Любимый друг или просто любимый?

Кажется, это был конец осени. Если не ошибаюсь — середина ноября. Кто-то уже строит планы на новый год и поёт глупое «Jingle Bells», кто-то парится из-за скорой сессии или контрольных работ в школе, а я просто пытаюсь понять, что происходит. Откуда в голове столько мыслей о той девчонке? Я видел-то её один раз, когда она возле заброшки кота бездомного гладила. Тискала, кормила сосиской в тесте из столовки и сюсюкалась с этим облезлым хвостом. Её голос был писклявым и бесил, но уйти я тогда не мог. Вляпается ещё в неприятности, малявка такая, нарвавшись на бомжей. Сколько ей? Лет четырнадцать, а может и меньше. В своём синем свитере и джинсах она кажется лишь глупой девчонкой, очередной из множества прохожих. — Извините, пожалуйста, — раздался откуда-то снизу приятный голос, отдалённо напоминающий детский. Только сейчас я понял, что в меня банально врезались. Передо мной стояла невысокая девушка в белой блузке и синей юбке, на ногах были высокие чёрные сапоги, на плечи был накинут бежевый кардиган. И как не мёрзнет? — Ничего, — бормочу на автомате, делая шаг в сторону, чтобы не стоять прямо перед ней, чувствуя тёплое дыхание на шее. — Всё нормально? Я Вам на ногу не наступила? — девушка подняла голову, чтобы заглянуть мне в глаза, а я на секунду забыл как дышать. Это была она, та самая девочка с заброшки. Вот только голос уже не писклявый, да и выглядит она немного старше, пусть всё ещё явно младше меня. — Всё хорошо, — качаю головой, — Ты в каком классе? — выставляю перед девушкой руку, когда она собирается уходить. — В одиннадцатом, — бросает, стоя ко мне вполоборота. Киваю, отпуская её. Надо же. Из параллельного класса, моя ровесница, а я и не знал. *** Снова мы встречаемся на уроке химии, когда у нас параллель и оба класса сидят в одном кабинете. Рядом с ней свободное место, которое было занято белым шоппером, что девушка молча повесила на спинку своего стула, когда я направился к ней. На моё приветствие неразговорчивая сегодня девушка только кивнула, не отрывая взгляда от телефона. — Так, встаём! — громогласный голос химички бьёт по ушам. Моя соседка по парте смотрит на неё волком и со вздохом встаёт. — Задолбали, — шепнула тихо, сжимая руки в кулаки, а разжав прокрутила на пальцах кольца. — Устала? — спрашиваю, когда она тяжело опускается на стул. — Угу. Весь день на ногах, уже готова упасть прям тут, — подпирая подбородок рукой, глядит с прищуром. Знал бы я тогда, на что подписался. *** — Привет, Серёж! — из ниоткуда появляется стихийное бедствие в человеческом обличье. — Мышь, у тебя контрольная следующим уроком, шла б ты готовиться, — тем не менее, приветственно приобнимаю её одной рукой. — Если начну готовиться — точно завалю. Пошли лучше в столовую. Кстати, почему Мышь-то? — трясёт головой. — Потому что маленькая, вечно шуршишь и грызёшь. — Да ну тебя! Кстати, я тут на днях такое узнала… Но тебе не расскажу! То, что она не рассказала, приятно меня удивило. *** — Оба одиннадцатых состоят не более, чем из пятнадцати человек, поэтому вас объединят, — поясняет спустя пару дней завуч, наворачивая круги по небольшому свободному пространству у доски. Классы, а точнее, уже один класс отзывается сонным «у», не поднимая голов от парт. Мышь сидит рядом со мной, нагло посапывая. Опять всю ночь писала фанфики и переписывалась с кем-то, а теперь дрыхнет у меня на плече. С тех пор, как мы начали общаться, она не отходила от меня ни на шаг, а сейчас, когда мы в одном классе, вообще проходу не даст. Не могу сказать, что мне это не нравится. Она оказалась приятной и какой-то… Притягивающей, что ли. С ней было интересно сидеть на перемене на третьем подоконнике в дальнем коридоре и слушать её рассказы обо всём и ни о чём. Она тихо смеялась наклоняя голову вперёд, болтала ногами и постоянно поглядывала на сырую грязную землю за окном так, будто там происходит что-то интересное. На уроках она всегда сидела рядом, тихо записывая конспекты и иногда ни с того, ни с сего рассказывала мне странные, но смешные анекдоты, травила байки и ударялась в философию, рассуждая о смысле жизни. После уроков это чудо неслось на улицу раньше всех и скакало, аки горная козочка по всем неровностям. Мне только и оставалось быть рядом и следить, чтобы не навернулась. Этот ребёнок любил висеть у меня на шее, когда мы одни и молча изображать подставку под локти, когда рядом были люди. Иногда она прижималась крепко-крепко и зажмуривалась, стоят так, пока мы снова не останемся наедине. Иногда я совсем забывал, каким болтливым было это асоциальное чудо со мной. Иногда в моменты откровений всё на том же подоконнике, она признавалась, что сама пугалась своей прыти поначалу. *** — Серёж, ты не видел мой кардиган, который я носила в одиннадцатом классе? — из соседней комнаты выглядывает Мышь. — Ты его с тех пор ни разу не надевала. С чего это вспомнила о бедном спустя семь лет? — спрашиваю, тяжело вздохнув. — Альбом с выпускного класса в твоих руках увидела, вот настольгия и взяла, — пожимает плечами, подходя ближе и садясь на подлокотник кресла, где расположился я. Я лишь усмехаюсь, убирая вещь в сторону и перетягивая девушку себе на колени. — Люблю тебя, — шепчет это чудо, прижимаясь. — Люблю, — шепчу в ответ, гладя её по спине.