Глава 20.
Гордо подняв голову, я продолжала всматриваться в лица Владык. Наблюдая за изменениями эмоций Келеборна, я не могла расшифровать их все. Были они самые разные и сменялись быстро, потому оказались и непонятны. Выражение же лица Галадриэль ничуть не изменилось. Было оно также спокойно и безмятежно, но на секунду я успела уловить лёгкую улыбку. А может это была и не улыбка вовсе—один уголок губ поднялся лишь на мгновение, а после выражение стало таким же, как и прежде. Будто и не было ничего. Владычица Лориэна медленно и грациозно подходила ко мне. Эльфийка словно плыла, казалось ноги ее не касались земли. Спина ровная, светлые волнистые волосы спадают на спину, открывая чужим взорам остренькие уши. Передние пряди волос сверкают оттенками золота, а яркие глаза, цвета спокойного моря, ярко блестят в свете луны, чьи холодные лучи проникали в комнату. Прекрасная корона венчала голову эльфийки, даря её облику какое-то неуловимое волшебство. Остановившись подле меня, на расстоянии одного шага, Галадриэль продолжала пристально глядеть на меня. Головы я не опускала, взгляд встречала смело, но нутро моё трепетало. В этот момент мне захотелось провалиться под землю, скрыться под толщей воды, надеть «мантию-невидимку»… Да все что угодно, лишь бы не видеть её глаз! Тонкие кисти Галадриэль потянулись к моему капюшону, а затем Владычица одним рывком откинула его. Я едва заметно дернулась. Капюшон спал мне на спину, открывая лицо. Я резко зажмурила свои глаза, только чтобы не видеть реакцию Владык. Послышался шокированный вздох Келеборна, а затем звук разбившейся вазы. Скорее всего король оперся на маленький столик, но чуть промахнулся. — Элениэль? — воскликнул Келеборн и, судя по скрипку половиц, медленно подошёл ко мне. — Вы идёте по лезвию ножа, —послышался спокойный голос Галадриэль, которая не обратила, или сделала вид что не обратила, никакого внимания на возглас мужа. — Стоит чуть оступиться и вы сорвётесь, неся гибель всем. И всё же надежда остаётся, пока Братство едино… Тишина, которая настала после её слов, была недолгой. Секунда, две, три… — Я знала, что ты вернёшься… —произнесла Владычица, нежно касаясь руками моего лица. Её прикосновение ноющей болью отозвалось в моём сердце, а места, которых касались её пальцы, пылали огнём. Тоска защемила меня и именно в этот момент меня накрыло осознание—как же долго меня не было дома, как же сильно я скучала. — Naneth. — только и смогла вымолвить я, открывая глаза. Правда, тут же стыдливо опустила их. Некоторые Хранители испустили удивлённые возгласы, а затем послышался вопросительныц шёпот—это хоббиты, которые не знали эльфийского, пытались выпытать у Арагорна и Леголаса, как же переводится произнесенное мною слово. Рука Галадриэль коснулась подбородка, настойчиво поднимая вверх. — Прости меня. — еле слышно прошептала я, заглядывая в голубые глаза, намного темнее моих. Ласковая улыбка коснулась лица моей матери, делая его ещё более светлым и лучистым, а красоту—выразительнее. На плечо мне легла мужская рука. Переведя свой взор выше, я заметила Келеборна—моего отца. Он стоял совсем близко ко мне, на лице сияла широкая, искренняя улыбка. Глаза мои наполнились непрошенной влагой, застилая взор мутным полотном. Очертания родителей расплывались и размазывались. Горячие слезы бежали по моим щекам, а из груди вырывались рыдания. Множество чувств вихрем пронеслись в моей душе: печаль, вина, тоска, радость, счастье, любовь… Чувств было много и все они были такими разными, потому справляться с ними было в разы сложнее, чем если бы были эти чувства одинаковыми. Уткнувшись в грудь отца, я продолжала лить горькие слезы. Тёплые руки отца сомкнулись в объятьях, а его губы коснулись моей растрепанной макушки. — Díhen- nin, adar, díhen- an everything.