Глава 30.
2850 г. Т. Э. Лориэн. Карас Галадон. Полуденное солнце тепло касалось листьев мэллорнов. Мощные ветви старого древа, покрытые, подобно золоту, ярко-жёлтыми листьями надёжно скрывали меня от любопытных взоров. Я сбежала с очередного урока. Уроки вышивания всегда были скучны. Я проклинала вышивание, когда за окном стояла тёплая и жаркая погода; я комкала в руках свое и без того корявое творчество, когда во все тоже окно заглядывали мимо пробегающие эльфята. Жутко злилась, ведь мои ровесники могли позволить себе резвится на мягкой и яркой траве, в то время как я прозябала в полутемной душной комнате, под пристальным взглядом Миримэ — моей наставницы. Вот уж у кого руки из правильного места растут! Беря мои творения в свои белоснежные руки, эльфийка лишь качала головой. Но особенно нудны были уроки вышивания, когда во дворе проходили тренировки. Я с неприкрытым любопытством наблюдала за смертоносным танцем эльфийских мечников. Каждое их движение было выверено, шаги плавные и резкие одновременно, а удары точны. В бою не было права на ошибку, ибо плата за неё — жизнь. Совсем скоро любопытство сменилось восхищением, а восхищение — решительностью. Я желала владеть мечом ничуть не хуже чем взрослые мужчины, а стрелять — умелее, чем любой лучник Лотлориэна. И пусть мне было девять, а сама я была принцессой! Именно потому, в этот ясный погожий денёк, я приняла единственно верное и логичное решение — сбежать. Просто не идти на треклятое вышивание! Предварительно подперев дверь швейным столиком (в коридоре уже были слышны шаги Миримэ), мысленно раскаиваясь за свой поступок, я открыла окно, через которое и оказалась снаружи. Окно выходило сразу на помост талана, поэтому мне не пришлось лезть десяток метров вниз по дереву. Перебирая в руках нежные лепестки цветка мэллорна, я наблюдала за очередной тренировкой. Шаг. Выпад. Удар. Я ловила каждый взмах, каждый поворот, в надежде набраться опыта. Я смотрела, как Халдир пытался пробить брешь в защите свое брата — Румила. И как отчаянно защищался младший брат от ударов старшего. У меня был удачный угол обзора. Ветка, на которой затаилась я, была всего в паре метров от земли и располагалась параллельно двум фехтовальщикам. Я имела возможность беспрепятственно смотреть на сражение, ничуть не волнуясь что-то упустить или быть замеченной. Если бы не густая листва, я бы точно попалась. Меч Халдира скользнул в миллиметре от правого бока противника. От неожиданности я вскрикнула. Заметив, как насторожились сражающиеся, и тренировка остановилась, я поспешно закрыла рот рукой. Внезапно оба брата повернулись ко мне лицом. Они не могли видеть меня, маленькую эльфийку, но могли слышать. Тихо двигаясь назад, в надежде незаметно улизнуть, я совсем позабыла о том, что ширина ветки не бесконечна. Вскрикнув гораздо громче, чем в первый раз, я кулем рухнула в куст, что так удачно оказался подо мной. Как для меня растили! Выскочив из колючих кушарей, я с остервенением оттирала траву от белого сарафана. Мать меня убьёт! «—Нет, — в страхе подумала я, лицезрея шокированные взгляды двух стражников. — Няня увидит первой. Первой и убьёт… А матушка оживит и прибьет повторно.» От перспективы оказаться дважды прибитой, меня передернуло. Я прекрасно помню, как попало мне за прошлую выходу. Только этого и не хватало! — Аранель? — обеспокоенно спросил Халдир, присаживаясь передо мной на корточки. — What are cin doing hi? * Старший из братьев внимательно оглядел меня. То-ли на наличие ранений после падения, то-ли просто пытался убедиться в чем-то понятном только ему. Смутившись, я опустила взгляд. Но вспомнив ради чего сбежала от вышивания, гордо вздернула подбородок. Голос мой звучал гордо, хоть и по-детски звонко. — Я хочу тоже так уметь! Im anír- na cost too! ** Халдир и Румил удивлённо переглянулись. Казалось, никто из них всерьёз не воспринимал мой порыв, не понимая, для чего это нужно. Халдир осторожно поинтересовался: — А что думает Леди Галадриэль? Ох, даже сейчас важно мнение Леди Галадриэль! Почему никто не может принимать решения в соответствии того, чего хочу я, а не моя мама! — Ну… Я думаю она будет рада. — неуверенно соврала я, отводя взгляд. Леди Галадриэль будет испытывать какие угодно эмоции, но радости там и близко не будет. Вероятно, Румил был того же мнения. — О