survivors

Приземление вышло, мягко говоря, жестким. Гермиона опомниться не успела, как пылающий в огне Запретный лес исчез, а перед глазами появилось хмурое серое лондонское небо. Она не сразу поняла, что лежит посреди тротуара прямо на промерзшем асфальте. Спина и голова горели, как щека от пощечины — она совсем не успела сгруппироваться во время падения и рухнула пластом с высоты в пару метров. Вокруг было тихо. Не было ни одной души, спешащей на работу ранним ноябрьским утром, ни моржей-велосипедистов, рассекающих по улицам в легких спортивных костюмах, ни просто прохожих. Не было слышно даже редких птиц, только лишь шелест сухих веток на деревьях. Тяжело дыша, Гермиона медленно поднялась с земли. Боль была такой адской, что она с большим трудом смогла разогнуться во весь рост. Голова звенела, а земля постоянно норовила уйти из-под ног. Девушка с трудом понимала, где конкретно она находится. Место мало походило на площадь Гриммо: по одной стороне длинной улицы стояла цепочка ветхих пятиэтажных домов с небольшими магазинчиками на первом этаже. Их двери были открыты, но заходить туда совсем не хотелось — стекла витрин были разбиты, мебель перевернута, а на осколках и стенах ясно виднелись красные пятна. По другую сторону улицы была узкая набережная, где плескала свои воды беспокойная Темза. — Гермиона! Слава Мерлину! Девушка обернулась на знакомый голос и тут же пожалела, что сделала это слишком резко — голова загудела с новой силой. Симус подбежал к ней и немного неловко подхватил под руку. — Эй, ты как? — обеспокоенно спросил он. — Не обижайся, но выглядишь ты, прямо сказать, паршиво. Бледная, как сама смерть. Будто тебя сейчас стошнит прямо на меня. Тебя же не стошнит прямо на меня? Надеюсь, что нет, потому что иначе меня стошнит в ответ… Его взволнованное тараторство немного повеселило Гермиону. Она сделала несколько глубоких вдохов, немного приходя в себя, и похлопала приятеля по плечу. — Все в порядке, Симус. Просто получилось не самое удачное приземление. — Понимаю, — кивнул парень. — Меня закинуло в какую-то канаву здесь за углом. Вонь такая, будто тролль там ласты откинул! Гермиона непроизвольно вспомнила свой единственный опыт знакомства с горным троллем на далеком первом курсе. Да, запах от монстра был далеко не цветочный. За одной из разбитых витрин что-то грохнуло. Ребята вздрогнули и осмотрелись, но никого и ничего видно не было. — Нам лучше уйти отсюда, — прошептала Гермиона. Она потянула приятеля за рукав и тихо, едва ли не на носочках двинулась вверх по набережной. Ее спина все еще горела, а перед глазами маячили черные точки, но все же она чувствовала себя значительно лучше и, по крайней мере, начала более детально ориентироваться в пространстве. Например, она смогла догадаться, что не так уж и далеко их отбросило от площади Гриммо, они были всего лишь в паре кварталов от нее. Они шли медленно, почти беззвучно. Впрочем, на опустевших улицах даже потрескивание льда и гравия под ногами казалось громовым раскатом. Ни Гермиона, ни Симус не говорили ни слова, но у обоих в голове крутилась лишь один вопрос: «Где все?» Но глядя на кровавые следы на дороге и на стенах, ни один из них не был уверен, что хочет знать на него ответ. Впереди послышался громкий крик. Ребята вздрогнули и замерли, держа палочки наготове. К ним стремительно приближалась одинокая фигура, в которой они немного погодя узнали Рона. — Бегите! — прорал он и на ходу пустил себе вслед несколько заклинаний. Только сейчас ребята заметили, как из-за угла следом за Уизли выбежали бледные, тощие и подраные инферналы. Они тянули руки вперёд, пытаясь дотянуться до парня, но он этого передвигались лишь нерасторопнее. Забыв про боль, Гермиона рванула назад, потащив за собой остолбеневшего Симуса. Рон быстро их догнал, а благодаря длинным сильным ногам вскоре даже возглавил их троицу. Справа раздался звон стекла, и из покореженной витрины выбрался еще один инфернал, которого Рон моментально поджег на месте. Тварь упала на землю и закричала так громко и пронзительно, что у Гермионы побежали мурашки по всему телу. Через несколько минут плохая физическая форма снова напомнила Грейнджер о себе. В боку кололо, словно туда воткнули нож по самую рукоять, а легкие горели огнем. В ноги, казалось, кто-то набил вату, и единственной причиной, почему гриффиндорка все еще могла бежать, был бушующий в крови адреналин. Но даже он не помогал выдерживать ей темп парней, поэтому она быстро отстала от них. Из-за угла вылетел небольшой красный минивэн и круто дрифтанул на повороте, едва не опрокинувшись на бок. Пассажирская дверца открылась и оттуда выглянула голова Гарри. — Быстрее! В машину! Рон припустил еще быстрее и уже через миг влетел в салон прямо в объятия Лаванды. Симус замер у самой дверцы и обернулся назад — Гермиона все еще была далеко, но большей проблемой был наступающий ей на пятки хвост инферналов. — Грейнджер, пригнись! — заорал вылезший из пассажирского переднего окна Тео и расчертил в воздухе какую-то странную руну. Девушка едва успела выполнить его приказ, как над ее головой что-то просвистело, а через миг позади что-то хлюпнуло и рухнуло на асфальт. Гермиона медленно обернулась и от увиденного не смогла сдержать вскрик: несколько инферналов лежали на земле, разрезанные пополам, словно кто-то рассек их острым мечом или косой. По асфальту тут же растеклась густая кровь, а из половинок тел вывалились почерневшие органы. Твари продолжали орать. Один из них смог перевернуться и на руках пополз к застывшей от ужаса девушке, оставляя за собой на земле жуткий черно-красный след. — Гермиона, беги! Но гриффиндорка просто окаменела. Она не могла оторвать взгляд от инфернала — от его обезумевших, налитых кровью глаз, рта, из которого вместе с хрипами вылетали кусочки недожеванной плоти прошлой жертвы, торчащих наружу костей и тянущихся по земле кишков. Ее бы вырвало прямо на тварь, но желудок уже несколько дней был пуст. Вдруг кто-то резко схватил девушку за руку и потащил прочь от обрубленных тел, и не давая опомниться, затолкал в машину и с громким хлопком закрыл дверцу. Колеса завизжали от пробуксовки на месте, и минивэн с громким ревом рванул по улице прочь. — Нотт, ты свихнулся?! — воскликнула Джинни. — А если бы она не услышала тебя или присесть не успела? Ты едва ее не убил! — Ну, ведь не убил же, — закатил глаза Драко. — Могла бы и поблагодарить, что мы вообще не бросили ее им на прикормку… — Еще одно слово, Малфой, и ты сам станешь прикормкой! — прошипел Симус. Гермиона едва слышала их перебранку. В ушах звенело, а перед глазами до сих пор стоял образ порубленных тел. Кто-то потряс ее за плечи, пытаясь вернуть в реальность. — Ты как? — мягко спросила Луна. — Выглядишь очень бледной. Словно только что съела несколько ягод черного мортема. Тебе даже идет. С губ Грейнджер слетел нервный смешок — Полумна всегда была мастером немного странных комплиментов. — Все хорошо, — с трудом выдавила гриффиндорка, поднимая взгляд. — Правда, я в порядке. С переднего сиденья на нее с задумчивым видом смотрел Тео. Гермиона хотела было поблагодарить его за помощь, но смогла выдавить из себя только легкую улыбку, которая, к слову, больше походила на гримасу. Впрочем, Нотт понял ее посыл, едва заметно кивнул и отвернулся. В машине было очень душно, особенно в пассажирском отсеке, где на шести креслах пытались разместиться десять человек. Симус и Блейз сидели прямо на полу, поджав колени к груди, Лаванда устроилась на коленях Рона, Джинни, Гермиона и Луна теснились рядом с ними, а Драко, Пэнси и Невилл — напротив. Гарри сидел спереди между Тео и Дином и объяснял последнему, куда нужно ехать. — Сейчас сверни направо и дальше езжай прямо до конца квартала, — сказал Поттер, поглядывая в зеркало заднего вида. — Хвоста почти не видно, отлично! Томас кивнул, резко выкручивая руль. Минивэн тряхнуло, но водителя, казалось, это совсем не смутило. Он уверенно объезжал припаркованные на обочине или просто брошенные посреди дороги машины, с легкостью работал с ручником, да и вообще водил так, словно имел многолетний стаж. — Меня учил отец. Мы часто выезжали за город, где он разрешал мне покататься на его стареньком фордике, — объяснил он с улыбкой. — Правда, он не в курсе, сколько раз я брал машину без его ведома… Какое-то время Томас продолжал петлять по району, пытаясь отвязаться от севших им на хвост инферналов. Гермиона в объятиях Джинни рассеянно смотрела в окно и вполуха слушала рассказ Блейза о том, что произошло с ним и остальными ребятами сразу после трансгрессии. — Я очнулся в подворотне возле какого-то паба. Смотрю, а вокруг никого, ни души. Выглянул на улицу — тоже пусто. Витрина разбита, дверь нараспашку… Я туда заглянул — никого нет. На барной стойке полные кружки стоят, холодильник не закрыт, на вешалках висят куртки и мантии, а на столах куча всякой еды… — он нервно сглотнул от собственных мыслей и потер заурчавший живот. — Похоже, народ оттуда бежал изо всех ног. Кто-то даже ботинок на крыльце оставил. Он усмехнулся, но эта, казалось бы привычная для слизеринца мина, сейчас выглядела как-то неестественно. Да и голос его был непривычно тих и почти безэмоционален. Парень явно еще не отошел от пережитого шока. — Вдруг смотрю, из-за барной стойки вылезает красавчик. Весь ободранный, бледный… просто загляденье. Смотрит мне в глаза и ползет навстречу — встать не может, нога в другую сторону вывернута. Ну, я на него стойку барную уронил и рванул прочь. Он немного помолчал, переваривая воспоминания, и потер глаза, словно пытаясь заставить их все развидеть. — Вдруг слышу — какое-то копошение за углом. Выглядываю — только пара дохлых крыс у мусорного бака. Я уже собрался было уходить, как из этого самого бака голова Браун вылезла… — А я-то думал, это от меня так смердит, — с облегчением произнес Рон и тут же покраснел под рассерженным взглядом Лаванды. По салону прокатилась волна плохо скрываемых смешков. Драко хотел было что-то сказать, но осекся, едва успев открыть рот. Впрочем, судя по гадехонькой улыбке, скользнувшей по его губам, все равно ничего хорошего у него на уме не было. — Мы с мисс Браун спустились вниз по улице, — продолжил Блейз. — Еще несколько инферналов встретили — выползли, когда нас почувствовали, видимо. Странно, ведь мы даже не колдовали, — он бросил быстрый взгляд на Нотта, ожидая, что тот объяснит этот парадокс, но тот продолжал молча смотреть в окно. — А потом нашли Томаса, он как раз с этим гробом на колесах ковырялся… — Прояви уважение! — возмутился Дин. — Этот «гроб на колесах» спас наши жизни. Забини отмахнулся от него, как от надоедливой мухи и пробурчал что-то о ненадежности магловских изобретений. — Слава Мерлину, нас раскидало только по этому району, а не всему городу… Ну или слава тебе, Грейнджер, — он устало улыбнулся девушке. — Ты с Уизли и Финниганом были последними. И, судя по всему, мы прибыли вовремя. Гермиона кивнула. Еще бы. Если бы ребята приехали на пару минут позже, инферналы наверняка бы добрались до них. И ей совсем не хотелось думать о том, что могло в таком случае произойти. — Вы так никого и не встретили? — спросила она. — Никого живого, я имею ввиду. Все покачали головой. — Повсюду одно и то же. Окна разбиты, двери открыты или вообще выломаны, а на земле кровь и куча мертвых животных… — прошептала Лаванда и вздрогнула от воспоминаний. — Ну и шайки инферналов, бродящие по городу или скрывающиеся внутри пустых домов. Машина, скрипя колесами по гравию, припарковалась прямо напротив домов под номером одиннадцать и тринадцать на площади Гриммо. — Поттер, ты ничего не напутал? — спросила Пэнси, вылезая из машины. — Здесь нет двенадцатого дома. — То, что ты его не видишь, не значит, что его нет, — отозвалась Джинни, вставая рядом с парнем. — Что-нибудь про магию слышала вообще? Паркинсон закатила глаза, но, когда вдруг здание затряслось и два дома с грохотом разъехались в стороны, высвобождая место для Гриммо 12, слизеринка не смогла сдержать удивленного вздоха, а Джиневра — довольной ухмылки. — Поторопимся, — сказал Гарри, озираясь по сторонам. — Твари уже скоро будут здесь. Ребята быстро влетели вверх по ступенькам и скрылись за массивной входной дверью, заперев ее изнутри. — Они не смогут нас найти, правда? — спросил Невилл, спотыкаясь на ходу о подставку для зонта. — Дом ведь надежно спрятан… — Будем на это надеяться, — буркнул Тео и медленно скрылся вслед за Роном на кухне. Долгопупса его ответ не особо удовлетворил, но он ничего не сказал в ответ, лишь тяжело вздохнул и последовал за слизеринцем, с любопытством озираясь по сторонам. — А это еще что такое? — спросила Пэнси, брезгливо приподнимая двумя пальцами пыльную, поеденную молью портьеру, из-под которой доносилось брюзжание Вальпурги Блэк. «Мерзавцы! Отребье! Грязнокровки и предатели крови! Вон отсюда! Как вы смеете осквернять дом моих предков…» — Лучше не трогай, — сурово предупредил Гарри, проходя мимо. Паркинсон быстро отпустила портьеру на место и, стряхнув с рук и мантии пыль, горделиво прошагала в комнату. — Серьезно, Поттер, что это за место? — спросила слизеринка, усаживаясь на один из свободных стульев. — Дом моего крёстного, — отозвался Поттер. Он немного помолчал и тихо добавил, — был. Теперь он принадлежит мне. Гермиона с сочувствием посмотрела на приятеля. Она подумала, насколько, должно быть, ему тяжело и больно находиться в этих стенах впервые после смерти Сириуса. Даже ей самой было немного не по себе от опустевшего дома. Повсюду толстым слоем лежала пыль, в воздухе пахло сыростью, а вещи, разбросанные еще самим Бродягой, так и остались нетронуты. Гриммо 12 и раньше не было каким-то особенно уютным местом, как бы ни старалась миссис Уизли, но сейчас казалось совсем неприветливым. В кухне повисла тишина. Еще с третьего курса все знали, кто являлся крестным отцом Гарри — слухи по Хогвартсу всегда разлетались со скоростью снитча. Да и о событиях, произошедших в Отделе тайн уж точно слышали все, находящиеся в комнате. А некоторые даже были их участниками. — Гарри Поттер! — с громким хлопком за спиной Гарри материализовался домовой эльф. — Добби так рад видеть Вас, сэр! И, конечно, всех друзей Гарри Поттера! Парень выдавил улыбку и протянул домовику руку, которую тот с гордостью пожал. Этот простой жест позабавил Малфоя, с губ которого сорвался громкий смешок. Добби, который, похоже, только заметил устроившихся в углу слизеринцев, испуганно попятился назад. — Мастер Драко… — пролепетал он, не отрывая взгляд от блондина. — Но как… Добби не понимает… как этот противный мальчишка подружился с Гарри Поттером?! Малфой побледнел от таких «лестных» слов в свой адрес. Он вскочил с места и воплем «Как ты смеешь, маленькая бесполезная тварь!» достал палочку и кинулся на эльфа. Перепуганный до смерти Добби вжался в угол и прикрыл голову руками, ожидая удара. — Успокойся! Сейчас же! — воскликнула Джинни, преграждая ему путь. — Прочь с дороги, Уизлетта, — прошипел он в ответ, наводя на нее палочку. — Я не позволю каким-то выродкам оскорблять меня! Ребята повскакивали со своих мест и мигом подлетели к ним. Гарри и Рон тут же встали по обе стороны от Джинни, достав