Любимый друг или просто любимый?

— Хэ-хэй, Серёг! Как делишки? — я налетела на своего друга со спины, по старой привычке. — Мелкая, твою мать! Почему ты всегда так бесшумно подкрадываешься? Шагов вообще не слышно, зато говоришь сразу на ухо. Чувство, будто призрак пугает, — вздрогнул друг, начиная ругаться. — Не злись, я не хотела тебя пугать, — я обняла его. Пока я прижимаюсь вплотную, то и пизды не получу, верно? — Но напугала, — вздохнул он, прижимая поближе к себе. — Ребят, харэ миловаться, нам сцену вот-вот снимать! — прикрикнул на нас помощник режиссера, подгоняя. — Андрюх, успокойся! Мы успеем, — поморщилась я. Андрей хоть и не делал ничего плохого, но вызывал у меня лишь чувство отвращения и подсознательный страх. — Ну смотрите, я вас оправдывать не буду! — не отставал он. — Тебя никто и не просит, — огрызнулась я. Андрей ушёл, оставив лишь неприятный осадок в душе. Ситуации когда я плохо отношусь к человеку без причины очень редки, и я никогда не показываю этого, просто минимизируя контакт с ним, но тут отдельный случай. От Андрея хочется спрятаться, так, чтобы он никогда не нашёл. Поэтому, на съёмочной площадке я никогда не отхожу от Серёжи. Рядом с ним спокойнее. — Пошли? А то мне сейчас придётся делать тебе предложение, я не хочу опоздать на такое мероприятие, — усмехнулся Горошко. — А мне придётся тебя послать в пешее эротическое, так что думай, надо оно тебе, или всё же нет? — Не любишь ты меня! — В том-то и дело, что я тебя люблю, а вот моя героиня — нет, — пусть я и говорила о любви, но «признание» было дружеским. Лишь дружеским. И плевать, что все мои мысли занимает лишь это зеленоглазое чудо(вище). У нас дружеская дружба! — Пошли, а то действительно опоздаем. Потом режиссёр из нас бублики с ушами сделает, — Серёжа мягко потянул меня за руку, заставляя идти следом. — И режиссёра не ебёт, что я вообще-то сценарист, и имею полное право засунуть ему сценарий в жопу, — ворчала я, семеня за другом, так и не отпустившим мою руку. — Тебе легче всех играть, ты точно знаешь как себя ведёт героиня, а не ломаешь голову, имея лишь сценарий. — А ещё я сама себя выбрала на эту роль. Я просто сломала эту жизнь, и теперь заправляю всем сама. Учись пока я жива! *** — Карин, ты ведь не глупая, прекрасно понимаешь, что я люблю тебя! — кричал Серёжа, отлично отыгрывая сумасшедшего влюбленного. — Мне тошно от твоей любви! Я чувствую себя птицей в клетке из обязательств! — эта фраза героини, нравилась мне больше всего. — Карина, прошу тебя. Я сделаю тебя счастливой, милая моя. Только стань моей женой, — Серёжа перешёл на громкий, слегка истеричный шёпот. — Нет! Если любишь меня, отпусти! Не сковывай меня своими чувствами, не лишай счастья. — Умоляю, пташка моя, — упав на колени, Серёжа схватил меня за руку, начав целовать каждый палец, каждый миллиметр кисти, между поцелуями шепча, — умоляю. — Отстань! Неужели ты не видишь, что не нужен мне?! Иди на все четыре стороны со своей любовью, но не приближайся ко мне! Твоя «любовь» переходит все границы! Мы лишь один раз переспали, а ты начал меня преследовать! — вырвав руку, я развернулась на каблуках, сделав несколько широких шагов подальше от стоящего на коленях парня. — Снято! — Чёрт, Серёж, это было слишком правдоподобно. Мне даже страшно стало на мгновение, — подошла я к другу. — А я не хило так напрягся, когда ты орать начала. Даже извиниться захотелось, — встал он