survivors

Первым, что увидела Гермиона после того, как исчез столб зеленого пламени, было взволнованное и раскрасневшееся от слез лицо Молли Уизли. — Ох, милая! — воскликнула она, вытягивая девушку из камина и сжимая в крепких объятиях. — Как я рада, что ты в порядке! Я себе места не находила с тех самых пор, как узнала, что вы не вернулись из Хогвартса с остальными. Я так скоро совсем поседею из-за ваших приключений! Гермиона попыталась было ей ответить, но кислорода в легких хватило лишь на неразборчивое мычание. — Дорогая, ты же сейчас сломаешь девочке ребра! — взмолился где-то у двери знакомый мягкий голос. Но миссис Уизли была слишком возбуждена, чтобы услышать слова мужа. От избытка эмоций ее хватка с каждой секундой становилась все сильней, и Гермионе, действительно, на миг почудился хруст собственных костей. На счастье гриффиндорки в камине за ее спиной снова вспыхнул зеленый огонь. Молли издала громкий то ли хрюк, то ли всхлип и рванула прямо к материализовавшейся на месте пламени дочери. Гермиона тут же схватилась за край стола, стоящего посреди комнаты, и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы выровнять сбившееся дыхание. — Она за вас очень переживала, — извиняющимся тоном сказал Артур, бросив обеспокоенный взгляд на супругу. — Как и все мы, разумеется! Гриффиндорка понимающе кивнула и устало улыбнулась. Говорить она пока еще была не в силах. Мистер Уизли похлопал девушку по плечу и направился вызволять Джинни из мертвой хватки матери. Постепенно комната стала заполняться людьми. Из камина появились Тонкс, Симус, Дин, Невилл и Луна, а из больших деревянных дверей — Билл и Флер. Места с запасом хватало всем. Кабинет, в котором они находились, был размером с просторный учебный класс в Хогвартсе. Только вместо школьных парт и котлов посреди комнаты стоял большой круглый стол с выжженой буквой «Ф» в самом его центре. На стенах висели портреты, хозяева которых с любопытством осматривали всех новоприбывших и тихо перешептывались между собой. Среди них Гермиона без труда узнала Джиффорда Аббота. — Это он нам рассказал, о том, что вы живы, — сказала Тонкс, запрыгивая на стол. Девушка не была такого уж небольшого роста, но ее ноги все равно едва доставали до пола. — Сказал, что какая-то ужасно невоспитанная парочка подростков грозилась проделать дыру в его портрете, если он не позволит им пройти к гостиной Пуффендуя. Аббот, услышав это, грозно сверкнул глазами в сторону гриффиндорки. От резкого поворота головы его и без того плохо державшийся на месте монокль вылетел далеко за пределы золотой рамы и прокатился по трем соседним портретам, пока его не поймала пожилая ведьма с длинными серебряными локонами. Она хитро улыбнулась и примерила линзу на себя, а затем с невероятным артистизмом начала изображать хозяина окуляра. Соседние портреты разразились громким смехом, а сам Аббот густо покраснел. Он встал, достал из кармана мантии палочку и уже через мгновение монокль снова оказался у него в руках. Седовласая ведьма раздраженно закатила глаза и показала старику язык. Гермиона, едва сдерживая смех, наблюдала за развернувшимся перед ее глазами спектаклем. Зрелище настолько ее увлекло, что она не сразу расслышала слова подошедшей к столу Джинни. — Я так и не смогла ей сказать… Грейнджер хотела было уточнить у подруги, что она имела ввиду, но тут ее взгляд остановился на камине, снова вспыхнувшем зеленым пламенем. На месте столпа огня появились Рон и Фред. Целая рука младшего Уизли была закинута на плечо брата, и, казалось, только это удерживало парня в вертикальном положении. Он был бледен, как мел, а ноги под весом собственного тела дрожали, словно листья на ветру. Но взгляды всех собравшихся в комнате были прикованы лишь к его правой