Глава 19
Что может быть мучительнее встречи после долгой разлуки, когда все слова падают на землю, как мёртвые, а дух, который должен бы их оживлять, парит в воздухе, лишённый плоти? Айрис Мердок Покинув загадочную чащу леса, мы с Леголасом побрели в сторону Братства. Подойдя ближе, мы стали свидетелями ожесточенного спора, который с каждой секундой распалялся все больше и больше. — Не позволю! — крикнул басистый голос, в котором я без труда узнала Гимли. — Эльфы совсем офанорели! Эльфы-стражники недовольно зашептались, а эльфы-пограничники не сдерживались. Над поляной громогласно раздавались грубые эльфийские выражения, смысл которых был понятен немногим. Расталкивая стоящих впереди эльфов, я пробиралась в центр этой гущи. К слову, эльфы особо и не сопротивлялись, сами уступая мне дорогу. Разница была лишь в том, что стражники просто пропускали меня вперёд, в то время как эльфы-пограничники смотрели так, словно в первый раз увидели. Они удивлённо переговаривались, а их взгляды были направлены на мою скромную персону. Я мысленно усмехнулась их поведению — почти год я считалась мёртвой. Протискиваясь между последними двумя, я наконец добралась до Гимли. Гном продолжал яростно спорить с Халдиром, иногда переходя на кхудзул. Заметив меня в начале толпы, Гимли мгновенно посветлел. Видимо надеялся, что я приму его сторону. — Элениэль, ну хоть ты скажи! —воскликнул он, умоляюще смотря на меня. Я лишь грустно улыбнулась и покачала головой. Сделав шаг вперёд, я присела на колени. Теперь наши глаза были на одном уровне. — Мне жаль, Гимли… Таковы наши правила. Стражники и пограничники одобрительно зашептались. Гном вновь помрачнел и открыл рот, собираясь выдать очередную гневную тираду. Но взмахом руки я заставила его помолчать. — Но я могу предложить кое-что другое… Встав с колен и отряхнув с них песок, я выпрямилась. Осмотрев передние ряды толпы, я перевела свой взор на ожидавшего моих слов Халдира. Его взгляд был направлен прямо на меня, а в глубине глаз таилось ожидание. Увидев то, как я смотрю на него, командир стражи заметно напрягся. Помнит, чем обычно кончаются мои выходки. — Я хочу, чтобы глаза завязали всем Хранителям! Члены Братства непонимающе переглянулись между собой, но смолчали. Только Боромир раздражённо фыркнул, театрально закатив глаза. Но я была нисколько не удивленная поведением гондорца, ведь тот вечно недоволен мной и моими решениями. Возможно, некоторые зададутся вопросом: «Зачем же я, эльфийка Лориэна, повязываю глаза?». На самом деле все просто: элементарная поддержка. Я считаю не честным тот факт, что один лишь Гимли ступит под своды эльфийского леса с закрытыми глазами. Если завязывать глаза —так всем Хранителям. Как бы там ни было, какие бы разногласия порою не царили в нашем Братстве, но так или иначе — мы одна команда. С начала и до конца… Я вновь посмотрела на Гимли. Ещё секунду он молча хмурился, а затем во взгляде мелькнула радость и… благодарность? Гном одобрительно покачал головой, надменно улыбнулся эльфам и для убедительности взгромоздил на плечо секиру. Я лишь усмехнулась, наблюдая за поведением Гимли. Мне было легко и радостно оттого, что я сделала приятно другу. Да, вы не ослышались — именно другу. За время нашего похода, я прониклась к гному самыми искренними чувствами. Мне нравились его язвительные словечки, ироничные улыбки и глупые шутки. Я уважала его отвагу, поистине гномью упертость и твёрдый нрав. Гимли занял в моем сердце важное место, а воспоминания о нем будут вечно жить в моем сознании. Приняв из рук не очень довольного моим решением Халдира повязку и ею глаза, отрезая мой взор от внешнего мира. Вопросительный и недоумевающий взгляд Леголаса, направленный в мою сторону, остался незамеченным…***
