Больше жизни

      Джессику мы подловили сразу же. По счастливой случайности у нее урок был в соседнем классе. Она побледнела и отходить от одноклассников одна не захотела, но никто из двух парней, с которыми она стояла, не желал участвовать в женских разборках. Какой-то блондин попытался придать ей уверенности, похлопав ладонью по плечу, но, судя по тому, как ее ноги слегка подкосились, чуть не прихлопнул.       Ей ничего не оставалась, как гордо поднять голову и под испепеляющим взглядом вампирши подойти к нам. Рядом был мой «любимый» женский туалет, в котором вечно происходили странные вещи, поэтому мы кивнули ей туда, предусмотрительно попросив Эмметта покараулить снаружи.       — На выход, — громко гаркнула Роуз, как только мы вошли.       Бедная школьница, что красила губы у зеркала, дернулась от неожиданности, располосовав себе щеку красной помадой. Они с подружкой тут же посеменили к выходу, еще и пискнув под конец, когда увидели у двери массивного Эмметта.       Кажется, нам это еще потом аукнется. Мы уже и так привлекли слишком много внимания.       Дверь за ними закрылась и стало слишком тихо. Нам не нужно было проверять кабинки, чтобы понять, что мы остались здесь одни.       Джессика пятилась задом внутрь комнаты, вставая у самого окна. Между нами было метров пять, но вампирше, видимо, захотелось натянуть кое-кому струны до предела, поэтому она решительно наступала вперед. Ее каблуки стучали как похоронный марш, это понимали все находившиеся здесь. Поэтому, когда Стенли уперлась спиной в окно, я едва сдерживала улыбку.       Если Розали и дальше так будет действовать, то дело пойдет слишком быстро и легко. Наша пойманная в сети птичка сама же все и расскажет, чтобы побыстрее уйти. Мне даже стало жалко, что мы ее так сильно напугали, но лишь на секунду. Затем волчица фыркнула, и в голове появилась другая мысль: ей ведь было меня не жаль. Поэтому я отбросила все сомнения.       Наконец вампирша остановилась в полутора метрах от нее. Лицо ее светилось от предвкушения, словно она дорвалась до самой любимой игрушки на свете. Я немного напряглась, совсем не зная, что от нее ожидать. Мне точно в отличие от нее не стоило поддаваться эмоциям, а быть на стороже. Кто знает, вдруг придется подостудить ее пыл и оттаскивать от бедной девушки. Но волчица снова фыркнула. Она не считала ее бедной.       Видимо, Джессика только сейчас окончательно поняла, в какую ловушку попалась. Ладони ее задрожали, а сердце начало биться как ненормальное.       Роуз усмехнулась. Нам это было только на руку.       — Я думаю, ты и так знаешь, зачем мы здесь, — твердо и надменно произнесла она, отбрасывая свои золотистые локоны за плечо. — Так что упрости нам всем задачу. Кто тебе рассказал всю ту ложь, что ты распускаешь о Марте?       — И ничего не ложь, — она обижено поджала губы и сложила руки на груди, тем самым приподнимая свой бюст третьего размера. — У меня есть официальный документ, я все своими глазами видела.       — Что за документ? — уточняю я.       Она поджимает губы, хмыкая. В ее голове крутятся шестеренки, но по ней видно, что мыслительный процесс явно был не ее лучшей стороной. Роуз уже теряла терпение, но при попытке сделать еще шаг вперед, я остановила ее. Джессика нервозно подпрыгнула от ее выпада, но вот пятиться ей было уже некуда, поэтому она нехотя достала из рюкзака бумажку, протягивая мне.       Вампирша вырвала ее прежде, чем я успела даже поднять руку, да еще и с такой силой, что порвала лист надвое, вызывая у меня усмешку. Терпением Розали явно не была одарена.       — Что ты так в нее вцепилась? — ее недовольство выплеснулось на Стенли, и она аккуратнее забрала вторую часть документа из ее рук.       Мне хватило и секунды, чтобы понять, что было передо мной.       После того, как я попала в прошлом году в больницу, в полиции завели уголовное дело. И все из-за тети, у которой проснулась совесть. Она призналась, что это по вине ее друзей все произошло. Но когда я очнулась, заставила ее соврать и взять свои слова обратно. Мне не хотелось попадать в детдом, а ее бы точно лишили после такого опекунства.       И вот в руках у Роуз была копия того самого протокола, где я вместо правды признавалась в том, что перепила на вечеринке и смешала это все с наркотиками. Тетя думала, что это сделали ее друзья, ведь к тому моменту ушла спать и не видела того, что произошло после моего возвращения домой.       Как эта официальная бумага, черт возьми, вообще могла оказаться у нее? Ее отец был полицейским или кто-то любит шариться в чужих вещах? Другого объяснения у меня не было, вот только у кого она ее украла?       — Откуда это у тебя? — с нажимом поинтересовалась я.       