Глава 28.
Первые следы хоббитов мы нашли на берегу реки Энтвоша. Маленькие отпечатки были едва заметны в грязи. Вероятно, Мерри и Пиппин делали тут остановку, чтобы передохнуть. Я устало облокотилась на большое сухое дерево. Наверняка, на него совсем недавно опирались такие же уставшие и выдохшиеся полурослики. Казалось, наши поиски только начались, но будто неведомая сила пригибала к земле с каждым шагом, что делали мы вглубь леса. Должна заметить, чем дальше мы уходили, тем более менялся не только пейзаж самого Фангорна, но и воздух. Здесь он был тяжёлый и густой, дышать становилось практически невозможно. Старые деревья, что росли здесь ни один век, были полны злости и недовольства. В каждом скипе я слышала обвинение, в каждом движении таких же сухих и кривых веток—резкость. Вековые жители будто пытались выгнать нас, непрошенных гостей, из их мрачных владений. Представляю как тяжело приходится Мерри и Пиппину… И все же, я понимала, что сам Лес не Злой. Не злой в том смысле, что тьма Саурона не таилась даже в самых мрачных его уголках. Нет, возможно, причина злости была другой. Да и по правде, причин более чем достаточно, но какая именно… — Это следы двухдневной давности, — сказал Арагорн, вставая. — Кажется, в этом месте хоббиты повернули от Реки. В душе пуще прежнего затеплилась надежда. Неужели, они все же живы? Однако, не все в отряде спешили разделить мою радость. — Мы не можем бегать за ними по всему Фангорну! — воскликнул Гимли, дергая себя за бороду. — В наших сумках остались каких-то несколько кусков эльфийских лепешок. Позже, мы будем просто для них бесполезны! Докажем свою дружбу тем, что окоченеем прямо тута от голода! В последней фразе гнома явно сквозила ирония. Я нахмурилась. Гимли говорил верные вещи. Провизии не хватит на долго, а питаться одной водой и местными водорослями долго не смогут даже эльфы. Я переглянулась с Леголасом—уверена, он думал о том же. Мы приняли решение идти дальше, уповая на везение. По мере продвижения мы вновь и вновь находили следы полуросликов. Но были и другие следы, что сбивали с толку. По словам Арагорна, новые отметины не принадлежали нашим маленьким друзьям, они были гораздо больше. Вскоре, нашему взору предстало возвышение. Долина за ней казалась много светлей, а деревья—приветливее. Исходя из этого, я сделала вывод, что и воздух там должно быть меньше сперт. — Давайте поднимимся и осмотримся? — предложила я. — Заодно и вздохнем нормально! Моя идея была встречена одобрительно. Поднявшись, я не смогла сдержать восхищения. Была какая-то таинственная красота во всем этом. Долина уходила далеко, но обрывалась у самой линии горизонта. Ближе к концу деревья зеленели, точно оживали, а само пространство светлело. Я с грустью мечтала о том, как прогуляюсь по более приветливой стороне Фангорна. Беседы со старыми деревьями всегда увлекали меня. Тем более с теми деревьями, о которых сложено столько легенд! Я ощутила прикосновение к моим плечам и тепло чужого тела. Улыбнулась. Мне не нужно поворачиваться, чтобы понять. Обернувшись, я заглянула в глаза эльфа. Было что-то таинственное в глубоких омутах, в которых я тонула с каждым разом, без шанса на спасение. Что-то непонятное блестело на их дне, манило, как заветное сокровище. Рука Леголаса легко прошлась вдоль позвоночника, огладила талию и вернулась на спину. — Мы найдём их, Элениэль, — подбодрил меня принц. Он был как никогда близко ко мне. Его дыхание щекотало шею, взгляд завораживал, а нежные руки поднимали из глубины моего тела желание. Будто прочитав мои