***
Мадам Пофри оценила застарелую травму и изумилась степени её запущенности. Как она могла отпустить ученика с подобным увечьем из Больничного крыла? Почему ни разу его не проверила? Почему не обсудила это с виновниками инцидента? А получили ли вообще засранцы заслуженное наказание? И что это за синяки на шее, Мерлин великий?! Целительница произнесла пару таких слов, что Северус не поверил своим ушам и, пользуясь ступором женщины, напялил обратно водолазку и мантию – совсем новые, доставленные утренней почтой вместе с ещё несколькими комплектами одежды. На меньший заказ Рой не соглашался, а на тексты коллегии обещал выделить другую сумму позже – в качестве награды за участие в порче репутации Дамблдора. Северус не без причин полагал, что весь размер их ущерба не потянет даже на кляксу от чернил в идеально чистом талмуде, но и жёстко отпираться не стал. А теперь расплачивался, светя голыми рёбрами перед Помфри. Проблемы самого Мальсибера, по мнению Северуса, были куда масштабнее, однако тот лишь срывался в ответ на попытки докопаться до истины. Единственное, чего смог добиться Северус от вспыльчивого соседа, это объяснения значения отдельных рун, вытатуированных на бедре. Этой информации хватило, чтобы сложить верное впечатление – столь омерзительное, что в ту же секунду Северус захотел взаправду помочь Рою. Клятвы за молчание, что примечательно, тот не взял. – Мадам Помфри, – надсадно позвал слизеринец. – Что-то ещё беспокоит, дорогой? – опомнилась женщина. – Нет! То есть да. – Северус замялся и, осторожно подбирая слова, продолжил: – Я могу рассчитывать на откровенность? – Конечно. Что тебя волнует? – Помфри вернулся себе спокойствие и повторно провела палочкой вокруг шеи мальчика. Багровые пятна опоясывали её всю, словно жабо, и растворялись под действием магии. – Это он с тобой делает? Северус покраснел и на мгновение забыл, о чём хотел сказать. Опомнившись, он перехватил морщинистую руку целительницы и с нескрываемым отчаянием впился взглядом в её лицо. Северус не знал, что пугало его сильнее: довериться взрослому человеку, который хоть и отличался добротой, но отнюдь не испытывал к Змеиному Дому ярой симпатии, или потерять едва обретённого «друга», зная, что мог его спасти. Мог хотя бы попробовать. – Мальсиберу нужен осмотр, мадам, не мне! Ему почти семнадцать. Его вот-вот принудят встать с Розье и Лестрейнджами. Его постоянно принуждают… – Голос Северуса предательски дрогнул, он поёжился и впился побелевшими пальцами в свои плечи. Воистину гриффиндорский запал иссяк. – Вы на удивление словоохотливы, – заметила женщина с сомнением. – Но я не понимаю… Она точно знала, что в чай директор добавил веритасерум. Из-за обстановки в стране эта практика стала привычной. Альбус предупредил целительницу знаком, стоило ей войти в кабинет. Но на талантливого полукровку сыворотка, похоже, не действовала или работала настолько слабо, что он преодолел влияние зелья. Помфри ухватилась за единственно важную, по её мнению, деталь. – Вы знаете, как оградить его от длани Волдеморта? Вы уверены? Северус закивал, как магловский болванчик. Ему никогда не было так страшно. За то, что он собирался провернуть, его могли бы упечь в Азкабан. Но Рой не заслуживал участи очередной марионетки Тёмного Лорда.Глава 3. Отговорки и оговорки
14 декабря 2021 г. в 03:07
Утром не слишком выспавшийся Северус не сразу понял, где проснулся. И с кем.
Поперёк его бедра была перекинута чужая – кстати, весьма тяжёлая – нога. Её обладатель, вероятнее всего, даже не заметил, что посягнул на стороннюю территорию. Впрочем, гость не испытывал недовольства. Рой тихо посапывал, его веки и светлые ресницы подрагивали, как будто ему снилось что-то динамичное.
Кроме прошлого вечернего опыта, не слишком добровольного и не особо приятного для обоих участников, ничего постыдного между парнями не произошло.
Северус опомнился и стремительно начал терять краски. Вчера, похоже, у него был приступ невиданной доселе храбрости и слабоумия – никак «львы» покусали! – потому что теперь он снова боялся.
Слизеринец раскрыл ладони. Обе были чистыми и гладкими – без порезов.
Он скользнул пальцем по ключице и выше, наткнулся на саднящие овалы синяков и убрал руку. Укусы никуда не делись, что вполне ожидаемо.
