Глава 14
Меня разбудили лёгкие, почти невесомые прикосновения. Тёплые руки нежно поглаживали мои щеки, оглаживая контуры скул. Длинные пряди волос касались чуть сморщенного лба, а горячее дыхание щекотливо пробегалось по тонкой шее, заставляя покрываться её россыпью мурашек. Я разомкнула тяжёлые веки, поднимая затуманенный отголосками сна взор. Яркие голубые глаза, словно драгоценные сапфиры, не отрываясь глядели на меня. Взгляд Леголаса был настолько пронзителен, что казалось, он без труда прочитает все мои мысли, будто они являются лишь текстом в открытой книге. Воспоминания о вчерашнем вечере нахлынули внезапно, точно огромная волна на тихие прибрежные гавани. Вся сонливость ушла, возвращая ясность ума. По телу пробежал жар, а затем резко сменился холодом. — Давно ты не спишь? — тихо спросила я, стараясь говорить как можно обыденнее. Но голос предательски дрожал, ни в коей степени не внимая моим стараниям. — Я не знаю. — также тихо прошептал эльф, ниже склоняясь надо мной. — Только один единственный взгляд, брошенный на тебя, заставляет забыться, выпав из реальности на неопределённый срок… Кровь прилила к моему лицу. Чувствуя, как горят алым огнём щеки, я смущённо опустила взор. Мне были приятны красивые речи Лесного принца, да и что-уж тут греха таить — они были усладой для моих ушей. Всю идиллию этого момента прервал чей-то хриплый и неловкий кашель. Леголас моментально отскочил в сторону. Испуганно вздрогнув, я на мгновение прикрыла глаза, в надежде успокоить бушующее сердце. Отчего-то мне стало стыдно за своё поведение. Медленно открыв глаза, я с удивлением и немым вопросом уставилась на племянника Бильбо. Лицо хоббита приняло пунцовый оттенок, а пальцы потянулись к цепочке на шее. — Я очень извиняюсь… — смущённо начал Фродо. Его глаза разбегались в разные стороны, а сам полурослик покраснел пуще прежнего. — Но нам пора идти дальше…***
Более пяти часов мы шли по длинным коридорам подземелий. Сумрак Мории уже стал привычен для членов Братства и не казался чем-то чуждым и парадоксальным. Маленькие хоббиты больше не путаются в своих ногах, спотыкаясь на каждом шагу. Хотя возможно этому способствует увеличение и выравнивание ландшафта. С каждым поворотом коридоры становятся шире, а лестницы теряют свою крутизну. Ступени стали удобнее и практичнее, в следствии чего полурослики забираются по ней без посторонней помощи. Это значительно упростило задачу Хранителей: нам теперь не нужно тащить далеко не лёгких хоббитов на своих плечах. Спустя ещё час пути коридоры перестали разветвляться, походя на большие и просторные залы. Каменный потолок терялся где-то наверху, впрочем как и стены. Тьма, что окутала эти и мрачные копи, не давала разглядеть ничего дальше собственного носа. Даже мягкий голубой свет, исходящий от волшебного посоха Гэндальфа, не особо помогал, толком не разгоняя мрак. Серый маг резко затормозил, заставив всю нашу процессию остановиться. Он с любопытством осматривал грот, в котором мы оказались. — Я, пожалуй, рискну прибавить чуть-чуть света, — задумчиво произнёс Гэндальф. Яркая вспышка света озарила подземелье, стремительно разгоняя темноту. В этот самый момент, нашему взору предстал необычной красоты свод, опирающийся на множество белых колонн. К всеобщему огорчению, за этим самым сводом виднелись ещё три полукруглые арки. Ещё три неизвестных путя. Зачем гномам вообще столько разных ходов, тоннелей, арок? Смысл выстраивать такие длинные и запутанные лабиринты? — В таких залах обычно бывали окна, врезанные в склоны гор, этакие световые шахты, но снаружи — ночь, до утра ничего не определишь, — Гэндальф повернулся к нам. Хранители испустили облегчённый вздох. После слов Митрандира всем стало ясно — до рассвета мы отдыхаем.***
Утро следующего дня началось с криков Мерри и Пиппина. — Это мой плащ! — кричал Мериадок Брендискок, кидаясь на нагло ухмыляющегося Перегрина Тука. — Был твой — стал мой! — съязвил вредный хоббит, с поразительной ловкостью уворачиваясь от рук Мерри. — Пип, так не честно! — крикнул Мерри, ещё больше разозлившись. —Ты сам виноват в том, что твой плащ теперь порван! Тебя никто не заставлял висеть на том выступе! … Непрерывно теребя кулон на своей шее, я со скучающем видом наблюдала за дракой неугомонных полуросликов. Такие моменты стали для меня своеобразной привычкой. Раньше я удивлялась рассказам о бесконечных выходках хоббитов: украли и запустили фейерверки в Шире; стащили три мешка капусты у Мэггота; развели полыхающий костёр на открытой местности, кишащей орками. Да, я удивлялась… Но сейчас, смотря на то, как Мерри выдирает волосы с головы Пиппина, скрутив того «в три узла», я поняла одну простую истину. Я больше не поражусь, услышав о том, как мелкие хоббиты творят очередную опасную для всех пакость. Поразительное умение влипать в неприятности останется с полуросликами до конца их хоббитской жизни. — Всё! Хватит! — кричал Арагорн, разнимая Мерри и Пиппина. —Достаточно! Хоббиты нахмурились, показали друг другу языки и отвернулись в разные стороны. — Нам пора в путь, друзья мои, —проинформировал Гэндальф и подошёл к Арагорну и Боромиру, мимоходом отвесив подзатыльник Пиппину, на что тот недовольно зашипел. — До темноты нам нужно пройти отнюдь не маленькое расстояние. Испустив тяжёлый вздох, я перестала теребить подвеску-кулон. Впереди ещё один тяжёлый день, тяжёлая дорога… И что-то мне подсказывает, в этот раз она будет гораздо сложнее и опаснее, чем была до этого.***
