***
– Ван! Чего ты там сидишь? Давай, искупайся со мной! – Венди повернула сияющее лицо. Она зашла в воду уже по пояс, хотя это далось не так легко – на воздухе было ещё жарче, поэтому вода казалась почти ледяной. Сложенные под грудью руки только выгоднее подчёркивали обретённые девушкой за последнюю пару лет формы. Время подростковых комплексов прошло, и теперь Венди гордилась своим телом и новеньким купальником в бирюзовую клеточку. – Спасибо, мне и тут неплохо. – Не вредничай! Тебе лень раздеваться? – Нет. Я предпочитаю делать это дома, только перед тобой, – он надвинул шляпу, чтобы не было видно довольной ухмылки. – Как хочешь, – Венди дельфином скользнула в глубину. Ван растянулся на покрывале и закрыл глаза: приятней вздремнуть на тёплом солнце, чем болтаться в воде. Венди вынырнула, глубоко дыша: похоже, сегодня она побила рекорд. Если и дальше так пойдёт, можно будет участвовать в каких-нибудь соревнованиях по задержке дыхания под водой. На лицо упала большая тень, и её изумрудные глаза неожиданно наткнулись на пару внимательно смотрящих карих, с фиолетовым оттенком. Венди осмотрела фигуру перед собой с головы до ног, и её лицо озарилось улыбкой: – Ты специально это сделал, да? – Что? – Ну, вообще-то, так обычно не купаются. Ван стоял по пояс в воде, топлес, зато в шляпе, брюках и с мечом на поясе. «По крайней мере, он снял ботинки» – подумала девушка, непроизвольно начиная хихикать. Ван всегда вёл себя чудно, но если раньше её это, порой, раздражало, то теперь казалось очень милым. – Я зашел только ради тебя. Чтобы проследить, как бы с тобой чего-нибудь не случилось. Потому постою здесь. – Да ладно тебе, я же выиграла конкурс у Королевы Купальников! – Ну, да, при помощи Камео. С пляжа раздался знакомый писк: черепаха размером с кофейный столик, спавшая до этого момента по самый панцирь закопанной в тёплый песок, высунула голову, чтобы подтвердить слова про оказанное ею в тот раз активное содействие. Венди услышала еле уловимый свист, даже не поняв поначалу, откуда он доносится. Секундой позже Ван резко обернулся и поймал мячик, летевший прямо ему в затылок. И его сразу же сбило с ног нечто белое и мохнатое, так что оба чуть не отправили Венди под воду; благо, она вовремя отскочила. Пёс породы бобтейл вцепился зубами в свою игрушку и побежал на голос хозяев. – Ты в порядке? – Венди обеспокоенно присела рядом с уже вынырнувшим Ваном, который неприязненно смотрел вслед собаке. – Чёрт, она меня чуть не утопила! Эта махина весит больше, чем я, представляешь?! – Извините. Гера не виновата, это я такой «меткий стрелок», – парень со светлыми волосами забрал у бобтейла мяч и выпрямился. – Венди! Ван! Не ожидал вас тут увидеть. Привет! – Привет, Джошуа! – Ей было очень приятно встретить старых друзей, они не виделись почти три месяца. – Тебе тоже, Юкико. Та кивнула – ответить она не могла, поскольку на Геру снизошёл порыв нежности, и теперь она тёрлась о хозяйкино лицо мокрым носом. После чего переключила своё внимание на Камео и бросилась туда. – Я вижу, у вас прибавление, – улыбнулась Венди, глядя, как бобтейл откапывает новое найденное «сокровище». – Да. Вообще-то, её зовут Герцогиня, но, для краткости, просто Гера. – И она – не единственное! – Джошуа буквально засиял от гордости. Юкико посмотрела на него. – Я не хотела говорить об этом так рано, но… я беременна. – Какая прелесть! – Восхитилась Венди. Она планировала завести ребёнка, может даже не одного, но не так скоро – всё внимание и любовь сейчас хотелось без остатка отдавать Вану. И его ещё нужно будет морально подготовить. – Мальчик или девочка? – Пока не знаем. Но я и не стремлюсь, пусть лучше это будет сюрпризом!***
– Эй, вся команда в сборе, надо же! Привет! – Радостно прокричала с берега Кармен. Пробежав, рассыпая вокруг себя ореол радужных капель – отражением которых стали блёстки на её белоснежном купальнике с золотой шнуровкой, – расстояние до удивлённых ребят, первое, что девушка попыталась сделать – это броситься Вану на шею. Но пилот Данна моментально разгадал коварный замысел старой знакомой, и, покинув орбиту её стремительного движения, встал позади Венди. Преимущество данной стратегии было в том, что даже лучшую подругу рыжая в жизни не подпустит к своему бойфренду на неподобающее расстояние. Благо, Венди выросла ровно настолько, чтобы не принимать её всерьёз, как давнюю семнадцатилетнюю школьницу, стало не так-то просто. Ван надеялся и на догадливость Кармен – не будет же она, в самом деле, обниматься с чужим мужчиной? – Нет уж, хватит, хватит. Меня сегодня один раз успели макнуть, – он кивнул на прилипшие к телу брюки, с которых ручьём лилась вода. Потом осмотрел себя ещё раз в подобном одеянии, и понял, что уж лучше бы их снял. – Да я же не сильно, я же по-дружески! – Кэрол подтянулась на носочках и чмокнула не успевшего увернуться Вана в щёку. – Ван, Венди, не смотрите на меня полными ужаса глазами, – синеволосый агент под прикрытием рассмеялась. – Можете порадоваться: сегодня я не одна приехала, а с моим женихом. Вон он сидит. Натан, я тут! Кармэн подпрыгнула, словно восхищенная маленькая девочка, помахав кому-то на пляже. Невдалеке сидящий под зонтиком мужчина ответил ей, послав возлюбленной