Если ещё не слишком поздно.

ЧАСТЬ 15. ТЭХЁН       На носу была июньская Неделя Моды в Милане. Тэхён знал, что всё ещё слаб, но понимал, что должен там выступить. Это придаст показу особую изюминку.       - Олаф, я думаю, что должен принять участие в Неделе Моды, - Тэхён намазывал джем на мягкий хлеб без корки и запивал белым душистым негорячим чаем.       - Ты что?! – взвился Олаф. - Ты ещё слаб, - тот даже отставил в сторону чашку с кофе.       - Послушай меня. Я только пройду, ты сам понимаешь, что это нужно сделать, это нужно, прежде всего, тебе для рекламы, да и мне не помешает. Ты ведь знаешь, всё это пойдёт нам в копилку. Это будет уже не просто показ моды – это шоу с элементами криминала. Представляешь, как всем будет интересно. Я пройду, и меня отвезут домой. Я не останусь до конца. Как тебе такой расклад?       Олаф задумался.       - Ты уверен?       - Если бы не был уверен, не предложил бы. Всё будет нормально, поверь.       - Ну, что ж, давай попробуем, - задумчиво.       Накануне показа Олаф снова стал говорить о том, чтобы Тэхён отказался от этой затеи.       - Я же вижу, что ты неважно себя чувствуешь. Вот и сейчас - белый, как мел. Голова кружится? – Олаф беспокоился о Тэхёне и не хотел, чтобы тому стало хуже.       - Всё в порядке, ты сам себя накручиваешь. Не переживай, всё будет хорошо. Я всего лишь один раз пройдусь.       - Ага, пройдусь и свалюсь прямо там, на подиуме.       - Не свалюсь, обещаю, - Тэхён даже заулыбался, видя тревогу на лице мужчины.       …. Центр Модных Показов был забит до отказа. В анонсе говорилось, что в показе примет участие модель Ким Тэхён, на которого было совершено покушение. От софитов, камер и прожекторов уже просто ничего нельзя было разглядеть.       - Тэхён, выход, - помощник организатора легко хлопнул его по спине.       И Тэхён пошёл. Он никак не ожидал, что идти будет так тяжело. Да ещё и эта слабость. Чуть кружилась голова, свет бил в глаза и сразу - в мозг. «Тэхён, соберись, - сам себе. - Не гляди по сторонам, просто иди вперёд». И он пошёл медленно, неуверенно.       Речь даже уже не шла о походке, главное – не упасть. Уши заложило от криков и аплодисментов, он думал – от слабости. Тэхён дошёл до конца подиума и встретил обеспокоенный взгляд Олафа, сидевшего в первом ряду. Кивнул ему, даже попробовал улыбнуться. Получилось не очень – сам понял. Развернулся – всё поплыло перед глазами. Остановился на несколько секунд, фокусируя зрение, и пошёл назад. И понял, что дойдёт, что не упадёт. И даже услышал крики и овации.       По сторонам смотреть не стал – точно, поведёт голову. Дошёл до конца, а там просто свалился на кем-то любезно подставленный стул и закрыл глаза. Вся одежда была мокрой насквозь. Подбежал всё тот же помощник, предложил помощь. Тэхён открыл глаза, даже улыбнулся ему, попросил пить. Быстрым шагом уже подходил Олаф, подхватил его под руку и, даже не мучая переодеванием, посадил в машину и отвёз к себе домой. Только там снял с него всю одежду, забрал её с собой.       - Ты как? – обеспокоенно.       - Нормально, не переживай.       - Лежи, отдыхай. Я скоро буду, – и уехал.       … Уже начиная с ночи все итальянские каналы крутили этот показ моды, делая акцент не на моде, а лишь на Тэхёне. С какого только ракурса его не показывали? Но, главное, чтобы заклеенная щека попадала в кадр и его измождённый вид. Рейтинг передач просто зашкаливал. Организаторы были в восторге, не смотря на явное отсутствие интереса на этом показе непосредственно к одежде. Интерес взлетел только к бренду, в котором был Тэхён. Те вовремя подсуетились, и поняв расклад вещей, «договорились» с «Elite Badge» о том, в чьём именно бренде будет дефилировать Тэхён. В итоге все остались довольны друг другом. Тэхён глядел на этот цирк по телевизору и только поражался: «Ну, вот, Тэхён, ты и «звезда", - грустно засмеялся и тут же скривился от боли. - Может, и Чонгук тебя увидит". *****       … В последнее время у Тэхёна из головы не выходил Чонгук, постоянно вспоминался тот странный сон в больнице. Что бы это могло значить? Тэхён никак не мог понять. За что же он извинялся? Может, у Чонгука что-то случилось? Надо позвонить Намджуну.       И тот, словно услышав Тэхёна, позвонил сам.       - Тэхён, ты как? Мы все узнали, что с тобой случилось, но я боялся сразу звонить, чтобы не беспокоить. Сегодня передали, что тебе лучше, и что ты даже в числе моделей примешь участие в Неделе Моды. Поэтому и звоню. Что случилось? Кто так тебя? Как чувствуешь? – Намджун буквально завалил его вопросами, голос был тревожным.       - Не волнуйся, уже всё ничего. Кто меня так – не знаю, идёт следствие. Да, на Неделе Моды буду выступать, но недолго. А что, действительно, даже в Корее об этом говорили?       - Да, несколько раз по телику показывали в новостях. И ещё в интернете.       - И Чонгук знает? – Тэхён помедлил.       - Нет, Тэхён, Чонгук не знает. Если честно, ему было ни до чего в последнее время. Ему помогли организовать выставку его работ, так что он был занят только этой выставкой. А мы, сам понимаешь, ему не стали говорить.       - Выставка? У Чонгука? Ух, это здорово! И какие отзывы? Как всё прошло? Вы там были? – теперь уже Тэхён завалил Намджуна вопросами.       - Отличная выставка. Очень хорошие отзывы. Чонгук просто счастлив. И мы все за него очень рады, мы все были на выставке, - Намджун помедлил. - И, знаешь, Тэхён, в общем, у Чонгука появилась девушка.       Повисло молчание. «Вот оно», - подумал Тэхён.       - Понятно. Ну, что ж, так даже лучше. Я, честно, рад за него. Так и должно было быть. Так будет правильно. Спасибо, что сказал. А то что-то он мне в последнее время сниться стал. Я уж подумал, может, что случилось. А тут, оказывается, и выставка, и девушка, значит, у него всё хорошо, - выпалил Тэхён. - А кто она, это же не секрет?       - Нет, не секрет. Она хозяйка художественного салона, в котором проходила выставка Чонгука. Она же и организовала её. Очень хорошая и красивая девушка, зовут Ли Кора.       - Понятно, - Тэхён помолчал, вздохнул. - Я всё понял, Намджун, ещё раз - спасибо, что сказал. Как дела у ребят, у тебя?       - Да всё нормально. Мы с Сокджином открыли отель, Хосок открывает свою школу танцев, Чимин в книжном бизнесе погряз, как книжный червь. Ну, а Юнги весь в своей музыке. Так что - все при деле. Встречаемся время от времени.       - Это хорошо, - помолчал. - Ну, ладно, спасибо что позвонил, Намджун. Если будут ещё новости – набери. Ну, пока.       «Значит, девушка. Вот, за что ты, значит, просил прощения. А что теперь у меня прощения просить? У каждого теперь своя жизнь. Что ж, будь счастлив, Чонгук, ты это заслужил». Только почему вдруг стало так больно и грустно? *****       Щека уже не так болела, дело шло на поправку, даже швы уже сняли. Синьор Риццо – следователь жандармерии, к делу о порезе щеки корейской топ-модели Ким Тэхёна подошёл со всей ответственностью. Он ещё несколько раз беседовал и с Тэхёном, и с Олафом, пытаясь найти хоть какие-нибудь зацепки. Понимал, конечно, что это связано с профессиональной деятельностью Тэхёна, ведь попортили именно лицо, а значит, кому-то тот помешал, именно, как модель, но так как и Тэхён, и Олаф шли в отказ, то, естественно, зацепиться следователю было не за что. Да и Ривалди что-то не торопились сдавать Каллисто Нери.       - Олаф, как думаешь, почему Ривалди молчат? – Тэхён сидел в кресле с бокалом красного вина в руке.       - Понятия не имею. Честно говоря, думал, что они за несколько дней во всём разберутся и дадут добро на то, чтобы я отдал все улики в полицию, а уже прошло больше месяца, - на лице Олафа появилась гримаса непонимания.       - А может такое быть, что они его вообще не сдадут?       - А кто их знает, всё может быть, - скандинав поджал губы. - Может там какие завязки у семьи с отцом Кали, мы же всего не знаем.       - И что тогда? – Тэхён пристально поглядел на Олафа.       - А тогда, Тэхён, ты сам понимаешь, у меня связаны руки. Я надеюсь, ты не думаешь, что я должен пойти против Ривалди? – и тот ответил таким же пристальным, открытым взглядом.       Тэхён вздохнул и отвёл глаза в сторону.       - Конечно, нет, я всё понимаю.       - Ну и молодец.       И в этот момент телефон Олафа ожил. Он глянул на номер, перевёл взгляд на Тэхена и дёрнул подбородком.       - На ловца, что говорится… Здравствуйте, синьор Ривалди... Да, я всё понял, хорошо, сегодня же отдам всё в жандармерию… А что мне сказать по поводу того, что скрыл разговор с Кали от следователя?... Понял, да, синьор Ривалди, - он отключился и выдохнул, - Ну что, Тэхён, сдаём Кали, мне дали зелёный свет.       - А что по поводу записанного разговора? Почему не рассказал про него раньше? Что говорить будешь?       - А про разговор сказали ничего не говорить. Вот так. Ну, ничего, там есть и другие доказательства, правда только косвенные. Но, думаю, этого должно хватить. Так что я поехал в жандармерию.       … Прошло ещё два дня. И вот по всем итальянским каналам, во всех более-менее уважающих себя изданиях появилось сообщение: Каллисто Нери, который тоже был известной итальянской моделью, пришёл в полицию с повинной. Он дал показания, что нанял одного субъекта, чтобы тот лишь попугал Тэхёна, и что он ну никак не ожидал, что тот порежет ему щёку. Он плакал и раскаивался в содеянном. Говорил, что виноват, и заслуживает самого строгого наказания. Полиция же продолжала поиск преступника, и однажды - о, чудо - его выловили из реки с перерезанным горлом. Кто бы сомневался!       Олаф, слушая эти новости, лишь хмыкал.       - Теперь, хоть, понятно, что так долго Ривалди тянули с Кали. Они сами разыскивали твоего поножовщика. А как нашли, сразу сами его и порешили. И только после этого разрешили сдать Кали, предварительно объяснив, что тот должен говорить. Много ему не дадут, значит, и правда, у Ривалди завязки с семьёй Нери. Но, думаю, что Кали всё равно по жопе настучали круто. Больше выёбываться не будет. Он и так в последнее время был тихий-тихий.       