палочки, а Тео и Блейз попытались оттащить Драко в другой конец кухни. — Тебе не кажется, что ты немного не в том положении, чтобы вести себя, как редкостная свинья? — негромко поинтересовался Забини, усаживая приятеля на стул. — А я должен спустить на тормозах такое отношение к себе? От гребанного домовика?! Он ткнул пальцем на забитого в углу Добби, которого буквально трясло всем телом. Луна опустилась подле него и спрятала в своих объятиях, успокаивающе поглаживая по худой спине. — Ты получаешь ровно такое отношение, какое заслуживаешь, Малфой! — заявила Гермиона. Драко сверкнул на нее глазами и, четко проговаривая каждое слово, произнес: — Твоего мнения никто не спрашивал, поганая грязнокровка! Гриффиндорцы возмущенно заохали и закричали. Рон кинулся было на блондина, но Гермиона резко схватила его под руку и развернула на место, благо парень был слишком уставший, чтобы активно сопротивляться. Грейнджер, казалось, была единственной, кого слова Малфоя не задели вовсе — она лишь закатила глаза и покачала головой в ответ на эту реплику, словно слизеринец был глупым задиристым ребенком. Раздался громкий звон. Все в комнате так и подскочили на месте от неожиданности и обернулись. На одном из стульев стояла Лаванда с большой кастрюлей и не менее большим половником в руках. — Давайте все успокоимся! — призвала она спорщиков. — Ну же, мы только что едва унесли ноги от чертовых инферналов для того, чтобы вы в первые пять минут просто поубивали друг друга?! Ее слова немного вернули всем ясность ума. Все еще стреляя друг в друга глазами полными ненависти, ребята все же разошлись по разным сторонам. На своем месте остался лишь Гарри. — Я скажу тебе это один раз, Малфой, — сказал он, глядя прямо в глаза Драко. — Не думай, что я или кто-то еще в этой комнате безумно рад вашей змеиной компании. И уж тем более не тешь себя надеждами на то, что подобные выходки сойдут тебе с рук. Еще раз ты хоть посмотришь в сторону Добби, оскорбишь Гермиону или еще кого-то из моих друзей, будь уверен, я не задумываясь выкину тебя из этого дома, — он обвел взглядом остальных слизеринцев. — То же самое касается и вас. Больше никаких поблажек. С меня хватит. С этими словами он вышел из кухни и, громко топая по лестнице, поднялся на второй этаж. Рон помог Лаванде слезть со стула и со всей тактичностью предложил ей показать, где находится ванная комната. Симус и Дин едва сдерживали смешки, глядя на то, как Уизли одним пальцем подталкивает девушку к выходу — запах мусорного контейнера буквально въелся в ее одежду, кожу и волосы, поэтому, когда Браун вышла, все смогли облегченно выдохнуть. Добби постепенно приходил в себя, хоть и все еще с опаской поглядывал в сторону Малфоя. Он рассказал, что эльфы решительно отказались покидать Хогвартс и что всех животных, которых домовик смог найти в замке, он собственноручно перенес на площадь Гриммо, как и велела Гермиона. — Кикимер совсем не помогает Добби, — пожаловался эльф. — Он заперся в своем чулане и не выходит оттуда с тех самых пор, как Добби оказался здесь, мисс. Он не хочет ни с кем разговаривать. — Проголодается и вылезет, — сказала Джинни. Она вместе с Невиллом и Блейзом перебирала содержимое шкафов в поисках чего-то съестного. — А даже если и нет, то лично я точно не расстроюсь. Уж прости, Гермиона, но это правда. Кикимер никогда не отличался приятным характером… Гермиона рассерженно посмотрела на подругу. — У него была сложная жизнь, Джинни! Он рос и жил в такой ужасной и жестокой атмосфере. Не удивительно, что он озлоблен! Джиневра вскинула руки вверх, намекая, что спорить с подругой она не намерена. Да и самой Грейнджер уже претили споры, поэтому она решила направить остатки своей энергии на что-то полезное и разузнать у Добби о животных, спасенных им из замка. — Добби проверил гостиные всех факультетов, мисс, и забрал всех зверушек, каких смог найти, — он посмотрел на свои ладони и принялся считать, загибая один за другим тощие длинные пальцы. — Три жабы, две крысы, шесть карликовых пушистиков и один большой рыжий кот. — Глотик! — радостно воскликнула Гермиона. На ее душе вдруг резко стало немного теплее от мысли о том, что ее пушистый приятель жив и в безопасности. Невольно перед глазами всплыли воспоминания о миссис Норрис и мертвых совах. — Где он? Эльф указал пальцем на потолок. — Добби запер его и остальных зверушек в одной из комнат на третьем этаже, мисс. Они постоянно разбегались от Добби, и Добби забеспокоился, что они могут пораниться обо что-нибудь в доме. Грейнджер благодарно потрепала домовика по макушке и выскочила из кухни, оставляя Джинни там за главную. — Слава Мерлину, Гермиона! — воскликнул Рон, завидев появившуюся в дверях фигуру подруги. — Убери от меня свое мохнатое чудовище! Оно уже мне чуть руку не оторвало, когда я просто хотел его погладить! Девушка закатила глаза — Рон всегда был излишне драматичен, когда дело касалось Живоглота. Вспомнить хотя бы, к примеру, все те истории с Коростой на третьем курсе. Она быстро пересекла комнату, склонилась над сидевшим на кресле котом и ласково почесала его за ухом. Тот растянулся в весь рост от удовольствия и громко замурчал. — Вот видишь, — с улыбкой проворковала она. — Глотик очень добрый котеночек. И может быть, если бы ты, Рональд, перестал называть его чудовищем, вы бы смогли подружиться. — Да я скорее с Малфоем подружусь, чем с этим шерстяным засранцем! Ты только посмотри, как он меня исполосовал! Рон закатал рукав мантии, демонстрируя раны, оставленные когтями и зубами Живоглота. Гермиона быстро осмотрела его руку и снова не поддалась желанию закатить глаза — там была всего-то пара царапин. Она посоветовала приятелю сходить в ванну и обработать их, а заодно помыть с мылом рот за все те гадости, которые он адресовал ее коту. — Как вы думаете, правильно ли я поступил? — неожиданно спросил Гарри. Все это время он молча изучал нарисованное по всей стене семейное древо Блэков и, казалось, совсем не замечал ссоры друзей за своей спиной. — О чем ты, Гарри? — спросила Гермиона, оставив задремавшего на кресле кота в покое. — Я привел сюда Малфоя… и остальных. Не было ли это ошибкой? Рон вскочил с дивана, на котором восседал все это время, подошел к другу и похлопал его по спине. — А я ведь тебе еще вчера предлагал бросить их, — назидательно произнес он. Гермиона не удержалась и отвесила Уизли подзатыльник. — Гарри, я понимаю твои переживания, — мягко сказала она приятелю, старательно игнорируя громкие возмущения Рональда. — Здесь все еще находится штаб-квартира Ордена, а значит, вполне вероятно, что где-то лежат и какие-то наработки их планов или документы. Нужно быстро осмотреться, чтобы ничего подобного не попало на глаза слизеринцев. — Да уж, — вздохнул Рон. — Грюм, если узнает в лучшем случае их Обливейтом огреет, а с нас шкуру сдерет. И лучше пусть будет так, чем если до нас раньше него доберется моя матушка. Гарри побледнел. — Я не это имел ввиду, — он осекся. — Нет, конечно, ты права, Гермиона. Нам обязательно нужно убедиться, что здесь нет никакого сверхсекретного добра Ордена, но… Он сделал глубокий вдох, собираясь с мыслями, и положил руку на черное прожженное пятно на стене, где когда-то красовался портрет его крестного. — Люциус Малфой был прошлым летом в Отделе тайн. И мы не знаем точно, кто еще скрывался под масками пожирателей… Вполне вероятно, что там был и Нотт-старший, и может еще кто… — он говорил быстро и ни на миг не отрывал взгляд от стены. — Мне просто кажется, что я оскорбляю его память… Гермионе хотелось отвесить самой себе такую же