Глава 31
. Золотой диск солнца едва клонился к закату, когда был объявлен привал. Путешествуя с Братством, я привыкла, что привалы случались редко: раз в сутки или двое. Лишь в некоторых случаях нам приходилось делать частые стоянки. Так было на подходе к Карадрасу, когда сильные метели застилали взор, а уставшие и продрогшие конечности утопали в снегу. Но в данном случае приходилось опираться на желания большинства, ведь вместе с бывалыми воинами путешествовали женщины и дети. Пока воины готовили места, я тихо покинула шумный строй. Сейчас как никогда хотелось тишины и спокойствия. Потому, предупредив Эовин, которая что-то старательно готовила в котелке, я поспешила скрыться меж высоких деревьев. Небольшой лесок словно был другим миром: тихим и спокойным. Его ещё не коснулась война, потому эмоции деревьев были светлы и чисты. Лесок отличался от Фангорна, который на своих веках познал слишком многое. Прислонившись спиной к шероховатой поверхности, я вытащила из-за пазухи кулон. В голове всплыл тот день, когда я только нашла его. Это было так давно, а загадочное украшение так и осталось для меня тайной. С тех самых пор, как погиб Боромир, а мы с хоббитами угодили в орочий плен, амулет не подавал признаков жизни. Не исходило от него больше того света, и прекрасная дева не являлась мне. Вчера вечером, когда ночь накрыла Рохан, я лежа в постели, рассматривала амулет. Припоминая разные фрагменты жизни, моменты, когда кулон ярко загорался, а вблизи мелькало сотканное из звёздного сияния платье призрачной девы, я старалась приблизится к разгадке. И лишь потом вспомнила о дарах Нимродель. Много легенд ходило о прекрасной эльфийки из Нандор. Одни легенды повествуют, что Нимродель, влюблённая в короля Амрота, последнего правителя Лотлориэна, не выдержав его гибели, вошла в речные воды, что сомкнулись над её головой. Её именем назвали эту реку. В иных балладах поётся о том, что сама Нимродель плыла на корабле, который потерпел крушение. Огорченный смертью возлюбленной, Амрот назвал реку в её честь. Позже, король Лотлориэна повторил судьбу Нимродель, погибнув в затонувшем корабле… Но есть сказания, в которых говорится о дарах Нимродель. Повествуют они о духе утонувшей, что вселился в реку. Потому сама река теперь и есть Нимродель, но в другом обличии. Иногда на берегу можно найти вещи, что несут в себе благословение Нимродель, и в определённый момент жизни окажут они помощь. Вполне возможно, что эллет, являющаяся мне в трудные мгновения, и есть Нимродель… — Долго ли ты будешь бегать от меня, Элениэль? — голос Леголаса вырвал меня из задумчивости. Вздрогнув, я подняла голову, рассматривая эльфа. Его походный костюм был выстиран и подшит, ботинки вычищены, а мягкие светлые волосы, шелковистые на ощупь, привычно заплетены у висков. Лучи солнца отбрасывали тени на его лицо и фигуру. Леголас, не дождавшись моего ответа, присел на корточки передо мной. Я продолжала молча разглядывать его, не в силах вымолвить слово. Тёплая ладонь эльфа нежно огладила мою щеку, заправив волнистую прядь за острое ухо. Его глаза неотрывно следили за мной, стараясь подметить любую перемену. — Я должен извиниться перед тобой, Элениэль, — тихо произнёс Леголас, отводя взор. — Я повёл себя неучтиво с тобой. Это не должно повториться… Не произнося ни слова, я притянула эльфа к себе. Сомкнув руки на его широких плечах. Уткнувшись в шею Аранену, я с упоением вдыхала аромат хвои. Откуда у него такой чудесный запах? Хотя, как я могу рассуждать на эту тему, ни разу не бывая в Лихолесье? Может хвойные гиганты там на каждом шагу! — Я не брошу Братсво, Леголас, хоть мы и давно перестали так называться… — честно сказала я, глубоко вздохнув. — И я не брошу тебя на волю судьбы… — Тише… — прошептал принц, размыкая объятия. Эльф сидел все также близко ко мне, его дыхание ощущалось на щеках. Как мне хотелось продлить этот миг! Хотелось запечатлить в сознании, как запечатляет художник самые прекрасные пейзажи! — Раз ты не согласилась уехать домой, значит придётся чаще за тобой приглядывать… — изрёк Леголас, а после невозмутимо закончил. — Заодно, буду отгонять назойливых женихов. А то сколько внимания ты привлекла вчера на обеде! Против воли, на глаза навернулись слезы счастья. Коснувшись рукой его щеки, прошептала: — Я сама отгоню их… Или Гимли, тоже. У него секира… Издав негромкий смешок, Леголас склонился к моим губам. — Не сомневаюсь…***
