Орден, который построит Джинн

      Кэйя              Перед глазами всё расплывалось.       Кэйя преодолел очередной лестничный пролёт и замер, цепляясь руками за каменную стену, в попытке отдышаться.       Сперва он честно хотел дойти до Собора и лекарского крыла, но впереди было ещё – сколько там ступеней? Сто двадцать? – и Кэйя справедливо сомневался, что сможет их осилить в своём состоянии. Орден же виднелся уже на расстоянии вытянутой руки, и алхимики в нём свою зарплату проедали не просто так. Даже если они не смогут помочь зельями, то как минимум догадаются позвать кого-нибудь из Собора.       Впрочем, всегда оставалась вероятность, что Альбедо примет его бездыханное тело за особо ценный образец для исследований и ни к каким лекарям не пойдёт, оставит такое сокровище исключительно себе, науки ради.       Перед дверьми штаба Кэйя постарался выпрямиться, замедлить шаг и убрать из взгляда бессмысленное и страдающее выражение. По его личному мнению, получилось так себе, но, вероятно, караул счёл, что их капитан возвращается в Ордо Фавониус подвыпившим из таверны, и не стал заострять внимание на его неровной походке. Никого в Мондштадте не удивляют пьяницы, – с долей раздражения подумал Кэйя, пока боролся с лестницей, ведущей на второй этаж. – Находка для шпионов и предателей, идеальная маскировка…       Несмотря на состояние тела, ему удавалось сохранять разум относительно ясным, и Кэйя понадеялся, что всё не так плохо. Но стоило только поскрестись в алхимическую лабораторию, как силы начали утекать чересчур стремительно. Кэйя ещё успел увидеть, как открывается дверь, а потом в голове взорвался лиюэский фейерверк, и он молча, без единого звука, завалился вперёд. Попытался поймать последнюю связную мысль – только бы не разбить бокал в руке, обидно получится – и всё померкло.              ***       Понедельник капитана Кэйи закончился совершенно отвратительно – ровно под стать тому, как он начался.       Что уж тут скрывать, для него было огромным искушением покинуть Собор через окно сразу после ухода магистра. Но Кэйя пересилил себя, честно дождался утра и, с первыми лучами солнца отчитавшись перед монахинями, вышел наружу через главную дверь. Теперь у Джинн не возникло бы ни малейшего повода придраться к его самоотверженному выполнению приказов. Накануне Кэйя, очевидно, слишком расстроил её своими разговорами о Дилюке, но неправым себя не считал. Некоторые проблемы ни за что не получится игнорировать до конца жизни, и идеологический конфликт между двумя влиятельными силами Мондштадта определённо именно из таковых.       Но за рассуждениями о бедах других Кэйя частенько забывал о своих собственных. К счастью, всегда находились люди, в любой момент готовые ему о бедах этих напомнить.       Первое, что увидел Кэйя Альберих, вернувшись спозаранку в рабочий кабинет Ордо Фавониус и раздёрнув портьеры на окнах, – своего человека, шпиона и наблюдателя, привязанного к дереву ровно под капитанским окном. Тот, кто это сделал, должно быть, подгадал время ровно в пересменок караула у штаба; тогда становилось ясно, почему несчастного до сих пор никто не обнаружил и не отвязал.       Наблюдатель скорбно смотрел в глаза Кэйи и шевелил челюстью, пытаясь избавиться от кляпа. Возможно, мычал ещё – через оконное стекло точно слышно не было.       Этого человека несколько месяцев назад Кэйя лично отрядил следить за Полуночным Героем. Мститель из народа в пригляде, несомненно, нуждался – на тот случай, если вдруг нацелится на кусок, который ему не по зубам, и попадёт в большую беду. Самонадеянно было бы думать, что слежка останется незамеченной, но до поры до времени между Кэйей и Полуночным Героем установилось шаткое перемирие: первый держит Ордо Фавониус подальше от разгадки чужой личности, а второй мирится с постоянным ненавязчивым присмотром. Но ключевой здесь была фраза «до поры до времени».       Что ж, подобного стоило ожидать после вчерашней ссоры. Дилюк выразил бы свои мысли и намерения яснее, только если написал бы красной краской на стене ровно напротив окна капитанского кабинета: «Кэйя Альберих, пошёл на хуй».       О, Кэйя ясно видел, что произошло этой ночью. Дилюк после их размолвки, может, сперва и отправился на винокурню, но долго там не пробыл. Он вернулся в Мондштадт, подкараулил своего навязанного сторожа и весьма расчётливо и хладнокровно оставил Кэйе своеобразное послание. А потом, уже за воротами города, дал волю гневу и вычистил всё, до чего дотянулся своим прекрасным и смертоносным фениксом. Осталось только подсчитать, сколько осведомителей из Фатуи и Похитителей сокровищ, сколько удачных лагерей и опорных пунктов потеряла сегодня ночью шпионская сеть Кэйи.       Винить здесь можно только себя: в конце концов, Кэйя ошибся и за свою ошибку понёс заслуженное наказание. Дилюк знать не знал, кто из врагов Мондштадта в услужении у Кэйи, а кто нет; просто иногда выплёскивал ярость на тех, кто подворачивался ему под руку. Вообще-то обычно с ним можно было договориться, и Кэйя этим беззастенчиво пользовался: Дилюк ворчал, огрызался, но никогда не трогал нужных Кэйе людей. Но в редких ситуациях просто молча проходился карающим и очищающим пламенем по земле Монда, оставляя Кэйю подсчитывать потери на пепелище.       Что ж, Дилюк в своём праве. Если бы Кэйю кто-нибудь спросил, счастлив ли он терпеть в Монде всю эту шваль, он бы ни за что не ответил утвердительно. Но сеть агентуры, к сожалению, не работала, если в ней варились исключительно законопослушные граждане своей же страны.       Обратно на улицу Кэйя вылетел точно пробка из бутылки яблочного сидра. Рявкнул караульным у штаба, чтобы стояли на месте и дожидались его, почти что бегом обогнул здание Ордо Фавониус и бросился к своему человеку. Счастье, что никто с утра не успел внимательно приглядеться к пейзажу, открывающемуся из окон…       Верёвки пришлось резать мечом, потому что узлы Дилюк навертел будь здоров.       – Силён, – признался наблюдатель, отплевавшись от кляпа. – Даже скрываться не стал, пошёл в лобовую на меня. Я, когда уже понял, что сбежать не получится, не рискнул сопротивляться – вряд ли вы бы обрадовались, нанеси я ему какие телесные повреждения. Не уверен, правда, что он бы предоставил мне такую возможность…       – С задания тебя придётся снять, – быстро сказал Кэйя, торопясь отпустить своего человека до того, как они привлекут внимание рыцарей. – Отчитаешься Вэл. Можешь отдохнуть, можешь попросить у неё новую работёнку. Свободен.       Разумеется, ни к какому серьёзному делу наблюдателя уже не приставить. Если раньше Дилюк просто был в курсе, что за ним следит кто-то из людей Кэйи, то теперь успел рассмотреть в деталях, кто именно. А где знает один – там знают все. Навскидку Кэйя мог придумать с десяток ситуаций, где Дилюк пересекается с этим наблюдателем и неосторожным образом выдаёт посторонним свою осведомлённость – лицом ли, жестом или выражением глаз. А внимательные всегда найдутся.       Подобное не могло радовать, поэтому караул попал под раздачу от всей души. Кэйя объявил, что у самых стен Ордо Фавониус произошло дерзкое нападение и ограбление, но, поскольку рыцари уже прозевали всё, что могли, и не оправдали доверия, заниматься этим делом будет персонально капитан Альберих. А всех, кто ночью ленился в карауле, ждёт серьёзное наказание, о котором он подумает чуть позже.       Ребята приуныли, но Кэйю это не тронуло. Конечно, не было у них никакого шанса против Дилюка, но хотя бы услышать шум и засечь нарушителя они могли!..       Когда Кэйя, раздражённый и взвинченный, вернулся в кабинет, внутри уже витал тонкий запах трав, присущий моющим средствам. Всё было заправлено и разложено по местам, портьеры раздёрнуты до конца, а на столе стояла чашка кофе и горячая яичница. Ноэлль успела прибраться за те минуты, пока Кэйя разбирался с ночным провалом.       Первым делом он, торопливо заглатывая яичницу, набросал на клочке бумаги список срочных дел, которые никак нельзя отложить на другой день, и расставил их в приоритетном порядке. Но из запланированного успел только опустошить чашку кофе, когда в дверь кабинета ласково постучались.       – Войдите, – отозвался Кэйя, торопливо стирая с верхней губы след от кофейной пенки.       В кабинет проскользнула Лиза, одетая по всей ведьминской строгости: в шляпе и накидке, как будто вот-вот собиралась куда-то убегать по делам, а не только что пришла на работу.       – Рановато вы сегодня, госпожа библиотекарь, – пожурил её Кэйя. – Даже в отчётный период не замечал за вами подобного рвения.       – И вам не хворать, капитан, – Лиза переместилась поближе и устроила бедро на боковушке дивана; в разрезе юбки показалась молочная нежная кожа над чулком. – Видите ли, вызвали меня срочно, пришлось пойти против своих же принципов. Капитан, не в службу, а в дружбу: очень нужны вы и ваша волшебная подпись.       Лиза, будучи библиотекарем, разумеется, официально состояла на службе Ордо Фавониус. Но её низкий ранг не позволял ей принимать какие-либо решения без одобрения вышестоящих, подписывать бумаги от своего имени или получать доступ к секретным сведениям. Властью она обладала только в библиотеке, включая запретную секцию, и больше нигде – даже архив не являлся её сферой деятельности.       