* — беспрестанно шептала я, еще сильнее прижимаясь к груди эльфа. Отец продолжал гладить меня по спине, тем самым успокаивая. Лишь через некоторое время мои рыдания умолкли, сменяясь всхлипами. Разорвав объятья, я сделала шаг назад, на ходу вытирая следы мокрых дорожек. Взгляд Келеборна был тёплым и лучистым, но на самом дне таилась серьёзность и суровость. Ох, чувствую и достанется же мне потом. Вытерев слезы, я повернулась к матери. Леди Галадриэль раскинула руки в сторону, приглашая в объятья. Уткнувшись в её шею, я вдыхала такой родной и такой приятный аромат природы. Мама всегда пахла по-разному. Сейчас от неё исходил лёгкий цветочный шлейф. Этот запах щекотал мой нос, возвращая меня в воспоминания из детства, когда я будучи совсем маленькой, точно также прижималась к груди матери. — Кхе-кхе… — послышался неловкий кашель Гимли. Вывернувшись из объятий, я поняла, что совсем забыла про Братство. На лицах Хранителей застыло немое удивление. Хоббиты были поражены внезапной новостью настолько, что казалось, ещё чуть-чуть и их челюсти коснуться земли. Гном, Боромир и Леголас выражением лица ничуть не отличались от полуросликов, а на лице последнего отразилось такое сильное недоумение, что я невольно улыбнулась. Мне было забавно наблюдать за изменениями их эмоций. Даже на лице Арагорна было замешательство. За столько лет знакомства, дунэдайн так и не узнал чья я дочь. Не то чтобы ему никто не говорил… Просто эта тема никогда не поднималась, а при наших частых встречах, я и Арагорн убегали на тренировки или охоту. К нам нередко присоединились Элладан и Элрохир, или Румил и Орофин—в зависимости от того, где происходили встречи. Более того, Арагорн бывал в Лориэне не так уж и часто. Вместе мы с Арагорн ом никогда не появлялись в близости дворца, где меня знали стражи или другие прохожие. Потому, для Странника так и не открылась тайна моего происхождения, а я не спешила трепать об этом на каждом углу. — Сегодня вы можете отдыхать, —произнесла Леди Галадриэль, осматривая каждого члена Братства. — Халдир отведет вас, — предупредил Келеборн, вставая рядом со своей женой. В этот самый момент со мной произошло что-то странное. Накатила внезапная слабость, тело вспыхнуло жаром, а руку пронзила острая, режущая боль. Из губ вырвался глухой стон, а ослабевшие ноги больше не держали вес тела. Колени подкосились, я стала медленно оседать на пол. Больше я ничего не помню… Только отрывки, точно вырезанные из моей памяти. Тьма накрыла мой разум тяжёлым покрывалом, погружая в глубокое забытие…***
Яркий солнечный луч шустро бродил по комнате. Он перескакивал с пола на стены, со стен на пол и так далее, пока не коснулся моего лица. Солнце слепило мои глаза, заставляя невольно морщиться. Я всегда любила солнечный свет, его яркое, радующее взгляд, сияние. Я не могла представить свое существование без этого небесного светила. Но в моменты, когда золотые длани солнца настойчиво лезли в глаза, я всей душой хотела, чтобы золотое солнце погасло. Разомкнув веки, я сонным взглядом оглядела комнату. Эта комната была знакома мне с детства: большое светлое помещение и такое же большое окно, которое прикрывал легкий бежевый тюль. Он колыхался в такт движению ветра, порывами проникавшего через приоткрытую форточку. Приподнявшись на мягкой подушке, я поморщилась от неприятной боли в плече. Завернув рукав своей сорочки, я заметила бинт, в несколько раз обмотанный вокруг плеча. Кажется, та рана все-таки была опаснее, чем я думала изначально. Отсюда и обморок—яд распространился дальше. Осмотрев ещё раз комнату и её обстановку, я подметила платье, аккуратной стопочкой сложенной на прикроватной тумбочке. Откинув одеяло в сторону, я вылезла из постели. Дующий из окна ветерок приятно холодил кожу, а лёгкий сквозняк щекотали голые ступни. Подойдя к тумбочке, я развернула платье и подняла его повыше, на уровень глаз. Фасон платья сразу показался мне знакомым—такие носили женщины Гондора и Рохана. Но была в ней какая-то изюминка, которая отличала это платье от обычных платьев-сюрко. Это было длинное белое платье с такими же длинными и широкими рукавами. Лиф платья переходил в бордовые ткани, на груди соединяясь шнуровкой и спускаясь до пола, образуя единое целое. … Стянув с себя ночную сорочку, я надела подготовленную мне одежду. Я рассматривала себя в большое