На поляне мы появились крепко держась за руки. Люди оборачивались нам вслед, посылая в спину улыбки и глухие смешки. Надо же, даже обычный люд не равнодушен к эльфийским страстям! Заприметив Арагорна и Гимли, в компании Эовин, мы двинулись в их сторону. Уже усевшись рядом с ними, я стала свидетелем того, как роханская принцесса угощала супом Арагорна. Судя по всему, её угощение не удалось. Лицо Арагорна лишь чудом оставалось невозмутимо, хотя я видела каких мук ему стоило проглотить бурду. Дунадан через чур галантен, чтобы отказать леди. Посмеиваясь в кулак, я наткнулась на испуганный взгляд Гимли. — Храни меня, Дурин… — прошептал гном, оглядываясь в поисках поддержки. — А ведь я следующий. И, видимо, найдя таковую, дварф подскочил с места, точно ужаленный. Закатав рукава, Гимли поспешил ретироваться. Уже удаляясь, я слышала его голос, громогласно звучащий над поляной: —… Позвольте, милейший, гномья помощь незаменима! А ведь я большой любитель лошадей, знаете ли… Всю жизнь на них катаюсь! Отец всегда твердил:"Кони не для гнома!», но я знаете, упертый был… И вот сказал я ему как-то… Леголас от души веселился, слушая гнома. Я же смеялась так громко и заразительно, что на глаза выступили слезы. Мой друг как всегда оригинален в решении проблем! И ведь даже сказать нечего — Гимли действительно создавал видимость крайней занятости, передавая молодым воинам седло.***
Беззвездная ночь распростерлась над нашими головами. Даже луна спряталась за облака, такие же тёмные, не посылая на землю ни единого луча. Я бесцельно брела между палаток, невесомо касаясь их пальцами. Эльфам не нужен сон, чтобы отдохнуть. В отличии от людей. Усталые воины, женщины и дети мирно сопели в палатках, не ведая, что принесёт им судьба с завтрашним днем. Многие из них могут погибнуть от болезни или голода… Или же погибнут на подступи к Хельмовой Пади. Я чувствовала, что переход не обойдётся без жертв. Обогнув очередную палатку, я нос к носу столкнулась со Странником. — Арагорн? — спросила я, останавливаясь. — Почему ты не спишь? Завтра тяжёлый день. Взгляд его был хмур, а сам он молчалив. Его душа металась, словно птица, загнанная в клетку. Понимая, что моя помощь может быть необходима, я аккуратно предложила: — Не хочешь посидеть у огня? Все же теплее… Его задумчивый взор был устремлен в яркое пламя. Сухие поленья трещали, даруя тепло. — Ты ведь тоже заметила это? — спросил Арагорн, нарушая молчание. — Не могла не заметить… Я резко вскинула голову. Мысли в моей голове заметались, подобно пчелам в улье. Я понимала, о чем хотел спросить Странник. Эовин. Её особое отношение к Арагорну, её смущение и жесты. Молодая девушка все время старалась быть подле дунадана, оказывая знаки внимания. Их невозможно было не заметить. — Арвен… — осторожно начала, затрагивая запретную тему. — Навсегда поселилась в моем сердце! — твёрдо сказал Арагорн, глядя на меня. Он протянул мне флягу. — Если хочешь, я могу поговорить с ней, — предложила я, отпивая эль. Передав тару обратно Арагорну, я зажмурилась, проведя рукой по губам. Эль был даже крепче, чем тот, что пила во время трапезы. — Я думаю, это будет лучшем решением… — согласился Странник, устремляя взгляд на огонь.***
Утренний разговор с Эовин оставил на моей душе неприятный осадок. Такой, какой ещё недавно ощущался после нашей ссоры с Леголасом. Я не стала ходить вокруг да около, говорить намёками или любыми другими подсказками. Я напрямую сообщила роханской принцессе, что её чувства к Арагорну не взаимны, ведь сердце храброго дунадана навсегда отдано моей названной сестре. Мне было жаль Эовин. Видя её потерянный взор, что тух с каждой секундой, как я указала ей на горькую, но правдивую истину; скорбные складки, которые пролегли меж бровей и опускающиеся кончики губ. Провожая взглядом Эовин, которая в гордом молчании удалилась, я с грустью вспомнила об Арвен. Я не сомневалась, что каждый прожитый день сердце эльфийки терзала боль. Я, даже находясь на расстоянии бесконечных миль от Ривенделла, буквально ощущала