затрещину, которой минуту назад наградила Рона. Как же она могла не догадаться об этом! Они притащили в дом Сириуса отпрысков его убийц. Какое-то время все трое молча буравили взглядом выжженный портрет Бродяги на фамильном древе. — Я думаю, он бы тобой гордился, Гарри, — наконец, произнесла Гермиона. — Сначала, конечно, он бы немного распсиховался из-за того, что ты не последовал совету Рона и не бросил слизеринцев на корм инферналам… — мальчики усмехнулись, да и сама Грейнджер не смогла сдержать улыбку от нарисовавшегося перед глазами образа недовольного Сириуса Блэка. — Но потом… да, я уверена, что он был бы горд за тебя. Не каждый сможет спасти врага, для этого нужно огромное мужество. — Я бы не смог, — поддакнул Рон, снова хлопая приятеля по плечу. — Но если ты все-таки надумаешь от этих паразитов избавиться, я помогу тебе со всем мужеством, что есть во мне! Гермиона хотела было еще раз стукнуть приятеля за такие предложения, но, увидев на лице Гарри промелькнувшую улыбку, решила, что на сегодня увечий для Рона достаточно. Они спустились вниз, заперев перед этим в комнате всех животных. Во-первых, ребята были слишком уставшими, чтобы следить за ними в доме, наполненным всякими опасными древними артефактами семейства Блэк. А во-вторых, Рон посчитал, что Живоглот плохо перенес трансгрессию с Добби и стал «еще более ненормальным, чем обычно». — Посмотри на него, Гермиона! Он же сожрать меня готов! Мало ему моей руки, до лица добраться хочет! Я вижу это по его наглой рыжей морде! Вопли приятеля немного раздражали Грейнджер, но ей пришлось с ним согласиться и все-таки запереть кота в комнате с остальными зверьками, когда тот снова попытался напасть на Уизли. На кухне было шумно. Джинни командовала Невиллом, Лавандой и Дином, они пытались приготовить обед из остатков консервов и макарон. Тео, Драко и Симус рылись в подсобке, в поисках еще чего-то съестного. А Луна, Блейз и Пэнси накрывали на стол. В комнате царила непривычная, учитывая контингент собравшихся, идиллия. — Наконец-то! — воскликнула Джиневра, завидев спустившихся с лестницы ребят. — Рон, принеси бокалы из серванта. И поживее, ужин почти готов. И не бери тот уродливый зеленый набор, лучше белый… и салфетки там посмотри! Рональд громко застонал. Он схватил недоумевающего Гарри за руку и потащил обратно к лестницам, бурча себе под нос что-то о сходстве сестры с матерью. — Джекпот! — нараспев протянул Тео, ставя на стол большой пыльный ящик. Присвистнув, он достал оттуда такую же пыльную бутылку и с довольной улыбкой продемонстрировал всем ярко оранжевый стикер на ней с надписью «Огневиски». По комнате пронесся радостный гам. — Не думаю, что это хорошая идея… — начала было Гермиона и тут же все хором протестующе загудели. — А если оно просрочено? Умрем не от зубов инферналов, так от алкогольного отравления? — Грейнджер, не будь занудой, — закатил глаза Драко. — Нам всем тут не помешает расслабиться. Это был тяжелый день. — К тому же у огневиски нет срока годности, — добавил Блейз, с видом эксперта изучая содержимое бутылки. — С годами он становится только более жгучим и терпким. Спорить было бесполезно. Абсолютно каждый в доме посчитал, что «надраться до состояния флоббер-червя» — прекрасная идея. Гермиона по итогу сдалась и даже согласилась угоститься одной бутылочкой дивного напитка. Сразу после ужина они решили разместиться в просторной гостиной с камином, захватив с собой пледы и ящик с огневиски. В доме долгое время никто не топил, поэтому в комнатах было достаточно холодно. Какое-то время они пили молча, каждый в своих мыслях. Уложить и уж тем более объяснить события последних дней было невероятно сложно. Откуда твари взялись? Кто ими управляет и какую цель он преследует? Что вообще им делать дальше? — Давайте во что-нибудь поиграем, — предложил Блейз, наконец выводя всех из задумчивого оцепенения. — Как насчет «правды или действия»? Уже изрядно опьяневшие ребята встретили это предложение с воодушевлением. Они уселись на полу в большой круг и положили в его центр пустую бутылку огневиски, которую Блейз, как автор идеи, первый и раскрутил. — Так-так, Томас. Правда или действие? — спросил Забини, когда стеклянное горлышко указало на Дина. Гриффиндорец задумчиво почесал затылок. — Давай действие! — отозвался он с усмешкой. — Пока я еще в состоянии хоть что-то делать. На лице Блейза появилась хитрющая улыбка, а глаза опасно заблестели. Он показал пальцем на лестницу и сказал: «Спустись на матрасе со второго этажа». Предложение вызвало в их кругу восторженную реакцию. Джинни радостно воскликнула, а Симус, Рон и Тео выразили желание тоже попробовать сделать это. Гермиона открыла было рот, чтобы сказать, что эта затея совершенно идиотская, но ребята уже повскакивали со своих мест и вылетели из гостиной. Через пару минут старый матрас из спальни Сириуса уже лежал на краю лестницы. Зрители собрались внизу и с предвкушением наблюдали за тем, как Дин готовится к полету. — Ты уверен? — все же не выдержала Гермиона. — Не обязательно делать это… — Не порть веселье, Грейнджер, — простонал Тео. — Лучше выпей еще и наслаждайся зрелищем. Он подтолкнул ее руку, держащую бутылку, ко рту и проконтролировал, чтобы девушка сделала пару глотков. Гермиона смерила слизеринца раздраженным взглядом, но тот в ответ ей лишь задорно подмигнул. Блейз начал обратный отсчет. Дин сделал несколько глотков из своей бутылки и отступил к стене для разбега. — Три! Два! Один! Пошел! Томас с боевым воплем рванул вперед и запрыгнул на матрас, как на доску для серфинга. Он пролетел все ступени за пару секунд, но Гермионе казалось, что прошла целая вечность до того момента, как он, проехав еще несколько метров до конца коридора, не спустился на пол. — Теперь моя очередь! — воскликнула Джинни и отлевитировала матрас обратно наверх. По итогу, повторить трюк решились не все. Гарри сетовал на больную ногу. Лаванда и Пэнси заявили, что они еще недостаточно пьяны для такого экстрима. Драко на все предложения поучаствовать лишь раздраженно закатывал глаза и отмахивался, хотя все заметили, как загорелись его глаза от этой идеи. Сама Гермиона тоже достаточно долго держала свою оборону, и вскоре ребята решили оставить свои попытки уговорить ее на этот трюк. Но не все готовы были сдаться так быстро. — Ну же, Грейнджер, — не унимался Тео. — Не лишай меня возможности увидеть воочию нашу старосту верхом на матрасе! Гермиона фыркнула от его слов. Алкоголь быстро ударил Нотту в голову, и от следа того хмурого молчаливого слизеринца, которого девушка видела утром, не осталось ни следа. Теперь он снова походил на ту версию самого себя, что расхаживала по коридорам Хогвартса — веселую, саркастичную и совершенно неугомонную. Грейнджер даже на миг задумалась, какая из этих двух версий настоящая, а какая — лишь маска. — Я не ваша староста, Тео, — гриффиндорка с улыбкой показала на большого золотого льва на своем ярко-красном свитере. Еще днем они все успели принять душ и сменить грязные мантии на чистую одежду, которую нашли в шкафах Блэков. У Гарри, Джинни и Рона в комнатах оставались их собственные вещи еще с прошлых визитов дома под номером двенадцать, точно как и у самой Гермионы. Нотт на ее заявление лишь закатил глаза. — Когда все это закончится, это будет только вопросом времени, когда Дамблдор назначит тебя старостой школы. А это значит, что, чисто технически, ты станешь старостой всех факультетов, — он довольно усмехнулся. — Я всего лишь немного заглядываю в будущее. — Похоже, ты внимательно слушал лекции Трелони, — фыркнула Гермиона. — Дай-ка