После того, как Кэйя три года назад поспособствовал зачислению Лизы на службу в Ордо Фавониус и организовал неустанное внимание магистра Варки, она сперва откровенно на него дулась. Но, Бездна, как он мог просто так упустить из поля зрения лучшую выпускницу академии Сумеру и ведьму, отказавшуюся от Ковена?! В итоге магистр и Лиза сошлись на должности библиотекаря, и это устроило всех. Ну, кроме лейтенанта Нимфы, возможно, которую поспешили продвинуть на пост капитана вместо Лизы, но её мнение в данном вопросе решающей роли не играло.       Сотрудником Лиза оказалась удобным, хоть и ленивым: не юная и амбициозная, коих в ордене немало, с приличным жизненным багажом и сумерской мудростью. Она сразу решила, что раз Кэйя косвенно нёс ответственность за её назначение, то и нянчиться с ней предстоит именно ему. И даже сейчас, когда под рукой у неё был целый лояльный магистр, за капитанской подписью она приходила именно к Кэйе. Справедливости ради, не слишком часто и не всегда на благо исключительно себе. Кэйя не отказал ей ни разу.       – Я так понимаю, мне придётся временно отложить все свои дела и пойти куда-то вместе с вами? – осведомился Кэйя, замечая признаки нетерпеливости в позе Лизы.       – Увы, да, – признала она. – Я всё-таки человек честный и не решусь воспользоваться вашей подписью, не рассказав сперва сути дела. Вы ведь, капитан, не из тех людей, кто подмахивает бумажки не глядя.       Ещё какое-то время они играли в гляделки, но Кэйя знал, что дело это гиблое.       – Хорошо, Лиза, – сдался он. – Рассказывай, что случилось. Снова хочешь переложить часть своей работы на моих подчинённых, как тогда, с пополнением лекарственных запасов ордена?       – Ни в коем случае, милый, – Лиза тут же моментально переключилась с делового тона на свой обычный, панибратский. – То был случай исключительный, я всё же стараюсь в корыстных целях тобой не пользоваться. Так вот, слушай: сегодня ночью патруль поймал малолетнего воришку, он пытался пробраться в магазин Марджори. Ну, знаешь, дело обычное – богатая витрина, широкая известность, большая выручка.       Кэйя весь подобрался. С недавних пор любые упоминания краж вызывали у него нешуточный интерес. С другой стороны, если окажется, что те загадочные похищения особо бесполезных вещей в Спрингвейле и на винокурне – дело рук обычного мальчишки, который просто решил попробовать себя на воровском поприще и начал с чего попроще для тренировки, это будет огромным разочарованием. Такая многообещающая загадка…       – Воришке нашему лет четырнадцать всего, – продолжила Лиза, не заметив его заминки. – Связался с Похитителями сокровищ, хотел впечатлить старших, но, конечно, попался. С нами сотрудничать не горит желанием, но случай совсем не безнадёжный. Не очень-то ему нравится быть вором, просто очередной сирота, которому некуда податься.       – И ты хочешь, чтобы я подписал приказ о его освобождении? – тут же ухватился за суть Кэйя. – Чтобы ты могла спокойно им заняться без рыцарского надзора?       – Без позорного пятна в биографии, – поправила Лиза. – Отпускать его из-под рыцарского надзора я не собираюсь, но не хочу, чтобы остались какие-то официальные записи. Мальчик не пропащий, милый, я с ним справлюсь.       После возвращения Лизы в Мондштадт ситуация с беспризорными детьми стала понемногу улучшаться. Розария, разумеется, была уже слишком взрослой, но вот приручить и облагородить Рэйзора Лиза успела. И то, как ловко она увела из-под носа церкви управление благотворительным фондом, достойно лишь восхищения. Не только науке её учили в сумерской академии, ох, не только…       – Ладно, – Кэйя поверх своего списка дел черканул «воришка» и на этом посчитал формальности соблюдёнными. – Пойдём, взглянем на твоего мальчика. Мне нужно с ним поговорить.       – Если натолкнёшь его на мысль, что рыцари живут получше Похитителей сокровищ, буду благодарна вдвойне, – Лиза подмигнула, соскочила с дивана и первой направилась к двери. – Он сейчас в моём кабинете.       Никакого «своего кабинета» библиотекарю, разумеется, не полагалось. Но теперь, когда большая часть рыцарей и капитанов покинула Мондштадт, штаб Ордо Фавониус опустел, словно разорённый город. И все, кто нуждался в личном уголке, как мародёры разграбили брошенное. Лиза, к примеру, прибрала к рукам кабинет капитана Нимфы. Та по долгу службы заставляла шкафы и полки разными артефактами и магическими предметами – такая обстановка Лизиной ведьминской душе пришлась по вкусу. Кабинетом пользовалась она, конечно, не часто, большую часть времени проводя в библиотеке, у котла или под боком у магистра. Но периодическая административная работа требовала официоза.       Рыцарь, охраняющий мальчишку, вытянулся, когда они с Лизой зашли внутрь.       – Свободен, – сказал Кэйя, выдвигая себе стул. – Хотя, нет, погоди. Найди скаута Эмбер, лейтенанта Хоффмана и капитана Герту и пригласи их в мой кабинет именно в таком порядке. Чем быстрее, тем лучше.       – Есть! – отдал честь рыцарь и оставил их втроём.       Мальчишка при виде Кэйи встрепенулся и насторожился. Он явно был не из Мондштадта, выглядел как житель Натлана: сухощавый, тёмный, с обветренной кожей. Когда Кэйя уселся ровно напротив него, через стол, мальчишка отвёл взгляд.       Лиза встала ровно за спинкой стула и принялась ласково выводить пальцами круги по спине капитана.       – Ну, вот ты наконец-то и попался, – довольно сказал Кэйя. Было очевидно, что во всей этой постановке ему отводилась роль деспота, а Лизе – спасительницы, хотя Кэйя и не любил начинать разговоры с угроз. Куда лучше у него выходило добиваться сперва расположения людей, а потом уже переходить к шантажу. – Столько ограблений совершил, мы с ног сбились. Теперь-то ты за всё ответишь.       – Каких ещё ограблений? – справедливо вскинулся мальчишка, который, насколько понял Кэйя, и к Марджори-то влезть толком не успел, прежде чем его схватили.       – Ну как же, – Кэйя взял со стола первые попавшиеся бумаги и похлопал по ним тыльной стороной руки. – Вот, у нас здесь всё записано. Ограбление магазина Марджори третьего числа, украдено артефактов на четыре с лишним миллиона моры. В прошлом месяце – разграбление алхимической лавки, пропали ценные зелья, ущерб оценить до конца не удалось, но по предварительным подсчётам – около двух миллионов моры. Описанные приметы грабителя совпадают с твоей внешностью.       – Это не я! – взвыл мальчишка, пока Кэйя делал вид, что вчитывается в бумаги. На верхнем листе были отчерчены колонки с финансовыми поступлениями в благотворительный фонд за прошлый квартал; фамилия Рагнвиндров красовалась на самом верху. Кэйя убрал его под низ – лишнее упоминание о Дилюке только раздражало – и в следующую страницу вчитался с возросшим интересом.       «Её груди то вздымались, то опадали, конечности раскинулись по атласным простыням как ветви изысканного дерева. Блондин склонился к бархату её кожи и губами вкусил изысканный вкус девичьего тела…»       Сохранить суровость лица на миг стало тяжело, но Кэйя справился с собой. Охочие до писательской стези частенько приносили Лизе подобные рукописи в надежде, что она сжалится и поместит опус в единственном экземпляре на полку библиотеки. Лиза брала опусы для собственной коллекции, но с сожалением сообщала, что библиотека Ордо Фавониус принимает лишь те книги, которые одобрены лично магистром. Это был верный ход: никто не рисковал проносить подобное Джинн.       – Ты ещё скажи, – небрежно бросил Кэйя мальчишке, – что на винокурне «Рассвет» не ты украл хозяйственный инвентарь. И не ваша шайка орудовала на той неделе в Спрингвейле и обчистила госпожу Брук.       – Да нет же! – мальчишка, всерьёз напуганный тяжестью обвинений, лихорадочно метался взглядом от Лизы к Кэйе. – Я туда даже близко не подходил! Мы вообще в Мондштадт не собирались, просто шли в Лиюэ! Но старший сказал, что я бесполезен, и я подумал… надо его впечатлить, чтобы и они меня не вышвырнули… вот и… Но я даже внутрь магазина попасть не успел, клянусь!       Разумеется, мальчишка не мог совершить кражи у Марджори и алхимиков хотя бы потому, что кражи эти Кэйя выдумал только что. Но вот его непричастность к вёдрам-потеряшкам одновременно и радовала, потому что ну не могла быть разгадка так проста, и огорчала, потому что лучше бы этому пустяковому делу разрешиться как можно проще, а не подвиснуть интригой на долгие месяцы.       Историю, рассказанную незадачливым воришкой, Кэйя слышал уже не один раз. Сирота, которому некуда податься, прибился к Похитителям сокровищ. Драться не умел, хитростью и ловкостью одарён не был, поэтому держали его как мальчика на побегушках: поставь палатку, отвлеки собак, перемой котлы. Шпыняли и оскорбляли при этом регулярно, так что однажды он не вытерпел и решил доказать свою пригодность с помощью какой-нибудь крупной кражи. Но, понятное дело, попался.       Парочку имён и маршрутов из его исповеди Кэйя записал на чистый лист бумаги, который ему подсунула Лиза. Сперва он принялся марать поля «рукописи», но педантичная госпожа библиотекарь ущипнула его за лопатку, и он бросил эту затею. Хотя, конечно, роман подобного качества на большее бы всё равно не сгодился.       – Убедительно говоришь, – вздохнул Кэйя, когда мальчишка умолк. – Но, даже если ты не виноват в том, что я перечислил, попытка ограбления всё равно присутствует. Магазин Марджори очень важен для города, лет десять отсидеть в тюрьме Мондштадта придётся…       – Капитан, – ахнула за спиной Лиза. – А нет ли возможности как-то смягчить наказание? Может, заменим тюрьму общественными работами здесь, в Ордо Фавониус? Лишние рабочие руки же никогда не помешают – на тренировочной площадке следить за манекенами, например. Или кусты вдоль штаба подстригать.       – А смысл? – с показным равнодушием спросил Кэйя. – Всё равно же он ничего не умеет. Его даже Похитители сокровищ выгнали. У нас в Ордо Фавониус держат только лучших, но и обеспечивают их всем, чем нужно: и едой, и крышей над головой. И жалование все сотрудники получают достойное.       – Я всё умею! – зачастил мальчишка. – И мыть, и стирать, и штопать! И даже читать умею немного, и учусь быстро!       Лиза была права. Мальчишка совершенно не безнадёжен, скорее, даже, наоборот – такому путь вора не подходит. Открытый и наивный для бродяжки, незлобивый для бандита. Пристроить его пока что к горничным – и под присмотром, и сбежать даже не подумает, благодарный за приют и освобождение от тюрьмы. А там, может, срастётся у него что-нибудь с гильдией Искателей приключений или даже рыцарством, мало ли… Да и Похитители его точно не хватятся. Никакой ценной информации парень не знал, в криминале не замешан; его лицо уже назавтра все забудут и искать не станут. В общем, дело совершенно необременительное.       – Ну пожалуйста, капитан Альберих, – попросила Лиза. – Буду вашей должницей. Освободите мальчика от заключения…       – Ладно, – будто нехотя согласился Кэйя. – Если вы так просите, госпожа Минчи. Но головой за него отвечаете!       Лиза быстро подсунула очередную бумагу. Кэйя пробежался взглядом: по ней выходило, что парень к ограблению отношения не имеет и должен быть отпущен за недостатком улик.       Конечно, никакая тюрьма ему не грозила с самого начала; таких всегда пристраивали на исправительные работы. Но запись о совершённом преступлении навсегда осталась бы в архиве Ордо Фавониус, и от неё ему уже не отмыться. Лиза же хотела подарить мальчишке чистую жизнь на бумаге, пусть даже он сам ещё об этом не знал.       Если бы попросил кто-то другой, Кэйя, может, и не согласился бы. Ну, или выторговал выгодный обмен. Но Лиза, не обделённая ни педагогической жилкой, ни нерастраченной материнской любовью, действительно умела лепить из одиноких, обозлённых детей достойных граждан, и не помочь ей в том было бы нечестно.       Или, возможно, Кэйя просто вспоминал себя. Он как никто другой знал, как иногда доброе слово и вовремя протянутая рука могут склонить в дальнейшем чашу весов в определённую сторону. Или не знал, но, заглядывая в неопределённое – своё собственное – будущее, просто предчувствовал.       Лиза увела мальчишку за собой; нашла себе работу на весь день, называется. В дверях она обернулась и послала воздушный поцелуй.       После общения с Лизой хитрый, коварный и корыстный капитан Кэйя зачастую чувствовал себя так, как будто это его здесь облапошили и обвели вокруг пальца. Как сказала бы Эмбер, кладезь дурацких лиюэских поговорок, аксолотль хватает кристальную бабочку, а позади его уже подстерегает журавль.       К слову об Эмбер. Когда Кэйя в очередной раз за этот день вернулся к своему кабинету, лучший и единственный скаут уже подпирала собой стену поблизости. Хоффман тоже стоял рядом в полной готовности.       – Я надеялся, что вы придёте по очереди, ну да ладно, – Кэйя распахнул дверь, пропуская обоих вперёд себя. – Хоффман, присядь пока и слушай. Скаут Эмбер, докладывайте, какие продвижения в деле об украденных вёдрах?       – Можно карту? – попросила Эмбер. Кэйя указал ей на полку шкафа; та пальцем пролистала стопки бумаг, вытащила большую, сложенную в несколько раз карту Монда и осторожно раскатала на кофейном столике. Хоффман подвинулся на другой край дивана, чтобы ей было удобнее. – Докладываю, капитан. Я опросила граждан Мондштадта и составила список пропавших вещей за последнюю неделю. Больше половины из них уже найдены, да и оставшиеся явно не похожи на кражи – скорее, мне перечислили всё, что сами куда-то задевали и забыли об этом. Посмотрите сами.       Она протянула вкривь и вкось исписанный лист. Чтобы разобрать её скачущий почерк, Кэйе пришлось приложить некоторые усилия. Очки, кот, плюшевый мишка… похоже, жители Мондштадта действительно говорили просто наобум.       – Я не была на винокурне, – Эмбер смешно дёрнула бровями, видимо, намекая, что капитан мог бы и сам невзначай выяснить, как дела у Дилюка и его хозяйства, – но посетила Спрингвейл. Повторных случаев краж не происходило, но главный охотник, господин Драфф, всерьёз обеспокоен ситуацией с кабанами.       – С кабанами? – Кэйя вскинулся. – Это как-то связано с кражами? Архонты, Эмбер, он же не хочет, чтобы Ордо Фавониус разбирались ещё и с охотничьими угодьями?       – Нет, – Эмбер склонилась над картой, пришлось подойти поближе. – Он сказал, что в последнее время животные встревожены. Особенно удивительно видеть это там, где охота не ведётся. Вот здесь, здесь и здесь…       Её палец заскользил по бумаге, и Кэйя интуитивно смог предугадать, куда она поведёт воображаемую линию дальше. От Спрингвейла, влево и выше, до руин, потом ещё выше до моря, – а потом ниже, до самой границы с Лиюэ.       – Что думает сам господин Драфф? – спокойно спросил Кэйя. – Странному поведению животных есть какая-то причина? Может быть, дело в… элементальной магии?       – Да нет, – Эмбер кинула на него удивлённый взгляд. – Господин Драфф сказал, что обычно кабаны так ведут себя, когда их место обитания кто-то разоряет. Или если они чувствуют постоянное присутствие хищников на их территории. Его охотники обещали приглядывать за лесом, но я решила, что вам непременно нужно об этом рассказать. Не факт, что это вообще как-то связано с кражами, но, смотрите, направление одно и то же.       – Молодец. Так. Дайте мне пару минут всё обдумать…       Кэйя смерил карту взглядом, потом ещё и ещё, как будто это могло внезапно помочь и разрешить все проблемы. Кражи распутать не удаётся, дело глухое, тупик, но вместо этого жизнь подкидывает ему беспокоящихся кабанов. Кабаны встревожены кем-то – вероятно, хищниками – которые нарушили их личное пространство. Это случилось на той же воображаемой линии, где Эула недавно заметила странную элементальную аномалию. Но кабаны, по заверению Драффа, не должны реагировать на подобное. Это правильно, это логично – кабаны ничуть не лучше людей, не обладающих Глазом Бога. Откуда бы им чувствовать силу стихий.       Маятник качается и качается, не собираясь останавливаться, но поспевать за его ходом становится сложнее. Имеет ли всё это какую-либо связь, или Кэйя уже придумывает себе всякую ерунду, принимая за истину смутные астрологические гадания, непонятные следы и слова магов Бездны?       – Капитан, – позвал Хоффман и легонько потряс за плечо. – В дверь стучат.       – Войдите! – запоздало отозвался Кэйя.       Дверь приоткрылась, впуская Герту.       – Не опоздала? – поинтересовалась она. – Ух ты, как вас тут много. Доброе утро, капитан Кэйя, Хоффман, Эмбер! Какой-то вы, капитан, бледненький, надо вам есть больше зелени и красного мяса. Держите вот, перекусите до обеда.       Она всучила ему в руки небольшую коробку. Кэйя приоткрыл крышку; изнутри коробка была плотно набита смесью мондштадтских и лиюэских ягод. Честно говоря, рот тут же наполнился слюной, но многие из этих ягод здорово так красились: просто замечательно будет раздавать целый день приказы с фиолетовым языком и синими губами.       – Взятка, капитан Герта? – весело поинтересовался Кэйя.       – Подарок для хорошего настроения, – поправила она. – Вам оно пригодится. По какому делу вызывали?       Возможно, стоило передарить ягоды обратно самой Герте, ну и Хоффману заодно. Едва ли их обрадуют новости, которые Кэйя собирался на них обрушить. Но для начала…       – Скаут Эмбер, – скомандовал он. – Для вас – новое персональное задание. Вы сейчас пройдёте к казармам, или на тренировочную площадку, или в общую рыцарскую столовую – и выберете себе двоих помощников. Кого угодно, на ваше усмотрение, только не лейтенантов. Эти двое поступят в ваше непосредственное командование. Прочешите Монд в том районе, который вы указали на карте. Искать… всё, что покажется подозрительным: любые следы или знаки. Не забывайте применять Глаз Бога, следите за элементальной энергией. Желательно взять с собой для консультации кого-то из охотников Драффа, если он позволит. Приказывать гражданским, к сожалению, мы просто так не можем…       – У меня будут подчинённые? – округлила глаза Эмбер.       – Именно, – Кэйя выдернул из стопки чистый лист и стандартными, крепко вбитыми в голову формулировками набросал приказ. Поставил подпись и даже оттиснул личную печать, встряхнул, чтобы подсушить, и передал Эмбер. – На время этого задания – будут. Покажете им приказ, скажете, что от капитана Альбериха. Но выбирать на первый раз советую тех, кто покладистей и сообразительней – на всякий случай.       – Есть! – звонко отрапортовала Эмбер, но, прежде чем уйти, ненадолго замялась. – Я поняла, что нужно искать, капитан Кэйя. Но вы… не скажете мне заранее, что я должна буду найти?       – Нет, – он позволил себе улыбку. – Если бы знал, то отдал совсем другой приказ и уже не вам, скаут Эмбер. Идите.       – Можно поздравить Ордо Фавониус? – спросила Герта, когда Эмбер закрыла за собой дверь. – Скоро у нас снова появится полноценный отряд скаутов во главе с новым капитаном?       – Не торопите события, капитан Герта, – Кэйя махнул рукой в сторону дивана, сам же придвинул рабочий стул и уселся по другую сторону кофейного столика. Поза оказалась неудобной – чтобы указать что-то на карте, пришлось бы согнуться в три погибели, но и сидеть на полу субординация не позволяла. – Эмбер пока ещё слишком юна для капитанского звания, начинать нужно с мелочей.       – Вам в её возрасте заполучить, – Герта особо выделила это слово голосом, – звание капитана ничего не помешало. И никто тоже не помешал, хотя, видят Архонты, наверняка некоторые очень старались.       – Что ж, сожалею, что пришлось этих некоторых разочаровать, – ухмыльнулся Кэйя. – Но оставим прошлые дела и перейдём к делам нынешним. Для вас двоих у меня тоже есть персональное задание. Простите, капитан Герта, формально мы с вами одного звания, но мне придётся воспользоваться привилегией старшего капитана.       Раньше, при магистре Варке, система чинов была немного другой. Но теперь, когда боеспособных единиц осталось всего ничего, Джинн пришлось немного поменять правила. Должность командира рыцарей она оставила за собой, не видя смысла передавать её кому-то ещё, а вот право главенствовать над всеми оставшимися капитанами вручила Кэйе. Тебе так будет проще, сказала она, да и мне в итоге тоже.       Это вышел весьма логичный ход: Альбедо занимался совершенно иным, Эула постоянно находилась в разъездах, а Герта, хоть и была старше их всех на полтора десятка лет, никогда не принимала участие в активных военных действиях.       – Вы в своём праве, капитан, – пожала плечами Герта. – Что за задание?       – Разработать план эвакуации Монда.       Хоффман замер; Герта резко выпрямилась.       – Так, – сказала она.       – Эвакуации Монда, – подтвердил Кэйя. – Мондштадта, Спрингвейла и абсолютно всех остальных уголков, где живут наши граждане. Я хочу, чтобы у нас всегда – на будущее – был наготове план действий на случай внезапной катастрофы, природной или магической, неважно.       – На будущее? – уточнил Хоффман. – Не на настоящее?        Животрепещущий вопрос. Найти бы на него ещё достойный ответ…       – Будущее имеет свойство наступать быстрее, чем мы предполагаем, – мудро рассудила Герта. – К примеру, завтрашний день в каком-то смысле тоже относится к будущему. Капитан Кэйя, план эвакуации не может быть общим для любой ситуации; его всегда будут отличать какие-то… детали. Например, сторона, с которой нам грозит опасность: море, суша, небеса. Может, вы дадите нам чисто гипотетическое направление?       – Чисто гипотетически возьмём рапорт скаута Эмбер и мысленно проведём линию от Сада Сесилии, – Кэйя нашёл на карте главный вход в руины, – вдоль границы с Лиюэ. Очень примерно и очень гипотетически. Что вы об этом думаете?       Хоффман и Герта синхронно наклонили головы вниз.       – То есть, потенциальная… простите, гипотетическая линия, откуда мы можем ждать беды, во-первых, отрезает Монд от соседей и оставляет один на один с морем при полном отсутствии флота; во-вторых, проходит ровно через градообразующее предприятие «Рассвет», которое кормит и поит нас всех; и в-третьих, перекрывает доступ к руинам старого Мондштадта – единственному месту не на равнине, которое можно долгое время успешно оборонять? – уточнила Герта, совсем не гипотетически подложив на карту два карандаша так, чтобы они составили видимую границу. – Капитан Кэйя, а не хотите задать нам для первого раза задачку попроще?       – Я бы рад, но увы, – Кэйя развёл руками. – Зато, если потренируемся на сложном, потом не попадём впросак на простом! А если вы придумаете, как эвакуировать «Рассвет», сведя ущерб к минимуму, каждому выпишу по премии. По большой, хорошей премии.       – И пожизненному запрету на вход в Долю Ангелов, – пробормотал под нос Хоффман, двигая карандаши туда-сюда – видимо, примерял границу на доклад Эмбер. Хорошо иметь в подчинении людей, которые быстро ухватывают суть дела.       – В общем, – вздохнул Кэйя, – мне всё равно, как вы поступите. Можете взять предыдущие планы эвакуации и переделать их, можете привлечь госпожу Минчи и поднять старые архивы. Хоффман, поменяйся с кем-нибудь сменами, Герта, перепоручите ваши дела заместителю. Я даю вам два дня; потом мы вместе обсудим план, доработаем и представим его магистру Джинн. Вопросы?       – От кого эвакуируемся, капитан Кэйя? – спросила Герта.       – Не имею ни малейшего понятия, – честно ответил он. – Надеюсь, что ни от кого и ни от чего. Но лучше перестраховаться, чем потом сожалеть о несделанном. Мы легко отделались во время истории с Ужасом Бури, а вот нашим предкам пятьсот лет назад повезло гораздо меньше. Ближайшие соседи в ситуации с Осиалом сумели обойтись экономическими, а не человеческими потерями. Но плох тот руководитель, который не сделает выводов из произошедшего. Так что, можем мы с магистром на вас рассчитывать?       «Нашим предкам», ха. Услышь это Дилюк, точно бы не оставил без внимания. Спросил бы: каким именно предкам, капитан Кэйя? Про дракона Дурина ли вы говорите, или про кого-то ещё?       Но Дилюк предпочитал целыми днями дуться на винокурне в гордом одиночестве, а больше оценить эти слова по достоинству из присутствующих было некому.       – Разумеется, капитан Кэйя, – склонила голову Герта. Хоффман торопливо отдал честь, поднимаясь с дивана. – Оставьте это нам. Если появятся вопросы, мы вас разыщем. А вы всё-таки поешьте ягоды, поднимите себе иммунитет. Они мытые. Тут день в руинах, там ночь в Соборе – глядишь, а от здоровья-то ничего не осталось.       – Всенепременно, капитан Герта, – пообещал он, выпроваживая гостей за дверь. – Первым делом!       Первым делом, оставшись в одиночестве, Кэйя полез в ящик стола за сигаретами. Счастье, что Ноэлль уже прибралась: она не постеснялась бы если не отругать, так как минимум очень осуждающе посмотреть, распахнуть все окна и пройтись по мебели влажной тряпкой.       Исключительно ради терапевтического эффекта Кэйя выбрал те, что покрепче, глубоко затянулся и выдохнул в приоткрытое окно.       Он усердно пытался думать о планах на день, но вид на дерево, к которому утром был привязан наблюдатель, раз за разом возвращал его в мыслях к одному и тому же. Теперь придётся приставлять к народному мстителю кого-то ещё. Более профессионального? Но если Полуночный Герой будет лелеять свою обиду, то с него станется нарочно выслеживать людей Кэйи, и тогда ещё Бездна знает сколько ценных ресурсов будет потрачено зря. Раскинуть целую сложную сеть? Слишком затруднительно для одного неугомонного человека, даже очень родного, близкого и важного: так недолго оставить без присмотра другие цели и проделать брешь в защите города.       К середине сигареты Кэйя решил, что, в принципе, Дилюк Рагнвиндр тоже может идти на хуй.       Он, конечно, знал, что эмоциональные качели только начинаются: вопреки уверениям некоторых, что у капитана Кэйи нет ни стыда, ни совести, на деле у него было и то, и другое. А ещё очень много мнительности, подозрительности и страхов, с которыми он уживался по принципу «Не можешь побороть? Возглавь!»       Кэйя не мог назвать Дилюка личной проблемой. В конце концов, мастер Рагнвиндр важен для всего города, как бы Кэйя ни пытался периодически заверить Джинн в обратном.       Но и приоритетной – тоже не мог.       Половины сигареты вполне хватило, чтобы привести себя в порядок. Захлопнув окно и затушив её о подоконник, Кэйя потянулся за бумажкой с планом, чтоб вычеркнуть из него первые несколько пунктов. Дальше он собирался навестить алхимиков в лаборатории и узнать, как продвигается дело с элементальной энергией. А заодно поделиться с Альбедо потрясающими новостями от Бездны.       Но, разумеется, стоило только покинуть кабинет, как всё пошло наперекосяк. Как говорится, хочешь насмешить Селестию – поведай ей о своих планах.       – Капитан, вас ищет магистр Джинн, – торопливо сообщил один из рыцарей караула, когда Кэйя уже практически тянулся к дверной ручке лаборатории. – Срочно.       – Очень трудная задача – найти капитана Кэйю в его же кабинете, – вздохнул он и побежал вниз по лестнице. Вот так и составляй список дел.       У Джинн карта Мондштадта удобно висела на стене. Магистр, сложив руки на груди, гипнотизировала её, как будто тоже пыталась, подобно Кэйе недавно, разрешить проблемы на расстоянии одним только своим командорским взглядом.       – Четыре донесения, – сказала она, не оборачиваясь. Шаги Кэйи Джинн различала всегда: говорила, что только у него побрякушки на одежде так перезваниваются. – Разгромленная повозка с товарами в ущелье Пьяницы, сообщение об оккупированной хилличурлами смотровой башне с Пика Буревестника, письмо из Спрингвейла о засилье разных тварей за Забытым Каньоном и просьба о помощи от учёных из Храма Тысячи Ветров. Все пришли сегодня утром.       