Не место для бабочек III: Клинок доблести

Вечеринка у графа Арендея — далеко не из тех событий, на которых Сииле приходилось бывать раньше. Нет, однажды она уже была на одном из его приемов, вот только явиться пришлось без приглашения и отнюдь не для того, чтобы пить, плясать и петь развеселые солдатские песни. В тот раз им пришлось лавировать меж заставленных яствами столов и перепуганной знати, отбивая атаку небольшого, но весьма озлобленного отряда тварей бездны. Весельем и не пахнет, зато понятно, куда себя девать и что делать. В этот раз демонов в округе было не видно, а значит, полагалось как раз пить, плясать и далее по списку… но как именно? В отличие от командора, Камелии и даже Уголька, Сииле платье по статусу не полагалось. Зато начищенные латы и парадный плащ с символикой Иомедай — очень даже. Паладин крепко надеялась, что окажется не единственной из вояк, кому хватило глупости, дерзости и времени на светский раут, но надежда ее чем далее, тем более увязала в суровой реальности. Те немногие, кто был облачен в парадные латы, как и она сама, на проверку оказывались глубоко штабными высокоранговыми офицерами, которым до мелкой сошки вроде нее, хоть и напрямую связанной аж с самой командором, не было никакого дела. Была надежда на слуг — но они носились между большим столом и маленькими столиками главного зала с такой невероятной скоростью, что задержать их более, чем на пару слов, оказалось попросту невозможно. Бард, к которому Сиила догадалась подойти достаточно быстро, был настолько мил и учтив, что паладин очень быстро нашла предлог убраться от него подальше. Шутка ли, если наряженный в шелк и бархат мужчина расписывает нежную и трепетную женскую натуру, будто бы скрытую под ее латами? Нет там ни трепетности, ни нежности, одна сплошная праведность пополам с бесстрашием. Ну, Сииле, по крайней мере, в последнее верилось больше, чем в свою принадлежность к уязвимым и несчастным девам войны, мечтающим встретить своего прекрасного рыцаря и укатить с ним в мирные дали. Она все-таки не из тех, кто ищет мира. Скорей, из тех, кто пытается создать его для остальных. В общем, распрощавшись с бардом, Сиила попыталась найти утешение в еде и напитках, но и тут ее ждало разочарование. Нет, все было, разумеется, очень вкусно, но когда за трапезой не с кем перекинуться шутками самая изысканная трапеза превращается в некое подобие молчаливого поминального обеда. На вечеринке должно быть весело, так почему она никак не может повеселиться? Если бы здесь был чуть неловкий, стеснительный Завиток, можно было бы побеседовать с ним о платьях присутствующих дам. Полюбоваться, как загораются его глаза, когда у него появляется возможность с интересом и полным правом разглядывать прекрасных высокородных леди, имея в запасе идеальное оправдание своему поведению. «Я просто рассматривал ваше чудесное платье!» — возразил бы он, если бы одна из леди изволила высказать ему свое веское «фи». Но Завитка здесь не было, а где он сейчас находился не знал никто из присутствующих. Хороший же парень, как так вышло, что он оказался во власти демонов? Как давно стал одержимым? В его предательство все равно никак не верилось, что бы там не нес Элан. Здесь могла бы быть Янна Алдори, и с ней любая светская болтовня стала бы капельку понятней. Янна всегда, даже в походе, среди гари, крови и горя, выглядела так, будто только что вышла из дома на вечернюю прогулку. Ее волосы пахли какими-то травками и цветами, ее курточка, исполнявшая роль брони, и весьма успешно, была вышита тонкими золотыми цветами по вороту и краям рукавов. Стиль фехтования походил на танец — скорее всего, Янна умеет танцевать все эти вальсы или что тут танцуют в дальнем конце зала… С ней и Сиила почувствовала бы себя в своей тарелке. Но Янны нет, и никто не знает, где она может быть. Сиила только догадывалась, что именно она сама стала причиной побега подруги. Она не дезертир. Она просто испугалась. Глупенькая городская девочка. Здесь мог бы быть Элан, и с ним никакая другая компания была бы не нужна. Они с Сиилой стоили друг друга — оба не дураки выпить, оба говорят так громко, что окружающие не могут их не слышать, даже шутки их были донельзя похожи. Каждая пьянка неизменно заканчивалась какой-нибудь дурацкой историей, которую можно будет рассказать на следующей пьянке — а иногда и чем-то не менее интересным, но не предназначенным для чужого глаза и уха. Элан был хорошим другом и отличным боевым товарищем, но потом встретил мирную девочку и показал себя мирным мальчиком. Сиила надеялась, что в новообретенном амплуа просто хорошего парня Элан добьется больших успехов, чем в рыцарском деле. В конце концов, он всегда был мирным. Но заигрался в рыцаря, да так, что поверила даже Сиила. А лучше, если бы все они были сейчас рядом — тогда не было бы ни причин для грусти, ни преград веселью. Они бы веселились так, как и не снилось ни разодетым дворянам, ни суровым штабным, ни напыщенным бардам. Они бы показали настоящий крестоносный дух, напились бы до визга и пели бы самые похабные и неудобные песни из всех, какие помнит хотя бы один из них. Это был бы отличный отдых от уставной, привычной, но несколько надоевшей крестоносно-рыцарской рутины. Иногда человеку нужно отпускать себя на свободу, сбрасывать оковы обязанностей и должностей и