зеркало, придирчиво оценивая свою внешность. Мои длинные волосы были хоть и спутанны, но на удивление, чистые. И когда только успели? Взяв расческу с туалетного столика, я наскоро заплела две косы, которые шли от виска и соединялись на затылке. Я уже собиралась отойти от зеркала, как мой взгляд упал на чудесной красоты тиару. В глазах моих блеснуло восхищение, а в груди зародился трепет. Да, я никогда не любила подобные побрякушки, но не оценить красоту эльфийской работы было бы кощунством. Диадема чем-то напоминала переплетенные веточки, кончики которой венчали небольшие камушки. Бережно взяв тиару со стола, я интересом рассматривала украшение. Не удержавшись, водрузила её на голову. — Я знала, что тебе пойдёт, — лукаво произнёс мелодичный голос за моей спиной. Я невольно вздрогнула, удивленная тем, что не заметила хлопка двери. В отражении я увидела свою маму, которая подошла ко мне со спины. Её руки нежно легли мне на плечи, оглаживая их. Смотря в прекрасное лицо мамы, я понимала, насколько мы схожи. Я была почти что копией Леди Галадриэль, но черты моего лица были чуть мягче. Светлые волнистые волосы тоже достались мне от неё, но отличались лишь легким серебряным оттенком, в то время как у мамы преобладал золотой. Я невольно вспомнила свою сестру—прекрасную Леди Келебриан, уплывшую в Валинор. Воспоминания о ней всегда заставляли грустить, но я постоянно гнала прочь мрачные думы. Почему-то, вспоминая свою сестру, я вспоминала красавицу Арвен—её родную дочь. После ухода Келебриан, я очень сблизилась с Арвен и даже стала воспринимать её как сестру, хотя таковой мне эльфийка не являлась. — Я вижу, ты вновь задумалась… —прервала мои мысли Леди Галадриэль. — Я надеюсь ты не будешь больше снимать эту тиару… Мама вновь замолчала, выжидательно глядя на меня. До меня же лишь через секунду дошло то, что она хотела сказать… Сняв диадему с головы, я положила её обратно на туалетный столик. — Нет. — тихо ответила я, поворачиваясь лицом к матери. — Я не готова взять на себя такую ответственность… Взгляд Леди Галадриэль потеплел. Я же продолжала смотреть на неё с растерянностью, но с твёрдой уверенностью в своём решении. Я понимала, что статус Аранель повлечёт за собой обязанности, которые я не готова и не в состоянии выполнять. Руки Галадриэль потянулись к диадеме. Она водрузила её мне на голову, поправив выбившиеся из причёски пряди. Тёплые губы матери коснулись моего лба, даря секунды нежности. — С короной или без, но ты являешься моей маленькой принцессой… — прошептала мама, легко касаясь моей руки. Взор мой невольно скользнул на её светлые и тонкие кисти, длинные пальцы которой продолжали поглаживать мою руку. — Решение остаётся за тобой… —сказала Леди Галадриэль, подходя к двери. — Но я надеюсь, в скором времени ты все-таки будешь уверена в себе и вспомнишь про то, что досталось тебе с рождением. Дверь, которая медленно закрылась за её спиной, ознаменовала уход матери негромким хлопком.***
Сады Леди Галадриэль были тем ещё чудом для жителей Лориэна. Растительность здесь была прекрасна в своём великолепии, живя свободной и благоухающей жизнью. Чудные кусты красных роз приковывали взгляды эльфов, заставляя подходить их ближе и вдыхать сладкие ароматы лепестков. Тут же рядом росли и другие замечательные цветы, названия которых я, к сожалению, не знала. Головки их были светло-голубого цвета, а форма напоминала полевые колокольчики, каких в Лориэне было в изобилие. Аромат их лепестков был тонкий и пьянящий, от чего моя голова кружилась. Неспешно прогуливаясь между ровными рядами клумб, я думала о том, как же не хочу покидать это место. Мне было хорошо, и вовсе не хотелось расставаться с родными местами. За своими думами, я не заметила, как набрела на светлую беседку. Приметив знакомые резные перила, я счастливо улыбнулась. … Такая в Лориэне была одна и всегда казалась мне особенной. Она удобно расположилась как раз за садами Леди Галадриэль, прикрытая длинными ветвями дерева. Ветви эти создавали нечто на подобии крыши и в жаркие дни создавали прохладную тень, спасая от