все волнение и пустоту, которые ширились в душе Арвен. Если Арагорн погибнет… Если его не станет… Арвен увянет, подобно однолетнему цветку, когда его бархатных лепестков касается суровый мороз. Мои мысли мрачнели с каждой минутой, а душа металась в панике. Кулон, словно в подтверждение моих опасений, засветился тревожным сиянием. Засветился? Быстро найдя Леголаса взглядом, в ужасе уставилась на него. Но он и так уже все понял… Где-то совсем недалеко слышался глухой топот орочьих ног. «—Нужно предупредить короля!» Король Теоден стоял в обществе своих рыцарей. Они чистили пыльные шлемы, даже не подозревая, что совсем скоро это поле станет местом кровопролития. Я чувствовала, как смерть витала в воздухе… — Мой король! — привлекла я внимание короля, торопливо сколоняясь в поклоне. — Орки! Это засада! Их войско движется со стороны Изенгарда. Напряжение и тишина, воцарившееся в строю, бременем легли на мои плечи. — Вы уверены в своём предположении, Леди Элениэль? — тон короля был строг, а взгляд — серьёзен. — Эльфийский слух никогда не подводил меня, Ваше Величество! Теоден развернулся к своим воинам. — Вы слышали Леди? По коням! Эовин, уводи женщин и детей!***
Варги лавиной хлынули на поле, заполняя все пространство. Омерзительные орки сидели на спинах лохматых чудовищ, прореживая армию рохиррим. Воздух становился затхлым. — Держись ближе ко мне! — предупредил Леголас, стараясь перекричать нарастающий шум. — Это не от меня зависит! — сказала я, ища в толпе Арода. Белоснежная грива мелькнула меж широких спин. Конь метался туда-сюда, издавая ржач. Подняв руку, я громко свистнула, уповая на то, что это трюк прокатит. У Гэндальфа же получилось! Услышав мой зов, Арод резво устремился к нам. Усевшись позади Аранена, я глухо прошептала: — Храни нас, Эру… … Мы с Леголасом на полном ходу въехали в войско орков, погребая первые их ряды под копытами Арода. Нам повезло, что Варги и их наездники ещё не подобрались к нам слишком близко. Всадники Рохана успешно сдерживали их нападения, блокируя продвижение вперёд. Надолго ли их хватит, прежде чем многие из рыцарей найдут свою смерть… Арагорна я потеряла их виду практически сразу. Как никогда чувствуя необходимость быть рядом, я тревожно оглядывала поле боя, в надежде, что где-нибудь да мелькнет его чёрный плащ. Но Странник пропал… Когда очередная стрела Леголаса пронзила голову орка, я почувствовала сильный толчок бок. Слетев с коня, я больно приложилась о землю. Кровь застыла в жилах, увидев склонившуюся надо мною морду варга. Зловонное дыхание коснулось моего лица, но я была не в силах пошевелиться. Ужас полотном застилал взор. Позабытые дни плена всплывали в памяти, вынуждая снова и снова проживать те ужасные мгновения. Когда-то такая же пасть склонялась надо мной, вгоняя в оцепенение, когда-то тяжёлая лапа острыми когтями вдавливалась в грудь, не давая выбраться… И торжествуйщий смех наблюдавших за представлением орков. О да, как они предвкушали мою боль! Стрела со знакомым оперением пронзила голову варга. Опомнившись, я выкатилась из-под зверя. Подхватив оброненные клинки, я отчаянно вцепилась в протянутую руку Леголаса. Только оказавшись снова на коне, позади эльфа и слушая его тяжелое дыхание, страх понемногу отпускал меня. Однако, теперь я ясно знала, что мрачные дни моего прошлого навсегда останутся в памяти, подобно отпечаткам. И отпечатки эти всегда будут напоминать о себе, болезненно отзываясь в сердце. Особенно в моменты, когда я становлюсь беспомощна… С завистью наблюдая за тем, как Леголас легко натягивает тетиву лука, без труда поражая нужные цели, я думала о том, как неудобно, сидя в седле, разить врагов клинками. Было бы неплохо вновь обзавестись эльфийским луком. Но свой я потеряла слишком давно, чтобы думать о его пропаже. Кажется, это было перед Лориэном… Или же после. Срубая на ходу ещё одну вражескую голову, замечаю в толпе рохиррим Гимли. Гном, гневно размахивая топором налево и направо, со свистом отсекал конечности оркам. Будь то голова или рука… Твари все двигались в его сторону, оттесняя воинов Теодена. — Найди Арагорна! — силюсь перекричать шум и лязг орожий. — А я помогу Гимли! — Это может быть опасно! — воскликнул Леголас, не отрываясь