Так и оказалось, как предполагал Олаф. Суд, приняв во внимание все доводы адвоката, дал Каллисто Нери всего лишь два года и то условно. Но из модельного бизнеса тому пришлось уйти.       … - Тэ, у меня к тебе разговор, - они ехали в машине Олафа на очередные рекламные съёмки. - Как ты понимаешь, в агентстве освободилось место «примы балерины», как вы все его называете. Я думаю, что оно твоё по праву.       - Ты что, Олаф?! Нет, ни за что! Про нас и так шушукаются по всем углам, - Тэхён повернул голову и быстро глянул на скандинава.       - И что? Пусть себе шушукаются. Что, если ты не станешь «примой», они, что, говорить про нас перестанут? Будут говорить – если не станешь, будут говорить – если станешь, разницы никакой. Да и другой кандидатуры у меня нет. Ты сейчас «на коне», как говорится – не было бы счастья, да несчастье помогло. К сожалению, так и есть. Ну а раз так, ты должен из этого выжать для себя максимум выгоды. Ты сейчас самая популярная модель не только в моём агентстве, но и, пожалуй, во всей Италии. В общем, я твой босс, я так решил. И для тебя, да и для меня это выгодно. У тебя сразу существенно вырастет гонорар, ты будешь чаще везде мелькать – а это популярность, что очень важно в профессиональном плане. В общем, отказ не принимается, завтра заедешь в офис, подпишешь новый контракт. Понял?       - Угу, - неопределённо. *****       Шрам на щеке удаляли в несколько этапов. Сначала была химическая, затем через несколько недель - лазерная шлифовка, и так - четыре захода. И вот Тэхён глядит на себя в зеркало и глазам не верит, словно ничего и не было. Только, если внимательно приглядеться, виден тонкий, более светлый след во всю щёку, но это уже не критично. Тэхён осторожно снова заклеивает лицо пластырем - никто, кроме Олафа, не должен знать, что его лицо снова в «форме».       На днях состоится предновогодний показ мод в Центре модных показов Гаттамелата. Будут представлены модели весны следующего года топовых итальянских брендов: Gucci, Dolce&Gabbana, Roberto Cavalli, Etro, Prada, Versace. И вот там Тэхён и должен будет принародно снять пластырь и всех удивить.       Ему не привыкать удивлять, сначала этим огромным пластырем, теперь вот – его отсутствием. Тэхён вздохнул. Да, год выдался тяжёлый, скорее бы уж закончился.       …Сегодня Тэхён, наконец-то, избавится от этого задолбавшего в корень за эти месяцы пластыря. Скоро его выход. Можно сказать, что он даже волнуется. В зале в первом ряду сидят Олаф и приглашённая им на шоу Оливия, сегодня он будет выступать для них.       За эти полгода любители модных показов уже привыкли видеть Тэхёна таким: заклеенным, но всё равно, каждый раз встречают его выход на подиум криками и аплодисментами. И не сказать, чтобы это было не приятно. «А вот интересно, когда сниму пластырь, крики и рукоплескания прекратятся?» - вдруг подумал Тэхён.       Он шёл по подиуму, шёл не спеша, провожаемый уже привычными выкриками и овациями. Олаф и Оливия сидели в самом конце подиума. Тэхён подходит к самому краю, оборачивается вокруг своей оси, смотрит на улыбающихся друзей, посылает воздушный поцелуй Оливии – этот момент был заранее обговорён с Олафом – и при всём честном народе аккуратно двумя руками снимает с себя пластырь. Секундная тишина в зале, и вот уже все радостно зашумели, повскакивали со своих мест, заулюлюкали.        Итальянцы – они и есть итальянцы! Тэхён – его любимая поза а-ля Тони Старк – разводит руки в стороны и кланяется, поворачиваясь вокруг своей оси. Оливия просто в телячьем восторге, она тоже что-то кричит и аплодирует, Олаф же скромно улыбается в усы. «Всё-таки он гений, и просто классный парень», - подумал Тэхён и подарил ему радостную, искреннюю улыбку, которую тот тут же отзеркалил. *****       Новогодний вечер в ресторане «Globe», который организовала семья Ривалди, и на который Олаф получил приглашение на два лица, был в самом разгаре. И Тэхён, и Олаф понимали, что сегодня они поедут к нему домой вместе. Что он чувствовал? То, что ему повезло встретить в жизни этого человека. Что Олаф замечательный человек и верный друг.       Ожидаемая близость с ним не расстраивала Тэхёна, но и не особо возбуждала. Он понимал, что должен двигаться дальше, уже без Чонгука. Прошёл ровно год с того рокового Нового Года. «Как там, интересно, у него дела? Надо будет позвонить Намджуну, спросить. Заодно поздравлю их всех с праздниками. Да, я всё ещё скучаю и по Чонгуку, да и по всем парням. Как они там? Наверно, ненавидят меня. И правильно делают», - Тэхён застыл со своими мыслями и бокалом шампанского в руке у парапета широкого ресторанного балкона, куда вышел подышать свежим воздухом. «Слишком, свежим, - подумал Тэхён. - Пора возвращаться в зал. Меня, наверно, Олаф потерял». Но продолжал стоять на балконе и всматриваться в огни ночного Милана, раскинувшегося перед ним.       