мысли, Аранен сильнее и увереннее притянул меня к себе. Его свободная рука потянулась к моему подбородку. Приподняв его, Леголас пристально заглянул в мои такие же голубые, но более светлого оттенка глаза. Взор его вопрошал, спрашивал дозволения. В этот момент я осознала, что пошла бы за эльфом хоть на край света, поддержала бы самую дурную затею. Потому, сейчас я позволила ему сделать то, о чем сама мечтаю лишь в своих наиболее сокровенных мыслях. Его губы мягко коснулись моих. По моему телу пробежал электрический разряд: сердце забилось сильнее, кровь точно нагрелась, а меня настиг жар. Окружающий мир померк. Мы словно отгородились от суровой реальности мутной призмой—такой, когда звуки приглушаются, а цветная политра действительности размывается. Я с удовольствием ответила на поцелуй, пристав на цыпочки. Хватаясь за его походный камзол, сжимая ткань в своих руках, углубляла поцелуй. Мы тонули друг в друге. С каждой секундой напряжение последних дней отпускало нас. Каждый поцелуй, подобно спасательной лодке, не позволял тонуть в грусти и отчаянии. Эта близость была необходима для нас, как глоток свежего воздуха. Мы слишком увлеклись. Настолько, что лишь возмущенный возглас вынудил нас прерваться. — Какой срам! — сокрушался от чего-то красный Гимли. Он неловко теребил в руках секиру. — А ещё говорят — эльфы святоши! Вранье! Смущаясь и сама наверняка краснея, я отступила от Леголаса. Он тяжело дышал, а смятый камзол и взлохмаченные волосы явно указывали на то действо, что мы совершали недавно. Но не вид принца смутил меня, а то, что видилось в его глазах. Странный блеск и полный страсти взор блуждал по моей фигуре. Отступив ещё дальше, я наконец перевела глаза на гнома. Поймав мой взор, он поспешно отвернулся. — Смотрите! Возглас Арагорна прервал нас. Он указывал рукой вглубь леса. Присмотревшись, я с удивлением и неверием заметила тот же светлый силуэт, что видели мы ночью на границе Фангорна. По мере приближения, я узнала в нем того самого таинственного старца. — Это Саруман! — воскликнул Гимли, покрепче сжимая секиру. — Вытащите свои мечи и луки, друзья! Схватив свои парные клинки, я выставила один из них перед собой. Я была наготове. Ощущая рядом присутствие Аранена и других двух моих верных друзей, их поддержку (не прав был тот, кто твердил, что между эльфом и гномом не бывать дружбе. Ложь!), я была как никогда уверена. Внезапно, с несвойственной старцу скоростью и прыткостью, он двинулся в нашу сторону.***
Старик в белом балахоне стоял на возвышении. Большая шляпа, вдруг показавшаяся мне знакомой, закрывала все его лицо. Лишь длинная борода была видна. Но тем не менее, я была уверена, что старик внимательно разглядывал нас. — Наконец-то мы встретились, друзья, — проговорил он мягким голосом. — Я хочу поговорить с вами. Вы спуститесь или мне подняться к вам? Несмотря на любезный тон, наша компания насторожилась. С чего бы это предполагаемому Саруману любезничать? — Тебе не запутать нас своими ядовитыми речами, Саруман! — закричал Гимли и бросился на старика с секирой на перевес. Я замерла от неожиданности, не зная как поступить. Но решение и не понадобилось. Только гном подбежал ближе, старец ударил посохом о землю. Ударная волна снесла Гимли с ног. На мгновение, белая вспышка света ослепила нас, а вместе с тем в моей голове родилась догадка. Она никак не желала формироваться в ясную мысль, но эти движения, это посох и… Конечно же шляпа. Мы были слепы! Я была слепа! — Гэндальф! — все ещё неверяще воскликнула я, делая шаг вперёд. Хранители окинули меня