знойной жары. Виды, которые открывались из беседки, делали это место поистине прекрасным. Почувствовав, как под ногами тихо скринула половица, я глубоко вздохнула, на долю секунды отдавшись ностальгии. Сколько месяцев я не бывала здесь! Буквально все в этой беседке казалось мне таким знакомым и родным! Медленно ступая, я привычным мне жестом положила руку на резные перила. — Почему ты не сказала про ранение? — прозвучал вдруг спокойный голос у меня за спиной. … Эту манеру говорить я бы узнала где угодно и когда угодно. Леголас стоял точно за моей спиной, а весь вид его говорил о спокойствии и безмятежности. Но я уж точно знала—вид этот напускной. В душе эльфа медленно разрасталось недовольство, а вместе с тем и беспокойство. — Почему.? — настойчиво, с нажимом, повторил вопрос Леголас. В два шага он оказался рядом, разворачивая меня к себе. Его лицо было в нескольких сантиметров от меня. Тёплое дыхание Лесного принца щекотало мои щеки. От подобной близости с эльфов моё сердце невольно вздрогнула, ускорив свой ритм. — Мы ведь останавливались на перевязку, почему ты не сказала? — в который раз спросил Леголас, сверля меня недовольным взглядом. Я нервно закусила губу. Не говорить же ему, что увидев лес, я напрочь забыла о ране? — Не хотела лишний раз беспокоить… — соврала я, не моргнув глазом. А для убедительности добавила. — К тому же, я хотела поскорее оказаться дома. Последнее, к слову, было правдой. В тот момент я ничего не хотела также сильно, как очутиться в Лориэне… Леголас театрально закатил глаза. На долю секунды мне причудилось, будто зрачки эльфа сверкнули, и вновь непонятная мне эмоция отразилась в его взгляде. Продолжая пристально глядеть на моё лицо, Аранен раздраженно произнёс. — Ну да, Арагорн бы сильно перетрудился, если бы перевязал одну безбашенную и глупую эльфийку. Я обиженно насупилась и чуть оттолкнув эльфа, отошла на три шага назад. Мне не понравилось то, что он назвал меня глупой. Продолжая дуть губы, я отвернулась от Леголаса. Мой взор зацепился за золотую полосу леса, видневшуюся на горизонте. … Положив руки на перила, я чуть пожалась вперёд. В глубине души я понимала — Леголасе прав. Своим неразумным поступком я могла навредить не только себе, но и другим. Однако, пренебрегла этим фактом, за что и поплатилась. Наблюдая за тем, как переливается разными оттенками жёлтого Лориэнский лес, я поняла, что впервые почувствовала покой. На мгновение, я даже забыла, что за моей спиной стоит эльф, находящийся в не самом добром расположении духа. Но едва слышный вздох, раздавшийся позади, напомнил мне о том, что я не одна. Спустя секунду послышались глухие шаги. На плечи легли тёплые руки Леголаса. По телу вдруг пробежала дрожь, тугим комом отдаваясь в животе. Его прикосновение, пусть и такое обыденное, стало для меня неожиданным настолько, насколько и приятным. — Я же волнуюсь за тебя. — тихо сказал он, будто бы случайно, губами касаясь моего уха. — А ты этого намеренно не видишь… Я почувствовала укол совести, но старательно глушила эти чувства. — А где вы расположились? — спросила я, стараясь перевести тему. Разговор в этом направлении был очень смущающим для меня. Поэтому, я решила быстро сменить тему, лишь бы наша с Леголасом беседа не перетекла во что-либо другое. Леголас, видимо, тоже быстро это понял. Издав очередной вздох, он медленно убрал руки с моих плечей. — Совсем не подалеку… — небрежно махнул рукой куда-то в сторону. — Не хочешь посмотреть? Я просто пожала плечами, а затем кивнула. Почему бы и нет?***