Он не видел, что Олаф уже давно стоит за его спиной и просто рассматривает. «Какой необыкновенный парень! Не просто красавец! С такой-то внешностью, если ею правильно распорядиться, можно было в нашем бизнесе очень многого добиться. А он не стремится к этому. Иногда ведёт себя просто как мальчишка: смешной, наивный и очень добрый. А иногда вдруг кажется невероятно опытным, взрослым, и тогда себя с ним ощущаешь мальчишкой. Что же мне с тобой делать, Ким Тэхён? Похоже, я влюбился!».       - Тэхён, ты сегодня задумчив, - Олаф тихо подошел и с тревогой стал всматриваться в его глаза. - Что-то случилось?       - Нет, всё нормально, просто вспомнил дом. В прошлом году этот праздник я отмечал ещё в Корее, у нас был выпускной. После него я сразу улетел в Италию. Прошёл целый год.       - Ты о чём-то жалеешь? Всё-таки он сложился для тебя непросто, - в голосе Олафа звучала тревога.       - Нет, ни о чём. Судьба послала мне тебя. Если бы не ты, мне, и правда, было бы очень трудно, - Тэхён обнял Олафа одной рукой за талию и притянул к себе. - Я хочу тебя поцеловать, прямо сейчас. Что ты об этом думаешь? - и увидел, как глаза Олафа вспыхнули радостью.       - Что же тебя сдерживает? – он прижался к нему. - Люди? Все здесь заняты только собой, – его серебряные глаза блестели в свете уличных огней.       Тэхён поставил бокал на парапет, двумя руками обнял Олафа, провёл своими губами по его сухим, горячим губам, заглянул снова в глаза, и увидел в них то, что и ожидал увидеть. Поцелуй был сладким и долгим. Олафу не стало хватать воздуха, он резко выдохнул через нос, оббегая глазами всё лицо Тэхёна и часто дыша. Тэхён не отпускал его, придерживая второй рукой под голову и поглаживая шею.       - Почему - ты? – Олаф сжал его рубашку на груди. - Почему я так хочу тебя?       - А почему – не я? И вообще, давай, уже уйдём отсюда!       Олаф, не говоря больше ни слова, схватил Тэхёна за руку и повёл через весь зал на выход.       Зря он думал, что никто ничего не видит, и все заняты только собой. Все, кому это было интересно, - а интересно было многим, - кто насмешливым, кто изумлённым взглядом провожали удаляющуюся пару.       Но уже в такси Олаф стал задумчив. «Волнуется», - Тэхён сжал его руку, тот благодарно посмотрел, поджал губы и снова отвёл взгляд.       В лифте Тэхёну очень хотелось обнять Олафа, тот выглядел ужасно смущённым, растерянным и даже каким-то беззащитным. Но стоило Тэхёну приблизиться к нему, скандинав показал наверх: «Камеры», и Тэхён отошёл в другой угол.       Свет Олаф включил только в гостиной, да и то – лишь торшер. Техён видел, что Олаф не в своей тарелке, и понял, что надо брать всё в свои руки. И нечего с этим тянуть. Он помнил, что начать – это самое сложное.       - Выпьем? – Олаф пошел к бару.       Тэхён перехватил его руку на ходу, притянул к себе, заглянул в глаза:       - Мы уже достаточно сегодня выпили. Давай, пока больше не будем. И тут вдруг скандинав тихо и даже как-то жалобно прошептал:       - Мне очень стыдно, но я не знаю, что надо делать. Ты, наверно, сейчас посмеёшься, развернёшься и уйдёшь. У меня никогда не было мужчин. Да и вообще, давно никого не было.       Тэхёну действительно, стало смешно и немного неудобно перед этим открытым мужчиной. Он сразу почувствовал себя спокойно и уверенно, прижал к себе Олафа и тихо на ухо произнёс:       - Тебе ничего не надо уметь, я всё сделаю сам. Хорошо? Пойдем в спальню. И не нервничай, всё будет хорошо. Сегодня я твой джинн, и буду просто выполнять все твои желания, - теперь уже Тэхён взял руку Олафа в свою и повёл его на второй этаж.       … Они лежали разгорячённые, уставшие и довольные. Олаф смотрел на Тэхёна и не мог насмотреться. Пальцем убрал непослушную влажную прядь волос, упавшую тому на глаза. Очертил в воздухе его нос, губы, подбородок, при этом, не переставая глядеть в глаза.       - Всё в порядке, Олаф? – Тэхён лежал на его согнутой в локте руке и улыбался.       - Всё просто замечательно! – чуть задумался. - Скажи, а ты никак больше не хочешь меня называть? – он продолжал гладить Тэхёна пальцем по щеке, чуть задевая коротким ногтем еле заметный шрам.       - Например? Что ты имеешь в виду? Зайчиком или котиком? – Тэхён явно веселился.       - Да нет же! – тот даже фыркнул.       - Я понял, просто смеюсь. Только я не знаю, какие есть производные от имени Олаф?       - Ну, например, Оле – так меня только мама называла, - Тэхён увидел, что Олаф даже покраснел.       - Оле, - Тэхён попробовал имя на вкус. - Мне нравится. Звучит, и правда, мило и ласково, - он перекатился на живот, взял лицо мужчины в свои ладони, ещё раз полюбовался на его серебристые глаза, очерченные темными ресницами, и поцеловал ласково, нежно, так, как, действительно, относился к этому с виду суровому, строгому, а на самом деле – доброму и любящему человеку. «Вот бы в тебя влюбиться! – пришла неожиданная мысль. - Но, к сожалению, моё сердце уже занято, и, похоже, навсегда!».       