Но Джесс молчала. Она явно не собиралась больше ничего говорить. «Правда» была на ее стороне, и я более чем уверена, что она показала эту бумажку всем своим одноклассникам. Все уже все видели, поэтому не имело значения, что будет дальше с этим протоколом. Она просто дала ее нам, чтобы позлить и показать, что ей есть чем крыть наши карты.       Вот же…       Хоть она и была стервой и сплетницей, но зла я ей не желала, в отличие от Розали и проснувшейся волчицы. Последняя очень некстати рычала из глубин моего сознания, посылая неприятные картинки того, что она сделала бы с ней, будь у нее больше контроля. У меня невольно зачесались руки. Так. Пора было сосредоточится на другом.       — Отвечай ей, — сталь в словах Роуз пробила до дрожи и меня, а уж бедная школьница вообще чуть не потеряла сознание. — Иначе хуже будет.       А вот это она, кажется, добавила зря, потому что глаза Стенли тут же нехорошо блеснули. Эта фраза придала ей сил, заставляя выпрямиться и расправить плечи.       — Хэм, ну да, — она усмехнулась. — Ты ничего мне не сделаешь. Все видели, как я сюда заходила, — к ней, видимо, окончательно вернулась уверенность, и теперь она вела себя довольно вызывающе. — И, если что — я буду кричать. А еще я ходила на уроки самообороны.       Вампирша закатила глаза и недобро рассмеялась. Ее это явно не впечатлило, и возросшая сложность задачи ее только забавляла.       Пока я позволяла ей править балом, у меня было немного времени, чтобы подумать. Я почувствовала, как зашевелилась волчица, складывая какие-то пазлы в голове. Пока что сама я лично ничего не понимала, но она смогла за что-то зацепиться, и ей нужно было больше информации. Нужно было разговорить Стенли.       — Ты в этом так уверена, дорогуша? — липкая сладость тона Роуз заставила нас обеих скривиться. Она умела наводить ужас своим присутствием. — Я ведь могу выйти и рассказать всем, что тебе нравится Майк Ньютон, — Стенли побледнела, дернувшись при упоминании знакомого имени, но ничего не сказала. — Или может мне стоит еще поведать о том, что ты недавно выкрала его тест по тригонометрии? Бедняжка так хотела, чтобы он, получив плохую оценку, пришел тебе плакаться, что ты решилась на крайние меры. Вот только он к тебе не побежал, ведь Лорен увидела скомканный тест в урне женского туалета и отнесла учителю. Как некрасиво с твоей стороны, но, думаю, пора твоим друзьям раскрыть глаза на твой счет, как считаешь?       А вот уже пошли угрозы, которых я надеялась избежать, но, видимо, не судьба. Но толстокожая Джессика не переставала меня удивлять.       — У тебя нет доказательств, — насмешливо выпалила она в ответ.       Похоже кто-то решил использовать тактику выбешивания и отрицания. И это работало. Всегда и безотказно. Я уже видела, как у Розали дергалась рука, чтобы ее хорошенько обо что-то приложить. Поэтому мне пришлось взять инициативу на себя.       — Ну почему же? Хватит и подозрений твоей подружки. Она ведь догадывается, что это ты, она сама нам сказала. Как думаешь, станет сплетница покрывать сплетницу?       Конечно, я блефовала, но это казалось мне единственным, что могло бы развязать ей язык. Да и идеи, как заставить ее что-то сказать, у меня заканчивались.       И вот она во второй раз замолчала, что-то усердно обдумывая. Прошло с минуту, прежде чем она наконец сдалась.       — Кто-то подложил мне его в почтовый ящик, — вымученно выпалила Джессика, поджав губы.       — А подробнее?       — Конверт был без отправителя, только мое имя. Больше я ничего не знаю.       Она не врала.       Однако я не почувствовала никакого облегчения от ее слов, наоборот, лишь возрастающее напряжение. Кто бы ни отправил ей это письмо, точно знал, что оно в итоге возымеет нужный эффект. Она идеально подошла под роль партизана, и справились мы с ней практически почувствовав горький вкус абсолютного проигрыша.       Ловить здесь было больше нечего.       — Пошли, Роуз, — я скомкала порванный протокол и запихнула его в карман джинс, разворачиваясь в сторону выхода.       Но вампирша и не думала двигаться с места. Она закачала головой и явно желала идти до самого конца. Но сейчас было не время делать опрометчивые решения. Этим я могла только навредить себе.       — Нет, — категоричность в ее голосе была твердой. Розали схватила меня за локоть и заставила остановиться, а затем вновь обратилась к Джессике. — Скажешь всем, что это ложь. Иначе я расскажу все твои грязные секреты. А поверь, я знаю гораздо больше.       — С какой стати? — тут же насупилась девчонка. В ней очень некстати разгорелось ослиное упрямство. Такая и вправду не возьмет свои слова обратно, да и какая теперь разница? — И кто мне, по-твоему, поверит после таких доказательств? Обратного пути нет. Никакого. Никакусечного. Не-а.       Она была права, вот только до Роуз это дошло в самую последнюю очередь.       — Забей, — говорю ей и киваю Джессике на выход. — Пусть идет.       