Ход Предтеч

Я до сих пор не могла забыть недавнее покушение на свою жизнь, простреленную голову браконьера, бешеные светло-карие глаза и предсмертные захлебывания обоих товарищей в собственной крови. Картинки возникали каждый раз, когда я закрывала глаза и не отпускали вот уже несколько суток. Но я понимала, что и дальше меня не будет ждать яркая и радостная жизнь, поскольку наш корабль направлялся в Нассау. Интересно, что убьет меня быстрее: пьяный пират или какая-нибудь болезнь? - Сколько нам еще плыть? – как-то спросила я Эдварда. - День или два. Мне не терпелось поскорее сойти на землю, но не потому что я устала от бесконечного синего моря перед глазами. Несмотря на то, что за это время я успела привыкнуть к команде «Галки» и даже найти общий язык с несколькими ребятами, я не отказалась от плана побега. Как бы хорошо не относились ко мне здесь, я не желала жить в роли преступника, несмотря на то, что выбор у меня был чрезвычайно небогат. - Куда ты пойдешь, как только мы сойдем на берег? Чем займешься? А сколько мы пробудем в Нассау? – я закидывала капитана вопросами весь день, чтобы знать его планы и не попасться случайно на глаза во время побега. И я была крайне уверена в том, что делаю. Пират неохотно отвечал на все эти вопросы и было очевидно, что они начинали его раздражать. Но я продолжала придумывать новые и новые: мне нужна была информация. - С чего такая заинтересованность? – вспылил он. - Я же должна знать, во что ввязалась. - Да? Ты предлагаешь выложить тебе все, а сама даже не можешь ничего сказать о своей связи с Обсерваторией?! Может, ты и права, что совершенно бесполезна! Какими бы правдивыми не были его последние слова, но они здорово задели меня. Я и правда ничего не знала ни про Обсерваторию – некий таинственный механизм, ни про Мудреца, который был не менее таинственным, чего уж говорить про странную метку. Я никому не могла помочь здесь, но обиднее всего было то, что я была не в состоянии помочь даже себе. Мое присутствие на «Галке» – вопрос времени. Я злилась. Злилась на себя, на Эдварда, на сложившиеся обстоятельства, и чем больше во мне собиралось злобы, тем больше боли я ощущала внутри себя, в том числе в прожженной руке. От злости я сжала кулаки так сильно, что думала переломаю себе костяшки пальцев, но в момент, когда боль от раны достигла предела, я не выдержала и закричала, привлекая внимание, кажется, всех, кто был на борту. Я схватилась за предплечье, и кровь, которая бешено неслась из-под повязки, вогнала меня в неконтролируемый ужас. Одним движением я содрала ткань с руки и просто не поверила своим глазам: - Что происходит?! – в слезах закричала я то ли от нетерпимого жжения, то ли от удивления. Я никогда не видела ничего подобного - чертеж на руке медленно передвигался. Я готова поклясться, что в один момент стрелки армиллярной сферы начали движение, плавно набирая скорость, оставляя при этом едкий след под кожей. На секунду мне даже показалось, что контур рисунка слегка подсветился неярким желто-оранжевым цветом. Ощущение будто ко мне приложили кусок раскалённого металла заставило меня рухнуть на палубу, где я, свернувшись и прижав к себе руку, пыталась угомонить непонятно откуда взявшиеся ощущения. – Она движется! Я кричала. Кричала так громко, что уже не слышала ни криков команды, ни шум моря и, кажется, даже себя. В ушах стоял только противный звон как после оглушения, да и в целом в тот миг мне показалось, что вокруг все исчезло. За ошеломляющим мерзким звуком в голове я чувствовала только как кто-то пытался выхватить мою руку, при этом пытаясь что-то сказать или прокричать. Казалось, что это никогда не закончится, и я просижу на этой чертовой палубе до конца жизни, но резкое жжение медленно отступало, возвращая меня в привычный мир. В конце концов я отлепила от себя руку и посмотрела на кровавый отпечаток, боясь увидеть на его месте прожжённый до мяса след. Движение сферы остановилось, рисунок обновился – стрелка сместилась с севера на восток. - Рей? Рей?! Что это было? – наконец донесся до меня голос Эдварда, который сидел напротив. Видимо, все это время он пытался достучаться до меня. – Ты не говорила, что твой рисунок умеет так. Пират схватил мою руку и начал разглядывать рисунок. Сейчас с его стороны было бы глупо не поверить моему рассказу, что