Вслух же сказал:       - Ну что, Оле, давай будем дальше учиться!       … Олаф оказался очень способным, понятливым, а, главное, трудолюбивым и усердным учеником. А Тэхён – терпеливым, нежным и ласковым учителем. Поэтому, хотя долго объяснять Олафу ничего и не приходилось, но, как известно: повторение – мать учения. И что может быть лучше теории – только практика! Поэтому оба парня с удовольствием закрепляли теорию на практике, и раз за разом у них получалось всё лучше и лучше. *****       В следующём году всё понемногу устаканилось, ушли нервы, и Тэхён смог наконец-то вздохнуть свободно и расслабиться. Отношения с Олафом были ровные и очень приятные. Да, страсти особой Тэхён к нему не испытывал, но зато видел, как сам Олаф относится к нему, как тянется к нему, так возбуждается, едва коснувшись его, и тут же заводился сам.       - Оле, я давно хотел тебя спросить: помнишь на фуршете после подписания контракта с фирмой господина Лекодера, я был аккуратно спроважен Оливией за шампанским? - Тэхён лежал на боку, глядел на профиль Олафа.       - Ммм – раздалось от Олафа, говорить он пока ещё не мог. Его грудь высоко поднималась, дышал он тяжело.       - Очень содержательный ответ, - усмехнулся Тэхён и провёл рукой по его влажному животу. Тот рассмеялся. - Так вот, когда я вернулся, то обратил внимание на ваши с ней странные переглядывания. Не расскажешь об этом? Почему-то мне кажется, что это было про меня. Я прав?       Олаф повернул голову к Тэхёну и усмехнулся.       - Ах ты, хитрый лис – всё-то ты замечаешь! Я мог бы и придумать что-нибудь, да не буду, отвечу честно. Оливия мне тогда сказала – ещё одна хитрая лиса - что по её мнению, ты мне нравишься. Я не стал отрицать. Так вот, тогда она мне очень жёстко сказала такую вещь: «Я всегда тебя считала порядочным человеком, поэтому не разочаровывай меня, не приставай к мальчику, если он этого не захочет».       - Ух, ты! – Тэхён был поражён. - Оливия стояла горой за мою непорочность? Я в шоке! Надо будет как-нибудь пожаловаться ей, что ты меня всё же совратил.       - Если ты тогда обратил внимание, после этого я надолго перестал, ну, скажем так: «оказывать тебе знаки внимания». Я тогда подумал, может, и правда, не стоит настаивать, - не принял Олаф игривый тон Тэхёна.       - Оле, а с какого перепуга ты вообще решил, что я по мальчикам? Разве по мне что-то такое видно? – и увидел, как Олаф просто-напросто покраснел. - Эй, а ну-ка, колись!       - Хорошо, давай, расскажу. Да ничего по тебе не видно, поэтому, хоть мне очень стыдно, но я наводил о тебе справки. Когда я понял, что влюбляюсь в тебя, то решил выяснить хотя бы твою ориентацию. А то, может, я зря буду на что-то надеяться?       - Ориентацию? И где же ты мог про это узнать? – Тэхён поражался всё больше и больше.       - В общем, я позвонил в твоё агентство, где ты работал в последнее время.       - И что? Они, точно, ничего не могли про меня сказать. У меня ничего ни с кем не было, меня никогда ни с кем там не видели, - Тэхён не переставал удивляться.       - Всё верно, мне господин Ю так и сказал, что ничего не знает. А потом вдруг вспомнил один случай: «вампирскую» фотосессию с неизвестным парнем. Он сказал, что, по словам фотографа, между вами летали такие искры, что если бы не посторонние люди, то вы бы, как тот выразился, трахнули бы просто друг друга прямо там. И посоветовал мне делать выводы самому. Ну, я и сделал. И если честно, не просто по его словам. Я попросил скинуть мне фото той сессии.       Тэхён смотрел на Олафа и не знал, верить ему или нет.       - И что, у тебя есть эти фото?       - Есть, - но прошу тебя их у меня не забирать.       - Я их, честно говоря, и сам-то не видел, - задумчиво Тэхён. - Уже и забыл про неё.       - Почему?       - Да так сложились обстоятельства, что они стали просто не нужны, - он смотрел куда-то сквозь Олафа. - А можно посмотреть? – Тэхён выдал свой самый просящий взгляд. - Я их не заберу, честно, просто посмотрю.       Олаф вздохнул, выполз из кровати, достал из стола пакет и отдал Тэхёну. Тот долго рассматривал фото, перекладывал их по несколько раз, вглядывался во что-то, и его лицо темнело и грустнело.       «Чёрт, и зачем я только сказал ему об этом?», - запоздало пришло сожаление. *****       Они просто отдыхали, сидя в гостиной пентхауса Олафа, пили вино и полусонно болтали. Тэхён положил голову на ноги скандинава и растянулся на диване, а тот машинально, зарывшись в мягкие волосы парня, перебирал его кудри. Оба всегда очень дорожили такими минутами отдыха, ведь их было крайне мало.       Тэхён давно хотел спросить, но всё не решался:       - Оле, можно тебя спросить? Скажи, а что случилось с твоими близкими? Если не хочешь, не отвечай.       Олаф долго молчал.       - Да нет, почему же, расскажу. Тут нет ничего такого. Просто тупой мажор в пьяном виде выехал на встречную полосу и сбил сразу три машины. Лесси – жена, ехала в крайнем правом ряду, но её сразу занесло под грузовик. Она была за рулём, ехала от своих родителей, Мия – это моя дочка, гостила у них неделю, они возвращались домой. Но не доехали, - последнюю фразу Олаф сказал совсем тихо. - Самое интересное, что у этого урода, у самого ни одной царапины – отделался лёгким испугом. В этой аварии ещё один мужчина погиб в другой машине. Так этот гад ещё хотел спустить всё на тормозах, его родители пытались дать следователю взятку и даже подключили связи. Ну, а я подключил семью Ривалди, попросил их помочь. В общем, дали этому уроду по полной программе. Только, вот, никого уже не вернёшь.       - А сколько было дочке?       - Три года.       Тэхён уже пожалел, что спросил. Он и сам надолго замолчал, не зная, что сказать.       Олаф сам сменил тему разговора:       - Слушай, Тэ, если только это не секрет, что ты загадал, когда стоял на «Туринском быке», твоё желание сбылось? – перегнулся через его голову Олаф и посмотрел в глаза. - Моё уже сбылось. Могу сказать, что я загадал. Я загадал, чтобы мы были вместе.       Тэхён молчал, потом тихо произнес:       - Моё ещё не сбылось, так что говорить не буду, а то и не сбудется, - Тэхён отвёл взгляд. Олаф грустно усмехнулся.       Они снова помолчали, но в этом молчании не было ни смущения, ни неловкости.       - Знаешь, мне с тобой очень хорошо, и это я совсем даже не про секс. Точнее, не только про секс, - Олаф с удовольствием обнял Тэхёна. - Ты просто невероятный парень.       Тэхён засмеялся:       - Ты только что снял эту фразу с моего языка. Это ты очень интересный человек. Ты так много всего знаешь, у тебя столько различных интересов! Когда ты только успеваешь?       - Италия, вообще - кладезь искусства и культуры. Я полюбил Италию ещё в подростковом возрасте. И всегда мечтал сюда приехать. А потом, так сложились обстоятельства, что удалось заключить контракт с итальянским агентством, и я прилетел в Милан. Недолго побыл моделью. Потом познакомился с семьёй Ривалди, встал у руля «Elite Badge». Несколько лет, честно говоря, не ел, не спал, вникал во все нюансы модельного бизнеса. А потом, когда более-менее во всём разобрался, выплатил всё, что в меня вложили и даже больше, смог погрузиться в своё любимое искусство. Если честно, мои родители, всегда были против моего занятия. Наша семья живёт только музыкой: отец у меня дирижёр в местном городском оркестре, мама – музыкальный критик. Я сам играю на фортепиано с пяти лет. А в Италии вдруг подсел на кино, причём не только итальянское: Феллини и его «Ночи Кабирии», Бертолуччи с «Последним танго в Париже», Нолан с его «Началом» и даже русский Тарковский с «Андреем Рублёвым». А помимо этого ещё и серьёзно заинтересовался итальянской культурой Средневековья. Вот, в общем-то, этим и живу.       Тэхён, как заворожённый, слушал, и просто поражался и восхищался разнообразием интересов этого необыкновенного мужчины. И ещё ему пришлось признаться самому себе, что с Олафом ему также было легко, спокойно и комфортно. *****       А потом позвонил Намджун. Тэхён очень обрадовался его звонку, они не разговаривали уже несколько месяцев.       - Привет, давно не общались, как вы там все? – у Тэхёна было отличное настроение, и ему так хотелось поделиться этим ощущением с кем-нибудь. Намджун позвонил очень кстати.       - Тэхён, - Намджун чуть помедлил, - в общем, такое дело : Чонгук женится, - и надолго замолчал.       Тэхён даже сначала и не понял, о чём это он.       - Что? Я не понял, плохо слышно. Повтори, - но на самом деле он всё правильно услышал, просто мозг не хотел усваивать эту информацию.       - Ты верно услышал – Чонгук женится, - голос Намджуна был спокоен.       - Когда? На ком? – хорошего настроения как не бывало.       - Через неделю. На Коре, помнишь, я тебе про неё рассказывал.       - А, - протянул, - да, помню, - ещё помедлил. - Ну, что ж, передавай ему мои поздравления.       - Да, передам. И ещё: не вздумай только лезть в жизнь Чонгука – убью, и сожалений не будет! Я не шучу! Всё, давай, пока.       - Пока.       Тэхён не понял, что сейчас произошло, и почему вдруг мир весь потемнел. Ведь, ничего страшного. Это же было вполне ожидаемо: Чонгук не из тех, кто бегает по чужим койкам – Тэхён это понимал, а, значит, где-то в глубине души всё время ожидал эту новость. Тогда почему вдруг стало так плохо? Почему на полном серьёзе стало плохо? Почему стали мокрыми руки, почему сердце стало стучать через раз, а потом просто заболело? Почему перед глазами стоит какая-то пелена? Он, что, плачет? Этого не может быть! У Чонгука теперь своя жизнь, ты сам так захотел. А у тебя – своя. Ты сам решил, что ничего не сможешь больше ему дать. Так, отпусти же его совсем! Он женится, а это значит, что он любит её, иначе бы не женился. А что ты хотел, Тэхён? Вернуться к нему однажды, и чтобы он всё тебе простил? Так бывает только в голливудских фильмах, да ещё - в сказках. Жизнь – не сказка: Чонгук не простит, даже если будешь валяться в ногах и умолять. Ты его не просто бросил, ты его тогда убил, и понимаешь это прекрасно. Ты же его знаешь лучше всех: так как любил тебя Чонгук, больше любить никто никогда не будет. Он готов был всё отдать, чтобы быть с тобой. А ты просто его оттолкнул, как ненужную тряпку. И потом – женитьба, ты же понимаешь – это уже точка невозврата. Возможно, они даже ждут ребёнка. Пусть так! Ну, что ж, будь счастлив, Чонгук!       С этими мыслями Тэхён ходил несколько дней, всё валилось у него из рук, он не находил себе места. Да ещё и сниться Чонгук снова стал – всегда счастливый и весёлый. Все эти воспоминания лавиной пронеслись в голове Тэхёна. *****       Тэхён теребил в руках телефон, всё не решаясь позвонить. Ходил из угла в угол, мучился, сомневался, оттягивал рукой волосы, грыз их. Руки потные, глаза дикие. Но всё же решился.       - Сокджин, привет, это Ким Тэхён, - замолчал, ожидая бурного всплеска эмоций, понимал, что это будет, точно, не радость.       На том конце молчание.       - Сокджин…       - Тэхён? И что ты хочешь, Тэхён? – голос ровный с нотками презрения.       «Всё правильно. Что ещё ты ожидал услышать?».       - Сокджин, я слышал, что Чонгук женится…, - в руке дрожит телефон.       - И что? Как это относится к тебе? – всё тот же сарказм.       - Я всё понимаю...       - Ты?! Понимаешь?! Да не хера ты не понимаешь! Ты за два года ни разу никому не позвонил, не узнал, как мы там все! Да ладно - мы… Ты ни разу не поинтересовался, как там Чонгук! Тебе было плевать, что он еле выкарабкался! Что мы все по очереди дежурили возле него, чтобы он ничего с собой не сделал! Что у него были проблемы с сердцем! Что он не вставал с кровати, практически не ел, не пил, не говорил целых четыре месяца! Что просто умер! Понимаешь, говоришь?! – Сокджин уже от злости шипел. - Интересно, ещё, откуда ты узнал про свадьбу? Какая сука тебе это сказала?! В общем так, Ким Тэхён, не звони мне, я знать тебя не хочу! – и оборвал разговор.       Сказать, что Тэхён потерял дар речи – не сказать ничего. «Что?! Чонгук, оказывается, так переживал?! Проблемы с сердцем, четыре месяца не вставал с постели?! Чуть не умер?! Господи, что же ты наделал, Тэхён?! Что же ты наделал?! Я так виноват перед ним! Я должен извиниться! Я просто извинюсь, и всё! Только бы он меня простил! Только бы он простил! Только бы простил!».       Тут же позвонил Олафу:       - Оле, я должен слетать в Корею, всего на пару дней. Я обязательно вернусь.       Через десять минут Тэхён уже мчался в аэропорт. *****       И снова звонок Сокджину. Только теперь уже Тэхён попросит выслушать его.       - Сокджин, это Тэхён, - выдохнул.       - Я же тебе сказал…       - Да, я помню. Знаю, знаю – виноват! Только не бросай трубку! Я всего лишь хочу поздравить Чонгука, и тут же уеду, у меня уже на следующий день самолёт. Потом буду перед ним извиняться, но это потом. А сейчас – всего лишь поздравить.       - Ему не нужны твои поздравления. Он, слава Богу, тебя забыл, и пусть так и будет.       - Сокджин, пойми, я должен извиниться, я всё равно прилечу и буду биться об его дверь, чтобы выслушал, чтобы простил, - Тэхён старался, чтобы голос не дрожал.       - Ты прекрасно почти два года жил без него, не звонил, не вспоминал. Зачем тебе надо его поздравлять? Ты лучше скажи, какая сволочь тебе сказала, что Чонгук женится? – Сокджин продолжал злобно шипеть.       И тут Тэхён решил идти ва-банк.       - Намджун. Он всё это время поддерживал со мной связь. Поэтому я знаю всё про всех вас и про Чонгука тоже: что у него была выставка, что он познакомился с хорошей девушкой, и что он женится. Намджун в тот день нагнал меня в аэропорту, мы с ним поговорили, и с тех пор не теряли связь.       На том конце молчали.       - Намджун? Что за чушь! Намджун не мог так поступить. Почему он так сделал? Зачем? – с Сокджина сразу спала вся ярость, осталось только непонимание.       - Спроси у него. Может, он понимал, что мы с Чонгуком не сможем просто так навсегда расстаться, что это не конец.       Сокджин молчал.       - Ладно, я сейчас позвоню Чонгуку, спрошу, можно ли тебе будет появиться на свадьбе, и перезвоню. Кстати, ты сейчас где?       - Я уже в Корее, только что прилетел. Спасибо, Сокджин, буду ждать.       Тэхён наматывал круги по гостиничному номеру и отсчитывал минуты. Сокджин перезвонил лишь через полчаса.       - Приезжай ко мне за приглашением. Чонгук сказал, что пришлёт мне его для тебя, - назвал адрес и сразу отключился.       