Яркое солнце освещало дальнейший путь, а лучи его приятно согревали нас. Несмотря на то что глаза были завязаны плотной тёмной тканью, лес я видела так же хорошо, как если бы глаза мои были открыты. Эльфийский слух и чуткость стали моим верным проводником, а злотокронные мэллорны оказались прекрасными собеседниками. Чем ближе мы подходили к Карас-Галадону, тем сильнее я ощущала радость здешних деревьев, которые приветствовали меня. Их шепот и поскрипывание суков сложились в красивые речи. Казалось, деревья как можно скорее пытались рассказать мне о том, что произошло в Лориэне за время моего отсутствия. На лице невольно расползалась улыбка, а шаг стал шире и оттого быстрее. Гимли, для которого я стала временным проводником, стал быстрее перебирать ногами. Его пыхтение было столь громким, что каждый житель этого чудного леса без проблем бы нашёл наш отряд. — Можно помедленнее, звездочка! —сбивчиво зашептал Гимли, не поспевавший за моим шагом. Я собиралась уже было сбавить скорость, но Гимли, видимо окончательно выдохшийся, споткнулся о мощный корень дерева. Как ни старался гном поймать равновесие, но все было тщетно — сам упал и меня следом утянул. Мои ноги словно запутались между собой, а из горла вырвался вскрик. «Феерично» взмахнув руками, я приложилась коленом об отнюдь не мягкую землю, и в довершении всего ещё метр пропахала локтями. Стянув с глаз повязку и откинув ещё чуть в сторону, я попыталась утереть лицо от песка, параллельно выплёвывая его изо рта. Гном же обессиленно лёг на спину, методично стряхивая с длинной и спутанной бороды прилипшие песчинки. — Гимли, ты как.? — взволнованно спросила я, ткнув того в плечо. Гном лишь крякнул и натянул на глаза чуть сползшую повязку (но не настолько, чтобы открыть обзор на окружающую местность). Со всех сторон послышался смех. Кто-то смеялся тихо, старательно скрывая смех за кашлем. Другие же смеялись громко и открыто, ничуть не стесняясь этого. Я ощутила на своей талии тёплые руки, а через секунду меня рывком потянули вверх. Обладателем этих рук оказался Леголас, повязка которого была натянута на лоб. В глубине голубых глаз холодность сменилась смехом. Его губы едва заметно дернулись в улыбке, хотя Лесной принц пытался подавить его. Я тихо засмеялась и натянула повязку Леголаса обратно ему на глаза. Мне не обязательно видеть эмоции эльфа, чтобы понять его чувства. Мне достаточно лишь оказаться рядом и я почувствую их. — Проводник из тебя просто отвратительный… — хрипло пожаловался Гимли, шаря руками вокруг себя. Отойдя от Леголаса, я подошла к гному. Протянув «руку помощи», я помогла тому подняться. Через секунду к нам подскочил Халдир. — Неужели годовое отсутсвие в родных местах заставило тебя забыть их тропы? — спросил светловолосый эльф. Но несмотря на его спокойный тон было видно, что Халдира эта ситуация также рассмешила. — Я просто задумалась… — буркнула я, наклоняясь за повязкой, сиротливо валяющейся в самых корнях деревьев. Я повязала ее на голову и опустила на глаза. Наша процессия продолжила прерванный путь.***
Солнце клонилось к Мглистому хребту, а на востоке небо окрашивалось в вечерние тона. Оно постепенно переходило в ярко-алый цвет, а на горизонте кое-где мелькали звезды. О скором наступлении ночи говорила и погода: порывы ветра усиливались, а завывания его становились все сильнее. Маленькие жители Лотлориэнских лесов тоже готовились к скорым сумеркам: их копошения, ритмичный стук, шорохи… Все эти звуки сливались в единую какофонию, так приятно ласкающую слух. Я с наслаждением закрыла глаза, позволяя чувству эйфории овладеть мной. Чем ближе мы подходили к Вратам Лориэна, тем более сильное желание охватывало мою душу… Желание поскорее оказаться дома, ощутить свободу, снять оковы, что плотными цепями сковали моё естество… Хотя бы на время, хотя бы на чуть-чуть… Пусть это будет день, два. Или же просто час. Но час этот будет насыщен лёгкостью и счастьем. Открыв глаза, я мельком посмотрела на членов Братства. Повязки больше не скрывали наши лица (по разрешению Владык), и это давало прекрасную