На миг Кэйя хотел было ещё раз помянуть предупреждение мага Бездны о грядущем бедствии, но вовремя опомнился. Нечего перевешивать все проблемы на какую-то абстрактную угрозу: подобные совпадения, когда рыцари требовались в разных уголках Монда немедленно, случались регулярно. Ничего нового.       – Я сейчас организую патрули, – кивнул Кэйя. – Можно отправить Хофф…       Ах да, опомнился он. И Хоффман, и капитан Герта, и скаут Эмбер получили свои личные задания. Между тем, все четыре донесения звучали довольно угрожающе, и отправлять туда отряды без надёжного командира или без носителя Глаза Бога было весьма опасно. Да ещё и местоположение… Отряд, который направится к Пику Буревестника, покинет Мондштадт как минимум на три дня в общей сложности. Не лучшее сейчас время отсылать так надолго важных людей.       – Донесения пришли в Ордо Фавониус, – Джинн наконец-то повернулась лицом. – Переложить на гильдию не выйдет, капитан.       – Само собой, – согласился Кэйя.       – Отряд к Забытому Каньону поведу я…       – Нет, – оборвал её Кэйя. – К Забытому Каньону отправлюсь я. Скорее всего, все эти твари вылезли из-за нашей вчерашней стычки с магами Бездны. Они частенько устанавливают контроль над хилличурлами. Похоже, те, кого привели за собой маги Бездны, теперь остались без руководства, вот и разбежались по окрестностям. Вчера мы их не обнаружили, но это не значит, что их там не было вовсе.       – Храм Тысячи Ветров далеко, – Джинн с силой помассировала пальцами виски. – Путь учёным преградили стражи руин. Они смогли отправить птицу с сообщением, но следует поторопиться и вытащить их. Нужен человек с Глазом Бога.       – Попросим Альбедо, в лаборатории один день справятся и его ассистенты. Если всё пройдёт гладко, к ночи уже вернётся в Мондштадт. А вот на Пик Буревестника предлагаю отправить отряд под командованием кого-нибудь из лейтенантов, но выделить им в помощь Ноэлль.       Кэйя ожидал возмущения Джинн, и, конечно же, оно неизбежно последовало.       – Ноэлль – не рыцарь! – Джинн хлопнула рукой по столу. – Мы не должны перекладывать свою ответственность на обычных людей.       – Ноэлль может в одиночку раскидать троих митачурлов, мы все тому свидетели, – перебил Кэйя. – Отправим её на Пик Буревестника ради нашего же спокойствия. Мы давно не посылали в те края носителей Глаза Бога, а зря: обычные патрульные отряды явно не справились с задачей, раз госпожа Винд из Штормового Дозора прислала донесение. Эта дамочка обычно предпочитает решать проблемы самостоятельно, но если даже ей понадобилась помощь рыцарей, то лучше перестраховаться.       Он распахнул дверь, чуть не ударив по носу Лоуренса, дежурящего снаружи.       – Ноэлль и капитана Альбедо сюда, бегом!       – Почему ты всегда можешь меня переспорить? – философски спросила Джинн, глядя в потолок.       – Потому что я никогда не начинаю с тобой спор, если знаю, что точно не выгорит, – подмигнул ей Кэйя. – Джинн, прошу тебя, повремени с серьёзными вылазками ещё хотя бы неделю. Творится Бездна знает что; дождись хотя бы, пока я не докопаюсь до сути.       Ноэлль явилась почти тут же. Поклонилась и посмотрела настороженно: первым делом на магистра, а потом обвела взглядом весь кабинет, будто предполагая фронт работ. Не без удовольствия Кэйя отметил, что маленькая брошка, которую он подарил ей несколько дней назад, красовалась на блузке.       – Ноэлль, – Джинн сделала серьёзное лицо. – Я хочу обратиться к тебе с официальной просьбой. Знаю, что ты не рыцарь, но у тебя есть Глаз Бога, и это многое решает. Не могла бы ты сопроводить отряд рыцарей к Пику Буревестника? Разумеется, по документам я всё оформлю сама – как командировку, например. Оплата этих дней будет соответствующая.       – Ох, магистр, – Ноэлль даже покраснела. Её рвение помогать рыцарям было известно всем, и, разумеется, предложение Джинн она восприняла как поощрение, а не затруднительную и неприятную просьбу. – Конечно, я вам не откажу! И с чего вы вдруг заговорили об оплате…       – Потому что любой труд должен вознаграждаться, – напомнил ей Кэйя. – Магистр, собрать отряд и провести инструктаж следует мне, или…       – Нет-нет, – Джинн отмахнулась. – Я всё сделаю сама. Отряд на Пик Буревестника отправится последним. Если у тебя нет возражений, Ноэлль, можешь собираться. Подходи через полчаса к моему кабинету, чтобы обсудить все детали с командиром отряда.       – Слушаюсь, магистр! – Ноэлль просветлела лицом. Перед тем, как покинуть кабинет, она беззвучно, одними губами передала Кэйе: «спасибо». Тот только подмигнул; разумеется, Ноэлль поняла, кому обязана внезапной сменой рабочей деятельности.       Пусть лучше геройствует вместе с обученными рыцарями, и то в качестве поддержки, чем одна.       Распахнутая ею дверь вдруг спружинила обратно, и Ноэлль испуганно ойкнула.       – Простите, – повинилась она.       – Ничего страшного, – Альбедо, обладающий отменной, нечеловеческой реакцией успел поймать дверь ладонью и избежать синяка. – Магистр Джинн, капитан Кэйя. У меня пока нет ответов на ваши вопросы; боюсь, вы напрасно вызвали меня.       – Исследования отменяются, – Кэйя сочувственного похлопал его по плечу, как будто не сам только что принял решение вытащить из лаборатории. – Капитан Альбедо, вы поведёте отряд в Храм Тысячи Ветров, нужно помочь учёным справиться со стражами руин.       Альбедо неверяще повернулся к Джинн.       – Вы шутите, что ли? – спросил он. – Я возглавляю исследовательский отдел, а не командую рыцарями.       – Как любит говорить наш любимый магистр, «это приказ, капитан», – Кэйя развёл руками. – Альбедо, серьёзно, выручай. Ты знаешь, что мы обычно не сдёргиваем тебя из лаборатории и практически полностью передали ответственность за Драконий Хребет, но у нас сегодня с самого утра аврал. Отправили бы Эмбер, вот только она нужна мне в другом месте. Отдали бы это задание Искателям приключений, но запрос пришёл в орден. Несколько стражей руин, отряду без носителя Глаза Бога там делать нечего.       – Так вы поэтому даже Ноэлль вызвали? – взгляд Альбедо смягчился, но только не в сторону Кэйи. – Хорошо, магистр, я вас понял. В таком случае, будьте добры, не отпускайте вечером Кли из штаба до моего возвращения; а если не успею до полуночи, то уложите её спать в «камере». И даже не надейтесь, что по делу об элементальной энергии будет хоть какое-то продвижение в ближайшее время. Какой отряд мне взять?       – Берите утренний патрульный отряд, капитан Альбедо, – Джинн вручила ему помятое письмо – видимо, как раз то, которое прислали с птицей учёные. – По возможности, если всё пройдёт благополучно, пусть двое рыцарей останутся патрулировать район у Храма Тысячи Ветров, завтра я пришлю кого-нибудь сменить их. Нужно всерьёз обсудить вопрос увеличения охраны в местах, где проводятся археологические исследования. В остальном – у вас полная свобода действий.       – Понял, – Альбедо сунул бумажку в карман халата. – А вы, капитан Кэйя, будьте так добры, перестаньте вспоминать обо мне каждый раз, когда вам нужна помощь не по профилю.       – Не волнуйтесь, капитан Альбедо, – лихо отсалютовал ему Кэйя, – в следующий раз это будет непременно вопрос по вашей специальности! Постараюсь оправдать ожидания!       «Паяц», – читалось в прощальном пронизывающем взгляде Альбедо.       – Повозка в ущелье Пьяницы, – со вздохом сказала Джинн, показывая Кэйе четыре пальца. – У нас всё ещё не хватает людей, капитан. Отправляйтесь, чтобы не терять время, а я попробую собрать отряд без носителей Глаза Бога. Например, троих лучников…       – Погоди, погоди, – Кэйя подошёл поближе, понизил голос и снова перешёл на неформальный тон. – Скажи мне вот что: повозку ведь уже разграбили? Кто-нибудь пострадал? Какой товар был внутри?       – Пострадавших нет, торговцы бросили повозку, как только завидели монстров, – мрачно уведомила Джинн. – Это товары из Лиюэ для нескольких наших заведений. Ничего скоропортящегося: приправы и напитки по большей части. Я уже понимаю, что ты что-то задумал, но пока не улавливаю, что именно. Хочешь бросить дело на самотёк? А кто будет возмещать ущерб?       – Хочу отложить дело до завтра, – признался Кэйя. – Точнее, до ночи, но если только ты согласишься на краткую минуту позора. Мы можем попросить нашего замечательного ночного героя управиться с монстрами по дороге домой…       – Так он тебя и послушался, – саркастично заметила Джинн. – Да и вообще, раз Ди… наш герой не разобрался с делом прошлой ночью, значит…       – Значит, он не ночевал сегодня дома, – подхватил Кэйя, который прекрасно знал, на что потратил Дилюк нынешнюю ночь. – Остался в Мондштадте, скорее всего. И, нет, разумеется, он меня не послушается, но никто не мешает намекнуть ему так, чтобы он сам принял верное решение. Прошу тебя, Джинн, оставь это мне. Не поведётся – я сам с утра схожу и…       – Не в одиночку! – Джинн показала кулак. – Только посмей, Кэйя Альберих, оставить меня одну в любом смысле этого слова, и я тебя не пощажу.       Эти слова звучали так знакомо, что Кэйя не выдержал и засмеялся.       – Кто-то слишком долго общался с Эулой, – подколол он. – Не волнуйся, даже в мыслях не было. А ты постарайся найти сегодня время и выйти в город в патруль. Посмотри, какие настроения ходят в народе, это может оказаться нам очень полезным.       – Шагом марш отсюда, – проворчала Джинн. – Будет он ещё магистром командовать!       Но сама украдкой сунула ему в руку упакованный в бумагу бутерброд. Никак по методу всё той же Эулы за булочку отомстила.              Совмещать полезное Кэйя решил с ещё более полезным, а потому к себе в отряд отобрал тех рыцарей, за которыми давно хотел понаблюдать в настоящем бою: и матёрых, и перспективных новичков. Возможно, набрал чуть больше, чем того требовало их задание, но когда ещё выпадет настолько удобный случай?       Погода и так с утра была мрачной и прохладной, но когда они уже минули мост, начался вдруг дождь: сначала просто противный, мелкой пылью оседающий на лице, но чем дальше они отходили от города, тем яростнее барабанили капли.       – Зато, – оптимистично заметил Кэйя, – если вы облажаетесь, я просто всех заморожу. И тварей, чтобы людям проблем не доставляли, и вас, чтобы глаз мой не видел этого позорища. Попрошу потом в Спрингвейле телегу, так вас к магистру на ковёр и довезём.       Сэр Лоуренс, который знал капитана уже долгие годы, только закатил на шутку глаза, зато новобранцы заалели ушами.       Ситуация в Спрингвейле оказалась хуже, чем Кэйя надеялся, но лучше, чем опасался. Местные установили вдоль дороги самодельные заграждения из телег, брёвен и колючих веток. Кое-где местами на них виднелись клочки хиличурловой шерсти; светило бы солнце – может, и капли крови бы нашлись, но дождь уже смыл все.       – Какова обстановка? – спросил Кэйя у Драффа, который сегодня был на редкость трезв и собран.       – Всё спокойно, – ответил он. – Это мы на всякий случай поставили. Только парочка самых бесстрашных хилличурлов попробовала пробраться, а вообще они к людям не суются. Бегают себе за озером. Откуда только повылезли…       Кэйя, который точно знал, откуда, лишь вздохнул. Надо же накануне было так просчитаться. В самом деле, где же хилличурлы прятались, что в руинах их не нашла даже дотошная Эмбер?       – Можете не волноваться, – сказал он, – рыцари Ордо Фавониус немедленно решат эту проблему. На всякий случай пока подождите убирать заграждения, но можете отпустить по домам хотя бы половину людей. В деревню никто не пройдёт.       – Как всегда, быстры и эффективны! – от души похвалил орден Драфф, и его похвала оказалась неожиданно приятной.       Справедливо рассудив, что сейчас не самое подходящее время, Кэйя не стал спрашивать про кабанов. Судя по тому, что скаута Эмбер в рядах защитников Спрингвейла не наблюдалось, она с утра двинулась по другому маршруту. Это было очень кстати: пусть лучше занимается поисками, а разбить армию хилличурлов и без неё найдётся кому. Жаль только, что дождь затруднит поиски, если вовсе не загубит в самом зародыше: вряд ли она сможет найти хоть какие-то следы, кроме, упаси, конечно, Архонты, элементальных.       – Лоуренс – за старшего, – скомандовал Кэйя. – Я буду позади и вмешаюсь, только если пойму, что вы не справляетесь. Докажите мне, что не зря проедаете налоги граждан Мондштадта!       Решение оказалось стратегически верным. Рыцари сперва неуверенно оглядывались, а Лоуренс так вообще смотрел с паникой и непониманием. Но уже совсем скоро он взял себя в руки, построил отряд, и дело пошло на лад: хилличурлов отлавливали одного за другим и уничтожали.       Несколько раз, когда ситуация становилась опасной, Кэйя всё-таки предпочёл вмешаться. Воспитательный процесс воспитательным процессом, но нарочно прибавлять работу сёстрам Собора было как-то подло. Хотя, в целом он остался доволен. Из рыцарей-новичков только один оказался бесполезным, совершенно никуда не годным: путался в своём же оружии, постоянно оступался, а от вида пронзённых тел чудищ его даже вывернуло в ближайших кустах. Остальные проявили себя куда более достойно, а уж Лоуренс и вовсе порадовал собранностью. Такого держать постоянно на воротах – расточительство, особенно когда ордену не хватает рук. Продвинуть в лейтенанты – вот и всё решение… Кэйя мысленно сделал пометку написать официальное прошение Джинн, чтобы она поскорее дала делу ход.       На зачистку местности ушло не меньше трёх часов. Зато, прочесав все кусты по сотому кругу, рыцари наверняка убедились, что чудищ в окрестностях больше не осталось и Спрингвейл может спать спокойно. Дождь к этому времени немного поутих, но не прекратился, и чем ближе дело двигалось к вечеру, тем менее комфортно становилось.       – Вы куда, капитан? – спросил Лоуренс, когда сразу после ворот Мондштадта Кэйя повернул направо.       – Ты не поверишь, но работать, – тяжело вздохнул Кэйя, в очередной раз отжимая меховой воротник. От непрекращающегося дождя он выглядел совсем уж жалко.       Лоуренс посмотрел вдаль и скептически хмыкнул – прямо по курсу располагалась Доля Ангелов.       Ну разумеется, печально подумал Кэйя. Ни одна живая душа не поверит, что в таверны капитан кавалерии гарцует на работу, а вовсе не для того, чтобы пропустить по бокальчику-другому вина. А впрочем, меньше знают – крепче спят.       – Отчёт о выполненном задании писать именно тебе, – намекнул ему Кэйя, чтобы не радовался раньше времени. – Всё по форме: внятным почерком, детально, и постарайся не делать орфографических ошибок. Читать это будет магистр. Чтобы завтра к девяти утра бумаги уже лежали у неё на столе, ясно? Советую начинать прямо сейчас, а не дожидаться рассвета.       – Так точно! – отозвался Лоуренс. – А ребят…       – Отпусти, – сжалился Кэйя. – Пусть просушатся и отдохнут, вы сегодня хорошо постарались. Тем, кого я сегодня снял с дежурства, засчитай сегодняшний день как рабочий. Если у них завтра выходной, то пусть всё так и будет, смены не переставляйте.       – Понял, – Лоуренс отдал честь и вернулся к отряду. Послышались бодрые возгласы: мысль о бадье с горячей водой и ужине грязных и уставших рыцарей, несомненно, порадовала.       Счастливые. Кэйя, может, тоже хотел полежать в ванной и съесть что-то посущественнее бутерброда от Джинн и, честно говоря, меньше всего на свете желал тащиться в Долю Ангелов, сталкиваться нос к носу с Дилюком и притворяться довольным жизнью, счастливым выпивохой.       У Кэйи была очень высокая устойчивость к алкоголю, но залей он в себя, уставший и продрогший, на голодный желудок бокала три-четыре – разморило бы тут же. А значит, настало время для волшебного средства.       Одно из его первых просьб к Альбедо – ещё когда тот не был никаким капитаном, наставником молодёжи и лучшим старшим братом Тейвата, а лишь настороженным чужаком в Мондштадте, – заключалась в разработке зелья, позволяющего пить и не пьянеть. Альбедо тогда объяснил ему, что чудес не бывает, и тут же, опровергая собственные слова, за пару недель похожее зелье придумал. Оно притупляло симптомы опьянения и позволяло выпить без последствий для себя куда больше, чем готов вынести организм. Так что теперь, если Кэйя точно знал, что предстояла ему работа, а не весёлые посиделки, перед входом в таверну делал большой глоток из заветного флакона.       А сегодня ему предстояла именно работа.       Доля Ангелов встретила его шумом голосов, звоном бокалов и запахами, которые после монотонной сырости вечера ошеломили своим разнообразием. Таверна была забита под завязку: сидеть в такую погоду снаружи, на балкончиках или за уличными столиками, конечно, дураков не нашлось.       Дилюка Кэйя увидел сразу. Может быть, потому что его рыжие, столь редкие для Мондштадта волосы тут же перетягивали на себя внимание; а может, потому, что внимание Кэйи всегда, в любой ситуации сперва переключалось на Дилюка, а потом уже на всё остальное.       Как ни странно, за стойкой были оба: и Чарльз, и Дилюк. Первый привычно разливал посетителям напитки, второй же, в белой рубашке и чёрном фартуке, вёл опись вин на полках.       – О-о-о, капитан Кэйя! – заголосили завсегдатаи таверны. Кэйя поднял руку в приветствии, подмечая, что Дилюк вздрогнул и закаменел спиной, но не повернулся. Репутация, как всегда, не подвела: даже в таком переполненном помещении местечко у стойки мигом для капитана расчистили.       – Что будете пить, капитан? – спросил кто-то из толпы. – Полуденную Смерть или чего неразбавленного и покрепче? По вашему внешнему виду заметно, что согреться вам не помешает. Выглядите ужасно, будто вас, ха-ха, в луже какой изваляли! Может, плащ снимете?       – И то верно, – согласился Кэйя и скинул промокший насквозь плащ в угол. Рубашка под ним местами даже была сухой, что ощущалось после длительного ледяного душа крайне приятно. Но вот когда кто-то вошёл в таверну и из-за двери потянуло сквозняком, Кэйя поёжился. – Чарльз, налей-ка мне вина, погреться охота… И что-нибудь закусить, но посущественнее: тяжёлый рабочий день, знаете ли!..       Перед носом Кэйи тут же появилась миска с жареными картофельными крокетами, и он вцепился в неё как утопающий в плавучую ветку.       – А вот, кстати, о закусках, – выговорил он, как только утолил свой первый голод. – Кажется, Хороший Охотник, да и отель Гёте скоро не досчитаются кое-каких товаров. Поговаривают, повозку опять разграбили чудища в ущелье Пьяницы.       – И я слыхал! – подхватил верный Нимрод. – А рыцари-то что? Попробуют груз вернуть, или как?       – Что значит – попробуют? – громко возмутился Кэйя. – Утром сама магистр лично поведёт отряд! Медлить нельзя ни в коем случае, провизию ещё можно спасти. На этот раз бизнес наших дельцов может серьёзно пострадать, товары в повозке не из простых. Из самого Лиюэ, да-да!       – О-о-о! – затянули завсегдатаи.       Расчёт был простой: скажи Кэйя, что отправится в ущелье сам, и Дилюк бы даже пальцем не шевельнул. Но упоминание Джинн действовало на всех людей одинаково гипнотически; кроме того, угроза потери денег и товара Дилюку очень близка. Само собой, для лучшего эффекта провокацию нужно делать тоньше, тщательней, но ни сил, ни желания, ни времени, честно говоря, уже не осталось. Не получится – так лучше и правда соберёт с утра ещё один отряд и сходит.       – Ваш заказ, – Чарльз поставил перед Кэйей огромный бокал мутного, красноватого напитка.       – Это что? – спросил он с подозрением. – Не очень-то похоже на вино.       – Попробуйте.       Бокал на удивление оказался не холодным. Кэйя осторожно сделал глоток, и по пищеводу тут же растеклось нежное тепло; не обжигающее, как если бы плеснуть внутрь себя алкоголя, а очень мягкое: сок, специи и капелька вина.       – Сейчас для напитка не сезон, и в меню его нет, но продрогшим рыцарям – самое то, капитан Кэйя, – Чарльз подмигнул. – Считайте подарком от заведения. Второй раз за сегодня делаю, ваш скаут тоже пришла недавно сюда вся мокрая и замёрзшая.       Чарльз знал Кэйю с юности. Да, разумеется, мальчишки дома Рагнвиндров выросли и пошли своими дорогами, но он наверняка ещё прекрасно помнил, как они вдвоём прибегали в отцовскую таверну посреди бесснежной, но промозглой зимы и просили подогреть им сок из закатников.       Тепло стало сразу всему: и телу, и сердцу.       – Интересно, – сказал Кэйя, оглядываясь. – Говоришь, скаут Эмбер тоже где-то здесь?       Тёмную макушку без опознавательного знака среди толпы он разглядел не сразу. Эмбер сняла свой бантик и распустила волосы – видимо, подсушивала. Сидела она не одна, а с незнакомым полноватым мужчиной. Тот подливал Эмбер в бокал вино и что-то рассказывал, бурно жестикулируя.       Кэйя уже хотел было отвернуться – в конце концов, рабочий день закончился, и Эмбер не обязана скакать по лесам всю ночь в поисках не пойми чего, тем более, в дождь. Но что-то в её позе настораживало. Мысками сапогов Эмбер то и дело скребла по полу, как будто не знала, куда пристроить. Бокал вина то подвигала к себе, то, наоборот, отставляла в сторону – словно и пить не хочется, и вежливость отказаться не позволяет.       Понаблюдав пару минут, Кэйя пришёл к определённым выводам.       – Чарльз, – попросил он, выкладывая на стойку мору. – Бутылку чего-нибудь покрепче, пожалуйста.       Чарльз посмотрел с сожалением, но немного подвинул от стойки Дилюка и бутылку достал. Он, конечно, прекрасно знал, что Кэйя зачастую приходил сюда работать, а не получать справедливо заслуженное удовольствие, и всегда молчаливо помогал ему спаивать тех, кого требовалось.       С Дилюком же подобное получалось не всегда. От него, как от человека настроения, никогда не угадаешь, чего ждать: такой вот элемент непредсказуемости. К примеру, о чём он думает сейчас – осуждает, негодует или просто не желает уделять Кэйе ни капли внимания? Дилюк за всё это время ни разу не повернулся к нему и не оторвался от своих записей.       Ну и пусть. С бутылкой в руке и крокетами в желудке Кэйя поспешил к заинтересовавшему его столику.       – Скаут Эмбер! – гаркнул он.       Эмбер вскочила тут же, и на лице её появилась тень облегчения. Это помогло принять решение ещё быстрее.       – Срочная работа, скаут Эмбер, – сказал он. – Хорошо, что я наконец-то вас нашёл. Бегите-ка в штаб немедленно, дежурный рыцарь вас оповестит, я оставил ему указания.       – Слушаюсь, капитан! – она улыбнулась, скорее всего, сообразив, что нет никакой работы. Подхватила бантик, накидку и перекинула волосы на плечо. – Господин Шварц, простите, долг зовёт. Спасибо вам за приятный вечер, надеюсь, увидимся ещё!       Названный Шварцем господин проводил её задумчивым взглядом. Кэйя, воспользовавшись заминкой, ловко присел на освободившееся место и выставил бутыль вина на стол.       – Надеюсь, вы не в обиде, что я прервал общение с хорошенькой девушкой, – доверительно сказал он, наклоняясь ближе. – Я, очевидно, далеко не столь прелестен, но собеседник не из худших. Может, смогу составить вам компанию? Меня зовут Кэйя Альберих, возглавляю рыцарей Мондштадта.       – Начальство – это святое, – вздохнул господин Шварц и протянул руку. – Я торговец из Фонтейна. Держу на родине пару лавок хозяйственной утвари. Вот, приехал разведать обстановку, наладить, может, связи с Мондштадтом.       – Правильно, правильно, дружба в бизнесе никогда не повредит, – Кэйя ответил на рукопожатие. – Почему бы нам с вами не выпить за знакомство?       Они опрокинули по бокалу, потом ещё и ещё. Разговор по большей части крутился вокруг работы. Торговец Шварц охотно рассказывал про своё дело, расспрашивал об ордене и с удовольствием слушал рыцарские байки, которыми щедро снабжал его Кэйя.       В голове же, однако, настойчиво крутился один Дилюк. Всё-таки мириться с ним нужно. Во-первых, у Кэйи действительно было не настолько много ценных ресурсов, чтобы разбрасываться ими направо и налево, и ссора оставляла в проигрыше в первую очередь его самого. Во-вторых, накануне Дилюк сказал совершенно верно: как только отношения между ними теплели, налаживались, Кэйя брал и… Интересно, как он хотел закончить своё предложение? Кэйя брал и снова, как несколько лет назад, всё ломал? Совершал то, чего Дилюк прощать ему не мог или, скорее, просто уже не хотел?       Работа, насильно напомнил он себе. Работа сама себя не сделает, хватит думать о постороннем.       Когда бутылка вина опустела и на очереди появилась следующая, Кэйя подумал: может, этот мужик с Эмбер и правда просто разговаривал? Приглянулась хорошенькая девушка, ну что теперь? А вертелась ужом – так потому что ей в ответ не понравился. Кэйя вообще ни разу не видел, чтобы Эмбер хоть с кем-то заводила интрижки, тем более – с немолодым тучным купцом из другой страны.       Вино вдруг дало в голову. Кэйя с силой растёр шею сзади, надеясь, что это прояснит мысли, но лучше не стало.       – Да, тяжело нынче рыцарям, – вздохнул господин Шварц. – В патрули, небось, по любой погоде ходите, и в дождь, и в солнце. Завтра, если будет так же лить, своих ребят всё равно погоните?       – Погоню, а как же. Безопасность страны – на первом месте! – стало слишком жарко и душно, будто из-за дождя Кэйя умудрился подхватить простуду. Но он отлично знал и себя, и свой организм – такого случиться просто не могло.       Подозрительность тут же вернулась с новой силой. Пока они распивали ту бутыль, которую Кэйя принёс от Чарльза, всё было хорошо. Но теперь вино наливал собеседник из своей бутылки, и вот вдруг зелье Альбедо, которое доказывало свою эффективность не первый год, даёт сбой. Хотя пить чужое – пусть даже на бутыли явно виднелась маркировка «Рассвета» – Кэйя предусмотрительно не стал, лишь смочил губы.       Наученный жизненным опытом, Кэйя соображал быстро и пустыми надеждами себя не потчевал. Вывод напрашивался только один: внутри бутылки было не только вино.       – Ух, как-то душновато стало, – он демонстративно оттянул воротник. – Пойду подышу пару минут и вернусь. Дождётесь, господин Шварц?       – Конечно, дождусь! – делец прилично глотнул из своего бокала ровно такое же, между прочим, вино, как и у собеседника. – Возвращайтесь, сэр Кэйя, буду всем говорить, что место около меня занято!       Кэйя подхватил свой бокал, делая вид, что не собирается расставаться с выпивкой даже на время короткой прогулки. Господин Шварц, на удивление, остался совершенно спокоен и не сделал ни малейшей попытки ни остановить Кэйю, ни сбежать самому. Так уверен в себе? Или всё же у него не было намерений довести собеседника до отключки, и это лишь случайность?       На пороге Кэйя, почувствовав за спиной тяжёлый, напряжённый взгляд, обернулся.       Дилюк смотрел в упор и хмурился. Даже открыл рот, чтобы что-то сказать вслед, но Кэйя вдруг вспомнил, что прямо сейчас бессовестно похищает из таверны казённый бокал, а потому быстро ломанулся в дверь, прикрывая свидетельство преступления рукой.       Снаружи от свежего воздуха лучше не стало. Он ускорил шаг: если свалится в дождь посреди улицы, то кто знает, сколько пройдёт времени, прежде чем патруль наткнётся на него. Дойти бы до Собора или хотя бы до ордена…       Чтобы не расплескать вино, Кэйя, недолго думая, заморозил верхушку бокала толстым слоем льда. Рука дёрнулась, и лёд с бокала перебрался на рукав рубашки: только сейчас Кэйя сообразил, что забыл накидку в таверне. Наверное, именно на это хотел указать ему Дилюк?       Что ж, заберёт позже.       Обтирая собой каждую стену, Кэйя упорно двигался вперёд. Состояние не было похоже на обычное опьянение, но и на отравление тоже – не то чтобы ему в жизни частенько доводилось испытывать последнее.       И когда впереди показались огни штаба, Кэйя вздохнул с облегчением.       ***              Штормило.       