руке. Точнее, к ее почти полному отсутствию. — Рон? — дрогнувшим голосом позвала миссис Уизли. Буквально за секунду она вдруг сделалась такой же бледной, как и сам Рональд. Парень поднял на мать красные из-за полопавшихся сосудов глаза и выдавил какое-то подобие улыбки. Рука Молли непроизвольно потянулась к сердцу, а с губ сорвался сдавленный всхлип. Она начала медленно оседать на пол, но ее вовремя подхватил подоспевший Билл. — Все хорошо, мам, — успокаивал он, хотя у него самого с лица сошла вся краска. — Все хорошо. Фред, тяжело пыхтя, вытащил брата из камина и недовольно осмотрел собравшихся. — Нет бы кто руку помощи протянул, да, Ронни? — хмыкнул он, сдувая упавшие на глаза волосы. Рон, немного покачиваясь в объятиях брата, рассеянно кивнул. Гермиона была уверена, что ни самого вопроса, ни шутку, которая крылась в нем, парень даже не понял. Зато поняли все остальные и остальные и таки изволили подсобить в транспортировке раненого до больничного крыла: Макгонагалл трансфигурировала висящий на стене гобелен в носилки, на которые Фред и Артур уложили бледного парня и, не без труда подняв, потащили в больничное крыло. Следом за ними за дверью скрылась и рыдающая миссис Уизли, поддерживаемая с одной стороны Биллом, а с другой — только что прибывшим Джорджем. Замыкали процессию Джинни и Флер. — Не так быстро, Поттер, — рявкнул на уже схватившегося за ручку двери Гарри Грюм. Он оставался на площади Гриммо последним, чтобы наложить новые защитные чары на бывшую штаб-квартиру Ордена, а заодно захватить из кабинета Ориона Блэка отрубленную руку Рона. Гермиона почувствовала, как к горлу подступил плотный ком, когда мракоборец швырнул на стол замотанную в кусок темной шторы конечность. — Сначала вы нам все расскажете, — сказал он, обводя стеклянным глазом собравшихся. — Во всех подробностях. — Вы сможете навестить мистера Уизли после того, как его осмотрит мадам Помфри, — более мягко добавила Макгонагалл, присаживаясь на ближайший стул. — Незачем сейчас там всем толпиться и мешать ей делать свою работу. Гарри раздраженно фыркнул, но все же отпустил ручку и, прихрамывая, прошел к соседнему от декана стулу за круглым столом. — Итак, ребята, — начал Люпин, когда все уселись по местам. — Что произошло? Рассказ не занял много времени. Говорить о том, что случилось до эвакуации из замка смысла не было — у Ордена и так было достаточно свидетелей тех событий. Куда больший интерес представляла информация о том, что приключилось после того, как сработал, а точнее не сработал последний портал из Большого зала. — Либо вы, ребята, самые большие везунчики, раз смогли самостоятельно выбраться из такой задницы без потерь, — сказала Тонкс, кося взгляд на валявшийся посреди стола темный сверток. — Либо полные неудачники, раз уж постоянно попадаете в такие переделки. Ответить ей было нечего. Гермиона устало потерла пульсирующий висок. Веки вдруг стали казаться безумно тяжелыми, а рука, подпирающая голову — такой удобной и мягкой. За последние трое суток она спала лишь около десяти часов, но лишь сейчас, оказавшись в полной безопасности от инферналов, осознала, насколько сильно была измотана. — Теперь ваша очередь, — твердо сказал Гарри. — Какого черта вообще происходит? Откуда взялись эти твари? Кто ими управляет? — Думаю, ты сам знаешь ответ, парень, — сухо ответил ему Грюм, указывая на лоб. — Пару недель назад в министерство стали поступать заявления о различных нападениях на западе Лондона и в Солсбери, — сказал Люпин. — Сначала жертв находить не удавалось, тела просто исчезали. Мы думали, что это новые провокации от пожирателей смерти, но… — Но вскоре эти жертвы все же объявились, — сухо закончила за него Тонкс, немного вздрагивая от воспоминаний. Гермиона почувствовала, как по