возможность насладиться видами, которые окружали нас. Разные эмоции были на их лице: восхищение, удивление, спокойствие… Но затесалось среди прочих чувств ещё одно—тоска. Видя Лориэн, видя мою радость от предвкушения перед воссоединением с родными местами, Хранители чувствовали тоску. Тоска эта была по дому. Наверняка, каждый из моих товарищей в это мгновение погружался в воспоминания, связанные с родными краями… Вновь сомкнув веки, я с улыбкой продолжила слушать вечерние звуки леса. Но именно сейчас, на поверхности моего расслабленного сознания всплыл странный вопрос: «Что же такое дом?» Ведь действительно, для любого из нас, понятие дом—весьма обширное и ёмкое. Для меня это красота Лориэнских лесов, бескрайность и необъятность моих краёв, единство с матушкой-природой, её проявления… Моя душа отдыхала в эти мгновения, и примерно в это же время зародилось в сердце слово «дом»… Но что же «дом» для других…? Для хоббитов это наверняка тёплые и уютные норы, которые вовсе не норы, а скорее низкие домики… Да, я была в Шире—тихое местечко, где каждый хоббит занимается своим делом. Красивое место, скажу я вам… Живописные пейзажи, большие фермы, возделываемые поля; яркое солнце; перистые облака, словно сотканные из невесомого шёлка… Все это и есть Шир—обитель полуросликов… А что же обитель гномов? Полная противоположность тихому Ширу—тёмные и мрачные подземелья, в недрах которых спрятаны залежи драгоценных камней, так любимых дворфами. Далеко ходить не надо—Копи Мории. Когда-то давно эту цитадель тоже населяли гномы и работа там кипела полным ходом: вечный шум и гам, скрежет металла, телеги, пыль и грязь. Все это было неотъемлемой частью гномьей обители… Все это тоже «дом». Из философских размышлений меня вывел громкий возглас Халдира. —Карас-Галадон—Сердце Лориэна! Мы стояли на высоком пригорке и это позволяло рассмотреть то, что виднелось далеко внизу. Извилистая дорога, мощеная шестигранной белой брусчаткой, шла от поляны, на которой остановился наш отряд. Дорога эта вела вдаль, извивалась словно змея, а дальше чуть расширялась. По двум сторонам от песчаной дорожки шли отвесные склоны, издалека имеющие цвет схожий с изумрудным. Но даже не это поразило взоры членов Братства. В самом конце пути стояли золотые ворота, отсюда казавшиеся совсем маленькими. За воротами дорога продолжалась, но вела она непосредственно в обитель Владык—Карас-Галадон. Сердце Лориэна резко выделялось на общем фоне: большие мэллорны, в разы больше тех, что видели Хранители по пути сюда, возвышались над городом. Их яркая жёлтая, точно золотая листва величала верхушки исполинских ясеней. Раскидистые и мощные ветви росли по кругу, образуя древесные этажи. Оторвав свой взгляд от созерцания обители Владык, я оглядела остальных. Члены Братства до сих пор находились под впечатлением. Даже Гимли перестал хмуриться: на лице его сияла искренняя улыбка, а в глубине глаз засел неподдельный восторг. Внезапно, на плечо мне легла чья-то тёплая рука. Мне не нужно было поворачиваться, чтобы понять, кому принадлежит рука. Тёплое дыхание щекотало мне шею, а лёгкий запах хвои выдавал Леголаса. По телу пробежалась приятная волна, обдавшая меня жаром и заставляя мои щеки заалеть. Реакция организма на близость эльфа смущала и одновременно пугала. Это рождало в моей голове головокружительные фантазии, от которых щеки краснели пуще прежнего. Вскинув руки, я закрыла пылающее лицо, в глубине души надеясь, что эльф ничего не заметил… — Мы должны продолжить свой путь, — оповестил нас Халдир, отворачиваясь от созерцания необъятных далей. — Меньше, чем через час, мы доберёмся до Врат.***