Хранители расположились лагерем вблизи одного из садов Леди Галадриэль. Примечательно было то, что сам лагерь находился в непосредственной близости от обители Владык. Неужели родители намеренно так установили лагерь? Ведь это было бы как раз во вкусе моей матери: Братство под присмотром, все довольны. Ну а с другой стороны, некоторые Хранители создают слишком много шума. Я бы даже сказала, излишне много. Думаю не стоит пояснять, каких «штатских товарищей» я имею ввиду. Хоббиты всегда были чрезмерно активны, а стоило им попасть в Лотлориэн и всё. Тормоза слетели напрочь! Нет, я конечно рада видеть их весёлыми, здоровыми и все такое. Но наблюдать за этим со стороны… Порою волнуешься за состояние собственного дома. Подойдя к белым шатрам, я увидела объекты своих размышлений. Полурослики весело резвились в тени деревьев, тревожа разнообразных насекомых, которые спокойно сидели на полевой траве. Даже Фродо резвился вместе с ними: на лице широкая улыбка, волосы растрепались, а кольцо свободно болтается на шее. Стоило мне подумать о последнем, как я мгновенно помрачнела. В последнее время Кольцо Всевластия стало волновать меня все больше и больше. Не далее как позавчера, отряд галадрим перебил ораву орков, близко подошедших к Лотлориэнским границам. Я сильно опасаюсь того, что эти твари зайдут гораздо дальше. Саурон больше не дремлет, в Дол Гулдуре началось тёмное движение. Мы стоим на пороге великой войны. — Элениэль! — из размышлений меня выводит громкий возглас Арагорна. Он стоит прямо передо мной, щелкая перед носом пальцами. До меня доходит, что Странник не в первый раз зовет меня по имени. Помотав головой, пытаясь снять таким способом оцепенение, я внимательно уставилась на дунэдайна. Сегодня я слишком много думаю… — Да, Арагорн? — спросила я, вздернув одну бровь. — Как твоё плечо? — участливо интересуется он, подставляя руку, приглашая таким способом прогуляться. Недолго думая, я приняла приглашение, махая на прощание Леголасу. — Сносно, — пробурчала я, поднимая полы длинного платья. — Тогда, как насчёт охоты? — как бы невзначай спрашивает Странник, с самым безмятежным лицом смотря куда-то за горизонт. Услышав предложение Арагорна, я в буквальном смысле запрыгала от радости. Он определенно знает, как поднять мне настроение! — Ты ещё спрашиваешь?! — весело воскликнула я, хватая Арагорна за руку и несясь в сторону оружейной. Как же давно я не была на охоте! Для меня охота всегда была чем-то вроде развлечения. Я часто занималась ею вместе с братьями Халдира. Как только мы дошли до оружейной, я заметила там уже двух знакомых мне эльфов—Румила и Орофина. Стражники затягивали тетиву на своих луках и подготавливали лошадей. —**Heui, are cin with ammen too? — на ходу крикнула я, хватая с травы уже подготовленные мне лук и стрелы. — Скорее уж это вы с нами! — с усмешкой в голосе в унисон произнесла братья. Фыркнув, я дернула их за длинные светлые пряди волос, и тут же запрыгнула на рядом стоящего коня. Дернув поводья, я понеслась вперёд, а вслед мне слышались гневные ругательства и громкий смех Арагорна.***
Время продолжало свой неумолимый ход. Часы сменялись днями, дни—неделями, недели—месяцами. Почти два месяца прошло с того момента, как наш Братство в первый раз пересекло границу Лотлориэнского Леса. Много событий произошло с того момента. Они наложили определённый отпечаток мой разум, заставляя все время вспоминать и прокручивать в голове те моменты. Вечером того дня, когда я вернулась с охоты, Хранители сидели и грелись у костра. На дворе уже взошли сумерки, а небо венчала холодная королева ночи—луна. Длинная трава внимала шепоту деревьев, двигаясь в такт дуновению ветерка. Маленькие сверчки пели свои серенады, периодически копошась в траве. Над костром роились светлячки—их привлекал яркий свет и жар костра. В тот день Хранители вытрясли из меня правду, долго возмущаясь по поводу того, что я «укрыла от товарищей информацию государственной важности». Больше всех возмущались Арагорн и хоббиты—причём последние возмущались скорее за компанию, чем из собственного желания. К слову, в тот день я, Мерри, Пиппин и Гимли настолько разгулялись, что совершенно не планировали ложиться спать. Поэтому я предложила отличную идею, которую мои компаньоны поддержали единогласно. Так Лорд Келеборн, Владыка Лориэна, лишился половины своих запасов с вином. Вопреки всеобщему мнению, эльфы пьянеют. Может не все, некоторые Но я определённо отношусь к этому числу. Я невольно засмеялась, вспоминая утро следующего дня. Тогда мне было даже жаль, что эта «замечательная» идея пришла ко мне в голову. Но, как