удивленными взглядами, а Гимли, который до сих пор лежал на земле, смотрел на меня как на сумасшедшую. Леголас выронил лук. Старец, в конец развеяв все мои сомнения, хитро улыбнулся из-под шляпы. — Да… Так меня звали. Не веря собственному счастью, я бросилась в объятия мага. Тёплые руки сомкнулись на моей спине, а привычный запах табака вызвал ностальгию. Он всегда курил один и тот же табак! — Митрандир! Как ты вернулся? — вопрошала я, разомкнув объятия. — Я и не надеялась увидеть тебя вновь! — Кто знает, куда поведёт нас дорога судьбы! Шок не отпустил Хранителей, что столпились за моей спиной, но на лицах их явно читалось облегчение. Они сто раз предпочли бы Сарумана Белого Гэндальфу Серому! Будто в ответ на мои мысли, Митрандир громогласно произнёс: — Больше я не зовусь Серым! Отныне я — Гэндальф Белый! Саруман предал нас, потому не носить ему звания Белого! … Дальше мы потеряли счёт времени. Мы сидели на поляне, обмениваясь новостями. Маг подтвердил, что судьба Сэма и Фродо больше не в наших руках, и даже сам Гэндальф не в состоянии отыскать их. Тьма Саурона накрыла те земли, по которым пошли хоббиты. Нам оставалось лишь уповать на то, что судьба пощадит храбрых друзей. Кроме того, стало известно, что во многом Гэндальфу помогали орлы. Гваихир—предводитель величественных огромных птиц, приходится давним другом магу. Гваихир—глаза Гэндальфа. Именно он приносил магу разные вести. Выслушав про орлов, мы задали животрепещущий вопрос: «Известно ли о других пропавших хоббитах?» И Митрандир обрадовал нас. Мерри и Пиппин повстречали Древобрада — одного из самых старейших энтов, что ходит по Средиземью. Хранитель Фангорна отнёс хоббитов к своему жилищу, далеко к подножию гор. Гэндальф надеялся, что и сами мы повстречаем Древобрада. Обычно, старый энт приходит на эту самую поляну, где сидели сейчас мы, особенно в те моменты, когда его терзало беспокойство. Сама я также с нетерпением ждала встречи с энтом. Будучи ребёнком, я много читала о мудрейших существах, об их трагедиях… Легенды и сказания о них я слышала от отца и матери, менестрели слагали энтам песни, воспевая их на званых вечерах и праздневствах. Когда время утра истекло, Гэндальф, вновь ставший нашим предводителем, велел спешить в Рохан, в обитель короля Теодена. Я понимала, от чего маг так спешил попасть страну коневодов. Слова Эомера, изгнанного племянника короля, до сих пор не забылись мною. На моё замечание о пропаже коней, Митрандир хитро улыбнулся. Свистнув трижды, маг молча глядел куда-то вдаль. Спустя секунды, со стороны Энтвоши послышался перестук копыт. «Кони откликнулись на зов!» — подумала я, а из-за широких стволов показались три величественных силуэта. Двое коней уже знакомы нам — Арод и Хазуфель. А третий, тот что бежал впереди них, более крупный и быстрый, был не видан ранее. Обгоняющий Тень. Так представил своего коня Гэндальф. Арод, ступив на поляну, сразу устремился ко мне. Громко фыркнув, приветствуя, белоснежный конь склонил голову. Улыбаясь, я потрепала его гриву. Приятно, что Арод сразу же признал меня. — Мы едем вместе, — оповестил меня Леголас, подошедший сзади. Подняв бровь, я невозмутимо гладила Арода. — Это ты так решил или Гэндальф? Запрыгнув на коня, Леголас протянул мне руку. — Это только моё решение. Ты поедешь со мной. Я фыркнула, но помощь приняла. Похоже, кто-то чересчур самоуверен! — Это ты едешь со мной, — сказала я, садясь впереди Аранена. Рука эльфа привычно легла на мою талию.— Арод теперь мой конь. Оставив мой выпад без ответа, Леголас пустил лошадь в галоп.