да, Владычица будет вне себя от счастья, когда узнает что благородная эллет, принцесса и её дочь в одном лице направо и налево размахивает мечом. Пусть и деревянным! — А почему деревянным? Я хочу железный! — мой протест был не услышан. — Нет, — отрезал Халдир, строго глядя на меня. — Твоя мама будет недовольна! — Так оно и будет… — ответил вдруг мелодичный голос… Я испуганно обернулась. Предчувствуя скорую выволочку, я раздосадованно зашипела. В паре шагов от меня стояла мама. Её высокая фигура величественно возвышалась надо мной, а белое одеяние шевелилось в такт лёгким порывам ветерка. Кожа источала холодное, как небесные светила, сияние, а золотистые волосы искрились на солнце. В голубых глазах, что сейчас смотрели на меня так пристально и долго, не возможно было прочитать эмоций. Мне хотелось отвести взгляд, спрятаться за дерево но не чувствовать того, что я ощущала. Владычица видела насквозь каждого. Галадриэль перева взор с меня на стражников, что так и стояли позади, склонившись в поклоне. Когда они ушли, я с грустью смотрела им вслед. «—Мне никогда не сражаться на мечах! И не стрелять из лука!» — Пойдём… — молвила матушка, протягивая изящную кисть. Я вложила свою маленькую ладошку в её и почувствовала, как длинные пальцы крепко сжимаются. … Леди Галадриэль появилась перед самым сном, когда сумерки опустились на землю, а свет Исил проникал в мои покои. Я сидела перед зеркалом, когда она тихо подошла сзади. Мама несколько раз провела щёткой по длинным, чуть серебристым волосам, прежде чем спросила меня: — Зачем тебе это? Безусловно, я понимала о чем речь. Потому уверенно начала: — Я хочу сражаться! — Нет, — молвила Галадриэль, продолжая невозмутимо расчесывать мои волосы. — Это не тот ответ. Я спрошу ещё раз… Зачем тебе это? Подумай хорошо. Её голубые глаза блеснули во тьме. Она смотрела на меня через поверхность зеркала, и холодное свечение окутало её силуэт. Будто сама луна и все звезды Арды обратили свои беспристрастные взоры на неё. — Я… Вышивание — это скучно! — буркнула, так и не найдя ответ. Звонкий смех матери эхом отозвался от стен. Я удивлённо вскинула голову. — От чего же? — мягко поинтересовалась Галадриэль, положив щётку на туалетный столик. Ее пальцы ловко пробежали по моим волосам, перебирая пряди. — Миримэ очень хвалила твои успехи, — лукавая улыбка озарила мягкие черты. Я невольно задохнулась от её красоты. Таинственной, окутанной длинным шлейфом изысканности и величия, излучавшей волшебство. Недаром мама по праву носит звание первой красавицы Средиземья. Она и Келебриан. Серебряная Леди. Моя прекрасная сестра ничуть не уступает в утонченности Леди Галадриэль. Видя, как грациозно ступают они под сенью меллорнов, я понимала, что мне никогда не быть такой. — Это неправда! Наверняка Миримэ говорила, как я безнадежна! Если бы ты видела мои вышивки… — Я видела… Вздернув бровь, вопросительно уставилась на мать. Я пыталась понять, шутит ли она, или же просто пытается подбодрить. Леди Галадриэль вздохнула, признавая поражение. Наконец, она сказала: — Да, они ужасны. Я отвернулась. Был ли смысл продолжать это разговор? Я безнадежна в вышивании, вязании и шитье. Я плохо знаю историю, как бы не старались многочисленные учителя. Предпочитаю читать только о том, что мне действительно интересно. Да я больше об Арде узнала из песен и баллад, нежели из старых фолиантов. Единственное, в чем я приуспела — это танцы и география. Отец сам учил меня и географии, и танцам. Либо он был прекрасным учителем, либо эти дисциплины — мои самые сильные стороны. И, похоже, единственные. Руки матери сжались на мои плечах, вынуждая поднять голову. — Ты, звездочка, моя дочь. Твоё вышивание может быть ужасным, но моя дочь никогда не будет безнадёжной… — Я могла бы попробовать… Позволь доказать тебе, что я могу больше! — Благородным эллет не пристало бегать с оружием наперевес… — А вдруг именно меч и лук станут моими постоянными спутниками, а если сражения — моё призвание. Ты бы гордилась мной! — Я и так горжусь тобой, Элениэль… *Что ты здесь делаешь? **Я тоже хочу сражаться!***