с колен. Я неловко улыбнулась. — Пошли перекусим? — предложил друг. — Хватит читать мои мысли! Ответом мне стал громкий смех. *** Небо раскрасил в яркие цвета закат. Я вышла из здания, где проходили съёмки, одна. Серёжа ушёл пораньше, сославшись на какие-то проблемы. Меня это слегка напрягло, ведь всегда рассказывал мне всё, а сейчас умолчал. — Тебе в какую сторону? — вырвал меня из раздумий голос Андрея, котого я и не заметила. — Туда, — махнула я рукой, в нужном направлении. Хоть бы не пристал. Я лучше поцелуюсь с бешеным верблюдом, чем проведу лишнюю минуту в компании этого человека. — Мне тоже туда! Пойдём вместе, — не вопрос, а утверждение. Я как человек, вежливый до мозга костей, не могла отказать. Или это была не вежливость, а страх, что он что-то со мной сделает, если я ему откажу? Трудно сказать. Шли мы молча. Я не собиралась заводить разговор, да и он не спешил приседать мне на уши. Так прошли минут двадцать, за которые на улице окончательно стемнело. Вдруг Андрей резко прижал меня к стене здания, возле которого мы проходили. — Что ты делаешь? Отпусти! — я начала дёргаться, пытаясь вырваться из его хватки. Кричать бесполезно, это безлюдный проулок, лазейка между зданий, о которой знают только те, кто постоянно ходят мимо. Однако, рядом дом Серёжи. Если у меня получиться вырваться, то можно будет убежать к нему. Так этот придурок не узнает мой точный адрес. Я начала брыкаться сильнее. Андрею было хоть бы хны, он продолжал самозабвенно лапать моё тело, залезая под полы расстёгнутой кожаной куртки. Замерев на мгновение, я дала ему расслабиться, потеряв бдительность. Это было его ошибкой. Я со всей силы ударила его коленом в пах. Ахнув, он отпустил меня, чтобы согнуться пополам. Я не теряя времени, со всех ног рванула на соседнюю улицу, до которой было рукой подать. Мой неудачливый насильник бежал следом, на слишком большом расстоянии, чтобы иметь возможность заскочить за мной в подъезд, перед тем, как я захлопну дверь. Если она открыта. Код-то я знаю, но времени вводить его, у меня нет. И вот, заветная дверь. И… Она открыта! Я спасена! Заскочив внутрь, я захлопнула дверь. Андрей не стал даже пытаться открыть её. Выходить слишком опасно, скорее всего он меня поджидает. Впрочем, я могу подняться к Серёже. Он всегда будет рад меня видеть. Дрожащими руками, я постучала. — Мелкая, ты что тут делаешь? — он удивился, увидев меня. — Пожалуйста, пусти. Сейчас такое было, ты не представляешь, — устало проговорила я. Он отвёл меня на кухню, заварил мой любимый чай. Я рассказала ему о том, что сейчас произошло. — Вот мудак! Может в полицию? — А смысл? Меня пошлют на три весёлых буквы. Доказательств никаких. — Если бы не ушёл раньше, и проводил тебя как обычно, этот выродок не зажал бы тебя, — в прекрасных глазах, пленивших меня много лет назад, сейчас была печаль. — Не вини себя. Он бы всё равно нашёл подходящий момент, и сделал то, что хотел. В ответ он лишь тяжело вздохнул, прижимая меня к себе. Кажется, ему сейчас тяжелее чем мне. Пока меня терзает лишь то, что я чуть не стала жертвой изнасилования, его съедает заживо глупая совесть, появившаяся где не надо. Я чуть приподняла голову, пытаясь заглянуть в родные глаза. — Серёж, рядом с тобой очень спокойно. Ты лучшее, что было в моей жизни, — я говорила искренне, открывая душу. Он улыбался уголками губ. — Мы разберёмся с этим подобием человека, обещаю. Я верю ему.