлестывающих чувств.
Сердце билось как бешеное. Гермиона была как оголенный провод.
Она хватала ртом воздух и стонала, не сдерживаясь, наравне с Малфоем.
— Да, пожалуйста, да… — почти беззвучно скулила она, и Драко вторил ей.
Когда Драко прикусил ее шею, она распахнула глаза — и они закатились: Гермиона оказалась на самой грани, и секунда за секундой оргазм начал зарождаться где-то внутри и накатывать белой пеленой. Спазм охватил все ее тело, оглушив и заставив выгнуться, поджимая пальцы на ногах почти до судороги. Волна чистого блаженства окатила ее с головы до ног, и Гермиона замерла, распахнув рот в беззвучном крике, пока мышцы ее таза неконтролируемо сокращались.
Она слышала Драко как сквозь вату, когда он с рыком, переходящим в высокий всхлип, кончил, содрогаясь, толкаясь между их животов, все еще прикусывая ее шею. Обессиленный, он прижал ее к кровати, но Гермиона не была против. Она и сама не могла двигаться.
В ушах звенело.
Они исступленно прижимались друг к другу.
***
Выбравшись из палатки, они обнаружили, что было уже далеко за полдень. Солнце вышло из зенита и одолело уже треть пути к горизонту.
Гермиона сжимала в руках сумку с магической ловушкой, которая представляла из себя несколько взаимосвязанных магических устройств. Их нужно было расположить равноудаленно друг от друга, чтобы они заключили весь периметр в магический купол. Гермиона консультировалась с работником отдела магических популяций, который отвечал за работу с волшебными существами класса опасности ХХХХХ. Это была относительно новая разработка, позволяющая временно оглушить существо, полностью его обездвижив и ослепив. Кажется, какой-то юный маглорожденный исследователь, увлеченный фантастическими фильмами или боевиками, добился настоящего прорыва в этой области.
Они с Малфоем перенесли палатку ближе к предполагаемому логову василиска, установили ловушку неподалеку и затаились. Гермиона сидела на скамейке под куполом палатки и, опираясь локтями о столешницу, сжимала в руках передатчик, который должен просигнализировать о том, что ловушка активировалась.
Они не обсуждали произошедшее.
Гермиона чувствовала странное спокойствие по отношению к этой ситуации. Воздух между ними не искрился от напряжения; наоборот, они как будто все еще находились под одеялом, укрытые от всего мира, нашедшие утешение друг в друге.
Драко сидел рядом и буравил взглядом передатчик.
Когда тот завибрировал в пальцах Гермионы, они подскочили и уставились друг на друга.
***
Василиск рухнул, изогнувшись змеиным телом, на землю и застыл в нелепой позе.
Он был небольшим, всего несколько метров в длину, но даже они внушали трепет.
— Вот это да, — удивленно пробормотала Гермиона, оглядывая животное.
Они с Драко переглянулись, и тот подошел к телу, доставая флакон. Он отвинтил крышку, обнажив тонкую, но прочную иглу, и всадил ее прямо в туловище.
Кровь поступала очень медленно, просачиваясь внутрь буквально по капле. Руки Малфоя дрожали от напряжения, пока он сидел на корточках, ссутулившись в ожидании. Гермиона, закусив губу, следила за василиском. Ее глаза метались от головы к хвосту и обратно, чтобы не упустить момент, когда тот проснется, выискивая малейший признак движения. В руках она сжимала порт-ключ, готовая активировать его в любой момент.
Драко прерывисто дышал. Половина флакона была заполнена.
Хвост василиска мелко вздрогнул.
–Малфой! — громким шепотом крикнула Гермиона. — Он просыпается!
— Еще немного, — отозвался тот.
Капля за каплей флакон наполнялся.
Кап. Кап.
Голова чудовища повернулась.
— Малфой! Хватит! Он просыпается!
— Еще чуть-чуть, Грейнджер, — рявкнул тот.
Василиск зашевелился, приходя в себя, и начал двигать хвостом из стороны в сторону.
— Драко! Он очнулся! Прекращай! — взвизгнула Гермиона, захлебываясь страхом. — Пожалуйста!
Флакон был заполнен на три четверти, и Малфой, вскрикнув, вытащил иглу.
Василиск завертелся на земле, переворачиваясь. Рвано вдыхая, Малфой отпрыгнул.
— Быстрее! Сюда! — кричала Гермиона, протягивая ему руку, и Драко развернулся и побежал к ней.
Василиск резко поднял голову, оборачиваясь к Драко, и метнулся ему вслед. Гермиона завизжала и резко зажмурилась, отворачиваясь. Драко в несколько прыжков преодолел оставшееся расстояние и врезался в Гермиону, опрокидывая их на землю. Он вцепился в ее плечо, и Гермиона активировала порт-ключ, железным крюком подцепивший их под ребра.
Они исчезли с громким хлопком за секунду до того, как на месте их голов сомкнулись клыки василиска.
***
Мистер Гибсон взял флакон с кровью. Он задумчиво смотрел сквозь него какое-то время, а после достал перо и, подписав пергамент, лежащий на столе, не глядя протянул его Гермионе. Она схватила свиток и, развернувшись на каблуках, вылетела из его кабинета.
***
Они стояли плечом к плечу.
— Куда ты теперь? — тихо спросила Гермиона, слегка повернув голову к Малфою.
Он пожал плечами.
Куда ему было идти? Малфой-мэнор был изъят Министерством магии в ходе расследований. Его родители умерли в заключении, пока он и сам был заперт в камере. Ни похорон, ни соболезнований. Одиночество преследовало его по пятам.
— Драко, — позвала она, и он слегка склонился в ее сторону. — Это будет тяжело, но оно того стоит.
Гермиона смотрела, как он уходил, ссутулившись, противостоя жестким порывам холодного ветра. Когда он исчез из виду, она, обняв себя за плечи, вздохнула и поспешила покинуть остров.