Когда мы с Эовин появились в зале, трапеза была в самом разгаре. Основные блюда, поданные совсем недавно, источали славные запахи. Длинный стол прямоугольной формы был настолько огромным, что занял почти все место в комнате. Вся его поверхность была сплошь заставлена самыми разными яствами: первые и вторые блюда заняли добрую половину стола, мясные закуски, салаты и даже десерты заполнили оставшиеся пустые места! Взгляды многих воинов обращались ко мне, когда я подходила к месту, где сидели Хранители. Но я не придавала чужим взорам значения, уверенно ступая вперёд. Усевшись на предложенное мне место, я задумалась о том, что до сих пор, скорее по привычке, мысленно зову нас Хранителями. Хотя кольцо давно не в нашей власти и мы за него не в ответе. Почему же тогда? Отбросив ненужные мысли, я с улыбкой повернулась к Гимли, который по воле случая оказался моим соседом слева. Справа сидел Леголас. — Я надеюсь, мой прожорливый друг, ты оставил мне что-нибудь перекусить? — весело спросила я, отметив количество съеденного гномом. Пустых тарелок, что стояли рядом с ним, становилось все больше. Как и пустых тар из-под эля. К слову, эль оценить я успела — крепкий. То самое для здорового воина, но не слишком хорошо для меня. Гимли, тем временем, поспешил ответить на мой вопрос. — Обижаешь! Свежая трава для свежей эльфийки, — подмигнув, гном пододвинул мне миску с салатом. Я усмехнулась. Гном в своем репертуаре! — И вовсе это не трава! — наигранно возмутилась, — ты ведь даже не пробовал! — И не хочу! — крякнул Гимли, размахивая вилкой. — Мы, подгорный народец, едим мясо! Уже доедая свой обед, я наткнулась на пристальный взгляд Леголаса. Его глаза неотрывно следили за мной, и мне оставалось лишь догадываться, какие мысли бродят в его чудесной голове. Внезапно, он придвинулся ближе, а его рука накрыла мою. Я вскинула голову. Эльф на мгновение замялся. Он словно сомневался в каком-то решении, и сомнения эти терзали. — Ты прекрасно выглядешь, — сказал лихолесский принц, улыбнувшись. — Это платье отлично подходит тебе. Я ответила улыбкой на комплимент, но явно почувствовала перемену настроения. Эльф был чем-то встревожен, хоть внешне и не выказывал признаков. Скосив глаза направо, я поймала задумчивый взгляд Арагорна, который сидел сразу за Гимли. Поняв, что заметила его, Странник вернулся к обсуждению дел с Гэндальфом и Теоденом. Или сделал вид, что вновь поглощен беседой… Да что они, сговорились что-ли? Не удивлюсь, если и Гимли участвует в этом фарсе! — Но ведь это явно не то, что ты хотел сказать мне? — напрямую спросила я, чуть склонив голову набок. — Что тебя тревожит, Аранен? Леголас нахмурился. Я буквально видела, как вращаются невидимые шестерёнки в его голове! Голос разума теперь во всю кричал мне: «Подвох! Здесь подвох!» Когда эльф снова поднял на меня взгляд, глаза его горели стальной решительностью и уверенностью в собственных действиях. — «Вот то самый подвох…» — успела подумать я. Голос звенел твердостью. — Ты не можешь продолжать этот поход. Возмущение горячей волной поднялось из груди, обжигая. Я выдернула свою руку из его ладони, отпрянув. Вот что принц собирался сообщить мне? — Это ещё почему?! — ярость затопила взор. — Потому что я женщина? Это убеждение всех мужчин или ты заразился им здесь?! Холод и суровость мелькнули в ясном взоре эльфа. Почувствовав сильную хватку на своей талии, я подняла глаза. Повеяло стужей. — Я сказал нет! — Не менее яростно чем я, прошипел Леголас. — Ты уедешь при первой возможности. Я не могу тебя потерять! Ситуация накалялась. Казалось воздух вокруг нас был подобен тому, которым дышали мы в Фангорне — слишком густой, он едва ли не искрился. Некоторые разговоры смолкли, воины с интересом поглядывали в нашу сторону. Гимли и Арагорн хмурились, отложив в сторону столовые приборы. Который раз игнорируя направленные на меня взгляды, я низко склонилась к Леголасу, чтобы мои слова были слышны лишь ему: — Если не хочешь меня потерять, не смей мне указывать! Встав из-за стола, я повернулась к королю Теодену, присев в реверансе. — Прошу прощения, Ваше Величество. Бросив последний взгляд на разозленного и одновременно растерянного Аранена, я стремительно покинула трапезную.***