посмотрю, третий глаз не открылся? Она подошла к парню вплотную и мягко приподняла упавшие на лицо волосы. На лбу красовался длинный шрам, тянущийся еще с переносицы — тот самый, из которого гриффиндорка так старательно вытаскивала осколки в выручай-комнате. По краям ранки виднелась запекшаяся кровь, похоже, Нотт расчесал ее. Грейнджер тяжело вздохнула и все также мягко, одним пальцем вытерла грязь. — Ну что? Нашла глаз-то? — хрипловатым голосом спросил Теодор. Рука Грейнджер замерла на его лице. Она вдруг поняла, что делает, и испуганно посмотрела в глаза слизеринца. Но в них не было ни насмешки, ни осуждения. Гермиона сама не могла точно понять, что именно отражалось во взгляде парня. Любопытство? — Да, вот он пробивается, — улыбнувшись, гриффиндорка несильно надавила пальцем на шрам. Тео зашипел от боли и буквально отпрыгнул от девушки. Он потер царапину, разгоняя болевые ощущения, и возмущенно посмотрел на Гермиону. — Кто следующий? — громко спросил Симус, слезая с уже изрядно потрепавшегося от таких экзекуций матраса. — Грейнджер хочет, — вдруг заявил Нотт, хитро блеснув глазами. Девушка запротетовала, но слизеринец решительно взял ее за руку и потащил к лестнице, на ходу левитируя матрас наверх. — Ну же, не бойся. Если что пойдет не так, я тебя поймаю, — успокаивал он. — Я же обещал, что не дам тебе упасть, помнишь? Последняя фраза отозвалась в сердце гриффиндорки острой болью, а в памяти — сначала спасением на стадионе, а затем подслушанным прошлой ночью разговором слизеринцев. Как она могла после этого доверить ему свою жизнь? — Я не буду этого делать, это очень опасно! — отрезала гриффиндорка. — Сейчас же отпусти меня! Это так безрассудно! Она вырвала руку из хватки парня и зло посмотрела на него. — Безрассудство, опасность… это же ваше гриффиндорское кредо, — усмехнулся Блейз и покачал головой. — Так и знал, что шляпа тогда ошиблась. Такой трусишке и рационалистке место на Когтевране. Представители дома Годрика возмущенно загалдели. Но у самой Грейнджер слова слизеринца вызвали лишь смешок. — Хорошая попытка, Забини, — сказала она. — Но я на это не поведусь. Слизеринец с ухмылкой поднял руки в знак принятия поражения, а Тео раздраженно выдохнул. — Раз все накатались, может тогда уже продолжим играть? — скучающим голосом предложила Паркинсон. Ребята вернулись в гостиную и снова уселись в круг на полу. Дин закрутил бутылку. Она сделала два полных круга и остановилась горлышком напротив Гарри. — Правда, — заявил Поттер, не дожидаясь традиционного вопроса. Томас задумчиво почесал затылок и медленно посмотрел по сторонам, словно желая найти какую-нибудь идею в предметах вокруг. Его взгляд несколько секунд блуждал по комнате, пока, наконец, не замер на большом клетчатом пледе на кресле. — Ты когда-нибудь использовал мантию-невидимку для того, чтобы подглядывать за девушкой, которая тебе нравится? Гарри, который в этот момент делал очередной глоток из своей бутылки, тут же подавился и закашлял. Он бросил быстрый взгляд на Джинни, и его красные щеки еще сильнее налились кровью. — Нет, конечно, — выдавил он, осипшим от кашля голосом. — Но, похоже, мысли об этом твою избранную голову все-таки посещали, — усмехнулся Тео, принимая из рук Пэнси самокрутку. Видимо, она была одной из последних из запасов слизеринцев, раз они так щедро делили ее между собой. — Эх, Гарри, — разочарованно простонал Симус. — У тебя есть настоящая мантия-невидимка, а ты ей даже ни разу не воспользовался нормально… Поттер молча кинул в приятеля подушку и крутанул бутылку, игнорируя смешки вокруг. Горлышко указало на Финнигана, и Гарри победно усмехнулся. — Правда, — сказал Симус. — Мне нечего скрывать. — Тогда расскажи-ка нам самый постыдный поступок в твоей жизни. Парень задумчиво уставился в потолок, пытаясь вспомнить что-то подходящее под это описание. — Хммм… наверное… да, точно! На четвертом курсе у меня были проблемы с трансфигурацией. Ну вы помните, я тогда случайно чуть полкласса не взорвал во время теста… — Ты мне тогда чуть все волосы не сжег своей случайностью! — возмущенно воскликнула Лаванда. — Прямо перед Святочным балом! Симус закатил глаза и вздохнул: — Чуть не сжег… Я после этого инцидента почти месяц вообще без бровей ходил! Так что не драматизируй, Лав. Дин не удержался от смешка, вспомнив этот случай, за что и получил в лицо все той же подушкой. — Так вот, на Святочном балу я напился до чертиков, но, разумеется, тогда я этого совсем не осознавал, — продолжал Финниган. — Я уже возвращался обратно в башню, как случайно встретил в коридоре кошку и подумал, что это Макгонагалл патрулирует замок. В общем, я решил, что лучшего времени поговорить о том треклятом тесте у меня не будет, ну и стал уговаривать ее все-таки поставить мне зачет. В конце концов, я тогда почти закончил свое задание, когда… ну вы поняли. Он взял небольшую паузу и сделал несколько больших глотков из своей бутылки. — В общем, Макгонагалл очень удивилась, когда нашла меня, сидящего на полу у портрета Полной Дамы и называющего чертову миссис Норрис «лучшим профессором на всем белом свете». Дин не выдержал и засмеялся во весь голос. Остальные тоже захохотали, представив себе эту картину. Драко закрыл лицо руками, пряча выступившие от смеха слезы, Рон подавился огневиски, а Невилл с грохотом упал на пол и схватился за живот. Они не скоро смогли успокоиться. Каждый раз, когда, казалось, массовая истерика подходила к концу, у кого-то вырывался негромкий смешок, и все начиналось по новой. Наконец, все выдохнули, и Симус закрутил бутылку по новой. В следующие пару часов им было безумно весело. Благодаря алкоголю ребята раскрепостились и смогли хоть ненадолго отвлечься от безумия, происходившего за дверями дома под номером двенадцать. Невилл выбрал действие, и ему пришлось петь на табуретке. Вышло, кстати, не так плохо, как многие опасались. Хотя, вероятнее всего, дело было в огневиски. Пэнси заставили поменяться одеждой с Полумной. Выглядели они обе, мягко говоря, странновато. Особенно Паркинсон с серьгами-редисками в ушах и чесночным ожерельем на шее. Но это было все же не таким забавным, как Малфой, которому до конца вечера предстояло говорить, изображая голос Снейпа. Лаванда поведала о том, что ее первой любовью в Хогвартсе был Оливер Вуд. Правда, ее чувства прошли уже через пару месяцев, когда она осознала, что у него «бладжер вместо сердца, квоффл вместо мозга и снитч в одном месте». — А я так погляжу, Браун, у тебя есть типаж, — хмыкнула Пэнси, кося взгляд на Рона. — Не можешь устоять перед гриффиндорскими вратарями. Все снова рассмеялись. Затем снова была очередь Симуса. В этот раз он выбрал действие. — Поцелуй самого красивого человека в этой комнате, — приказала Лаванда, и все присвистнули. Ставки поднимались. Финниган задумчиво обвел взглядом всех собравшихся. Его взгляд лишь на миг задерживался на каждом из ребят, словно давая возможность его мозгу провести внутреннюю оценку. Когда парень дошел до Гермионы, ей вдруг захотелось выйти из комнаты или поскорее закончить игру, уж больно пронзительным был взор его голубых глаз. Девушке показалось, что ее Симус изучал целую вечность и что сейчас он встанет и подойдет к ней, чтобы выполнить желание Лаванды. Но тот перевел взгляд на сидящую рядом Джинни, заставляя Грейнджер смутиться собственных мыслей. Она даже порадовалась, что уже была красной от алкоголя и каминного тепла, потому что сейчас ее лицо, наверняка, стало еще на полтона ярче. — Долго нам вас еще ждать, мистер Финниган? — спросил Драко, подражая манере говора Снейпа, и все тут же прыснули от