Штормило так, что Кэйя мигом даже сам уверовал в деда-пирата – сказочку, которой он пичкал всех, кто готов был развешивать уши. Кажется, спина касалась чего-то твёрдого, а ступни – нет, и значит, он всё-таки лежал, а не стоял. Но при этом его как будто качало из стороны в сторону, да ещё и подташнивало.       Наконец он нашёл силы и разлепил глаза. Правый привычно встретил темноту повязки, левый – знакомый яркий свет алхимической лаборатории. От света глаз начал нещадно слезиться, но почти тут же на лицо легла тень, и над Кэйей нависла Сахароза.       – Сахарок, я умираю, – простонал Кэйя. Собственный голос вышел хриплым, тихим и очень-очень жалким. Какое позорище.       Сахароза наклонилась ниже; пахнуло свежестью и сладкими природными маслами, с которыми она обычно работала.       – Нет, – ответила она и приятно потрогала прохладной ладонью лоб. – Не умираете. Больше лежать, больше пить воды, и всё пройдёт. Или могу сходить за сестрой Барбарой из Собора, но лучше всё же так часто не прибегать к лечению силой элементов, это не лучшим образом сказывается на естественной выносливости организма.       Кэйя с трудом собрался с силами, поднял руку и погладил Сахарозу кончиками пальцев по щеке.       – Сильно испугалась? – спросил он.       Потому что если да, то Альбедо утром вытрясет из него всю душу, и Кэйя пожалеет ещё сто раз, что не окочурился где-нибудь по дороге до штаба. Зациклившись на собственном самочувствии, он совсем позабыл, что сегодняшним утром лично отправил главного алхимика к Храму Тысячи Ветров, и искать его в ордене бессмысленно.       – Немного, – Сахароза даже не смутилась, как обычно, и отстраняться не стала. Видимо, любые его действия сейчас расценивались как последняя воля умирающего. – Конечно, не каждый день на пороге лаборатории падает в обморок капитан ордена, еле дотащила вас до кушетки. Но вы хорошо придумали с бокалом. Я быстро поняла, что произошло, и смогла подобрать подходящее зелье, чтобы облегчить симптомы.       – А что, собственно, произошло? – Кэйя немного приподнялся на локтях.       Сахароза сперва протянула стакан с водой, дождалась, пока Кэйя его опустошит, и только потом продемонстрировала пару колб с разноцветными жидкостями – как будто это должно ему что-то объяснить.       – Мне нужно провести больше исследований, чтобы выяснить точно, – сказала она, – но я предполагаю, в вашем вине было какое-то вещество, ускоряющее процесс опьянения. Абсолютно безопасное и безобидное, совершенно точно не яд и не наркотик… простите, мне пришлось разбить бокал, чтобы добраться до содержимого, потому что ваш лёд никак не хотел таять. Так вот. Я знаю, что перед походом в таверну вы часто употребляете зелье, которое господин Альбедо варит для вас. Скорее всего, оно оказалось несочетаемым с тем веществом, которое подмешали в вино, и у вас началась аллергическая реакция. Не очень сильная, ничего страшного.       – Куда уж страшнее, – пробормотал Кэйя. – Я ведь даже глотка не сделал – просто притворился, что пью…       – Для начала аллергического процесса достаточно и одной капли, – Сахароза бесцеремонно оттянула вниз его нижнюю губу. – Вот здесь наблюдается небольшой отёк и покраснение. Очень хорошо, что вы не стали пить больше, последствия могли быть куда хуже.       Кэйя хотел сказать ей, что для аллергической реакции его симптомы были довольно удивительны, поэтому сам бы он ни за что не догадался – но не успел. Грохнула дверь, и в лабораторию вбежал взъерошенный, мокрый Альбедо. Он осмотрелся, быстрым шагом подошёл к кушетке и практически упал коленями на пол, чтобы оказаться с Кэйей на одном уровне.       – Жив? – спросил он быстро, ледяными пальцами прощупывая пульс на шее.       Кэйя собирался уже пошутить, но Сахароза, видимо, предугадав его намерения, опередила:       – Жив, всё в порядке, – она протянула Альбедо исписанный лист. Серьёзно, пока пациент лежал без сознания, Сахароза в самом деле записывала все свои мысли на бумагу? Учёные, что тут сказать...       Альбедо быстро пробежал глазами по записям, чему-то покивал, не отрывая руки от пульса. Теперь Кэйя смог разглядеть, что тот не в своей привычной рубашке, а в рыцарской выездной форме – явно не успел переодеться после возвращения из Храма Тысячи Ветров. Самый верх щеки был неглубоко рассечён, в уголке царапины скопилась засохшая кровь.       Кэйя решил, что раз его так бесцеремонно щупают, то и он не останется в стороне; облизал подушечку большого пальца и стёр раздражающую кровяную корку.       Альбедо шарахнулся от него назад. Да что ж все вокруг такие не тактильные... Иногда Кэйя до ужаса скучал по своей юности, когда можно было без малейшего сомнения повиснуть на Дилюке или притулиться к нему под бок и получить свою порцию дружеского тепла.       – Что ж, раз ты настолько бодр, то вполне в состоянии выдержать небольшое бурное воссоединение, – пробормотал Альбедо и крикнул через плечо, – Кли! Заходи, уже можно.       Маленькая красная молния влетела в лабораторию и, ни на мгновение не притормозив, с разгона врезалась Кэйе в живот.       – Братец Кэйя, братец Кэйя, пожалуйста, не умирай, не оставляй Кли, братец Кэйя-я-а-а-а!       – Тише, Искорка, ты чего? – не на шутку перепугался Кэйя. Кли ловко забралась к нему на кушетку, и он едва успел поймать её за край кофточки и прижать к себе, чтобы она не скатилась вниз. – Альбедо, что произошло, с чего вы вообще взяли, что я умираю?       – А ты не умираешь? – глаза Кли были красные, как будто она прорыдала час кряду.       – Конечно же, нет. Посмотри, я целый и здоровый, просто немного устал и лёг отдохнуть. Не веришь – спроси у сестрёнки Сахарозы, она подтвердит.       – Когда наш отряд возвращался в Мондштадт, я увидел у ворот Кли, – Альбедо поднялся с пола, брезгливо отряхнул запачканный рукав формы, потом подумал и принялся раздеваться. – Она так хотела со мной увидеться, что уговорила Лизу подождать нас у въезда в город.       – Сухая, – прокомментировал Кэйя, запустив ладонь в волосы Кли.       – Естественно, – вздёрнул брови Альбедо. – Ты же не думаешь, что кто-то пустит ребёнка на улицу в дождь без зонтика и плаща?       Кли, подуспокоившись, села удобнее, но Кэйю из своих объятий так и не выпустила, и тот машинально погладил её по спине. Почему же она настолько сильно переживает?       – И когда мы уже шли домой, – в голосе Альбедо явственно прорезались нотки крайнего неудовольствия и осуждения, – из Доли Ангелов выскочил как ошпаренный этот твой обожаемый мастер Рагнвиндр…       – Альбедо! – возмутился Кэйя.       – Прости, неправильно выразился. Выскочил этот твой бешеный мастер Рагнвиндр, схватил меня за шиворот и закричал, что капитана Кэйю отравили, а тот оказался достаточно безмозглым, чтобы уйти, не попросив никого о помощи, и сейчас, наверное, уже валяется дохлый где-нибудь в канаве. Естественно, это очень расстроило Кли, и она разрыдалась. Мы с полчаса прочёсывали все более-менее перспективные канавы, пока кто-то не сказал нам, что видел, как капитан Кэйя брёл в сторону ордена в одной рубашке.       – О Архонты, Искорка, прости, что напугали тебя, – пробормотал Кэйя, и тут до него дошло. – Архонты и Бездна, откуда Дилюк это знает?! Погоди, только не говори мне, что он спугнул того мужика-торговца в таверне!       Альбедо демонстративно поднял брови и сделал жест, как будто он защёлкивает на своих губах замок.       – Это катастрофа, – Кэйя схватился за голову. – Джинн завтра убьёт меня, и будет абсолютно права. Он представился торговцем из Фонтейна, и если в вине правда всего лишь безобидное вещество, которое чуть ускоряет процесс опьянения, а Дилюк устроил грандиозные разборки, то завтра нас может ждать дипломатический скандал. А если действительно в чём-то замешан, то мы его напугали и упустили, и где теперь его искать?..       – Насколько я понял… – Альбедо, наконец, избавился от грязной формы и накинул лабораторный халат прямо на голое тело; Сахароза, пока он переодевался, вежливо отвернулась в сторону. – Мастер Рагнвиндр заподозрил неладное по твоему быстрому и крайне нетрезвому уходу. А когда тот торговец, сообразив, что ты не вернёшься, сбежал из таверны, прихватив с собой и бутылку, и бокалы, сделал определённые выводы. Так что дипломатического скандала не будет. Но вот сможешь ли ты найти беглеца – вопрос уже не ко мне. Зачем ты вообще к нему подсел?       – Он пытался споить Эмбер. Так, мне срочно нужна Вэл, – Кэйя напрягся и попытался встать, но мышцы вдруг стали неподатливыми и мягкими, точно желе, и он рухнул назад на кушетку. – Надо найти Вэл, дать ей приметы этого торговца… чтобы искали… Вот Бездна, глаза сами закрываются…       В ушах зашумело.       – Я думаю, что здоровый сон вам сейчас нужен больше, чем Вэл, – сказала Сахароза, бескомпромиссно надавливая на плечи. – Это защитная реакция организма. Спите. Кли, навались-ка на капитана.       Кли с радостью выполнила эту просьбу, и теперь встать бы не получилось ни при каких условиях.       Сил протестовать не было; Кэйя закрыл глаза, успев только подумать, что опять не успел рассказать Альбедо про предупреждение мага Бездны, да и вообще, поделиться с ним мыслями по поводу происходящего. А ведь это так важно…       – Да спи уже, – раздражённо сказал Альбедо, нажав пальцем ему на лоб. – Ты слишком много думаешь, капитан Альберих.       И Кэйя позорно отключился второй раз за день.