Перейдя белокаменный мост, по форме своей напоминающий арку, мы подошли к монолитной стене. Наш отряд шёл вдоль этой стены, прямо на восток. Через некоторое время стена оборвалась, но за нею, в шагах четырёх и параллельно ей, была другая стена. Стены эти образовывали коридорчик, в который и повёл нас Халдир. И вот, в конце этого коридорчика находилась наша цель—Ворота Лотлориэна. Чем ближе мы подходили к Вратам, тем более сильный трепет щекотал мою душу… В голове тотчас закрутились миллионы вопросов и сомнений, и все они образовывали тугой ком, который в свою очередь давил на меня. Что скажут родители? Как отреагируют? Что скажу родителям я? Момент встречи и воссоединения с матерью и отцом я великое множество раз прокручивала в голове. Но вся проблема была в том, что ни один исход не имел положительного конца… Вдруг родители на меня даже не посмотрят? Ведь я сбежала, нарушила запрет, пропала… И вот, после стольких месяцев полного неведения, объявляюсь я! (торжественная музыка на заднем плане…) Я не знала что делать. От слова совсем… Когда до Врат Лориэна осталось чуть менее десяти шагов, я растерялась вовсе. Замешательство и толика страха исказили черты моего лица, а руки мелко затряслись. Повернув голову влево, наткнулась на вопросительный и в то же время обеспокоенный взгляд Леголаса. Лишь через мгновение в его глубоком взоре проскочило понимание. Ну конечно, он быстро понял в чем моя проблема… А может быть не понял… Возможно, Лесной принц чувствует меня также хорошо, как и я его, поэтому без проблем уловил изменения в моем поведении. Оторвать взгляд от Леголаса меня заставил мерный стук, а затем возглас Халдира. Ворота начали бесшумно открываться. Натянув на голову капюшон, в глубине души надеясь, что так меня не сразу узнают, я двинулась вслед за Хранителями, причём стараясь держаться в самом конце. Но видимо мои терзания заметил не только лихолесский принц. —Неужели наша остроухая чего-то боится.? — воодушевленно спросил Гимли, в голосе которого слышалось ехидство. На вопрос, заданный гномом, я предпочла не отвечать. Только раздражённо качнул головой, показывая этим, что не желаю продолжать неудобный разговор. Но настырный Гимли не собирался отступать. — О, нет!.. Я знаю, знаю!.. Наша остроухая боится не «чего-то», а «кого-то»… — при этих словах моё лицо неприязненно скривилось. Догадка гнома была как никогда верна, и от этого на душе становилось ещё хуже… Заметив изменения на моем лице, Гимли пришёл в ещё более сильное воодушевление, чем до этого. Он уже было открыл рот, чтобы сказать какую-то гадость, как очередной возглас Халдира прервал гнома: — Владыки Лориэна, — объявил светловолосый эльф, — поручили мне привести к ним наших гостей. Поднимаю голову и только сейчас замечаю, что Врата мы давно миновали. Перед отрядом стояло три эльфа-стражника. Один из них, и я которого я не помнила или даже не знала, протрубил в рог. Звук его эхом отозвался в моей голове. Ну все, пути обратно нет. Теперь Владыки осведомлены о нашем приходе. — Пойдёмте, — сказал Халдир поворачиваясь к нам. — Я покажу вам дорогу наверх. Но Владыки попросили Фродо, эльфа Леголаса и. Стражник остановился и перевёл нам меня тяжёлый взгляд. В горле образовался ком, который я невольно сглотнула. —… И тебя, Элениэль. Остальные гости пусть следуют за ними…***
С каждым пройденным этажом, в груди зарождалась паника. Я чувствовала, как она медленно, но верно, поглощает меня. Тело тяжелело, ноги не слушались. Если бы не Леголас, которые поддерживал моё предплечье, я бы точно свалилась. Эдак пять этажей назад. Наконец, в чаше разветвленного ствола показался деревянный дом. Халдир открыл светлую деревянную дверь и жестом поманил нас. Опустив капюшон ещё ниже, я на негнущихся, точно свинцовых ногах, сделала первые шаги вперёд. Но перед этим, до моих ушей донёсся еле слышный шёпот Лесного принца. —Всё будет хорошо…***
