Ларри хмуро глядел на начатые бутылки, заполняющие всю поверхность стола. Лиза, по выработавшейся в последние несколько недель привычке, ушла на "встречу", оставив после себя такой замечательный "подарок". Патлатого невероятно сильно напрягало количество спиртного, которое то и дело появлялось на кухне, но, пожалуй, сейчас никакого желания корить мать у него не было. Глядя на бутылки тяжёлым взглядом, он примерял, какие из них можно взять. Наверняка "встреча" матери не пройдёт за яблочным соком и милыми беседами.
— Ты чего так долго? — тихо спросил Сал, замаячив в проходе. Его взгляд упал на бутылку в руке друга и мгновенно потух.
Старший обернулся, виновато глядя в голубые глаза напротив, и неопределенно развёл руками.
— Извини. Но я не могу не воспользоваться этим, понимаешь? — намекая на оставленные Лизой напитки, произнёс он, и потупился от изменившегося выражения лица протезника.
Но тот внезапно кивнул.
— Тогда и мне налей.
— Но...
Однако Фишер уже скрылся в спальне, оставляя шатена посреди огромного количества бутылок с отнюдь не самым лучшим содержимым. Вздохнув, парень, не раздумывая, выбрал несколько, а затем, прихватив два бокала, направился вслед за другом.
Какое-то время напрягающую тишину в комнате разрезал лишь звук льющихся в бокалы напитков и их лёгкий звон. Парни, не разговаривая и изредка обмениваясь короткими взглядами, меланхолично переливали содержимое бутылок, готовясь к употреблению. Первым начал опустошать свой бокал Ларри. Сал с какой-то ноткой горечи глядел на то, как он морщится от обжигающего полость рта напитка, практически сразу наливая ещё. Ему ничего не оставалось, кроме как с тяжёлым вздохом осушить и свой бокал, морщась гораздо сильнее и думая о том, что надеется не вспомнить этого на следующий день.
— Не думал, что мы превратимся в жалких бухариков, — съязвил голубоволосый, однако, уже не пытаясь удержать в голове ранее достаточно настойчивую мысль прекратить нагло пьянствовать, фактически, в чужом доме.
Джонсон, делая очередной глоток, взглянул на него слегка помутневшим взглядом.
— Не пей.
Оба знали, что "не пить" сейчас невозможно. По крайней мере, для и так не слишком правильного Ларри и сидящего в его компании Сала.
Поэтому они молча доливали ещё и ещё. Надеясь, что Лизы не будет долго.
Уже спустя час ничего не соображающий Салли ничком валялся на кровати, а Джонсон пытался сгрести в кучу осколки разбитой бутылки. Вскоре он ушёл на кухню, и Фишер остался один.
Кое-как сползая с кровати с громким кряхтением, он подошёл к столу, а его взгляд упал на лежащую на нём салфетку. Салфетку с тёмными разводами от собранной ранее грязи.
Кареглазый вздохнул, прокручивая в голове гордую цифру семнадцать, и ещё раз провёл уже слегка потемневшей от накопившейся грязи салфеткой.
— Ларри, — раздался тихий голос за спиной. Парень неторопливо обернулся, собираясь что-то спросить, и закашлялся, едва не упав прямо на стол.
Тихие шаги за спиной. Протезник не пошевелился, не в силах оторвать взгляд, прикованный к столу.
Перед ним стоял скромно улыбающийся Салли, который предпочёл из привычной одежды надеть только белую футболку, благо, достаточно длинную. Его мягкие волосы сейчас стягивал большой, аккуратный белый бант, а голубые пряди вились, красиво ложась на плечи.
Чья-то тёплая рука ложится на плечо, слегка поглаживая. Салли вздрагивает, прикрывая глаза.
— Это твой подарок на день рождения, — с улыбкой ответил ему Фишер. — Тот, который ты хотел получить.
Он резко оборачивается, сталкиваясь взглядами с Ларри. Тот не движется, в упор глядя на него.
Но и руку убирать не спешит.
Джонсон медленно ведёт кончиками пальцев вниз, спускаясь к груди и останавливаясь на впалом животе. Сал сглатывает, неосознанно подаваясь вперёд, чуть ли не прижимаясь вплотную. Сжимает руку, лежащую на его животе, и одними губами произносит чужое имя.
Этого хватает.
Хватает, чтобы Фишер смог увидеть потемневшие глаза напротив, прежде чем его прижмут к чертовому столу.
В следующую секунду Ларри уже накрыл его губы своими, целуя жёстко, руку запуская в чужие волосы и слегка оттягивая их. Салли тихо постанывал, всё ещё желая забыться окончательно.
И он забывается.
Не помнит, как его толкают на кровать, садясь сверху и продолжая целовать так же требовательно. Не помнит, как с него стягивают футболку, блуждая руками по всему телу. Не помнит, как он сам что-то лихорадочно шептал, доверчиво прижимаясь ближе.
Он не помнит, как Ларри ушёл.