смеха. — Простите, профессор, — выдавил Симус сквозь выступившие слезы. Наконец, он успокоился. Еще раз обвел взглядом ребят. И крепко поцеловал собственную руку. Все возмущенно загудели. — Ну что поделать, если я считаю себя самым красивым в этой комнате? — отмахнулся Финниган. — И вообще, в следующий раз конкретнее давай задания, Лав. А то постфактум условия мне тут придумываешь… сразу надо было говорить, что себя выбирать нельзя! Он еще какое-то время спорили, но Симус был непреклонен. Он решил, что единственный способ остановить этот бесполезный разговор продолжить играть, и снова крутанул бутылку. Она указала на Тео. Симус хохотнул и довольно потёр ладони: — Ну, Нотт, выбирай. Правда или действие? — Правда, — без раздумий выпалил слизеринец. — Мне слишком лень выполнять твои идиотские задания. На лице Финнигана скользнула хитрая улыбка. — Откуда ты столько знаешь о гребанных инферналах? В комнате стало тихо. До этого момента все вопросы и задания были весёлыми и несерьезными. Такая резкая смена вектора игры заставила всех напрячься. Тео молча уставился на остатки огневиски в своей бутылке. Он немного побледнел, а глаза странно заблестели. Гермионе даже на миг показалось, что это были слёзы, но через секунду слизеринец поднял голову и ровным серьезным голосом сказал: — От твоей мамаши, Финниган. Все засмеялись, даже сам Симус не мог скрыть улыбку от такого идиотского ответа. Он схватил с дивана старую подушку и швырнул ее в лицо Теодора. Правда, немного промахнулся и попал в другого представителя дома Салазара. — Искал медь, а нашёл золото, — хмыкнул Рон. — Отличный бросок, друг! Драко смерил его злым взглядом и резко швырнул в сторону Уизли несчастную подушку, из которой в разные стороны полетели перья. Рон выплюнул попавшее в рот перышко, схватил снаряд и со всего размаху бросил обратно отправителю. Правда, Уизли немного не подрасчитал, что он уже стал, как минимум вдвое легче, чем раньше. — Рональд! — завопила во весь голос Лаванда — подушка попала в нее, осыпав с ног до головы белыми перьями. Девушка вскочила, вытащила из-под головы лежавшего неподалеку Дина другой снаряд и кинулась с ним на парня. — Бойня подушками! — завопил Блейз, хватая свое оружие с дивана. Через десять минут гостиная превратилась в птичий вольер — все вокруг было усыпано белыми перьями, словно снегом. Подушки летали из угла в угол, сбивая ребят с ног и опрокидывая с полок старые подсвечники и посуду. Гермиона хотела было сбежать в другую комнату подальше от этого мракобесия, но Джинни вовремя успела перекрыть ей путь к выходу и нещадно отлупила полупустой подушкой. Тогда Грейнджер попыталась спрятаться за спиной Гарри, но тут с другой стороны с воинственным кличем подлетел Невилл. Девушка лишь в последний момент успела отскочить в сторону, и Долгопупс уронил свой снаряд прямо на голову Избранного. Гермиона снова медленно попятилась назад, озираясь по сторонам, чтобы не пропустить очередное нападение кого-то из приятелей. Но она совсем забыла смотреть ещё и под ноги и споткнулась об изрядно припорошенный перьями задравшийся кусок ковра. Гриффиндорка взвизгнула и уже приготовилась к очередной за сегодня порции боли, но вместо этого почувствовала пару крепких рук, подхвативших ее за талию. — Я же тебе говорил, Грейнджер, — мягко прошептал ей на ухо мягкий голос. — Я не дам тебе упасть. От теплого дыхания Нотта и терпкого запаха огневиски и сигарет у девушки пробежали мурашки по всему телу. Ее сердце колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Она посмотрела на руки слизеринца на своей талии: они были чертовски горячими, девушка чувствовала их жар даже через пару слоев одежды. В дальнем углу комнаты послышался глухой стук, а затем чей-то громкий вскрик. Гомон в гостиной тут же стих, все обернулись на источник шума. А Гермиона воспользовалась возможностью выбраться из хватки Тео прежде, чем кто-то из ребят оценит их странные обжимания. Крик принадлежал Лаванде. Она сидела на коленях на полу и пыталась перевернуть лежавшего среди перьев Рона. Гарри и Невилл тут же подскочили к ней и помогли оттащить отключившегося приятеля на ближайшее кресло. — Что случилось? — спросила подоспевшая к ним Гермиона. Она принялась осматривать на наличие повреждений сначала голову Уизли, а затем его шею. — Мерлин, да он весь горит! — Он просто бежал… бежал… а потом вдруг упал… как каменный, — громко всхлипывая пробормотала Лаванда. Вдруг глаза парня широко распахнулись, и все вокруг с ужасом отскочили назад — белок вокруг голубой радужки покраснел из-за большого количества полопавшихся капилляров. — Ты как, Рон? — спросила Джинни немного дрожащим голосом. — Все нормально, — хрипло отозвался ее брат, потирая висок. — Голова раскалывается. Наверное, перебрал с огневиски. Еще и эта чертова… Он не смог договорить. Его лицо сделалось белым, губы задрожали, и его стошнило прямо на пол, где еще секунду назад стоял Гарри. — Хочешь попить, Бон-Бон? — тихо спросила Лаванда. Но парень, казалось и не слышал ее вопрос. Он шумно хватал ртом воздух, словно астматик, вдруг словивший приступ, и мутным взглядом смотрел куда-то сквозь Гермиону, которая продолжала свой осмотр. Вдруг его тело содрогнулось. Потом еще раз. И еще. — Принесите воду и полотенце, — скомандовала Грейнджер. — Быстро! Дрожь парня усиливалась с каждой секундой, а кожа покрылась испариной. С его губ сорвался сдавленный хрип. — Его укусили, — мрачно констатировал Драко. У всех перед глазами всплыли события утра перед матчем. Тогда в Большом зале Джаред выглядел точно также. — Не может быть! — наконец, прервала молчание Джинни. — Он бы знал про укус… он бы сказал… — А с чего ты взяла, что он бы не смолчал об этом? — спросила Пэнси, выглянув из-за плеча Малфоя. — Рон никогда бы не стал о таком молчать! Он же не идиот, безмозглая ты гадюка! — закричала Джиневра. Ее голос предательски задрожал, а глаза наполнились слезами. Гарри тут же бросился к ней и сжал в крепких объятиях. Сам он не мог оторвать взгляд от друга. — Помогите стащить с него свитер, — попросила Гермиона. Вместе с Дином и Невиллом они осторожно приподняли сползшего почти на пол Рона обратно на кресло и раздели его до пижамной футболки. Ребята с ужасом выдохнули — на правом запястье Уизли красовалась длинная царапина. Выглядела она ужасно: кожа вокруг раны вздулась, образуя небольшие надрывы, из которых выступала темно-красная, почти черная кровь. — Живоглот! — догадалась Гермиона. — Он цапнул Рона утром. Но… он выглядел совершенно здоровым… чуть более агрессивным, чем обычно, но я уверена, Рон сам его сначала раздразнил. Он вечно пристает к нему… Она обернулась на Тео, ожидая от него каких-либо объяснений, но парень выглядел не менее обескураженным, чем все остальные. — Похоже, он был переносчиком… Надо вышвырнуть Уизли из дома вместе с этим гребанным котом, пока они оба нас не укокошили, — вдруг заявила Пэнси. — Еще слово и я тебя собственноручно первой скормлю им на завтрак, — рыкнула Джинни и кинулась было на Паркинсон, но Гарри все же смог ее удержать. — Неужели нельзя ничего сделать?! — проревела Лаванда, но ответом ей было лишь мрачное молчание. Тогда она схватила пустую бутылку, со всей силы швырнула ее в стену, после чего обессиленно упала у кресла, на котором продолжал биться в припадке Рон. Гермиона рванула на кухню в поисках каких-либо медикаментов, надеясь на то, что миссис Уизли таки не успела их переложить в другое место во время одной из последних уборок. Но, к счастью, все склянки по-прежнему пылились в небольшой тумбочке возле двери. Девушка лихорадочно перебирала содержимое шкафчика и пыталась вспомнить, как выглядела настойка, которой профессор Стебль остановилась припадок Джареда в Большом зале, и что еще вообще могло бы помочь в этой ситуации. Но мысли упрямо разбегались в разные стороны, а руки дрожали почти также сильно, как у Рона. Одна из склянок предательски выскочила из рук и со звонким дребезгом разлетелась на части. — Можно я посмотрю? — спросил кто-то за спиной. Гриффиндорка испуганно вздрогнула, и еще один флакон полетел на пол. — Прости, — пробормотал Невилл, — не хотел тебя напугать. В свойственной ему немного неуклюжей манере он помог Гермионе собрать осколки и быстро разобрался с содержимым запасов снадобий. — Жаль, нет корня степного ландыша или хотя бы голубого поддубника… профессор Стебль говорила, что они обладают мощнейшим успокаивающим эффектом. Но мы можем попробовать смешать настойку зеленого боярышника и сока безоара, они хорошо гармонируют между собой и… — ….