от дела. В его голосе проскользнуло раздражение. — Гном справится сам. Закатив глаза от не своевременной заботы, я крепко сжала плечи эльфа. — Аранен, тут по твоему есть безопасное место? Мой язвительный ответ стал последним, что услышал принц, прежде чем я спрыгнула со спины Арода. Перекатившись под ногами орка, мимоходом делая надрезы под его коленями, я мгновенно стала спиной к Гимли. — Ты храбро сражаешься, мой друг! — похвалила я, сделав смертоносный пируэт. Ещё три орка пали замертво. — Эти твари ополчились против бедного гнома! — пробурчал гном, разрубая врага надвое. Поморщившись от гадкого зрелища, я вскользь глянула на Гимли. — Вот бы сейчас выпить! — Читаешь мысли, звездочка! А орки все падали и падали…***
Бой стихает, когда последний труп орка падает на обагренную кровью землю. Вытерев клинки о траву, я оглядываю поле в поисках Арагорна. Я не видела его слишком давно. Я сама себя пыталась убедить в том, что со Странником все в порядке. Да и не так то его и просто убить! Маленького войска орков не хватит, чтобы победить Арагорна, сына Араторна, будущего короля Гондора… Но разум и логические доводы твердили обратное. До эльфийского слуха не доносилась знакомая поступь, а острый взор не зацепил знакомого силуэта. — Арагорн! — срывая голос, кричала я. Не обращая внимания на взволнованный взгляд Гимли и Леголаса, не видя жалостливые взоры, обращенные ко мне, я продолжала звать друга. — Арагорн! Забежав на высокий склон, я беспокойно смотрела вдаль, туда, где кончался горизонт и ярко светило солнце. Далеко внизу тревожно бурлил поток воды, снова вторая моему смятению. — Арагорн… — мой шопот растворился в тишине. Хриплый смех побудил резко развернуться, подняв перед собой клинки. Смертельно раненный орк злорадно скалил зубы, и чёрная кровь капала с них. Гимли и Леголас, что в поднялись на склон вслед за мной, с ненавистью и презрением наблюдали за ним. — Потеряла своего дружка, эльфийка? — скалился орк, медленно двигаясь на меня. Леголас вмиг оказался рядом, предупреждающе выставив лук. Гимли же не обладал богатым набором терпения. — Скажи, что стало с нашим другом, орк, — гном занёс над его головой секиру. — И смерть твоя будет быстрой. Казалось, Мордовская тварь вовсе не замечала гнома. Взгляд его был направлен на меня. — Ты бы пришлась по нраву, попади ты в наши руки… Гнев Леголаса был так осязаем, что казалось ещё чуть-чуть и рука его намеренно дрогнет, убивая орка. Я проигнорировала попытку Аранена задвинуть меня за спину. Вместо этого, гордо вскинув голову, я делала медленные шаги по направлению к орку. Кулон на моей груди засиял ярким светом, словно подпитывался яростью, отчаянием и омерзением, что вызывало во мне это существо. Резким движением приставив клинок к толстой шее орка, я прошипела: — Где Арагорн? Где мой… — Он мёртв! — смех превосходства больно ворвался в сознание, затуманив его горем потери… Арагорн… Нет! Он не мог умереть! Не так… — Оказывается, люди не умеют летать… Отступив над орка, все также хрипло смеющегося, я почувствовала прилив энергии. Дальнейшие мои действия имели скорее рефлекторный характер, нежели осознанный. Я сорвала с шеи кулон, который все также источал яркий свет. Однако, в этот раз свет переполнял его голубую сердцевину, а сам металл нагрелся. Огромная энергия была заточена в даре Нимродель; она рвалась наружу. Выставив руку с зажатым в ней кулоном, я устремила на орка пустой взор. Злая усмешка сползла с его лица. — Так умри же в мучениях! Ослепляющий свет вырвался на волю, заставляя крепко зажмуриться всех, кто стоял вблизи. Лицезрея, как скукоживается на глазах орк, как крик вырывается из его тёмных уст, я испытывала торжество. Арагорн будет отомщен! Когда от врага остался лишь пепел, кулон погас, не подавая и признака жизни. Так бывало всегда, когда его помощь пригождалась мне. Гимли и Леголас пораженно наблюдали за этими действиями. Они все ещё молчали, когда подошли ко мне. Меня била крупная дрожь, когда кулон привычно лег на грудь. Слезы текли из глаз мокрыми дорожками, падая на землю и теряясь в высокой траве. Я не замечала этого. На душе стало пусто, будто все эмоции покинули тело вместе со светом. Порыв холодного ветра развеял тёмный пепел…