несомненно радовало, но как быть со знаком? Я сама не поняла, что произошло и как это вообще возможно объяснить. Черт, да это настоящая магия… За это время я и не заметила, как вокруг нас собралась небольшая публика. - Что случилось? - К нам подошел Аде – квартирмейстер «Галки». Он склонился надо мной, пытаясь выяснить из-за чего столько шума. Парень явно не доверял мне и, думаю, не был рад идее Эдварда взять меня на корабль. Еще с первого дня, как я попала сюда, я замечала на себе его косые взгляды. - Ты только посмотри, Аде, - завораживающе произнес капитан. - Рисунок на ее руке поменял положение! Квартирмейстер кинул короткий взгляд на мою руку. - Не знаю, о чем речь, но вот ей надо знать, что у нее пошло воспаление. Рана заражена. - Что? – вскочила я с пола. - Да. Судя по всему, уже давно. - Ты уверен? – вмешался Эдвард. Чернокожий пират стал рассматривать мое предплечье. Я ждала своего диагноза, моля высшие силы о том, чтобы квартирмейстер просто ошибся. Теперь я даже боялась думать о том, что метка способна на необычное передвижение, чего уж говорить о том, чтобы посмотреть на изуродованный фрагмент кожи. Но какого исхода можно было ожидать после лазания по грязным, сомнительным пещерам? - Абсолютно, - заявил Аде. – До пиратства я работал на плантации и видел много разных увечий. Ее рана не настолько страшна, но лучше не затягивать с этим. - Отлично! – вдруг расслабилась я. – У вас же есть врач на корабле? Оба пирата покачали головой. - А сколько нам плыть до ближайшего берега? - Прибудем только завтра, - ответил квартирмейстер. Я взвесила все за и против, в конечном счете решив оставить все как есть и просто дождаться завтрашнего дня, чтобы найти врача сразу же, как только сойдем на берег. Такой план меня устраивал. Но только меня. - Ничего, мы и не с таким справлялись, - снова вмешался Эдвард. – Аде, присмотри за кораблем. - Ты чего делать собрался? – насторожилась я. – Я же сказала, что просто дождусь завтра и все решу. - Каждый раз, когда ты что-то собираешься решать сама, то появляется еще куча проблем, - почти перебил меня капитан. - Но ты же не врач и… - Верно! – он приблизился. – Я пират, могу просто отрубить тебе руку. Выбирай. Меня снова ставили перед выбором, который мне не нравился. Я не знала, говорит ли Эдвард правду или просто запугивает, но под грозным взглядом обоих пиратов мне пришлось принять его предложение «помощи». - Тогда жду внизу, - он стукнул ногой о палубу, указав тем самым на каюту капитана, и удалился. Мой взгляд снова приковался к ране, которая и впрямь выглядела хуже обычного. Я аккуратно попыталась дотронуться до нее, но сразу после касания по предплечью пробежала жгучая боль, заставившая внутри все содрогнуться. Что Эдвард вообще удумал? У меня не было никакого доверия к нему, да и зачем вообще верить человеку, который живет за счет разбоя и грабежей? Но угрозы и пронизывающая до костей боль все же заставили меня неохотно спуститься за капитаном, который в свою очередь явно что-то искал среди кучи разных вещей. - Что ищешь? – поинтересовалась я. - Алкоголь. - Ты собрался пить? – его ответ меня удивил и возмутил одновременно, и мой голос зазвучал как-то слишком осуждающе. - Твоя рана воспалилась и ее надо продезинфицировать. Иначе будет только хуже. - И что потом? – но ответа я не дождалась, и, честно говоря, не хотела дожидаться, зная здешние «законы» выживания и развлечения. – Нет, знаешь, это же моя проблема, поэтому я решу это сама. Реакция Эдварда не заставила себя долго ждать: он демонстративно закатил глаза, после чего развернулся и подошел ко мне, вручив небольшую бутылку с жидкостью. - Давай. Решай, - отточил он, сложив руки на груди, очевидно, в ожидании шоу. Как я уже говорила, мое «решу» означало, что я просто дождусь завтрашнего дня и найду врача, который поможет мне разобраться со сложившейся ситуацией, но демонстративное поведение пирата вызывало во мне очередной приступ гнева, поэтому я (как мне показалось, слишком смело) открыла бутылку и вылила содержимое на первый попавшийся под руки кусок ткани. Весь адреналин исчез, как только я поднесла его к воспаленному участку руки. Мысленно отсчитывая первые три секунды, я возвращалась к началу, чтобы собраться и попробовать снова, но каждый раз просто отводила руку, представляя при этом, как спирт начнет драть кожу. И я прекрасно понимала, что попросту тяну время, и, наверное, стоило вести отсчет до резкой попытки развернуться и убежать куда-нибудь за дверь, чтобы спрятаться. - Ты ничего не можешь! – отозвался Эдвард, наблюдавший за происходящим все это время. Одним резким движением он выхватил кусок ткани, и также быстро я почувствовала, как по руке побежало невыносимое жжение. От боли и возмущения я завопила на все помещение и была полностью уверена, что снаружи это было слышно. Я выкручивала руку, пытаясь освободить ее из хватки Эдварда. - Да не крутись ты! На тот момент обеззараживание раны казалось мне самым страшным, пока я не увидела мелкое лезвие. И вот тогда до меня дошла суть «лечения» в этом дурдоме. Вероятно, страх быть порезанной прибавил мне сил, и я резко оттолкнула от себя пирата, после чего сиганула в сторону двери. Главное – добежать до двери, а дальше можно выпрыгнуть за борт, залезть на мачту, куда угодно, лишь бы не оставаться здесь: я всю жизнь боялась ножей и крови, а попала в самый эпицентр. И я бы добежала до цели, если бы Эдвард не налетел на меня, пытаясь поймать, из-за чего я с грохотом упала на пол. - Да я же помочь хочу! – заявил он, параллельно пытаясь удержать меня. Надо сказать, у него это отлично получалось, что совершенно не радовало меня. - Не нужна мне твоя помощь, - отозвалась я, не желая даже думать о том, что меня снова хотят резать наживую. Всеми силами я отбивалась от «помощи» Эдварда и даже умудрилась один раз съездить рукой по его физиономии, что дало мне значительное преимущество не только в своих глазах, но и в попытке сбежать. Но только на секунду, поскольку я слишком уступала в физической силе. Пирату не составило особого труда сдержать меня и не позволить мне во второй раз замахнуться в попытке ударить уже с большей силой. Даже несмотря на это, я не оставляла шанса вырваться, но все же почувствовала, как почти ледяное лезвие добралось до метки. Почему всем так нравится резать меня заживо? - Отвали от меня! Хватит! – захлебывалась я в своих же слезах и криках, и от звука собственного голоса у меня закладывало уши. Хуже всего то, что я почти не могла пошевелиться и лишь отбила себе ноги, бешено колотя ими по поверхности пола. Я чувствовала, как нож прорезал кожу, как кровь, стекающая из раны, скапливалась под рукой, и как я развозила ее по доскам. – Тебе просто нравится издеваться над людьми! За последний час эта гадкая «подсказка» покалечила меня дважды, и даже когда все закончилось, я не успокаивалась и продолжала рыдать. - Ты просто чертов садист, - задыхаясь от слез, прошипела я. – Гнусный убийца. - Могла бы сказать «спасибо», Рейни, - совсем необиженным тоном ответил Эдвард, после чего кинул в меня какой-то чистый клок ткани. Не дожидаясь моих реплик, он поспешил покинуть каюту. Я свернулась на полу и рассматривала почерневшие от крови доски, улавливая почти малозаметные красные пятна, которые еще не успели впитаться в эту комнату. Край рукава моей куртки тоже успел запачкаться, и скорее всего уже никогда не отстирается. Несмотря на темно-болотный цвет ветровки, образовавшаяся кровавая каемка все же была заметна. Я прижала перевязанную руку к себе. Наверное, будь я несколько смелее, то непременно бы размотала повязку, чтобы посмотреть на состояние предплечья. Что случилось с этой несчастной меткой? Как-то я читала, что татуировку можно вывести путем срезания с кожи, но на середине статьи решила завершить чтение из-за излишней слабонервности. Если она исчезла, то что тогда? Нелепые власти Гаваны оставят меня в покое? Эдвард? Я долго размышляла на эту тему, сделав вывод, что если проклятая отметка и осталась на моей руке, то перед побегом отсюда я постараюсь найти в Нассау какие-нибудь простые наручи, чтобы больше не привлекать внимание окружающих вечно перебинтованной рукой. А если нет, и моя рука останется только с отвратительным шрамом, то смогу хотя бы радостно распрощаться с командой «Галки» и ее капитаном. Я почти перестала плакать, лишь раз от раза всхлипывала, чувствуя неприятное давящее напряжение в голове. Я уже не разглядывала черные пятна на полу - мое внимание поймала напротив стоящая среди остального хлама свеча, огонь которой медленно догорал. Слишком завораживающе, но он так и будет догорать, пока