Деревенщина

      Ранние пробуждения родственников и Ким Намджуна — того же советника и правой руки его отца — его никак не интересовали, ибо юный герцог следовал очередному своему золотому правилу: «Не вставать раньше одиннадцати часов и не позже двенадцати». Как принцесса. Но сегодня он вновь нарушил установленный график, проснувшись аж в три часа дня. И то, из-за своего упёртого дедушки, который то и дело звал его на задний двор.       Тэхён упирался как и чем только мог, но против родной кровиночки его не спасли ни слёзы, ни угрозы, ни крест на шее. А потому, надев на себя дедушкины потёртые штаны, что велики ему раза в два, из-за чего их пришлось обвязывать вокруг талии какой-то верёвкой, и плотную рубашку, он поплёлся во двор как на каторгу. Знакомый гусь поглядывал на него явно не из самых добрых намерений, но с ним был глава семейства — дед, который одним только своим громогласным голосом спугнул насупившуюся птицу и её подруг.       Во дворе оказалось даже интересно, если не брать во внимания специфический запах, жаркое солнце над головой и нехилую такую фобию перед скотом. Особенно интересно было с маленькими солнышками — цыплятами. Оторвать взгляда от них было нереально, просто потому что эти игривые существа выглядели милыми и не способными причинить вред. Ровно до того момента, пока один из этих маленьких крошек не клюнул нежный пальчик герцога. Там уже всё… Любовь прошла, завяли помидоры.       Кстати о помидорах и других овощах. Хозяйство у них было знатным, что не удивительно. Тэхён успел наесться хрустящих огурцов почти с самой грядки (естественно перед этим три раза их помыв) и прогуляться по небольшому саду, в котором росли абрикосы, яблони и грецкий орех. А ещё груши, за которыми проворно охотилась бабушка, стоя и покачиваясь на старой прогнившей табуретке.       — Куда полезла, старая?! — разорался дед, стоило им повернуть за угол и увидеть это безобразие. Бабушка, что складывала плоды в длинную юбку, едва ли не свалилась со стула.       — Тьфу, напугал! — отмахнувшись, она продолжила своё занятие, не обращая внимания на подошедшего мужика. Тэхён наблюдал за ними со стороны, привалившись плечом к стене деревянного дома и размышляя о возвышенности любви. Это же надо, сколько лет живут в браке, а чувства всё молоды и крепки. Всем бы так долго и счастливо.       — А ну слазь быстро! Разобьёшься! — продолжал негодовать дед, аккуратно обхватывая её локоть и стараясь образумить. К слову, табурет был небольшим, а бабушка тянулась только к самым низким веточкам, так что риск был невелик.       — Ой, да иди-ка ты отсюда, дед старый! Чего мне под руку лопочешь? — фыркает та, легко скидывая с себя родные руки и тянется к очередному плоду.       Тэхён слышит их голоса уже не так отчётливо, когда поворачивает голову влево и встречается своими зелёными глазами, аж с восемью маленькими чёрными. Его оглушительные крики были слышны на целую деревню, в то время как бедный паучок, что сидел на его плече, быстренько ретировался куда-то в высокую траву, от греха подальше.       Тут уже и бабушка успела с табуретки от испуга свалиться, пока дед ловкими руками словил её, рассерженно ворча своё: «А я говорил!», в то время как собранные груши катились кто-куда. А паренёк, ведомый знатной паранойей, не мог прекратить отряхаться. Мало ли, сколько на него этих тварей успело усесться, пока он потерял бдительность! Час от часу не легче! И это ещё если не вспоминать про комариков.       …Напившись ромашкового чая и умостившись в кресле-качалке на улице, возле тлеющего мангала, чтобы мушки не кусались, Тэхён любовался закатным солнцем и лениво покачивался, держа в руках бумагу и перо. Романтичность вечера располагала к тому, чтобы написать своей маменьке письмецо о сладкой жизни в деревне, где в завуалированной форме, а точнее, огромными буквами, читалось лишь одно: «ХОЧУ ДОМОЙ, НЕМЕДЛЯ!» Не то чтобы он жаловался, нет-нет, но не приукрасить насущные события он не мог. Тут и скотина бешеная, и ядовитых насекомых целая уйма, и вставать рано, и шумно, и жарко, и вообще по улицам опасное хулиганьё шастает… Кстати об этом.       