воздушный поцелуй. Поймавшая его Кармэн расцвела, будто майская роза. Похоже, она действительно нашла мужчину своей мечты. – Слава богу, – тихонько буркнул Ван, радуясь, что освободился от внимания хотя бы одной личности на этом пляже. Поскольку стоять в мокрой одежде не имело особого смысла и, тем более, не доставляло приятных ощущений, Ван вышел на берег. Где индифферентно ко всему окружающему миру стянул чёрные брюки и остался в того же цвета плавках. Вэнди преисполненным гордости взглядом окинула профиль своего мужчины, красиво выделяющийся на фоне залитого расплавленным золотом пляжа. Ван почему-то не разделял её безграничного восторга, что, впрочем, не помешало ему пройти до воды с видом, по меньшей мере, рок звезды. Тёмные глаза встретились с огранёнными изумрудами, одарили их магическим сиянием, и с тоской обратились к лазурному горизонту. Из-за бесконечной грани небес, всё прибывающие снежно-белые облака проплывали над головами двух душ, навек обручённых короной солнца. – Я же говорил, это была не очень хорошая идея. Видишь, что получилось? – Показательно вздохнул Ван. И, не дожидаясь ответа, практически бесшумно скрылся под водой. Венди рассмеялась, русалкой устремляясь за ним, с твёрдым намерением догнать возлюбленного и непременно убедить, что с её точки зрения всё просто превосходно и лучше быть не может. Полчаса спустя пара вынырнула у берега, близ небольшой кафешки, построенной на время летних месяцев у старого причала. Деревянное строение, с барной стойкой в форме буквы «П» по центру, и занавешенное с четырёх сторон тканью оттенка морской волны, возвышалось на небольшой горке из плоских, словно плиты, камней, некогда выкопанных со дна карьера. Отсюда мирно отдыхающим людям открывался прекрасный вид на море, а те, кто любил вносить в отдых нотку экстрима, с разбегу прыгали в воду, используя доски причала и плоские камни вместо вышек. От площадки море отделяло полтора человеческих роста, но дно в этом месте резко уходило на глубину, заманивая смелых и чуть-чуть более самоуверенных, чем следовало бы, молодых людей в сапфирово-фиолетовую глубину по ту сторону блестящих серебряных волн. Самые отчаянные взбирались на остро торчащие из близлежащей скалы камни, и прыгали оттуда, подражая настоящим спортсменам. Ван лишь недоумевающе хмыкнул, провожая взглядом нового покорителя крутой и скользкой ото мха вершины. Хоть кто-то из парней были почти одного возраста с ним, пилот Данна категорически не мог понять, зачем безосновательно рисковать своей единственной, чрезвычайно дорогой и нужной жизнью. И ведь мысли такого рода приходили к человеку, способному за пару часов, проведённых в кабине доспеха, излечиться даже от черепно-мозговой травмы или смертельного отравления. Все эти ребята с горящими от восторга и будоражащего адреналина глазами никогда не проходили ту школу жизни, которая выпала на его долю, и, на их счастье, ни единого раза не принимали участия в войне. Поэтому они беззаботно бросались в объятия бездны – не сомневаясь ни на секунду, насколько сильно их любит жизнь. А Вану – он знал это, – следовало вновь научиться жить по-настоящему. Венди крепко взяла за руку своего мужчину и с выражением лица, которое рассказывало всем и каждому, что на меньшее, чем титул королевы, она не согласна, прошествовала в центр зла. Собравшиеся – что заметно было невооружённым глазом, – сразу же обрели не один повод ей позавидовать, поскольку высокая фигура в чёрных плавках и солнечных очках, вне всяких сомнений, производила впечатление. Ван усмехнулся про себя, пожалев присутствующих здесь парней. Венди же не остановилась на достигнутом: позволив улыбке тронуть уголки губ, она замерла, повернулась к своему спутнику. Одной рукой, плавным движением, сняла с него очки, заставив парня удивлённо широко открыть красивые глаза. Вторую положила на его правое плечо, привстала на цыпочки, нежно и страстно целуя его в губы. Ван, в свою очередь, приобнял её за талию, и у них получилась поза, напоминающая один из элементов танго. После чего Венди сделала вид, как будто ничего такого не произошло, и прошествовала к столику. – Подожди меня, сейчас вернусь, – кивнул пилот Данна и ушёл к кассе. Пару минут спустя, в течение которых Венди продолжала ловить на себе восхищённые взгляды, на пустые места присели Кармен и Натан. Кавалер агента под прикрытием оказался на год старше Вана; рыжие волосы более светлого оттенка, чем у девушки её знакомого, и голубые глазами. Его следовало бы назвать чрезвычайно симпатичным, но ни о какой конкуренции, когда рядом единственный и неповторимый пилот, обнимающим Венди, речи быть не могло. Хотя второе место в номинации на самого красивого мужчину Натан вполне заслужил. Заметив, что всеобщее внимание начало утомлять подругу, не столь индифферентную – в отличие от её спутника, который просто наслаждался отдыхом и обществом возлюбленной, – Кармен объявила во всеуслышание: – Так, девочки, высокого жгучего брюнета за столиком справа не занимать! Он принадлежит вот этой прекрасной даме в бирюзовом. Возражения не принимаются! Ван едва не подавился коктейлем от смеха. Венди немного покраснела, но скрыла своё смущение выражением, преисполненным чрезвычайной гордости.