Увидев нас, Владыки встали. На лице невольно расплылась улыбка. Леди Галадриэль и Лорд Келеборн были такими же, какими я их помню—высокие, красивые и величественные. Взгляды Владык сразу переключились на племянника Бильбо. Галадриэль лишь мельком взглянула на Фродо, в то время как Лорд Келеборн начал торжественную речь. Закончив, он предложил Фродо присесть, а взгляд его метнулся на мою скромную персону. Это заставило внутренне напрягаться. Оглянувшись через плечо, я заметила, что Леголаса в комнате не было. Ну чудненько, оставил меня на растерзание злым эльф (точнее пока не злым, но совсем скоро.). Воистину королевский поступок! — Добро пожаловать, один из десяти Хранителей! Мы рады приветствовать тебя в наших владениях, — Лорд Келеборн величественно кивнул мне, а затем обратил внимание на Фродо, задавшего какой-то вопрос. Я мысленно закатила глаза. В этом весь он—вечно серьёзный, вечно правильный, вечно суровый, вечно главный… Хотя в последнем он явно уступает Галадриэли. Мне кажется все в Средиземье в курсе, что в Лориэне король скорее Леди Галадриэль, чем Келеборн. Правда, не в курсе своего положения сам Лорд Келеборн. Я невольно усмехнулась, представив лицо Владыки, скажи я ему в лоб это… Но мой смех прекратился так же внезапно, как и начался, стоило взору наткнуться на проницательный взгляд Леди Галадриэль. Казалось, она видела меня насквозь, заглядывала в каждый потаенный уголок души… Вздрогнув, я перевела взгляд на Лорда Келеборна и Фродо, которые по-прежнему вели светскую беседу. Снова перевела взгляд на Владычицу Лориэна. Она продолжала со спокойствием взирать на меня. В эту секунду меня поразила внезапная догадка—Лорд Келеборн не осведомлён о моем приходе. Дверь в комнату отворилась и в комнату постепенно входили остальные члены Братства. Владыки вежливо приветствовали каждого вошедшего. Когда все Хранители были в сборе, Лорд Келеборн обвел всех вопросительным взглядом. Я предварительно спряталась за Леголаса. — На Совете у Элронда, по словам гонца, выбрали девять Хранителей, — сказал он. — Значит, потом что-нибудь изменилось? — Нет, — возразила ему Владычица, — Совет не менял своего решения. — Голос Галадриэли был звучным и мелодичным, но неожиданно низким. Хранители промолчали. — Насколько я знаю, — продолжала она — с Хранителями отправился Гэндальф Серый. Мне давно хотелось повидать его вновь, но границ Лориэна он не переступал, а я могу проследить его путь, только когда он в моих владениях — на чужих землях уследить за магом не под силу и самому зоркому глазу… — Гэндальфа Серого поглотила Тьма, — тяжело вздохнув, проговорил Арагорн. — Ему не удалось вырваться из Мории. —Напрасно мы отправились в Морийскую ловушку, — добавил Леголас. Услышав последнюю фразу эльфа, Гимли поник головой. Я положила руку ему на плечо. Этим жестом я хотела выразить свою поддержку, которая в данный миг нужна всем и каждому. Как ни кстати вспомнилась смерть Гэндальфа. В сердце зародилась глубокая печаль, а на душе потяжелело. Что же будет дальше? Этот вопрос терзал душу каждого Хранителя. Порою, я завидую чудесному дару Галадриэль—видеть будущее. Обладай я этой способностью, все было бы проще. —… Ни один поступок Гэндальфа не был напрасным, — продолжила тем временем Леди Галадриэль. Кажется, я в очередной раз ушла в себя, тем самым пропустив часть разговора. — Нам неведомы его истинные замыслы. Не позволяй великой пустоте Казад-дума заполнить твоё сердце, Гимли сын Глоина, ибо мир стал полон опасностей и по всех краях любовь ныне омрачена печалью. —Что теперь станет с Братством? Без Гэндальфа надежда потеряна, — произносит Лорд Келеборн, хмуря брови и внимательно разглядывая нас. —Нет! — мой уверенный голос, словно острый нож разрезал затянувшуюся тишину. С ужасом понимаю, что слова вылетели против моей воли. Но отступать я уже не намерена. Члены Братства и Лорд Келеборн перевели на меня удивлённые взгляды. Я уверенно встречаю их и чуть вскинув голову, чётко произношу. —Надежда—это то единственное, что будет жить в наших сердцах вечно. Это то единственное, что останется, когда свет погаснет и тьма окружит нас… Именно надежда станет нашим верным проводником, поможет найти верный путь…