не исчезнет полностью. Огонек вместе с моими мыслями, будущими планами и слишком долгим лежанием на полу заставил мое сознание выключиться. Правда, проспать мне долго не удалось, поскольку в какой-то момент я проснулась от чьих-то голосов, разносившихся эхом по всему помещению. Я огляделась в надежде увидеть их обладателей, но поняла, что в каюте кроме меня больше никого не было. - Время иссякло. Мы исчезнем. - Ищи способ выжить. Не спасай их. Голоса сменялись друг за другом. Я слышала обрывистый диалог каких-то людей, но не могла видеть самих говорящих. Они сменялись слишком быстро, иногда не позволяя договорить предыдущему собеседнику. Зачастую я не могла разобрать, что именно говорят эти люди, будто сама находилась вне зоны доступа. - Это вполне реально, - наконец смогла разобрать я очередную начавшуюся реплику какой-то девушки. - Простейшие манипуляции с кодом, и… Голос снова оборвался. - Этого не будет! - Чего не будет? Какие коды? – наконец вмешалась я, но, кажется, мои вопросы даже не долетели до говорящих. Я наблюдала за диалогом невидимых людей, но не входила в его часть. Меня будто вообще не существовало. - Но цель будет иной… - снова услышала я. – Ты здесь не пленник. Можешь уйти… Это будет повторяться вновь и вновь. - Пленник? Что будет повторяться? – я выкрикивала вопрос за вопросом, интересуясь только одним – кто это все говорит. – Это не смешно! Я беспомощно металась по каюте, не понимая даже, что пыталась найти. Или лучше сказать, кого? Наконец, вспомнив о двери, я рванула к ней, в надежде выбежать из этого сумасшествия, но та поддалась только через несколько попыток. - Вы слышите голоса? Я замерла как вкопанная. И если бы не весь ужас, что обвеял меня полностью, я бы непременно закрыла дверь и подперла ее чем-нибудь тяжелым. - Торрес?! – почти незаметно проговорила я. Старик стоял напротив и, кажется, даже не пытался звать солдат, чтобы те немедленно схватили меня. - Я… я не вернусь. Нет! – отступая назад, говорила я. – Вы не посмеете снова запереть меня за решеткой. - Вы слышите голоса? – снова повторил он. - Что? Я не понимаю… Не понимаю! Я не спускала глаз с губернатора: один пропущенный миг мог стоить моей жизни. Быстро прошмыгнув обратно в каюту, я плотно закрыла дверь и начала заваливать ее всем, что попадалось мне под руку. - Слышите? – послышалось за стеной, после чего начали раздаваться сильные и перемешанные стуки в дверь, словно с другой стороны ломились сразу десять человек. - Я не понимаю! – я опустилась на пол, обхватив голову руками. Происходящее для меня было настоящим кошмаром. – Не понимаю… - Чего ты не понимаешь? – в моем сознании пронесся новый голос, сопровождаясь слабым пинком. – Эй? - Не понимаю… - последний раз произнесла я и разлепила глаза. Все вернулось на круги своя: все та же каюта, дверь в которую, правда, не была завалена различным хламом, все та же свечка, но уже с потухшим огоньком, все та же я, свернувшаяся на полу. Пугающие видения исчезли: это был просто дурацкий сон. - Не понимаешь, что мы приплыли? – надо мной возвышался Эдвард. Не отрывая головы от пола, я покосилась на пирата. - Ты говоришь во сне, ты знаешь? – расплываясь в издевательской улыбке, спросил он. От этого вопроса мне стало ужасно неловко. Но ведь многие люди разговаривают во сне и даже выполняют различные действия? С другой стороны, я никогда не замечала за собой столь необычно поведения. - И много я сказала? – спросила я, стараясь глубоко в душе все же убедить себя, что в этом нет ничего странного. Но вместо ответа я получила короткий смешок, от которого сделалось только хуже. – Серьезно? - Понятия не имею, - пожал плечами пират. – Ты провалялась здесь почти сутки. Если честно, я думала, что прошел максимум час или два, но услышанное было столь неожиданным, что я непроизвольно переспросила, хоть и прекрасно слышала, что мне сказали. Но ответ не был важен, я почувствовала прилив невообразимой энергии, ведь внутри все билось утверждением «сейчас или никогда». - «Непременно сегодня, - утвердила я себе, - именно сегодня и ни днем позже. Я покину этот чертов корабль». С такими мыслями я поднялась с пола и направилась в сторону выхода, делая вид, что все идет своим чередом и не стоит ждать от меня сюрпризов. Так думала я. Так думали все. И хорошо было бы не ошибиться снова.