Повторять дважды девчонке было не нужно, она тут же сорвалась с места, обходя нас обеих по стенке. Добравшись до выхода, она взялась за ручку и открыла дверь. Ее нога сделала спасительный шаг вперед, но сторожевой Эмметт тут же захлопнул ее. Стенли получила дверью прямо по ее длинному носу.       — Ай-яй, — она пошатнулась и сделала несколько шагов назад.       — Какая жалость, — совсем нежалостливо заметила Роуз.       Да твою ж мать! Только этого не хватало. Скажут еще, что мы ее тут избивали. Я тихо зарычала, подходя к одной из моек. Ненавижу женские туалеты. Больше никогда в него не зайду.       — Эмметт, открой дверь, — скомандовала блондинка, и его голова тут же просунулась внутрь.       — Вы все что ли? Даже жаренным не пахло, — с его губ сорвался разочарованный выдох. — Ну выходи что ли тогда, — он раскрыл дверь, и Джессика выбежала как ошпаренная из помещения, потирая ушибленный нос. Очень надеюсь, что она его не разбила, вот разговоров-то будет. Точно вовек не отмоюсь от этой репутации и придется нам с братом сваливать из этого города.       Розали уставилась на меня в недоумении, а я лишь покачала головой. Не хочу разговаривать, мне нужно подумать, нам с волчицей нужно подумать. Но вампирша все равно тут же кинулась на меня с вопросами. Но я перебила ее, поблагодарила за помощь и ушла на следующий урок.       Неудивительно, что она осталась жутко недовольной, как и Эмметт, ожидавший жестких женских разборок с выдиранием клоков волос и поросячьим визгом. Но это тебе не фильмы, а реальная жизнь. А тут за это можно очень здорово отхватить. А я и так на испытательном сроке у соцработника.       Толпа зевак все еще стояла у противоположной от туалета стены, посматривая вслед Джессике, и пока они не опомнились, я быстро засеменила в другую сторону на испанский.       Все это было не с проста.       Вчера в больнице украли кровь, не оставив и следа, а сегодня вся школа знает о моей тайне благодаря тайному письму. Зуб отдаст моя хвостатая подруга, что эти два события связаны между собой. В совпадение волчица не верила, да и я тоже.       Нам обеим нужно было срочно понять, что происходит и что делать дальше. Если завтра я проснусь, а все в округе будут знать, что я оборотень, то стоило очень аккуратно действовать дальше. А наехать на Стенли было самым поспешным действием, которое могло обернуться еще большей катастрофой. Может именно этого этот кто-то и добивался?       — Что с настроением? — поинтересовался Джаспер, как только я села рядом с ним за парту и не поздоровалась.       — Слышал сплетни?       Он пожал плечами.       — Я на них не обращаю внимания.       Ну, конечно. Тебя и танком не пробьешь.       Он посмотрел на меня так, словно готов был испепелить взглядом. Я что, сказала это вслух? Замечательно. Хотя, может он это даже и заслужил. Вот да!       Что если именно Каллены были в этом замешаны? Вчера Марко сказал, что у них нет вампиров, что могли бы скрывать свой запах и украсть незаметно кровь. Он говорил правду, а значит, это не его рук дело. Брат тоже был искренним, когда делился историей про кровь. Это не мог быть он. Оставался только Карлайл.       Единственное логичное объяснение того, что там не было никакого больше запаха, — это то, что кровь украл доктор Каллен.       И если они же и разыграли эту карту, распространив слух про меня в школе, то Роуз и Эмметт сыграли свои роли на отлично.       Вот только зачем им это все? Хотят вытурить нас из города? Или хотят быть единственными, кто протянет нам руку помощи, чтобы Элис наконец смогла охмурить Адриана? Что вообще здесь происходит? Мой мозг сейчас сойдет с ума, честное слово.       А я, как всегда, одна, и нет никого кто смог бы мне помочь. Снова наедине со своими проблемами и никому нет дела. Но вот на этот раз я добьюсь ответов и правды.       — Поднимайся, мы прогуливаем урок, — безапелляционно говорю Хейлу и киваю головой на выход.       Он приподнимает брови, явно обалдевший от моего тона. Но мне было все равно, волчица хотела рвать и метать, и я ей мешать не буду. Хватит с меня. Я могу долго терпеть, но когда прижмет… Хочет больше контроля, пусть его получит. Пусть делает, что хочет. Я больше в дурочках ходить не собираюсь, а то все только и делают, что играют мной и распоряжаются моей жизнью.       — Я устала играть в игры, Джаспер, — сощуриваю глаза, видя, что он и не подумал шелохнуться с места. — Так что поднимай свой аппетитный зад и мы уходим.       Что-то тут же меняется в его стальном взгляде, и он произносит:       — До звонка тридцать секунд.       — А нам хватит, дорогой. Миссис Кампос ковыряет в носу в туалете, так что не пересечемся.       Он ничего не говорит, но с места поднимается, быстро сгребая свои вещи в рюкзак.       Одна довольная волчица потирает предвкушающе мохнатые лапы.