Тэхёна трясло от напряжения, даже зубы стучали. Итак, Чонгук хочет его видеть. «Значит, сможем потом поговорить, сможем увидеться, я смогу вымолить у него прощение. Я так хочу его увидеть. Я так … по нему скучал». *****       У администратора на ресепшне спросил, где можно найти Сокджина. Стоя перед дверью, вытер о брюки потные руки, постучал, вошёл. В комнате, которая служила кабинетом находились Сокджин и Намджун. Тэхён опешил - Намджуна увидеть не рассчитывал.       - Привет, - и встал у двери.       - Привет, - оба даже не поднялись со своих мест. - Садись, - это Намджун. - Ну, рассказывай, зачем тебе надо быть на свадьбе? Что ты задумал?       Парни сидели в креслах, сложив руки на груди, всем своим видом походили на инквизиторов. В комнате было светло и солнечно, можно было бы сказать – радостно, если бы не общее настроение. Он ничего не видел, кроме двух друзей – «неужели, бывших?» - мелькнула мысль.       Тэхён прошёл и сел на диван.       - Я просто хочу поздравить Чонгука, - сцепил руки и зажал их между коленей.       - Ты же понимаешь, что ему этого не надо. Я не для того тебе об этом сказал, чтобы ты рванул в Корею портить свадьбу Чонгуку. Он только-только пришёл в себя. Я думал, что ты, наоборот, поймёшь, что у него теперь новая жизнь, никак не связанная с тобой. В общем, Техён, мы считаем, что тебе нечего делать на свадьбе, - Намджун как всегда был серьёзен и убедителен.       - Намджун, ты же не просто так меня два года держал в курсе его дел, да и сказал про свадьбу не просто так. Я же это понимаю. И совсем не та была подоплёка, как ты говоришь. Ты не мог так ошибиться, значит, сделал это специально. А, зная меня, конечно, мог предположить, что я сорвусь в Корею. Так позволь тебя спросить – зачем ты это сделал? – Тэхён решил сам идти в наступление.       Намджун молча на него глядел и катал желваки.       - Будем считать, что я ошибся. Не надо было тебе звонить.       - Но ты позвонил и сказал. А я прилетел и собираюсь попасть на свадьбу. Я не буду устраивать никакую мелодраму, обещаю, я просто хочу его увидеть и поздравить. На следующий день я улечу, у меня уже заказан билет на самолёт. И я в любом случае попаду на свадьбу, только вот тогда, точно, уже будет скандал. Как такой расклад? – Тэхён начинал злиться.       - Не думал, что ты такая сволочь, - Намджун бросил на стол приглашение.       - Спасибо, и я был рад увидеться, - Тэхён сгрёб приглашение, поднялся с дивана, вышел, тихо прикрыв за собой дверь. ***** Тэхён взял со стола в номере отеля, в котором остановился, заранее заказанный ещё в Милане, подарок, букет цветов, спустился вниз и сел в такси. И только тут стал дико нервничать. До этого его просто вымораживало от злости на Намджуна. «Да кто он такой, какое он имеет право решать – должен я быть на свадьбе или нет? Вот, если мне Чонгук скажет, чтобы я ушёл – я уйду. Только вот Чонгук вместо этого прислал приглашение. Значит, хочет, чтобы я приехал. Чонгук тоже хочет меня видеть. А что, если он хочет меня видеть лишь для того, чтобы, например, оскорбить или ещё лучше – ударить? Ну, что ж, я это заслужил, потерплю. Хотя…, нет, вряд ли он не стал бы так портить собственную свадьбу. Значит, просто хочет видеть. Но я не буду его нервировать: просто поздравлю и уйду, решено!».       … Тэхён шёл по гравийной дорожке к арке, увитой белыми и розовыми цветами. Он уже издали увидел Чонгука в свадебном фраке и стоящую рядом с ним красивую девушку. Его невесту. Грудь сразу сдавило. Всё это было неправильно, – Тэхён видел и понимал – но исправить уже ничего было нельзя. Он шёл и глядел только на Чонгука, Чонгук – на него.       Глаза в глаза.       Несколько дежурных фраз, знакомство с невестой, поздравление и… снова глаза в глаза. В глазах Чонгука - боль, Тэхёну снова стало плохо. Да, только боль: всё помнит, не простил. Лишь слабой ниточкой надежды его слова с каким-то даже отчаянием в голосе: «Опять уезжаешь? Ты же только приехал?!». Только за эту фразу и можно держаться Тэхёну, только она всё ещё соединяет их. «Я скоро вернусь, и мы поговорим», - и отходит к своим друзьям.       - Всем привет. Убить меня сможете потом, на свадьбе не надо. Чонгук и Кора на нас смотрят, - он чувствовал это даже спиной. - А сейчас мы все должны «радоваться встрече».       Все хмыкнули, но послушно полезли обниматься. Правда, Чимин исхитрился, обнимая, стукнуть сильно по спине кулаком.       - А если я сейчас хочу тебя убить? – это уже Юнги. - Что с этим делать?       - Я тоже рад тебя видеть, Юнги. К твоему сожалению, прямо сейчас не получится. Но можешь совершить грех после.        - Да и греха никакого не будет. Только вот, как тебя найти-то? Ты же номер сменил.       - У Намджуна спроси, он мой новый номер уже почти два года как знает. Думаю, подскажет, - и с этими словами покинул свадьбу.       И уже лопатками чувствуя неверящие взгляды парней в сторону Намджуна, - «Вот, давай, лидер, отплёвывайся теперь», - с каким-то даже злорадством подумал Тэхён.