About feelings

       Несмотря на то, что Кэйа был из тех, кто непрочь отведать отличной выпивки, Праздник вина всегда вызывал в его душе лишь тоску. Вероятно, от того, что жители Мондштадта проводят этот праздник дома, рядом со своей семьей.        А тема семьи была особо болезненной для Кэйи, потому что как таковой ее у него не было. Своего родного отца он не видел уже много лет, и даже не знал, где он сейчас и чем занимается. Признаться, думая об этом, Кэйа чувствовал себя брошенным и потерянным.        Приёмной семьи же он лишился со смертью Крепуса. Как было то ни было, Кэйа ими дорожил, и был сильно к ним привязан, хоть и не было ни дня, когда он не напоминал сам себе о родине и своём долге перед ней. Только… Родина эта была такой далёкой и недосягаемой, а воспоминания о родном отце с каждым днём становились всё более и более смутными.        И когда Лиза попросила Кэйю отправиться на винокурню за бочонком, то он ощутил лишь острое нежелание этого делать. По крайней мере, только не накануне Праздника Вина.        — Ты — самая подходящая кандидатура для этого, — сказала она, улыбнувшись, — Никто в Ордене не ведет переговоры лучше, чем капитан кавалерии.        Кэйе было понятно желание Лизы помочь своему ученику. Понятно ему было и желание Рэйзора узнать своих родителей поближе. Но… Это не отменяло того, что все в душе капитана кавалерии противилось тому, чтобы идти на винокурню.        После прихода Путешественника и повторных уговоров, он всё же согласился: по крайней мере, пойдёт он туда не в одиночестве, а разговоры способны отвлечь.        Путешественник рассказывал Кэйе о своих последних приключениях в далёком Сумеру, но даже это не помогало. Мысли капитана кавалерии упорно раз за разом возвращались к невеселым воспоминаниям из прошлого.        Холодное приветствие Дилюка сейчас не вызывало у Кэйи ничего, кроме злости.        — Не забывай, что это и мой дом тоже. А возвращаться домой во время праздников — обычное дело в любой стране Тейвата, — сказал он в ответ на грубость, и с горечью осознал, что Крепус не хотел, чтобы всё было так… И следом — чувство вины. Кэйа уже бессчетное количество раз пожалел о том, что в ту ночь решил рассказать Дилюку правду.        И что он вообще ожидал тогда услышать?..        После их напряжённого разговора, Дилюк всё же согласился отдать им бочонок, а ещё предложил остаться на ужин. Кэйа посчитал, что это предложение было исключительно из вежливости, ведь до этого он всем своим видом показал, что не желает видеть здесь капитана кавалерии.        — Время летит. Я лучше пойду.        Кэйа услышал позади себя цоканье каблуков и обернулся. Главная горничная, Аделинда оказалась совсем рядом с ним, тепло улыбнувшись.        — «Возвращаться домой во время праздников — обычное дело в любой стране Тейвата», — повторила она сказанное Кэйей, — Это твои слова. Так что же, останешься на ужин?        — Аделинда, я не хочу беспокоить тебя.        Но она не отступала:        — Как часто я могу позаботиться о господине Кэйе? Когда ты приходишь официально и пьешь у нас чай не считается, — продолжала говорить Аделинда, и Кэйа совсем не ожидал услышать эти слова. Пусть он и растерялся от них, но в душе у него неожиданно стало тепло, а горечь начала отступать, — Позволь мне приготовить для тебя.        В это мгновение привычная для Кэйи маска впервые за долгое время слетела.        Неужели его искреннее хотят видеть на ужине?        — Ох… — и впервые за долгое время Кэйа не мог подобрать слов.        — Растерял задор? Не знаешь, что сказать? — проговорил стоящий рядом Дилюк, скрестив руки на груди, а после добавил, — Ты же не хочешь расстроить Аделинду?        И Кэйа принял предложение. Ужин действительно прошёл хорошо. Неожиданно хорошо.        Кэйа поймал себя на мысли о том, что это место было для него роднее и ближе, чем Каэнри’ах. Он действительно мог назвать его домом.        Было ли это правильно? Кэйа не знал.        Да и какая сейчас разница?..