спине пробежал холодок. Она тоже вспомнила последнюю встречу с инферналами. Если бы Тео не рассек тех тварей на дороге на части, она с большой долей вероятности уже была бы одной из них. Гриффиндорка робко бросила взгляд на сидящего неподалеку Нотта. С самого момента прибытия ни он, ни Блейз не сказали ни слова, лишь с хмурым видом осматривали кабинет, периодически бросая злые взгляды на Грюма. Парни появились из камина одни из последних, поэтому Гермиона подумала, что перед отправкой у них состоялся не самый приятный разговор с мракоборцем. Тео был измотан. Теперь, при нормальном освещении девушка могла оценить это сполна. Бледный, с красными глазами и темными кругами под ними — он едва выглядел лучше Рона. Шрам на переносице снова немного кровоточил, но это было не удивительно, парень то и дело растирал его пальцами. При виде этого Гермиона почувствовала сильное желание стукнуть слизеринца по рукам или отвесить ему подзатыльник. Нотт, видимо, почувствовал, что за ним кто-то наблюдает, и обернулся. Гермиона быстро потупила взгляд и принялась внимательно изучать поверхность деревянного стола. Возможно, даже слишком внимательно. — Обычные инферналы создаются при помощи сложного некромантического обряда. По сути это просто трупы-марионетки, полностью подконтрольные своему создателю, — сказала Макгонагалл, вставая со своего места. — Их жизненная сила привязана к силе хозяина. Пока он жив — существуют и они. — Разве что их кто-то не подожжет, — добавила Тонкс. Профессор кивнула. — Верно. Единственный способ уничтожить инфернала — полностью разрушить его физическую оболочку. И огонь в данном случае — самый надежный способ сделать это. — Ну, можно еще попробовать подорвать его «бомбардой», — хмыкнул Тео. Гермиона была уверена, что в этот момент слизеринец все еще смотрел в ее сторону и вновь почувствовала, как ее щеки заливает румянец. — Или взрывчаткой, — добавил с довольной ухмылкой Симус. Он сложил ладони вместе, затем медленно их развел и громко хлопнул, имитируя взрыв. Лаванда от неожиданности вздрогнула и едва не свалилась со своего стула. Впрочем, это «едва» не спасло Финнигана от звонкой затрещины от сокурсницы. — На худой конец, можно просто отмудохать тварь битой, — сказал Блейз, стараясь не засмеяться с выражения лица пострадавшего от рук Браун Симуса. — Или пронзить стрелами, — протянула Полумна, поглаживая лежавший на коленях колчан и лук. Гермиона удивленно выдохнула, она и не заметила, как когтевранка смогла притащить свое оружие с площади Гриммо. — Нет мозга, нет сигналов для тела, — негромко сказала Гермиона и бросила быстрый взгляд на Теодора. — Достаточно просто отсечь им голову. — Губы парня дрогнули в намеке на улыбку. — Я бы предпочел просто пустить пулю в лоб, — закончил Дин, тяжело вздыхая. Несколько секунд орденцы молчали, обескураженно изучая каждого сидящего за столом подростка. — Иногда вы меня так пугаете, ребята, — пробормотал Люпин. — Зато теперь понятно, как они смогли выжить, — усмехнулась Тонкс. — Маленькие садисты. За столом раздались нервные смешки. Действительно, для школьников они знали слишком много различных способов уничтожения инферналов. Причем практически каждый из них был проверен на личном опыте. — Мы выяснили, что эти особи устроены намного сложнее, чем обычные инферналы, — продолжила Макгонагалл. Она старалась говорить ровно, но глаза выдавали ее беспокойство. — Они также созданы с помощью некромантии, но в отличии от своих классических собратьев… — она задумалась, пытаясь подобрать правильные слова, — они более живые. — Эти твари испытывают голод, — пояснил Люпин. — Или правильнее сказать жажду. Они высасывают магию отовсюду, где она есть… — Чары — это, конечно, хорошо, — пробормотала Гермиона, — но кровь для