Через час мы наткнулись на северную арку. К моему удивлению, в этих местах уже не было так темно—сумрак Мории больше не сгущался вокруг нас, заставляя спотыкается о пороги и выступы. Сделав ещё пару шагов, мы увидели полуоткрытую каменную дверь. Как оказалось, при ближнем рассмотрении, яркий свет лился именно из этого помещения. Зайдя в комнату и поморщившись от столь непривычного освещения, я огляделась. Пол из тёмного камня был неровным и грязным, и мелкие трещинки, словно змейки, покрывали его. Высокие стены и потолок были усеяны мелкими дырками, через которые можно увидеть такие желанные и долгожданные кусочки ясного неба. Только сейчас, старательно заглядывая в малюсенькие отверстия, я поняла, как соскучилась по красоте голубых небосводов. И какая тоска одолела мной в это мгновение. Она сжимала моё сердце изнутри… Следующим, на чем остановился мой взгляд, было небольшое надгробие из светлого камня. Оно стояло в самом центре этой комнаты, а верхняя плита освещалась ярким потоком света, что лился из огромной дыры в сводчатом потолке. — Балин, сын Фундина. Государь Мории, — скорбным голосом прочёл Гэндальф, проведя рукой по пыльной поверхности. Гимли, стоящий слева от меня, издал полувскрик, полувсхлип и натянул на лицо капюшон. Будто старался отгородиться от гнетущей и давящей атмосферы, которая тяжёлым камнем легла на это место. Подойдя к расстроенному гному, я положила ему на плечо руку. В этот момент ему как-никогда нужна поддержка. Терять близких, друзей и родных—всегда тяжело. Это как потерять часть себя, часть своего сердца. Оставить на душе неизгладимый след, больше напоминающий большую кровоточащую рану. Занятая своими мыслями, я не заметила того, как внимание членов Братства переключилось на кое-что другое. Вся комната была усеяна скелетами гномов, многочисленными кровавыми мечами и кривыми ядовитыми ятаганами. В некоторых местах валялись чёрные моргульские стрелы, многие из которых ещё были целые. Кроме разбросанного оружия, возле стен мы заметили тяжёлые железные сундуки. Возле одного из них Гэндальф нашёл старую и потрепанную книгу. В ней гномы вели описание тех страшных событий, что произошли в этой комнате. Слова часто прерывались, буквы были неровными и плясали. Каждая строчка была пропитана страхом — страхом неопределённости. Страхом смерти. — Надо вернуться в большой зал, — медленно отзывается Гэндальф, передавая книгу Гимли. — Это двадцать первый зал северного крыла. Нам нужно спуститься. Только Серый маг кончил говорить, как в комнате раздался усиленный эхом грохот. Резко развернувшись, я увидела стоящего рядом с колодцем Пиппина. Тот зажмурился и закрыл уши руками, наверняка ожидая бесконечного потока ругательств. Но все продолжали молчать, и так было понятно, что произойдёт с минуты на минуту. Из колодца послышался звук рога, сопровождаемый барабанной дробью. Отчаянный крик застрял у меня в горле. Внутри меня всё застыло, будто лёд изнутри сковал всё, что когда-то билось и текло по венам. Руки, казались мне сейчас холоднее снега и предательски начали подрагивать, как и всё тело. Я понимала, что страх медленно и верно овладевает мной, и я ничего не могу с этим поделать… — Пип…— произнёс мой тихий, подрагивающий голос. — Что ты наделал… — Тук, болван, — закрыл книгу Гэндальф и сурово обращаясь к неудаливому хоббиту. — В следующий раз прыгни туда сам и избавь нас от своей глупости. — Звук рога! Они идут! — крикнул взволнованный Леголас, мигом оказываясь подле меня. Арагорн и Боромир в спешном порядке пытались забаррикадировать двери. Топоры, доски, камни, железные щиты погибших гномов… Всё шло в дело. Я уже было двинулась на помощь к Страннику и гондорцу, как моё предплечье перехватила сильная рука. — Стоять! — требовательно прошептал мне на ухо Лихолесский принц. — Ты остаёшься на месте и не отходишь от меня ни на шаг… Я прищурилась и оглядела Леголаса. — Не много ли ты на себя взял? —ответом мне послужил суровый и стальной взгляд, а хватка на предплечье только усилилась. Звуки за дверью стали громче и отчетливее, а рев орков, казалось, был слышан на другом конце Средиземья. Моя рука неосознанно потянулась к кулону на шее. Тому самому, найденному мною много лет назад. Странно, что я вспомнила о нем только недавно… — Нам не выбраться, — сокрушался Гимли. Лицо его побледнело, а руки, крепко сжимающие секиру, тряслись мелкой дрожью. — Кто смеет тревожить покои Балина, Государя Мории? — грозно вопрошает Гэндальф, вмиг оказываясь около каменных дверей, что так старательно пытались заклинить Боромир и Арагорн. Ответом на гневное высказывание Митрандира послужил хриплый смех, на фоне которого отчетливо слышались приказы. Напуганные хоббиты беспрестанно мельтешили перед глазами, оглядываясь в разные стороны. — Назад! Держитесь ближе к Гэндальфу! — крикнул Арагорн, подбегая к нам. Боромир, тем временем, забаррикадировал дверь и присоединился к Братству… Мы сбились в кучку, вытащили оружие и принялись ждать. С минуты на минуту каменная дверь откроется, не выдержав натиска врага, и в комнату ворвется целая толпа кровожадных орков, троллей, гоблинов…