Ход Предтеч

Возможность отправить меня в Гавану подвернулась только спустя полтора месяца. До этого момента за мной пристально следила стража. И, что удивительно, меня не швырнули обратно в подвал. Наоборот, мне дали возможность отмыться от грязи, и поселили в небольшую комнату, где можно было спать на кровати, а не на холодном полу. Где вместо гнетущей темноты светило солнце. Где стояло чистое зеркало, в котором все было идеально, за исключением моего отражения. И где, конечно же, мои мысли смешались в кучу, не давая никакой ясности, что делать дальше. – Может, хотите что-то рассказать? – как-то вернулся к недавнему разговору Роджерс, на что я отрицательно покачала головой. Все это время он думал, что я нагло скрывала нужную ему информацию. Раз так, то почему бы не пустить меня под пытки? «Наш Орден вам не враг… Пока что» – не раз крутилось в голове. И как долго они смогут терпеть мое незнание? Я провела не одну ночь, размышляя на эту тему, пока не пришла к единственному возможному выводу: тамплиеры хотели сманить меня на свою сторону. А, может, не такие уж они и плохие? С их помощью у меня все же оставался шанс найти Обсерваторию и вернуться домой. Все кончено, хватит бегать, пора бы уже решить, на чьей я стороне. Несколько недель я прожила в каких-никаких человеческих условиях, а потом меня все же отправили в Гавану. Я думала, что мое новое «путешествие» пройдет на каком-нибудь судне работорговцев, но и в этот раз все было более запутанно. Ничем непримечательный торговый корабль, напичканный солдатами. – Так, на всякий случай, – вот и все объяснение.

***

– Я все же рассчитываю на вашу рациональность, мисс, – произнес Роджерс. Его слова звучали, как скрытое предупреждение. Впрочем, держу пари, это оно и было. Сам же он не собирался отплывать из Кингстона, поэтому приказал страже ни на секунду не спускать с меня глаз. Я вновь почувствовала себя живой мишенью. Дай только повод, и эти будут рады содрать с тебя три шкуры. И на мою беду, такой повод подвернулся спустя всего день… Неприятное жжение, явно исходившее не от солнца. – Твою ж… – тихо выругалась я, хватаясь за запястье, – только не сейчас! С каждой секундой покалывание нарастало, но в разуме металось только одно: нельзя, чтобы это кто-то увидел! И, как назло, повсюду сновали матросы. Я прижала руку к себе, надеясь, что это скроет происходящее от случайных глаз, ведь наручи у меня забрали еще в особняке. Стало невыносимо больно, у меня затряслись руки. Я чувствовала, как кровь просачивалась сквозь пальцы. Как все не вовремя! – Что там у тебя? Не успела сообразить, как кто-то схватил меня за правую руку, разворачивая к себе. Ладонь уже успела перемазаться в крови, и ярко-красный цвет, бликующий на солнце, тотчас привлек внимание. Скрючившись от жжения, я попыталась увернуться, но безрезультатно: человек со всей силы вцепился в мое предплечье. По телу прокатилась жуткая волна боли, и мой голос сорвался на крик. – Стойте! Но было поздно. Я столкнулась с тяжелым взглядом капитана, который, кажется, на мгновенье потерял дал речи. – Ведьма! – ошарашенно произнес командир, увидев, как стрелки уже в третий раз пустились в движение. Он оттолкнул меня – я упала на палубу. Боль затуманила прочие чувства. Я не видела, что происходило вокруг, но услышала, как мужчина достал пистолет. – Сэр! – перед глазами нарисовался солдат, закрывая меня от выстрела. – Уберите оружие. – Девка на всех нас беду накличет! – заорал командир. – Пристрелить мерзавку и вышвырнуть в море! Уйди со дороги! – Но господин Роджерс приказал доставить ее живой! Убьете ее сейчас, сэр, и мы следующие будем кормить акул. – Кого ты защищаешь, сопляк? Она грязная преступница! – Не нам ее судить. Взгляд метался между говорящими. Я не понимала, откуда у этого солдата столько смелости (или глупости), чтобы перечить своему капитану, заступаясь за «грязную преступницу». Жизнь – нелепая шутка, раз допускает подобное, но, как я привыкла думать: правильный или нет, у каждого есть просто выбор. Громила долго обдумывал слова своего подчиненного, раздраженно скалясь в мою сторону. Неприязнь к происходящему застыла на его лице, впрочем, думаю, иного настроения оно и не знало. – Чтоб не попадалась мне на глаза, – он сплюнул под ноги. – Оба! Командир удалился, а заступившийся развернулся ко мне, протягивая руку. – С-спасибо, – пролепетала я, поднявшись с пола. – Сиди в трюме и не высовывайся. Иначе тебя на цепь посадят, – сказал он перед тем, как опустить крышку люка. Я решила не пренебрегать его советом, ведь вряд ли кто еще захотел бы встрять поперек решения своего командира. Так, до конца вечера я просидела в трюме, раз от раза проваливаясь в сон. О точном времени здесь не знали, но солнце еще не успело скрыться за горизонтом, когда я уловила некоторое беспокойство команды сверху. В один момент топот наверху участился. Сложно было что-то разобрать, пока не раздался звон сигнального колокола. На палубе поднялся жуткий гвалт. Казалось, он доносился из каждой щели. Верхняя палуба надо мной заходила ходуном. Я не хотела оставаться здесь, но и наружу вылезти боялась. – Дьявол, они стреляют! Крик быстро долетел до ушей, и я кинулась вниз, закрыв голову. Через мгновение раздался выстрел, а еще через секунду снаряд пробил борт. Щепки градом посыпались на меня. Было ужасно страшно снова подняться на ноги, но через какое-то время я все же уговорила себя сделать это. В глаза бросился дневной свет через образовавшуюся в стене дыру. Я нервно выдохнула, понимая лишь то, что еще несколько минут назад сидела на этом месте и, если бы не услышала предупреждение сверху, то меня бы уже разметало во все стороны. Мне просто сказочно повезло, но везение не обещало длиться вечно. И я понятия не имела, куда деваться. Хотелось лишь поскорее оказаться в безопасности, но я носилась по периметру, словно перепуганная мышь в клетке. – Вниз! Вниз! – кто-то снова заорал во все горло. Я спряталась за балкой, прижавшись к ней спиной. Хотелось на стену лезть от страха. Ядро снова пробило борт, но уже подальше от меня. Однако последствий это не отменяло. До меня быстро дошло, что опасность была не столько в снаряде, сколько в том, во что он угодил. Порох. – Твою мать, – процедила я и рванула в сторону лестницы. За спиной раздался мощный взрыв. Меня отбросило в стену и завалило обломками. От удара разум помутился, картинка перед глазами расползалась. На некоторое время я перестала различать звуки вокруг – после оглушения в голове стоял противный звон. Но как только все вернулось в норму, откуда-то донесся непонятный треск. Огонь. Трюм стал активно заполняться дымом. – Черт! – выругалась я, выкарабкиваясь из-под развороченных досок. Я кое-как подползла к выходу и уже хотела покинуть помещение, но внезапно обнаружила, что лестницу снесло напрочь. Только этого не хватало! На ее месте торчали гвозди, но даже некоторые из них все же не пережили взрыв. Я запаниковала. Единственная идея, пришедшая в голову – встать на что-нибудь и попробовать дотянуться до крышки люка. И, кстати, тот, как назло, был закрыт! Времени было крайне мало. Как выяснилось, ресурсов для плана – тоже. Пустые бочонки, несколько поломанных досок и старый стул – это все, что я смогла сдвинуть в единую кучу. И, к моему разочарованию, этого не хватило для подъема. – Помогите! Эй! – наконец закричала я, еле удерживая равновесие. Собранная конструкция под ногами так и стремилась побыстрее развалиться. – Вытащите меня отсюда! Бесполезно. За шумом сражения меня невозможно было услышать. Совсем отчаявшись, я ухватилась за скрюченные гвозди, на которые еще недавно крепилась лестница. Идея оказалась гнилой, как и те доски, служившие мне опорой. Я сильно разодрала себе ладони о торчащие железяки и шлепнулась на пол, наполовину разрушив собранный «пьедестал». Кожу прожгло словно огнем, и свежие раны быстро заполнились кровью. – Помогите! Кто-нибудь… – снова крикнула я, но мой голос, скорее, походил на едва различимый скрежет. Реальность накрыла с головой: никто не вытащит меня отсюда. Добрую часть трюма охватил огонь. Из-за дыма (или безысходности) заслезились глаза и стало почти невозможно дышать. Я закашлялась и уже не в силах была что-либо прокричать. Чувствовала себя словно в крематорной печи. Кошмарный способ умереть! Неожиданно крышка люка распахнулась, выпуская клубы дыма наружу. Из окошка высунулся человек, протягивая мне грубую ладонь. – Давай руку! Даже с чужой помощью, но я из последних сил выползла из трюма. И как только я пришла в себя, взгляд наткнулся на рядом лежащее тело, в котором я быстро узнала того солдата, что заступился за меня перед капитаном. У него были выпучены глаза. Такие светлые, словно стеклянные. А под их обладателем разлилась громадная лужа крови. Он не был мне приятелем, и уж тем более не был другом, но от увиденного у меня сжалось сердце. Его было ужасно жаль! Ты можешь сделать тысячу хороших дел, но, оказавшись в этой безумной мясорубке – рассчитывай на удачу. – Быстрее! – прокричал над ухом голос пирата, который помог мне выбраться. Кто именно это был, неизвестно, но как только он обмолвился о корабле Кенуэя, все встало на свои места. Неужели он был жив? С ума сойти! Еще и корабль себе вернул! Кажется, я даже забыла, что сидела на палубе, на которой разворачивалось кровавое сражение. Матрос же схватил меня чуть выше локтя, прокричав что-то еще. Я не услышала, что именно, но решила больше не задерживаться. Признаться честно, так мне и самой хотелось поскорее покинуть эпицентр смерти, пока простреленный череп «товарища» не лишил меня этой возможности. Его тело грубо рухнуло мне под ноги, и я закричала. Солдат, наполовину снесший бедолаге голову, уже направлялся в мою сторону. Огромный и толстый, был напичкан разнообразным оружием. Он явно не обладал особой прыткостью, но, судя по всему, здорово стрелял. – А ну стой! – приказал он. Кстати, это было нетрудно устроить, поскольку от ужаса я готова была замертво упасть рядом с тем пиратом! Но каким-то чудом мне все же удалось заставить свое тело продолжить двигаться. К слову, я не знала, куда бежать. Везде были вооруженные солдаты, раз от раза раздавались залпы, не говоря уже о том, что все мы находились посреди моря. Выпрыгивать за борт тоже было глупо – повсюду кровь, и наверняка она уже привлекла стаю акул. Невозможно здраво рассуждать в ситуации, когда все вокруг готово тебя прикончить. Единственное верное решение было в том, чтобы покинуть это судно. Полное безрассудство заставило меня начать взбираться по вантам грот-мачты. Как оказалось, карабкаться по веревочной лестнице не так уж просто, особенно если под тобой постоянно раздаются выстрелы, заставляющие внутри все замирать от страха. В руках чувствовалось напряжение, несколько раз я чуть не сорвалась вниз, а когда я долезла до марса, то увидела мертвого стрелка. – Боже! – то ли прокричала, то ли прорычала я при виде очередного мертвеца. Он лежал лицом вниз, слегка навалившись на мушкет. Рядом с ним валялся трос, перекинутый с вражеского корабля. Видимо, кто-то прикончил стрелка сразу, как только добрался сюда. Дрожащими руками я проверила надежность каната. Кажется, он вполне мог меня выдержать, но на всякий случай я сделала еще один оборот вокруг мачты. Оставалось только найти что-то, что поможет мне съехать вниз, не ободрав при этом ладони. Пришлось обыскать мертвого стрелка. «Тебе то он вряд ли уже пригодится» – подумала я, сжимая найденный в вещах солдата пистолет. Если что-то пойдет не так, в лучшем случае я свалюсь в воду. О худшем исходе даже думать не хотелось. Нужно было иметь особую степень абсурда, чтобы наконец начать спуск. Стряхивая с себя чувство приближающегося провала, я все же оторвала ступни от пола, и начала быстро съезжать вниз по веревке. Идея бы закончилась успехом, если бы не тот факт, что все это время меня преследовал надоедливый солдат. Мужчина, зацепившись одной рукой за ванты, целился в мою сторону из пистолета. – Стой! Не надо! В одно мгновение я почувствовала, как траектория пути сместилась ниже, а потом и вовсе развалилась. Он попал точно в веревку, разрубив ее пополам. И с по истине девчачьим визгом я полетела вниз. Раньше не понимала, как человек, который умеет плавать, может утонуть, но соленая вода забивалась в нос. Море так и тащило на дно, заставляя меня неразборчиво размахивать руками в поисках спасения. Охваченная паникой, я полностью потеряла контроль над своими действиями. В легких сильно сдавило, словно именно это и мешало мне подняться на поверхность. Горизонт становился все выше, скрываясь за слоем воды. Воздух заканчивался с невообразимой скоростью, но что-то дернуло меня за шиворот и потащило в сторону. Под водой было трудно что-либо разобрать, но, снова увидев перед собой красный мундир солдата, я забрыкалась. – Нет! Нет! Отпусти! Тот молчал и угрюмо продолжал тащить меня в сторону своего корабля. Я вцепилась в его запястье, рассчитывая оторвать его от своей куртки, на что стражник недовольно прорычал. – Прекрати! – заорал мужчина, чуть не упустив меня из-за всклоченной воды. Он достал небольшое лезвие, при виде которого кровь застыла в жилах. – Я отрежу тебе пальцы, если дернешься еще хоть раз! Даже находясь в воде, он с силой сгреб меня в охапку. Внезапно я почувствовала резкое жжение в левом плече. Оружие полоснуло конечность. Морская вода неприятно проникла в рану, из-за чего я забилась еще сильнее. Солдат потянул меня за собой. Я хотела просто посильнее оттолкнуть его от себя, поэтому поддалась в его сторону, чего он явно не ожидал. Никто не ожидал. Лезвие пробило плоть. Сначала я и не поняла, в ком и нас оказался кинжал. Почувствовала лишь, как враг вцепился сильнее в мою руку, и только тогда до меня дошло, что острие было направлено в его сторону. Лицо мужчины переменилось: глаза широко раскрылись, сам он скривился, будто испытал самую страшную боль на свете. Потом его рука ослабила хватку, тело обмякло и вовсе перестало двигаться. Он был мертв. – Нет, нет, нет! – пропищала я, отказываясь принимать реальность, где убила человека. Голос дрожал. – Я не хотела! Не знаю, как другие воспринимают подобное в своей жизни, но внутри меня разгорелась настоящая истерика. Окружение размыло. Я не слышала ничего кроме собственного сердцебиения. Почувствовала, как сдавило нижнюю челюсть, как подступила тошнота, защемляя горло и не позволяя вдохнуть воздух. Слезы заполонили глаза, руки тряслись, но продолжали сжимать оружие. От ужаса я не могла даже расслабить пальцы, лезвие будто вросло в кости. Но надо было двигаться дальше. Пытаясь зажать рану, я гребла одной рукой в сторону «Галки». Плечо теперь страшно ныло при движении, но нужно было выбираться, пока на кровавый след не слетелась стая акул. Обогнув бриг, я долго не могла попасть на его борт. Трудно спасать себя, когда ты не можешь даже нормально зацепиться за веревку и подняться. – Где она? – почти что прошипел голос с палубы. Эдвард. – Была… в трюме, – мучительно откашливался кто-то в ответ. – Но теперь… теперь-то кормит акул… До ушей донесся глухой стук и последующее кряхтение. Под эти звуки я из последних сил перевалилась через борт на палубу корабля. Несколько удивленных пар глаз уставились на меня, а дальше… Не помню. Сознание провалилась секундой позже после того, как рядом раздался очередной выстрел.