Едва рассвет коснулся чертогов Эдораса, а подготовка к отбытию шла полным ходом. Во дворе туда-сюда сновали рыцари, седлая коней. Иные же воины толпились у дверей арсенала, стремясь скорее найти обмундирование. Король Теоден, уже облаченные в сверкающие доспехи, раздавал последние указания советникам, хранителям, конюхам и другим мужчинам, принимающих участие в переходе на Хельмову Падь. Леголаса я не видела со вчерашнего обеда. И предпочла бы не видеть ещё столько же. Даже понимая необходимость поговорить и разъясниться, мы с завидным упорством и упрямством избегали друг друга. Гимли, который шёл рядом со мной, счёл наше поведение «непозволительной глупостью, присущей всем эльфийским особам». Я машинально кивала головой на все его замечания, но стояла на своём. — Всё это просто дурь! Я же говорил ему быть помягче… — ворчал гном, тревожно оглядываясь по сторонам. — А он чё удумал! Ишь, князек лесной! Говорил же, быть настойчивее, но мягче… Всему эльфа учить нужно! А теперь вот, мири вас… Я резко затормозила, пораженно уставившись на Гимли. Так значит он все же участник этого нелепого сговора. Я ведь догадывалась! Придержав гнома за плечо, я недовольно спросила: — Так что ты Аранену там советовал? — я показательно задумалась, будто припоминая. — Быть… Помягче?! Злость, которую я так старательно сдерживала внутри, запирала на семь замков, потихоньку прорывалась наружу. Гимли понуро отводил взор. — А меня случайно никто спросить не забыл? С чего вы решили, что я захочу уезжать… Тем более сейчас, когда любой воин не вес золота! Неужели после всего, что мы прошли вместе… Вы. — я почти задыхалась от ярости. — Вы не верите в мою способность владеть мечом?! Закончив гневную тираду, я хотела уже развернуться и уйти, но тихий голос Гимли остановил меня: — Звездочка, мы это… Как лучше хотели. Принцу ты возлюбленной стала, а нам с Арагорном—другом… А война, она никого не щадит… Присев перед гномом так, чтобы наши глаза были на одном уровне, я взяла его ладонь в свои. — Мне приятна ваша забота… Но позвольте мне самой принимать такого рода решения, — мягко, но в тоже время уверенно говорила я. — Более того, сама я вас тоже не брошу. Встав, я оставила Гимли одного стоять в толпе снующих людей. Но на душе после разговора с ним у меня потеплело, а лёд, что морозил душу ещё вчера, сегодня дал трещину.***
Эдорас пустел на глазах. Смотря, как длинные колонны людей покидают столицу Рохана, я испытывала непонятную грусть. Но другого выхода не было. Эдорас был слишком слабо защищён, орки взяли бы его меньше чем за час, и ещё за более короткий промежуток времени убили бы всех живых. Гимли оказался прав, когда говорил, что война не Щадит никого. Ни женщин, ни детей… До Хельмовой Пади я решила идти пешком. Или, на худой конец, пересесть на лошадь к Гимли. Леголас наверняка заговорил моего коня, потому что тот, когда встал вопрос о наезднике, молча прошествовал к эльфу. Проигнорировав протянутую руку Леголаса и зло посмотрев на предателя Арода, сейчас я шла почти в самом начале колонны. Слева от меня шла Эовин. Она то и вела под уздцы гнедого коня, на котором с самым скорбным выражением восседал Гимли. Казалось, даже его рыжая борода была недовольна тем, что достопочтенный гном едет на лошади. Я невольно засмеялась, видя с каким сосредоточением Гимли подошёл к делу. Леголас и Арагорн ехали чуть позади нас. Мне не нужно было поворачиваться, чтобы понять присутствие Аранена. Я знала что он едет сзади. А Эовин знала, что с ним едет Арагорн. Царившее напряжение между мной и лихолесским принцем было заметно многим. И для многих же оставалось загадкой. — Он тебя чем-то обидел? — тихо, чтобы разговор был слышен лишь нам, спросила наконец Эовин. — Вы не разговариваете больше суток… Я фыркнула, вновь почувствовав обиду. — Леголас решил, что я не должна участвовать в битве, что состоится совсем скоро под стенами в Хельмовой Пади. — Он ведь пытался проявить заботу, не так ли? — осторожно поинтересовалась Эовин. — Возможно… Но… Мы прошли весь путь вместе! — с каждым словом запаляясь, говорила я. — От самых ворот Ривенделла мы шли вместе… Через Морию, через леса, полные орочьих лазутчиков… Один из Хранителей погиб, двое продолжают опаснейший путь до Ородруина, а ещё двоих мы потеряли близ Фангорна, и судьба их нам до сих пор неведома… И сейчас, неужели он хочет, чтобы я их бросила? Последнюю фразу я сказала чуть громче, вперив взор в Леголаса. Я знала, что эльф слышал каждое наше слово, ведь уши у эльфов действительно славятся острым слухом. И сейчас, принц неотрывно следил за мной. — Ты действительно хочешь, чтобы я бросила вас? — прошептала, не отводя взгляда.