них, словно вода для заблудшего в пустыне путника… Она осеклась, словно случайно продекламировала что-то из книг из запретной секции школьной библиотеки. Или дословно процитировала Теодора Нотта. — Похоже, вы и так уже знаете побольше нашего, — хмыкнул Грюм, «сканируя» девушку своим стеклянным глазом. — Просто наблюдение, — пожимая плечами, ответила Грейнджер. Грозный глаз снова усмехнулся, отчего у гриффиндорки по спине пробежал холодок. Она почти физически ощущала на себе пристальный взгляд мракоборца и понимала, что если решится снова оторваться от поверхности стола, то он тут же догадается, откуда на самом деле у девушки взялся такой высокий уровень осведомленности. Приятели смерили девушку удивленным взглядом, но никто ничего не сказал. Гермиона сама не понимала, почему ей не хотелось делиться с Орденом тем фактом, что узнала об инферналах от Теодора. Она прекрасно осознавала, что ситуация совсем не располагала к тому, чтобы скрывать информаторов, тем более тех, кто уже не в первый раз сталкивался с этими тварями. Но она просто не могла избавиться от мыслей о том, что, если Грюм узнает о причастности младшего Нотта ко всей этой истории, то ничего хорошего слизеринцу ждать не стоит. «Это нечестно. Дети не должны отвечать за проступки родителей. Тем более, если сами от них пострадали». Голова Гермионы от беспокойных мыслей стала болеть с удвоенной силой. Где-то внутри нарастало чувство тревоги и вины. — Вы совершенно правы, мисс Грейнджер, — кивнула Макгонагалл. — Инферналы чувствуют волшебника за несколько десятков миль, точнее чувствуют магию внутри него. Ни одни чары для них не столь соблазнительны, как кровь. Вы сами видели, сколько тварей притянуло к Хогвартсу за такое короткое время. Перед глазами гриффиндорки снова всплыли события того ужасного матча: десятки инферналов, окруживших стадион; рухнувшая прямо на глазах трибуна с когтевранцами; и разодранное едва ли не в клочья тело Демельзы Робинс. — Получается, эти твари — что-то среднее между зомби и вампирами! — воскликнул Симус. — Меня одного напрягают нотки радости в его голосе? — негромко спросил Блейз у сидящего рядом Невилла. Долгопупс усмехнулся и покачал головой. — Если инферналов так привлекает магия, то почему их все еще нет здесь? — спросил Гарри. — Потому что мы на гребанном острове, Поттер, — отозвался Грюм. — У черта на куличках среди леса и холмов за сотни километров от Англии. Это дикие места. Даже маглы-туристы сюда не суются. На самом деле, я даже не уверен, что они знают про это место. Дамблдор нашел его еще в пятидесятых… — Дамблдор здесь? — воскликнул Гарри. Люпин покачал головой. — Его никто не видел уже больше недели. Он уехал куда-то за пару дней до атаки на Хогвартс, оставил лишь координаты этого замка на крайний случай. — И что же? Здесь только мы? — спросила Лаванда. Макгонагалл кивнула. — Можете ни о чем не беспокоиться, здесь вы в безопасности. — А как же наши семьи? — спросил Симус. Гермиона почувствовала, как ее сердце пропустило удар. Прямо сейчас ее родители были где-то там, в Англии, прямо в эпицентре чертова зомбиапокалипсиса. Она даже не вспомнила про них за эти несколько ужасных дней. Чувство вины нарастало. — Некоторые члены Ордена уже занимаются поисками ваших родных, — отозвалась Тонкс. — Мы стараемся всех перевести сюда, но нужно время. — Мы можем помочь! — воскликнула Гермиона. Она заметила, что ребята за столом тоже оживились от этой идеи, но орденцы были иного мнения. — Исключено, — отрезала Макгонагалл. — С каждым днем ситуация в Британии становится все тяжелее, да и во всем мире тоже. Времени почти нет. Эта зараза распространяется со скоростью чумы, — сказала Тонкс. — Тем более! — воскликнул Гарри, вскакивая с места. — Мы можем помочь! Вам же нужны