Не место для бабочек III: Клинок доблести

— А вас жизнь ничему не учит, я смотрю? — протянула Камелия, поигрывая рапирой. Минотавр фыркнул и ударил копытом, крепче сжимая в огромных ручищах монструозный зазубренный топор. Тощий камбион усмехнулся, оглядывая готовый к бою командорский отряд: в его взгляде не было угрозы, к которой привыкла Ри, только легкая ирония. Так смотрят на неразумных детей, нашкодивших по незнанию, но все же горячо любимых. Он оттопырил изящный палец, оканчивающийся длинным загнутым когтем, и шутливо им погрозил, для убедительности поцокав языком. — Не так быстро, малыши. Положите игрушку где взяли, она висела здесь задолго до вашего рождения. И будет висеть после вашей смерти. — А то что? — Ланн натянут тетиву, и перед камбионом вспыхнул синеватый щит, отводящий стрелы. — А иначе убить вас быстро и безболезненно не получится, — камбион вздохнул в притворной грусти. — Вы мне нравитесь, малыши. Давайте разойдемся по-хорошему? — Давайте, — согласилась Сиила. Но щита не отпустила, и Сияние в ее руках по-прежнему излучало нетерпеливый золотистый свет. — Возвращайтесь в Бездну, а мы сделаем вид, что никого не видели. Идет? Ри прокрутила в голове известные ей тактики поведения врагов и заклинания, которые могли бы им противодействовать. Несмотря на расслабленный и почти безобидный вид, хрупкий камбион оставался для нее темной лошадкой. Он был слишком спокоен для простого противника, а его обманчиво тонкая мантия, казалось, чуть мерцала от пропитавших ее защитных чар. Камбиона сопровождают два огромных минотавра — человекоподобных быков командор повидала уже достаточно, чтобы оценить размеры этих конкретных, и прекрасно понимала, что и в бою они окажутся куда сильнее. По сторонам от авангарда, а также за его спиной нетерпеливо мялись несколько бабау и дретчей, чуть дальше скалились несколько калавакусов, хищно поглядывавших то на одного, то на другого командорского спутника. Выглядят уверенными в победе, но ждут… чего? — Нет, малышка, — камбион грустно вздохнул. — Мы никуда не пойдем, а вы в любом случае отправитесь в холодные объятия смерти. Вопрос только в том, как быстро. Полыхнуло пламя под звон разбивающейся склянки; Иламин начал бой первым, не дожидаясь, пока камбион растратит весь запас уничижительных реплик. Винить его за это было глупо — в конце концов, на стороне командора и его спутников оказалось преимущество неожиданности. По крайней мере, его крохотная иллюзия; противники сошлись в бою, и Ри оставалось только одно за другим выдать заклинания, способные защитить группу от известных ей угроз. Она старалась держаться рядом с Ланном и Арушалай — позади вышедших в ближний бой союзников и перед Дейраном и Ненио. Причин было несколько: так она сама оставалась безопасности, могла призывать удачу на лучников и… не видеть Арендея. Смотреть на него она по-прежнему избегала. Заученные заклинания срывались с губ одно за одним, пальцы покалывало от плетений, и команду поочередно накрыло несколькими слоями защиты: стихийной, доброй, удачливой и отводящей снаряды. За спиной звучал голос Дейрана, и ему досталась задача посложнее — он направлял то к одному, то к другому союзнику волны силы, исцеляя раны и придавая мощи каждому удару. Сиила восславила Наследницу, обрушивая Сияние туда, где только что стоял хрупкий камбион. Что-то зазвенело, рассыпалось от удара — приглядевшись, Ри различила еще порядка шести одинаковых камбионов, синхронно шевелящих губами в такт единственному звучащему голосу. Истинное зрение наконец-то пригодилось снова: Ри запустила руку в почти опустевший тубус со свитками, легко нащупывая нужный пергамент. Заклинание она уже почти выучила, но пока не рисковала полагаться на свою память; с последним словом свиток рассыпался в ее руках сверкающей пылью, высвобождая еще одну ауру — она лучами расстелилась по постаменту, где еще недавно реял Клинок доблести, теперь аккуратным валиком укрепленный за ее спиной. Бремя божественной силы оказалось куда легче, чем думала командор. Буквально. Ткань древнего знамени была почти невесомой, хоть и выглядела очень плотной. Его придется отчистить, возможно, не только физически: нужно будет предложить Голфри и ее подчиненным жрецам Иомедай обратиться к богине напрямую за новым благословением. Пока трофей был бесполезен и уж точно никак не мешал демонам оттеснять их с позиций назад, к противопложной стене. Послушный слову камбиона, по залу поплыл ядовитый туман; он правда не слышал, как Ри наложила защиту от яда еще в самом начале схватки? Она отступила назад, едва не поскользнувшись на внезапно появившейся под ногами луже масла; Ланн успел подхватить ее за локоть, а Дейран каким-то чудом оказался за спиной, запустив руки в подмышки. Тут же завалился сам, потянув и командора, и Ланна следом; Ри попыталась встать, но тут же рухнула назад, утягивая за собой схваченную бездумно за штанину Арушалай. Масляные брызги летели в глаза, ощущались под пальцами, и весь мир, кажется, оказался им залит — лужа даже расширилась, даже когда Ланн попытался выбраться из нее ползком. Захохотал камбион, но тут же, с новым стеклянным