Отстранился так же резко, как и подошёл, взглянул странно, а затем просто вышел. Вышел, оставляя голубоволосого в полнейшей растерянности. Её не позволил сохранить микс из выпитых напитков, тянущий парня куда-то вниз, и он заснул прежде, чем успел что-либо понять.
***
Низкого роста мужчина агрессивно размахивал руками, что-то говоря стоящей напротив медсестре. Та лишь вздыхала, качая головой и бросая сочувствующие взгляды на палату, неподалеку от которой они расположились.
— В чём дело? — прервал их и без того напряжённый диалог высокого роста блондин, хмуро глядя на врача. Тот взглянул на него, как на грязь, налипшую на подошву ботинка, и поморщился.
— Вот один из них. Толку от них никакого, а туда же!
Женщина перевела на парня тёплый взгляд, сдержанно кивнула разъяренному мужчине и жестом отозвала Фелпса в сторону. Тот нехотя отошёл, требовательно глядя на медсестру.
— Ну? — не выдержал он.
— Прошу прощения, — негромко произнесла та, — этот мужчина — психолог для мисс... мисс Кемпбелл. Он очень недоволен тем, что она ни в какую не желает вести с ним разговор и отвечать на любые его вопросы.
— А этот недопсихолог не понимает, что ей нужно время? — обозлилась Трэвис, на что собеседница лишь вздохнула.
— Понимаете... девушка в стабильном для беседы состоянии. Она по какой-то причине не желает разговаривать. Мы понимаем, что ей действительно сложно, и я, если честно, с радостью назначила бы другого врача, но, увы, такой возможности у меня нет.
Парень раздражённо закатил глаза.
— Ясно. Так я могу уже, наконец, пройти к ней?
Медсестра растерянно поглядела на подростка, а затем неуверенно покачала головой.
— Пока нет. Мы уведомим вас, когда девушка будет в состоянии кого-либо видеть. На данный момент, я думаю, неподходящее время для визитов.
Закипая от злости, блондин молча развернулся, не благодаря и не прощаясь, и быстрым шагом покинул коридор, оставляя женщину печально глядеть ему вслед.
***
Сал сидел на кровати, держа руку у гудящей головы, и больше всего на свете мечтал исчезнуть. Кажется, это было осуществимым. По крайней мере, смотреть в глаза Ларри ему не хотелось совершенно.
Чувства были настолько смешанными, что голова гудела не только от вчерашней попойки. Она гудела от поступающих мыслей, которые спутывались в единый огромный клубок, а его никак не получалось размотать. Глаза слезились от головной боли и осознания произошедшего, и он мог только надеяться, что не у него одного.
Он убедился в том, что его надежды сбылись, когда вновь столкнулся взглядами с Джонсоном, входящим в комнату. Тот даже не взглянул на него, молча собирая что-то со стола.
— Так ничего и не скажешь? — с усмешкой спросил его протезник, ощущая давящую боль теперь ещё и внутри.
Взгляд карих глаз сфокусировался на нём, и Сал мгновенно пожалел, что вообще открыл рот.
— Что ты хочешь от меня услышать? — тяжело вздохнув, уточнил парень.
— Voglio sentire la verità...* — прошептал Фишер, но, столкнувшись с непонимающим взглядом, покачал головой. — Хочу услышать то, что думаешь ты. Voglio conoscere i tuoi sentimenti...**, — еще тише. Ещё слабее.
Ларри молча отвернулся, прожигая тяжёлым взглядом стену и тщательно подбирая слова. А они в голову ну никак не лезли. Только навязчивые и столь нежеланные сейчас воспоминания.
— Я предпочту забыть этот... инцидент. С твоего позволения, я и тебе посоветую, — слова резали не хуже острого ножа, но так было нужно. По крайней мере, по мнению шатена.
Салли усмехнулся.
— Non mi aspettavo nient'altro***, — буркнул он, тут же добавив. — Ладно, я понял.
Посчитав сухой диалог завершённым, патлатый направился к двери. Уже открыв её, он услышал за спиной резкое:
— Я думаю, мне нужно вернуться к себе в квартиру.
Он застыл, едва сдерживаясь, чтобы не скинуть всё, что находится в руках, на пол. Медленно обернулся, глядя неверяще, и тупо переспросил.
— Что?
Сал тяжело вздохнул, но всё же повторил.
— Я... считаю, что мне нужно уйти обратно к себе.
— К отцу?
— К отцу.
Ларри молча смотрел на друга, ощущая, как последняя надежда, последняя поддержка уплывает из под ног. Он так хотел просить остаться, обнять и никуда не выпускать, но вместо этого лишь холодно обронил.
— Уходи.
Разбивая себя и друг друга, казалось бы, из-за мелочей, они оставались по разные стороны тяжёлых баррикад. Джонсон вышел за дверь, всё ещё слыша тихий шепот, доносящийся из комнаты.
— So che non posso vivere senza di te****.
Ларри сорвался с места, направившись на кухню и сбрасывая все принесенное на стол. О своём знании итальянского он предпочтет умолчать.