просто быть. Иначе никакого боевого духа не напасешься, если постоянно только воевать и быть серьезным. Сиила вздохнула. Ополовинила очередной бокал. И улыбнулась: ей необходимо веселье, и она его получит. Даже если веселиться придется в гордом одиночестве. *** Ри со вчерашнего вечера выглядела так, будто ее пережевал смилодон, не смог переварить и выплюнул прямо на кровать, аккуратно накрыв одеялом. Под фейскими темными глазами залегли глубокие тени, которые нельзя списать на обычную усталость, на губах ни тени улыбки, даже когда они наедине. Впрочем, Ланн отдавал должное попыткам Ри эту улыбку все-таки изобразить — так что про «тень» он таки погорячился. Но тени улыбки было все-таки слишком мало для той женщины, которую он знал и любил. Она не тянулась к нему за поцелуем, не обнимала украдкой, когда для этого представлялся случай, но отвечала на объятия и не выказывала ни обиды, ни злобы. Если бы Ланн лично не наблюдал ее сон, он бы подумал, что Ри не спала вовсе и попросту устала. Но она спала! Так что же случилось, и самое главное — как ей помочь? Теперь, стоило повозке остановиться, Ри и вовсе куда-то исчезла, накинув на светлую макушку капюшон мехового плаща. Скрылась среди завернутых в не менее непривычные и помпезные теплые плащи представителей знати, оставив самого Ланна неуютно сверкать рогом и чешуей в окружении совершенно незнакомых ему людей, которые косились в его сторону с привычным уже изумлением. Добрый десяток пальцев одновременно ткнул в его сторону, стоило войти в поисках Ри в общий зал; мимо пронесся Арендей, бормоча под нос какие-то ругательства и прижимая салфетку к облитому вином дорогому пиджаку с золотым шитьем. — …Мерисиэль, ну попроси меня еще о чем-нибудь… — расслышал Ланн и обернулся ко входу в здание, откуда стремительно удалялся граф. Ри облила его вином? Она уже настолько пьяна, что не может удержать в руках бокал? И вообще… давно ли она пьет, да еще и так скоро? С момента их прибытия в особняк не прошло и получаса! Ланн бросился ко входу, выискивая в толпе белую макушку или остроконечный красный капюшон плаща, и его буквально вынесло в зал потоком подвыпившей знати. На улице очень быстро не осталось совсем никого; значит, Ри где-то здесь? Но где? Она избегает его? Или избегает вообще всех? Может, ее кто-нибудь похитил, напугал, споил? Смутил? Разозлил?.. Ланн носился по залу, принюхивался и присматривался, периодически бегло отвечал на вопросы любопытных гостей Арендея: — А вы тифлинг? А почему рог только один? — А вы танцуете? А потанцуете со мной? Я никогда не танцевала с кем-то настолько… чешуйчатым. — Кто тебя сюда пустил, бродяга? Тут приличное место! Отвечал бегло, не разбираясь, кто перед ним, какого оно пола и сколько имеет в своем распоряжении власти и богатства. В конце концов, если выяснится, что в этот самый момент у этих замечательных людей уводят их главное сокровище, они тоже не будут тратить время на долгие беседы и расшаркивания. А будут носиться, как и Ланн, по всему обозримому пространству, вглядываясь в лица и прислушиваясь к разговорам. На глаза попалась Уголек, в длинном закрытом платье и изящных шелковых перчатках на обожженных ручках. Смятая, скомканная ожогом бледная кожа на щеке и подбородке почти не умаляет ее миловидности, глаза сияют редким для этих мест энтузиазмом. Ланн походя выхватил кусочек ее проповеди о добре и любви, обращенной к пьяным, но крайне благородным повесам, и усомнился в целесообразности этой затеи, но промолчал. В конце концов, у него просто нет ни времени, ни желания разбивать детские мечты. А на случай сложностей рядом с эльфийкой крутится, будто случайно, кудрявая рогатая голова, мелькают темные изящные пальцы, избавляя благодарных слушателей от груза ответственности, какую несут с собой деньги. Если что-то пойдет не так — Вольжиф защитит девочку. А Ланн должен защитить другую. Вот только найти бы ее теперь. Отчаявшись, он пронесся по коридору, прилегающему к залу; почти все двери оказались заперты, за одной обнаружился одиноко переодевающийся граф Арендей. Ланн закрыл дверь раньше, чем Дейран его заметил, и рванул на улицу — возможно, Ри все еще в саду?.. Может, он просто полный идиот, и она ищет его там, снаружи, пока он носится по теплому залу? Замерзает, нервничает… — Ри!.. — Ланн поймал ее в объятия, поцеловал в висок. Плащ ощущался холодным, от волос пахло морозом и почему-то грозой. — Куда ты пропала, я не мог тебя найти… — А я тебя на улице искала, — Ри беспечно улыбнулась. Почти беспечно — Ланн все же заметил неискренность ее улыбки. Как и то, что она наглым образом лжет. — Принесешь мне бокал вина? Я очень замерзла. В голое знакомые повелительные нотки, какая-то сосредоточенность и отстраненность. Ри что-то задумала, она чем-то занята — прямо здесь, на вечеринке в честь дня рождения Арендея! — и очень не хочет, чтобы он ее отвлекал. Конечно, потом расскажет сама, но пока… ее нужно просто отпустить. Ланн считал этот посыл и смиренно склонил голову. — Я подожду тебя у того столика. С вином. Приноси с собой объяснения, — короткий поцелуй в висок и благодарный, облегченный взгляд в ответ. Ри снова скрывается в толпе, а Ланн отправляется ждать — теперь в уверенности, что с его женщиной все в полном порядке. Просто она командор. Просто у нее важные дела. Все ведь просто, да?