звоном, замолк — стало еще одной копией меньше, и Ри даже не задумывалась, от чьего именно удара. Она отдала еще одно прикосновение удачи Ланну, позволяя ему все же встать на ноги, и крепко ухватилась за его руку, выбираясь из скользкой лужи; Арушалай справлялась и сама, Дейран же, уютно устроившись прямо на полу, деловито читал целительные заклинания даже не меняя позы. Ненио отступила назад и яростно прокричала заклинание огненного шара. Поток пламени рванул вперед, сжигая разлитое масло и врываясь в строй врага; почти все они остались в полном порядке, но один дретч, все-таки загоревшийся, истошно вопя бросился вперед, тут же наткнувшись на рапиру Камелии. Дейран выбрался из горящего масла, сбил с себя пламя и зашептал очередное заклинание, выпуская во врагов стрелы порядка. Ри последовала его примеру — относительно простое заклинание оставалось одним из немногих доступных ей способов атаковать противников. Рядом свистели стрелы, впереди дважды прозвенели рассыпанные отражения; камбион только начал обновлять защитное заклинание, когда в его череп, аккурат между удивленных глаз, влетела выпущенная Арушалай стрела. Дело пошло куда веселее: лишенные командира, демоны начали вести себя как демоны, атаки их стали безрассудными и жестокими. Учуяв привычный порядок вещей, Сиила легко поднырнула под опадающий топор огромного минотавра и располосовала его пузо Сиянием, наконец-то в воздухе поплыл запах серы и железа. Рядом живо появился Иламин, используя неожиданность нападения он без особых усилий вскрыл вопящему минотавру горло, прерывая его крик. Ри зашеплата целительное заклинание как раз вовремя, чтобы залечить едва появившуюся широкую рваную рану на боку алхимика. Калавакус, сбитый с толку бесплодностью своей атаки, попытался ее повторить, но был перехвачен призрачной волчьей челюстью и точным ударом рапиры куда-то под искривленную Сиилиной зуботычиной рожу. С пальцев Ненио сорвались последние волшебные стрелы, без промаха поражая улепетывающего прочь обезоруженного бабау, и в зале, служившем Клинку доблести склепом и тюрьмой, наконец-то повисла тишина. *** — Там выход! — Сиила прогрохотала латами, устремляясь вперед. Следом за ней по лестнице вспорхнули Ланн и Арушалай, за ними — будто бы совсем не утомленная Ненио, подозрительно довольные Иламин и Камелия… Дейран успел перехватить командора за локоть, мягко, но настойчиво вынуждая притормозить и все-таки обернуться к нему. Она не стала делать вид, что ужас как спешит вдохнуть чистого воздуха мировой язвы, взглянуть с высоты крепостных стен в лицо снова опозоренной ее успехом разлюбезной королевы, оглядеть почти освобожденный город и разбить череп еще парочке культистов. Она замерла, и Дейрану даже показалось, что он слышит биение ее сердца — быстрое, как у маленькой птички. — Я не буду спрашивать тебя ни о чем, — начал он. Мерисиэль обернулась, и во взгляде ее было удивление пополам со странной мольбой. Будто бы она знала, что он хочет сказать, и умоляла этого не делать. Дейран улыбнулся и продолжил. — Я просто хотел сказать, что не ожидал от этого похода ровным счетом ничего приятного. Более того, я проклинал тот день, когда вместе с тобой вышел из своего относительно безопасного особняка на улицы загаженного демонами Кенабреса. Но это было… не совсем честно с моей стороны. Он подошел ближе и развернул ее к себе; она не сопротивлялась, по-прежнему застывшая, будто парализованная его словами. В широко распахнутых темных глазах сияло что-то такое, чего он никогда не замечал в них раньше. Дейран снова заговорил, понизив голос почти до шепота: — Мы зашли очень далеко, проделали весь этот путь, насмотрелись таких вещей, которые еще долго не выйдут из моей головы и, должно быть, даже будут являться в кошмарах. Но среди дыма погребальных костров и бессонными ночами в холодной палатке, перед миской с походной баландой и в шаге от смерти… я не жалел, что пошел с тобой. Ни секунды. Она чуть подается назад, будто нехотя отступает, высвобождая локоть из его хватки неуверенными дрожащими пальцами. Дейрану зачем-то хочется поцеловать ее прямо сейчас, хоть в этом и нет никакого практического смысла — даже монгрел их не видит. Никто не видит. В ее сбитом дыхании есть нечто особенно интимное, в дрожащих ресницах и боль, и страх, и будто бы целый коктейль неразборчивых эмоций. — Пора обломать рога Минаго, командор, — говорит он, чтобы еще хоть что-то сказать. — И… спасибо. За это удивительное приключение. Она коротко кивает, плечи чуть опадают, будто от облегчения, когда Дейран, обгоняя ее, поднимается по лестнице. Его самого душит трепет сердца, и это настолько невыносимо и непривычно, что хочется немедленно оказаться снаружи. Ближе к понятному небу и понятным культистам, с которыми нужно делать вполне понятные вещи. Подальше от этой узкой лестницы, от тесного коридора, в котором только что едва не произошло нечто, чего Арендей очень, непозволительно сильно хотел. Непозволительным в этом желании было то, что он этого… Не сделал. Потому что не был уверен, хочет ли Мерисиэль того же самого. Откуда эти сомнения, когда его вообще останавливали такие мелочи?!