бы там не было, опустошение винных погребов не самое важное событие, которое произошло со мной за время пребывания здесь. Мой амулет снова стал светиться тем ярким и чистым светом. Я вновь ощущала то самый зов, но никак не понимала откуда он. Это оставалось для меня такой близкой и одновременно не решаемой загадкой, как если сравнивать эту тайну с ночным небом. Ведь звезды тоже кажутся такими близкими, но стоит протянуть руку к верху и ты поймёшь—холодные светила находятся слишком далеко, чтобы до них можно было дотянуться. Их свет лишь дразнит нас… Неужели, и меня самым наглым образом дразнят? … Вот и сейчас я чувствовала этот зов. Мне слышалась далекая, глухая, но одновременно такая чёткая и звонкая мелодия. Нет, скорее песня… Догадка мелькнула в моей голове. Я узнала этот голос! Так пела та загадочная эльфийка, при первой нашей встречи! Не теряя времени, я выскочила из своей комнаты, со скоростью света мчась на звуки песни. Юбка моего платья взметнулась за спиной, придавая мне сходство с волшебниками-героями из сказок моего детства. На улице ярко сияло солнце, находясь высоко в зените. Его тёплые лучи приветливо касались всего живого, одаривая приятным теплом. Длинные травы тянулись навстречу солнечным ладоням, а ветки меллорна издавали шелест. Немногочисленные шустрые насекомые также радовались теплу, перелетая с одного цветка на другой. Ровно неделю назад выпал первый снег. Он белым пуховым одеялом покрывал поверхность земли, а холодный ветер заставлял кутаться в тёплый плащ. Но вот сегодня снова вышло солнце, оттапливая землю от недельного холода. Раньше снег выпадал чаще, а осени были прохладнее… Но с каждым десятилетием погода претерпевала изменения, к которым жители Лориэна стали привыкать. Добежав до опушки леса, я услышала шум воды. «Нимродель!» — пронеслась в моей голове мысль. Подняв края платья, я медленно спускалась по пологому склону. Невольно вспомнила тот день, шестьдесят лет назад, когда я точно также спускалась к реке. В тот день я и получила этот кулон… Получила сложную загадку, над которой вынуждена ломать голову! Мои пальцы легко коснулись водной глади, а песнь стала громче. Сама того не понимая, я запела такую же песнь, внимая зову Нимродель. Амулет засветился чистым светом, теплом отдаваясь в моей груди. Левее от меня я увидела такой же свет, какой исходил от амулета. Высокая, прекрасная эльфийка брела в мою сторону. Руки её нежно касались деревьев и листочков, а те приветливо отзывались на её касания. Голос её был также чист, как и раньше, а взгляд так же ярок и горящ, как при первой встречи. Она подошла ко мне, продолжая петь. —Кто ты?.. — спросила я, попытавшись коснуться её. Но там где была она, там её больше не было. Она словно испарилась. Оглядевшись, я вновь заметила эльфийку. Воды Нимродель расступились, образуя небольшой участок, которого не касается влажность. На этом участке и стала загадочная эльфийка, делая шаги назад. Вода в такт её шагам снова расступалась, оставляя такие же куски речного дна. — Кто же ты?!.. — что есть мочи крикнула я, срываясь с места. Я оказалась точно напротив светлой девы, смотря в её до ужаса красивые глаза. Что же она хочет? Кто она? Для чего здесь? Что это в конце-концов за камень?! Моя рука вновь потянулась, чтобы коснуться эльфийки, но она вновь исчезла, только в этот раз насовсем… Силы, удерживающие воду пропали, как пропал и голос. Вода мгновенно сомкнулась над головой, заставляя насквозь промокнуть. Вышла из воды я в крайней степени злая и обескураженная. Почему столько вопросов? И столько мало ответов? Или это закон природы такой—количество нерешенных вопросов всегда значительно привышает количество ответов, найденных на эти вопросы? Сорвав с шеи кулон, я кинула его в кусты. Нет кулона—нет проблем! Но видимо я очень даже ошиблась в своих доводах, так как проблемы все равно нашли меня. Из кустов послышался болезненный стон, а затем оттуда показалась светлая макушка Леголаса. Эльф прижимал левую руку ко лбу, а в правой сжимал кулон, выброшенный мною секунду назад. — Что ты творишь?!