«Мерлин, что мы натворили?!» – гремело на подкорке сознания.
От копошения Рой выпал из сновидений и, потратив на осознание окружающей обстановки втрое меньше времени, чем его новоявленный партнёр, потянулся к Северусу. Тот в панике застыл.
– Сожалеешь? – догадался Рой. От его утренней похмельной хрипотцы в горле Северуса встал ком.
– Нет, – соврал он.
– Не компостируй мне мозги, магловский выкормыш, – совершенно другим тоном кинул Рой и приподнял край чужой ночной рубашки.
След от нехилых звериных когтей тянулся от левого соска к лобковой впадине. Рваные края ужасающего узора слегка бугрились и выделялись на коже более тёмным оттенком.
– Хочешь, я угадаю, кто тебя покромсал, Снейп? – нагло заявил Рой и ощутимо ткнул второго слизеринца между рёбер. В ответе он не видел надобности. – Это случилось на территории школы? С тебя взяли обет?
Северус скривился и неохотно качнул головой, покосившись на гулявшую по его животу широкую ладонь.
– Ты не свёл шрамы, потому что не добыл ингредиенты или потому что от них нельзя избавиться даже зельями?
– Второе, – одними губами подтвердил Северус.
Чтобы пролить свет на сокрытую преподавателями прескверную историю, Рою потребовался целый день и даже отрезок ночи. С его складом ума правильно составленные вопросы иссякли ещё до завтрака, а на придумывание новых уходили иногда целые часы.
Сложности добавляла клятва, которой был связан Северус. Рою пришлось подстраивать формулировки предложений под односложные ответы, иначе тот просто не мог подтвердить или опровергнуть его догадки. Только к отбою он наконец установил, кто был виновником травм Северуса. Рой готов был сорваться из спальни, начхав на Филча и дежурящих учителей, проникнуть в гриффиндорскую гостиную и отправить всю четвёрку Мародёров кланяться в ноги Мордреду. Однако Северус удержал его от скоропалительных шагов.
– Ну ты кретина кусок. – Рой разве что зубами не клацал, выплёскивая на Северуса разочарование алогичностью его прошлогоднего поступка. Проявлялось это в весьма дикой, но отчего-то заводящей последнего ласке.
На груди Северуса не осталось сухого места. Тёплый и обманчиво мягкий язык изучал его торс с претенциозной тщательностью, особенно сильно надавливая на зудящие соски и розоватые рубцы.
– Какая у тебя странная перверсия, – не преминул съязвить Северус и зашипел раненым книззлом от очередного укуса.
Самым внезапным было то, что повадки Роя ему… нравились.
Свежий красный след Рой старательно зализал и продолжил спускаться к приспущенному поясу брюк. Напряжённый бугор между ног он оставил на десерт. Видавшее виды бельё, однако, едва не испортило Рою «аппетит».
– Избавься от этого рванья, – прорычал он.
Северус послушно протянул руку, чтобы снять одежду, но Рой придержал его запястье и с похотливой искрой во взгляде обхватил пальцы ртом. Язык мучительно медленно скользил между средним и указательным, пока Северус не издал нечто, похожее на стон.
– Каталог. В тумбе. Я плачу. – Его партнёр нехотя оторвался от своего занятия. – Оденься так, чтоб меня не тянуло блевать.
Деликатность и такт у Роя вызывали не менее сильные рвотные позывы, чем пятна и потёртости на представших перед глазами омерзительно магловских трусах. Рой ненавидел всё, чего от него ждал заменивший отца дядя. От вежливости к потенциально полезным личностям его почти выворачивало. Но Северус, Салазар свидетель, по меркам дядюшки на «полезного» не тянул даже с натяжкой.
«Хотя кого тут ещё натянут», – отвлёкся Рой и сдавленно замычал, уткнувшись носом во влажный от слюны живот. Твёрдая выпуклость под ним слабо дёрнулась.
В предвкушении Рой положил поверх ладонь и сжал головку через тонкий хлопок. На ткани выступило пятно. От пульсации члена внутренности в предвкушении сжимало. Парень сам стащил лишние детали гардероба Северуса до колен и без промедления вобрал орган наполовину.
Солоноватая смазка растворилась в вязкой слюне. Зубами Рой ненамеренно задевал нежную плоть, чем вызывал у Северуса злые стоны. Раз попробовав уместить стояк во рту целиком, Рой чуть снова не распрощался с обедом: его глотка не была готова к изгибу неподатливого члена. Но от желания научиться так делать в будущем он не отказался.