и вполне могут остановить эпилептический приступ, — закончила за него Гермиона и облегченно выдохнула. — Невилл, ты — гений! Парень смущенно улыбнулся и принялся быстро смешивать содержимое бутылочек в старой кружке Сириуса, а через несколько минут уже вливал густую темно-зеленую жидкость в рот Рона. Запах у смеси был омерзительный. Симус едва мог сдерживать рвотные позывы и слезы от распространившегося по всей комнате зловонного амбре. Остальные тоже были не в восторге от запаха и прикрыли носы руками или рукавами, стараясь при этом вдыхать как можно меньше воздуха. — Если у этой дряни такой аромат, боюсь представить, какова она на вкус, — прогнусавила Пэнси, уткнувшись лицом в полупустую подушку. Тем не менее, «адская жижа», как ее прозвал Блейз, сработала. Рон постепенно успокаивался, и уже через пару минут обмяк в кресле под руками удерживающих его приятелей. Гермиона быстро освободила от перьев диван возле камина, и парни перетащили Уизли на него. Лаванда уселась с краю, аккуратно положила голову Рональда к себе на колени и заботливо принялась вытирать мокрые от пота лицо и шею. Гермиона соорудила из подушек, оставшихся более менее целыми после их боев, невысокую мягкую подставку и уложила на нее руку приятеля. При свете камина рана выглядела еще более жутко: края царапины почернели и набухли, из них медленно сочилась густая, как слизь, темная кровь. Кожа на всем предплечье была натянута так сильно, что, казалось, достаточно крохотного прокола, чтобы она разорвалась. — Похоже, приступ ускорил процесс заражения, — тихо пробормотала она, осторожно разворачивая руку Рона подушкой. Перчаток она не нашла, а касаться голыми руками просто не рискнула. И, если честно, немного побрезговала. — Когда вирус дойдет до сердца, он умрет, — хриплым голосом сказал Тео, присаживаясь на корточки по другую сторону от импровизированной кушетки. — Вся кровь загустеет, и сердце не сможет больше качать ее. Оно остановится, — он нервно сглотнул и, стараясь не смотреть ни на кого из перепуганных вокруг него ребят, продолжил. — Но это будет только начало. Вирус продолжит паразитировать тело. Пока не доберется до мозга. Вот тогда и наступит конец. После этого глаза откроет не человек, а вечно голодная безжалостная тварь. Он закрыл глаза и шумно втянул носом воздух. В комнате все еще пахло лекарством, что моментально отразилось на его лице в виде гримасы отвращения. — Откуда ты все это знаешь?! — взорвался вдруг Симус, вскочив с пола. Перья от его резких движений полетели в разные стороны, и парень раздраженно попытался отмахнуться от них рукой. Дин попытался было успокоить приятеля, но тот завелся еще сильнее. — Да вы раскройте глаза! Он же ходячая энциклопедия про этих тварей! Тео покачал головой и отвернулся от него, обратив все внимание на руку Рональда. Финниган с усмешкой развел руками и громко застонал. Все в комнате понимали, что гриффиндорец прав, и Нотт явно что-то скрывает. Но сейчас их мало интересовал этот вопрос. Важнее всего была ускользающая прямо на глазах жизнь Рона. — Как нам его спасти? — дрожащим голосом спросила Джинни. — Должен же быть чертов выход! — Никак. Только если ты случайно не знаешь, как переместить мозг в другое тело, до того, как до него доберется эта дрянь… Лаванда всхлипнула и уткнулась своим лбом в лоб Рона. Бледная, как смерть, Джинни прижалась к Гарри, на котором тоже совсем не было лица. — Попробуем связаться с Орденом или пороемся в книгах. Сколько… сколько у нас осталось времени? — спросил Поттер. Слизеринец пожал плечами и положил руку на шею Рона. — Судя по всему, ваше чудо-снадобье ввело его в какой-то коматоз… пульс едва прощупывается. — Я добавил туда пару цветков аконита, — тихо отозвался Невилл. — Он замедляет частоту сердечных сокращений. Тео кивнул и устало улыбнулся гриффиндорцу. — Что ж, хорошая работа, Долгопупс. Ты подарил ему еще пару часов. Но, судя по всему, к завтрашнему полудню он уже будет мертв. Лаванда снова всхлипнула. По щеке Луны покатилась одинокая слезинка. Дин залпом опустошил остатки своего огневиски, а Симус выхватил из рук Драко то, что осталось от самокрутки, и сделав несколько сильных затяжек, закашлялся. — На самом деле, у меня есть одна идея. Но она вам вряд ли понравится, — сказал вдруг Тео, поднимая глаза на Джинни. Та вопросительно изогнула бровь, призывая Нотта продолжать. — Мы можем попробовать избавиться от зараженной части тела до того, как вирус успеет добраться до жизненно важных органов. — То есть ты предлагаешь отрубить Уизелу руку? — неверяще уточнила Пэнси. Слизеринец кивнул. Кто-то удивленно присвистнул, кто-то шумно выдохнул, Лаванда снова всхлипнула. — Это как отрезать гнилую ветку у дерева, — пролепетала Луна. — Маленькая жертва, чтобы спасти целую жизнь. На какое-то время в комнате повисла тишина. Каждый обдумывал поступившее предложение и оценивал все возможные риски от этой затеи. — Сделаем это, — наконец, уверенно сказала Джинни. — Если есть хоть призрачный шанс, что это поможет, мы обязаны попробовать. Луна права, лучше лишиться руки, чем жизни, верно? Последнюю фразу она сказала скорее, чтобы убедить саму себя. В конце концов, других вариантов у них совсем не было, поэтому Джиневра и решила всеми силами ухватиться за эту спасительную соломинку. Даже если она звучала, как расчленение собственного брата. Действовать нужно было быстро — как только действие снадобья Невилла закончится, заражение быстро начнет распространяться по телу Рона. Поэтому было принято решение разделиться. Гермиона отправилась в библиотеку, чтобы попытаться найти информацию о том, как им провести ампутацию в домашних условиях и не угробить человека. — Будет весело, если он умрет не от зомби-вируса, а от сепсиса, — хмыкнул Блейз, но тут же получил подзатыльник от Дина. Они вместе с Симусом, Драко и Пэнси разбрелись по всему дому в поисках подходящего инструмента для отсечения конечности. Луна и Невилл приготовили рабочее пространство в старом кабинете Ориона Блэка, где находился широкий дубовый стол, который решили использовать в качестве операционного. — Зацените, что нашел, — воскликнул Дин, залетая в гостиную, где сидели Джинни, Лаванда и Гарри — они так и не смогли заставить себя хоть на секунду оставить Рональда. — Похоже, гоблинская работа! Томас продемонстрировал большой полуметровый меч, инкрустированный четырьмя большими черными камнями. Между ними вокруг рукояти были выгравированы имена «Орион», «Вальпурга», «Сириус», Регулус». Гарри взял клинок в руки и рассеянно провел пальцем по имени крестного. Он задумался, смогли ли его отец и сам Блэк сделать что-то подобное