Ким невольно вздрогнул, когда услышал странный шелест неподалёку, а после и вовсе чуть со страху не помер, подумав, что по кустам бродит аки злобный дикий зверь, который непременно укусит его за бочок. Но ни тут-то было! Очередной хулиган! Мальчишка, с вьющимися каштановыми волосами, позарившийся на бабушкины розы! Ух и злость его тогда одолела, что откинув тёплый плед и свои рукописи, он с горем пополам поднялся с кресла-качалки и грозно направился к паразиту.       — Эй ты, кучерявый! — рявкнул он на весь двор, в то время как хулиганьё только лениво повернуло на него свою негодующую голову. — А ну, пшёл вон отсюда!       — Ты ещё чё такое? — послышалось в ответ наглое и презрительное. Когда незнакомец встал в полный рост, то Тэхён только диву дался. Парень перед ним был ниже него ростом, зато с каким выражением лица! Будто это Тэхён рвал цветы в чужом дворе.       — В смысле «чё такое»?! Это ты ещё кто такой, чтобы мои розы рвать, поганец?! — вздёрнув подбородок, он уже было открыл рот, чтобы по-герцоговски пройтись по чужой самооценке, да только вышедшая на крыльцо бабушка, громко расхохоталась, наблюдая за этими двумя. — Бабушка! — позвал её внук, тыча пальцем в паразита.       — Чего разорался-то на ночь глядя? — обратилась она к Тэхёну, неспешно подходя ближе. — А-а-а, это ты, Мин Юнги? — сделав вид, что не заметила этого юнца ещё раньше, она деловито прикоснулась ладонью к щеке и покачала головой. — Ты что же, хочешь разрушить наш контракт? — о каком таком контракте шла речь, Ким не знал, зато с интересном смотрел то на бабушку, то на Юнги, стараясь не злорадствовать со стыдливо опущенной головы второго.       — Я приношу свои глубочайшие извинения… Мне нечем оправдать себя, но могу ли я сорвать немного цветов и отплатить вам чем-нибудь? — вмиг изменившись в голосе проблеял паренёк, смотря невинными глазами на бабушку и покусывая нижнюю губу. Та сделала вид, будто бы призадумалась, и якобы нечаянно вперилась взглядом в Тэхёна, протянув многозначительное: «О-о-о!».       — Будешь другом моего внучка! — заявила она под испуганные вопли обоих. — Он только недавно к нам приехал, а друзьями пока не обзавёлся. — и любовно пригладив темноволосую макушку Киму, развернулась в сторону крыльца. — Собирай букет, пока я не передумала, Юнги. — прозвучало строже, и тот сразу же нагнулся к грядке, предпочитая не спорить с этой неукротимой барышней. Тэхён так и стоял, хлопая глазами, чтобы опуститься на корточки следом и побуравить чужое лицо взглядом.       — Чё пялишься? — ну вот, опять чистейшее призрение. А ещё это их хулиганское «чё», которое Тэхёна просто вымораживает. Никаких манер!       — А чё нельзя? — быркнул он в ответ, негодующе шмыгая носом. — Ты кто такой вообще, чтобы со мной так разговаривать?       — А ты чё, заслужил к себе другого отношения, что ли?       — Да ты хоть знаешь кто я?!       — Да хоть император фиолетовых кровей, мне как-то до фени. — усмехается кучерявый, срывая очередной стебель кроваво-красной розы.       — Я — достопочтенный герцог Ким Тэхён! Тебе это имя ни о чём не говорит?       — А-а-а, династия Кимов… Ну да, я же совсем тупой, чтобы не догадаться об этом, покуда ты являешься внуком хозяйки этого дома.       — Раз знаешь, то должен относиться ко мне подобающим образом!       — С чего бы я должен?       — Так положено!       — Я никому ничего не должен.       — Но…       — Слушай, достопочтенный, прикрой-ка рот и иди ложись спать. Время уже не детское. — ответил нахал, рассматривая собранный букетик роз и вставая в полный рост. Тэхён поднялся следом, ставя руки на пояс и не зная что ответить на подобное невежество, поэтому решил перевести тему:       — Для кого букет?       — Ну уж точно не для тебя. — фыркнул на него новоиспечённый друг, развернувшись на пятках и направившись к калитке. — Бывай! — махнул он рукой на прощание, перед тем как исчезнуть за воротами. Тэхён ещё долго смотрел в одну точку, пытаясь понять, что же он всё-таки делает не так.