Вот дядя бы рассвирепел, если бы ему доложили.
«Твой сын отсасывает полумаглу и доволен, как фестрал в гон».
Северус прикрыл глаза, допуская, что прямое соблюдение их согласия ему не претит. Мало того, что он позаботится о своём внешнем виде – и по возможности отложит часть денег на журналы коллегии зельеваров и редкие ингредиенты, – так ещё и получит разрядку.
Своей бедности и оттого поношенной одежды слизеринец стыдился и понимал, что для немалого числа знакомых и гипотетических клиентов его наружность важнее, чем умения. Это раздражало.
Прокрутив в памяти вчерашний вечер, Северус ещё немного расслабился. Активный сексуальный опыт с представителем своего пола был для него определённо новым. С девушками он уединяться не стремился после отказа Лили, а вот с парой вышибал из сборной Змеиного Дома имел близкое знакомство. Их грубость и беспощадность не нанесли его психике значительный вред – после всего, что Северус видел дома и на улицах Коукворта, фантазия подростков нервно курила в сторонке.
Откровением стало, что их поведение в корне отличалось от поведения Мальсибера, хотя и смотрелось похоже.
Рой на фоне всех ублюдков из воспоминаний о родной гостиной и квиддичной раздевалке казался даже отдалённо заботливым. Его язык доставлял милосердное удовольствие, и оно перевешивало жжение от укусов.
Северус не заметил, в какой момент его рука зарылась в короткие волосы партнёра. Внимательный взгляд светлых глаз устремился на него. Сначала Северус решил, что Рой оттяпает ему самое дорогое, но тот лишь как-то по-особенному улыбнулся и неторопливо отстранился.
Его губы блестели от слюны, следы которой скатывались и вокруг обслуженного ими члена. Влага покрывала подтянувшуюся мошонку и крошечными каплями висела на чёрных волосках.
Картина вышла весьма вульгарная даже для комнаты шестого курса.
На пологе переплелись всевозможные чары, гомон ещё не спящих соседей не проникал внутрь, а развратные звуки не покидали ограниченное матрасом пространство.
В этот раз Рой не планировал повторять подвиг, на который он отважился сутками ранее. Задница, конечно, после заживляющей мази не болела, с кишечником проблем тоже не наблюдалось, но требовался денёк перерыва. А Рой не сомневался, что завтра заставит Северуса самого засадить ему.
Он мечтал об этом, представляя перекошенную рожу дяди.
Рой привстал и перелёг так, чтобы его приятель сумел – при желании – дотянуться до его паха, где, кстати, всё уже болело от отсутствия внимания.
Теперь Рой одной рукой опирался на постель, вернувшись к минету, а второй без особого усердия поглаживал свой стояк.
Северус, сменивший лежачее положение на полусидячее, взирал на оголённую промежность Роя. Ничего откровенно нового там не было, однако вид чужого члена странным образом ускорял слюноотделение. Северус сглотнул.
Он заметил став из двух десятков элементов – напоминающий по форме символ бесконечности рисунок из древних рун. В этой специальности Северус не мог похвастаться знаниями выше положенных программой обучения, но видел, что нанесённая дрянь была позаковыристее Империуса.
Когда Северус прикоснулся к рунической вязи, Рой вскинулся и чуть не врезал ему в живот. От удара спасло то, что он промахнулся и попал по кровати.
«Не смей трогать там!» – хотел закричать Рой, но гамма непонятных и не свойственных ему эмоций – переживаний? – свалилась на него подобно ледяной лавине и заставила прикусить щёку изнутри, чтобы из глотки не вырвалось что-нибудь совсем другое, жалкое и позорящее его.
Северус ошарашенно наблюдал за реакцией второго слизеринца и, уверившись, что избежал серьёзной порции боли, подполз ближе. До ответного усердия он опускаться не собирался, но по-человечески подсобить был готов.
Ладонь Северуса, узкая, с длинными красивыми пальцами, поймала член Роя и смяла у самого верха. Крайняя плоть покорно сдвигалась вниз и возвращалась к влажной от смазки головке. Рой смерил Северуса полным сомнений взглядом и, сосредоточившись, перенял инициативу.
Он сел поудобнее, чтобы одновременно мучить кровавыми засосами чужую шею и сжимать протянутой рукой ещё мокрый от его слюны стояк Северуса…
Северус постанывал над самым ухом, поэтому Рой кончил первым. В порыве он сильно впился зубами в надплечье партнёра, и стон превратился в болезненный крик, под пьянящее эхо которого Рой вырубился.