друг для друга. Когда все приготовления были закончены, Гарри и Невилл отнесли Рона в «операционную». Для долговязого пациента стол оказался коротковат, поэтому его ноги безвольно свисали, едва ли не доставая носками до пола. Зараженную руку развернули так, чтобы ее удобно было отсекать и не бояться задеть что-то еще. — Кто будет это делать? — спросила Гермиона, проходя в кабинет с корзиной, наполненной чистыми полотенцами, банками, флаконами и каким-то странным черным бинтом. Гарри махнул ей свободной от меча рукой, не в силах выдавить из себя ни слова. Его немного подташнивало, но он не был уверен, дело в том, что ему предстоит отрубить руку лучшему другу или же во все еще содержащемся в его крови алкоголе. — Ты уверен? — тихо спросила Грейнджер, подошедшая, чтобы обработать лезвие меча — заражение крови им, действительно, было совсем ни к чему. Парень кивнул и переключил внимание на Тео, который нашел в ящике перо и нарисовал тонкую линию чуть выше локтевого сгиба Рона, где кожа выглядела более менее здоровой. — Это примерная граница заражения. Не целься точно в нее, лучше ударь выше. Но, ни в коем случае, не ниже. Иначе это не будет иметь никакого смысла. И лучше не тяни — похоже, он уже начинает приходить в себя. Рон, действительно, уже не выглядел, как безжизненное тело. Его рот немного приоткрылся, и с бледных засохших губ сорвался сдавленный стон. Все отошли назад и, вжавшись в стену, с хмурым молчаливым видом наблюдали за происходящим оттуда. Рядом со столом остались лишь Лаванда, Джинни, Гермиона и сам Гарри. Поттер обхватил двумя руками меч и завел его за голову, делая замах. Он уже был готов к удару, как Рон снова простонал и вздрогнул всем телом. Гарри сделал глубокий вдох и снова приготовился бить. Все затаили дыхание, и в комнате на миг повисла звенящая тишина. Лаванда сжала здоровую ладонь Уизли и зажмурилась, чтобы не видеть, как через пару секунд меч разрубит плоть ее парня. Джинни и Гермиона, прижавшись друг к другу, стояли у изголовья готовые в любую секунду начать обрабатывать предплечье Рональда. — Ну же, не тяни гиппогрифа за хвост, Поттер, — откуда-то из угла подал голос Драко. — Он же сейчас очнется! Гарри бросил в его сторону раздраженный взгляд и что-то пробурчал себе под нос. Но Малфой был прав — зелье, действительно, потихоньку прекращало действие, и дерганья Рона становились все чаще. Глаза Поттера заблестели, на лбу выступил пот, а меч немного задрожал. — Он слишком сильно дергается, — сказал Гарри. — Подержите его кто-нибудь, чтобы я не махнул мимо. Дин и Невилл с двух сторон придавили тело Рона к столу. Но это сработало лишь на миг — конвульсии усилились, и даже с подоспевшим на помощь Симусом они едва ли могли удерживать парня на месте. — Быстрее! — заорал Финниган. — Бей! Гарри снова сделал замах. Но тут глаза Рона распахнулись, белки еще сильнее, чем прежде, были залиты кровью лопнувших сосудов, а зрачки лихорадочно бегали из стороны в сторону, пока, наконец, не остановились на друге с занесенным мечом в руках. С засохших губ парня вырвался громкий хрип, а затем жалобный всхлип: «Гарри, не надо! Прошу тебя!» — Гарри! — воскликнул Дин. — Мы его не удержим! Лаванда с ужасом отскочила назад к стене, освобождая место подошедшему Блейзу. По ее щекам побежали слезы, и она просто уткнулась в плечо Полумны, чтобы ничего не видеть. Рон снова заскулил: «Гарри, пожалуйста, не делай этого!» И Поттер не выдержал. — Я не могу! — пробормотал он, покачав головой. Затем опустил меч и отступил назад, не отрывая взгляд от того, в кого превращался его лучший друг. Гермиона попыталась было приободрить приятеля, но тот во весь голос закричал. — Я не могу сделать это! Он облокотился на стену, медленно сполз на холодный деревянный пол и полными слезами глазами посмотрел на Джинни и одними губами повторил: «Я не могу». Его колотила дрожь. Девушка побледнела и в ужасе посмотрела брата. Время почти истекло. Уизли выбралась из объятий Гермионы и медленно двинулась в сторону стола. Она уже нагнулась, чтобы поднять с пола упавший меч, но кто-то ее опередил. — Лучше отвернись, — сухо сказал ей Нотт, вытирая лезвие полотенцем. — Серьезно, Джинни, не стоит тебе этого видеть. Он развернулся к столу и завел меч за спину, как еще меньше минуты назад делал Гарри. Парни, державшие Рона из последних сил, вдавили его в стол. Уизли громко и пронзительно закричал, а затем забился еще сильнее, и даже смог сбросить с себя Дина, который отлетел к стене и с громким хлопком стукнулся об нее головой. — Убей его, — взвизгнула Пэнси, прижимаясь к Драко. — Убей или он убьет всех нас! Гермиона тут же достала палочку и направила ее на Тео. Но Нотт уже сделал это. Меч с громким хлопком прошел сквозь плоть Рона и плотно вошел в стол, превратившись в окровавленную границу между телом и отсеченной конечностью. Кровь брызнула в разные стороны на потолок, пол и всех тех, кто стоял вокруг стола, удерживая Уизли. Все трое с ужасом отскочили назад и принялись энергично оттирать ее с лица, шеи и рук. Освободившийся Рон от боли заорал еще громче и с ужасом смотрел на обрубок своей руки. Он попытался встать, но едва ли не свалился на пол, еще сильнее разбрызгивая кровь по комнате. Лаванда рискнувшая поднять на него взгляд, взвизгнула и тут же безвольно рухнула на пол. — Петрификус Тоталус! Синий луч вырвался из палочки Гермионы и попал прямо в грудь снова попытавшегося встать Рона. Парень рухнул обратно на стол и затих. Все молчали, пытаясь прийти в себя. Невилла стошнило от обилия крови, Дина — от торчащих кусков голого мяса и костей, которые он разглядел в обрубке предплечья Уизли, а Симуса — от звука извергающейся на пол рвоты друзей. Лаванда по-прежнему лежала на полу без сознания, ее пыталась привести в чувства Луна, но она сама была на грани обморока от ужаса. Драко вывел Пэнси прочь из комнаты, сама девушка даже не сопротивлялась, полностью остолбенев от увиденного перфоманса. Блейз обессиленно рухнул в большое кресло в углу комнаты. Тео с глазами полными ужаса попятился назад и врезался спиной в небольшой книжный шкаф, едва не уронив себе на голову его содержимое. Джинни медленно подошла к столу, который к тому моменту уже был весь перепачкан кровью брата. Она посмотрела сначала на бледный зараженный обрубок руки, а потом на не менее бледное лицо окаменевшего Рона. Не имея возможности двигаться и выплескивать адреналин, он ощущал боль в сотни раз сильнее, пока в итоге просто не отключился от шока. Ноги девушки подкосились, и она схватилась за край стола, чтобы не упасть. Гарри тут же подорвался к ней и попытался увести, но Уизли покачала головой и одним взглядом позвала Гермиону. Вдвоем они быстро обработали края раны необходимыми примочками и мазями, а затем осторожно обмотали руку Рона тем самым черным бинтом, который от контакта с кожей сразу приятно потеплел. Сверху они подкрепили результат обычным марлевым бинтом. — Я приготовила спальню для него на втором этаже, — тихо сказала Гермиона. — Нужно будет кому-то остаться, чтобы приглядывать за ним. Следующие несколько часов будут решающими. Гарри кивнул и с помощью Невилла стащил Рона со стола и, придерживая с двух сторон, вывел из кабинета. Остальные тоже один за другим спешили покинуть жуткую комнату, Блейз подхватил на руки Лаванду, которая все еще пребывала без чувств, а Полумна вызвалась обработать разбитую от удара голову Дина. Гермиона и Тео вышли последними. На уборку сил ни у кого не оставалось, поэтому они решили пока что просто запереть дверь. Зараженная рука так и осталась лежать на столе рядом с мечом Блэков.