люди! Он совсем позабыл о раненной ноге и тут же вскрикнул от боли и рухнул обратно на стул. — Нам нужны опытные волшебники, Поттер, а не глупые самонадеянные недоучки, — рявкнул Грюм. — Нам не нужен балласт. — Это слишком опасно. Вам еще нужно многому научиться прежде, чем вы будете готовы к таким миссиям, — более миролюбиво сказал Люпин. Гермиона видела, что Гарри был совсем не согласен с таким раскладом, но был слишком уставшим, чтобы спорить. Все в комнате понимали, что разговор не закончен, и как только представится шанс к нему придется вернуться снова. — А что с маглами? — спросила Гермиона дрожащим голосом. — В них нет ничего магического, так что инферналам они не должны быть интересны, верно? Макгонагалл посмотрела на нее сочувствующим взглядом, и сердце гриффиндорки пропустило удар. — Как правило, они обращаются из-за контакта с зараженными животными, случайно забредшими в магловские районы. Министерство старается контролировать ситуацию, отлавливать их, убирать маглов, но в последнее время… — Убирать маглов?! — перебил ее Дин. — Скажите, что их просто держат в каком-то изоляторе, пока не будет придумано лекарство. — Поначалу так и все и было, — вздохнул Люпин. — Но ситуация с каждым днем становится все сложнее. Министерство сообщает об участившихся случаях нападения маглов друг на друга. Их авроры, полицейские, не справляются. Несколько человек попало в госпиталь, и уже через сутки они обратились и разодрали весь персонал и других больных. Гермиона вздрогнула. Описанная картина уж слишком ярко нарисовалась перед ее глазами. — Маглы никогда не видели и не знали магии, поэтому и голод пытаются утолить обычной плотью, — сказала Тонкс. — Мы не знаем, насколько это эффективно и сытно для них, но по крайней мере, магической защитой такие инферналы не обладают. Гермиона уткнулась лицом в ладони. Голова гудела от усталости, стресса и большого количества новой информации. Ей хотелось закричать, но в груди образовался такой большой ком, что она едва могла нормально дышать. Сердце бешено отбивало нестройный ритм, а звон в ушах усилился настолько, что девушка еле слышала, о чем говорят за столом. — Мракоборцы и члены Ордена сделают все возможное, чтобы найти ваших родных, — сказала Макгонагалл. — Я даю вам слово. — Лучше дайте нам возможность сделать это самим! — воскликнул Дин. — Сами говорите, что времени в обрез, так почему бы не позволить нам помочь? Мы уже встречались с инферналами. Мы их убивали! — А если твои родители уже одни из этих тварей?! — взревел Грюм. — Что ты будешь делать? Убьешь их, чтобы избавить от мучений? Или будешь держать их в клетке, как гребанных животных, и ждать лекарства? Так вот не будет никакого лекарства, пацан… — Аластор! — предупреждающим тоном оборвала его Макгонагалл, вставая с места. Грюм посмотрел на нее здоровым глазом. Его стеклянный протез продолжал смотреть на Дина, и сейчас эта раскосость придавала мракоборцу еще более жуткий вид. — Хотят быть взрослыми, пусть учатся принимать правду! — Достаточно! Голос профессора никогда не отличался особой мягкостью, но сейчас стальные нотки в нем звучали еще более явно. Одного слова было достаточно, чтобы даже Грозный глаз пришел в себя и успокоился, не говоря уж об остальных. Дин, который последние пару минут провел на ногах, обессиленно уселся обратно на стул и потер висок. — Сейчас вы все пойдете спать, — тем же тоном скомандовала Макгонагалл. — Комнаты для вас уже готовы, отдыхайте, сколько потребуется. Поттер, вы перед этим заглянете к мадам Помфри, покажете ногу. Продолжим в другой раз. Гарри хотел было возразить, но глядя на лицо декана, не решился открыть рот и лишь устало кивнул. Разговор не окончен. Новая база Ордена Феникса мало походила на ту, что была площадь Гриммо. