Глава 33.
Иисус сказал много важных вещей, но самой гениальной из них был призыв не думать о завтрашнем дне: пусть всё будет, как будет. Мария Эрнестам «Коктейль со смертью» Войска Лориэна ровным строем прошествовали во двор Хорнбурга. Отдав команду «смирно», предводитель воинов-эльфов в последний раз дунул в рог. Громкий и протяжный звук эхом отразился от каменных стен крепости. Когда до командира отряда осталось несколько метров, моё сердце забилось быстрее. Как знакомы мне были эти черты! Пронзительные глаза главного стражника Лориэна застыли, не мигая, внимательно рассматривая меня. — Халдир! — после секундной заминки, радостно воскликнула я, бросаясь в объятия друга. Его руки крепко обвили мою спину и талию. Даже сквозь плотную броню Халдира я чувствовала, как гулко бьётся сердце в его груди. Похоже, эта случайная встреча была неожиданна как для меня, так и для него. Разомкнув объятия, я заметила на себе его грустный взгляд. — Я надеялся, что когда прибуду в Хельмову Падь, то ты будешь уже далеко от сюда… — качая головой, молвил Халдир. Его взор метнулся за мое плечо, где в паре метров стояли Леголас, Гимли и Арагорн. Но мне не составило труда догадаться, к кому конкретно был обращен столь выразительный взгляд. Напряжение между этими эльфами было столь ощутимо! — Ты не должна быть здесь. Нет, только не ты, — быстро говорил эльф, схватив мои ладони. Его серые, цвета расплавленной стали, глаза глядели растерянно. Халдир хотел сказать что-то ещё, но я перебила его. — Не нужно… Я сама приняла это решение, — мягко, но оттого не менее твёрдо пояснила я. — В Лориэне мы прощались с тобой спешно и тревожно… Я замолчала, опустив глаза. Много разных эмоций крутилось в голове, много слов вертелось на кончике языка, однако не все из этого возможно выразить. Потому, мне удалось выдавить одну единственную фразу: — Мы должны быть благодарны судьбе, Халдир, что свела нас снова вместе… Другого шанса могло и не быть. Халдир быстро кивнул, отступив назад. Хотя он всем своим видом по-прежнему выражал несогласие, связанное с моим нахождением здесь. Нахмуренные брови, складка на высоком лбу, строгий взгляд — все говорило об этом. — Не могу сказать, что полностью принял твоё решение… — задумчиво проговорил стражник. — Но в чем то ты права. Ты, Элениэль, наша принцесса… Эльф замолк, наблюдая за моей реакцией. Я недоумевала. Думаю, это ясно отразилось на моем лице. — «К чему он клонит?» Оставшись довольным произведённым эффектом, Халдир продолжил: — Мы последуем за Вами в этой битве, Аранель. И пусть звезды этой ночи ведут нас к победе! Когда друг склонился в глубоком поклоне, я опешила от неожиданности. Неужели он действительно этого хочет? Вслед за Халдиром, его действия повторили и другие эльфы-воины, тем самым одобряя решение капитана. Невольно, я расправила плечи и голову, приложив ладонь к левой груди. Туда, где сейчас неистово билось сердце. Я полностью осознавала происходящее, пусть даже это и было неожиданность для меня. Народ Лориэна… Мой народ был готов бороться с общим врагом и умирать за будущее эльфийской цитадели. А я была готова повести их за собой.***
Новость о прибавлении в скудном строю Рохана, Теоден принял ошеломленно. И я его прекрасно понимала. Кто бы мог подумать, что этой ночью рохиррим могут надеяться на помощь эльфов! Ведь по мнению людей, да и гномов тоже, эльфы редко ввязываются в чужие войны, не затрагивающие их интересов. Конечно, от части они правы и доля смысла в этом есть. Но эльфы не ввязываются до тех пор, пока люди и гномы справляются сами. В иных же ситуациях, подобным той, что происходит сейчас, бессмертный народ может прийти на выручку. Когда солнце скрылось за горизонтом, но небо совсем ещё не потемнело, Теоден приказал выстраивать войска. Пеший гарнизон, за неимением достаточного количества, выстроился во дворе Хельмовой Пади и отдельных участках бойниц. Эльфийские лучники в несколько рядов выстроились на самой высокой башне Хорнбурга. Обширное поле, на котором вскоре состоится, вероятно, одно из самых кровопролитных сражений последнего столетия, тянулось на тысячи лиг и сейчас было как на ладони. Я стояла в первом ряду, молча наблюдая за горизонтом. Когда последние лучи зашедшего солнца покинут землю, и ночь полноценно вступит в права, из-за холма появится несметная орда воинов. Так нам накануне предсказал Арагорн. Леголас и Гимли стояли по левую сторону, в ожидании неизбежного уставившись на темнеющий горизонт. Мысли вихрем проносились в моей голове, а эмоции неконтролируемым потоком неслись по венам. Внешне я оставалась невозмутимой, ни единый мускул не дрогнул на лице. Однако в груди разгорался пожар. Предчувствие чего-то неизбежного и неминуемого, подобно тискам, сжимало внутренности. Несмотря на то, что за моей спиной тремя рядами возвышались верные воины и защитники, страх юркой мышкой проскочил в душу. От осознания, что многие из них кладут свои жизни на алтарь смерти, тело пробил озноб. Леголас тоже ощущал мой страх. В знак поддержки, эльф крепко сжал мою ладонь, давая понять что он рядом. И за это, я была благодарна ему. Последний луч скользнул по равнине, погружая её в мрак. А вместе с тем, из-за линии горизонта показались первые огни вражеских факелов. Отсчёт пошёл. — Ещё непоздно уйти в пещеру, — напомнил мне Леголас, все также крепко сжимая его ладонь. Но я не настолько слабовольна, чтобы остановиться на полпути. — И кем же я буду в глазах своего народа? — безэмоционально спросила я, скользя взором по многотысячной армии орков. Гулкий перестук их шагов становился все громче, по мере того как орда приближалась к стенам Хельмовой Пади. — Тогда я прошу тебя просто выжить этой ночью, — молвил лихолесский принц, и его горящий взгляд остановился на мне. — И завтра мы увидим, как солнце вновь поднимается на небосклон… — Не думай о завтрашнем дне, — сказала я, не поворачивая головы. — Даже если нам суждено погибнуть сегодня, мы сделаем это вместе… Орки были на полпути, когда над нашими головами раздался оглушительный грохот грома. Ливень полил с ужасной силой, словно оплакивая будущие потери. Мои волосы, заплетенные в высокую и прочную причёску, быстро намокли и потяжелели. Гимли, промокший до последнего волоса на бороде, недовольно закряхтел: — Ну что там, Леголас? Что там происходит? — Тебе подробно описать, Гимли? Или принести подставку? — весело спросил эльф. Я не разделяла приподнятого настроения Леголаса. Вероятнее всего, таким способом принц старался уменьшить напряжение в наших рядах. От части, у него это вышло — в передних рядах послышались смешки. Но остальная часть не понимала их решения, тревожно глядя вдаль.***
Десять тысяч орков стояли в тридцати метрах от главных ворот. Войско последователей Саурона было настолько велико, что занимало все место на равнине, не оставляя ни единого свободного куска земли. Они призывно вскидывали искривленные, пропитанные ядом ятаганы, стучали ржавыми щитами, скалили зубы. Сами по себе орки оказались слабо защищены. Их старые латы имели прорехи, в кольчугах не хватало колец. Лишь на головах некоторых я могла видеть шлемы, пусть даже без забрал. Возможно, эти орки наиболее важны, потому «подкованы» они были лучше. Орки же в задних рядах вовсе не имели никакой защиты. В этой бойне (то, что случится под этими стенами, сражением назвать язык не поворачивается) они сразу станут лёгкими мишенями. С полной уверенностью я могу утверждать, что уже через час около двух тысяч из них будут мертвы. И тем не менее, пусть их войско не имело добротных кольчуг, орков было больше. Они брали количеством. … Ни одна из сторон не решалась сделать первого удара. Спустя время, орки смолкли, внимательно, в ожидании наблюдая за нами. Не имея причин ждать дольше, я резко вскидываю вверх руку. Лучники, повинуясь моему жесту, синхронно подняли луки, насадив на тетиву стрелы. Мы с Леголасом быстро накладываем стрелы, выискивая цель. Лук, найденный в оружейной, и впрямь был хорош. С эльфийской работой, конечно, не сравниться, но с выбором я не ошиблась. Легко натянув тетиву, направляю наконечник стрелы в наиболее незащищённый участок тела врага. — Цельтесь в шею! — Дала напутсвие я, прежде чем громко крикнуть: — Naur! Несколько тысяч стрел градом посыпались на войско орков. Первые ряды пали замертво. С гневными криками, войско орков срывается с места. Перепрыгивая через трупы своих союзников, они быстро устремляются к стенам Хельмовой Пади. Вскинув руку, я вновь отдаю приказ: — Стрелять по готовности! Naur! Замечаю, что к эльфийским лучникам присоединяется люди Рохана. Пусть их глаза не настолько остры, но стрелы разят врагов не менее беспощадно. Смертоносная волна во второй раз накрывает орду орков. Враги несут огромные потери. Но и наши ряды заметно редеют. Когда ещё несколько сотен орков рухнули замертво, на склонах и возвышениях появились катапульты. Около десяти орудий, средних размеров, активно заряжались нашими врагами. С глухим свистом камни перелетают через стены, погребая под собой людей и эльфов. Лицо бледнеет, когда я вижу количество жертв моего народа. И каждая их жизнь оставляет по царапине на и без того израненном сердце. — Элениэль! — от терзаний меня отвлекает окрик Леголаса. — Лестницы! Обернувшись, я с ужасом уставилась на стену. Орки, подобно обезьянам, резво карабкались по деревянным лестницам, штурмуя стену. Луки стали бесполезны. Отогнав любые сомнения, я решительно выхватываю клинки. Ох, как желали сейчас они испить вражеской крови! — Рубите лестницы! Дважды повторять не пришлось. Гимли, поняв, что больше ему не нужно стоять в стороне, воодушевленно покрутил секиру. Блеснув тусклой вспышкой, она смертоносно опустилась на голову орку, так не вовремя показавшемуся из-за стены. Рохиррим, вооружившись острыми топорами, с ненавистью скидывали орков, ломая перекладины. По коротким лестницам им не забраться! Десятки орков кулем летели вниз и ровно столько же крепко обосновались на башне. Приказав эльфам сменить вид оружия, я подобралась, ожидая нападения. И не ошиблась. В следующее мгновение сразу три орка подобрались со спины. Молниеносно делая выпад и блокируя их удары, я в сотый раз не забываю благодарить свои зрение и слух. Если бы не эльфийское начало, врятли бы я сейчас жила! Только я снесла голову последнему орку, как ещё несколько окружили меня. Я не помню, после какого десятка убитых мною тварей, краски окружающего мира смешались. Я кружилась в смертоносном танце, где каждая секунда промедления несла смерть. Мои движения были чётко выверены, а удары набирали силу. Об этом ли я мечтала, сбегая с уроков вышивания и тайком наблюдая за тренировками? В каком-то роде, да. Я мечтала очутиться на поле боя, я желала разить врагов, не давая им пощады. Я хотела, чтобы с моим мнением считались. Однажды, Бильбо сказал мне, что нужно быть осторожным, со своими желаниями. Ведь они имеют способность сбываться. Старый хоббит оказался прав. Я научилась великолепно владеть мечом и луком, после каждого моего удара орки встречают смерть, и за моей спиной тысячи галадрим, готовые идти за своей принцессой, защищая. Но понимала ли я тогда в полной мере слово: «Сражение»… Нет. Кажется нет. Сражение — это непростоя игра, где наградой за победу будет сладкий приз. Сражение — такая игра, где призом будет жизнь, а за промах и проигрыш — смерть. Играть здесь нужно внимательно, ходить — точно. А если уж решишь рисковать, то будь готов чего-нибудь лишиться. Я не знаю, сколько уже длится наш бой. Единственное, в чем я уверена точно, так это в том, что до утра ещё далеко. Больше восьми десятков орков полегло от моей руки, а они все прибывают и прибывают. Враг множится в геометрической прогрессии, продолжая заполнять стены и башню. Леголаса и Гимли я потеряла из виду давно, а Арагорна не видала с начала битвы. Халдир тоже куда-то пропал. Мне оставалось лишь надеяться, что друзья все ещё живы, а мордовские твари продолжают встречать смерть от их клинков. От бесконечных ударов мои руки начинают ныть. Клинки, прежде не казавшиеся мне бременем, сейчас тяжким грузом тянули вниз. Но я упрямо продолжала монотонные движения, не обращая внимания на неприятности. На поле боя не место слабостям. Наконец, мой взор зацепился за знакомые макушки. Гимли сражался возле стены. Его секира раз за разом входила в мягкие тела орков, издавая противные слуху звуки. Леголас стоял на обломке стены, быстро выпуская стрелы. Враги падали, не успевая подойти к нему ни на шаг. В сердце разливалось тепло. Каким сильным он казался сейчас, как смело сражался. Таким эльф виделся мне во снах… Таким он был и в реальности. — У меня уже тридцать два! — гордо отозвался гном, раскидывая орков взмахом секиры. Я с удивлением прислушалась к его словам. Неужели они затеяли игру? В самом разгаре битвы? — Работай лучше, Гимли! — весело подтрунивал над гномом Леголас. — У меня уже сорок! —Как? Чтобы какой-то остроухий обошел меня? — воскликнул Гимли, ещё более рьяно кинувшись в бой. Что-ж, я тоже приму правила игры. Перерезав шею особо резвому урук-хаю, я громко заявила: — Мальчики, вам двоим ещё работать и работать, — на мгновение я замолкла, выдерживая паузу. — У меня шестьдесят три! Наслаждаясь их ошеломленными взглядами, я в приподнятом настроении вернулась к бою. Небольшое отвлечение, а сколько сил прибавило. Или же, это от осознания того, что даже посреди боя можно найти светлый лучик? *** — Тридцать пять! — Тридцать… Тридцать шесть. Нет! Уже тридцать семь! — Тридцать восемь! … Секира Гимли беспощадно опускалась на головы орков. Его зычный голос разносился по округе. Скинув со стены ещё одного орка, я мельком бросила взор на ворота. И как раз вовремя. К главному входу Хорнбурга быстро приближался орк, в руке которого ярко горел факел. Когда он подбежал ближе, свет упал на… Пороховые бочки? Тогда я поняла, что дела наши плохи. Если это взорвётся, погибнет много людей! И не только те, что сейчас сражались сверху, но и те, что прятались в пещерах. Этого нельзя допустить! Быстро вытащив из-за спины лук и наложив стрелу, я прицелилась. Звон тетивы. Орк дёрнулся. Его злобные глаза метнулись ко мне, в них полыхала чёрная ненависть. Видя, как закачался враг, медленно оседая на землю, я обрадовалась. Но слишком рано… В злорадном оскале растянулись его губы. Прежде чем упасть, орк из последних сил бросил факел вперёд. Ужас затопил меня.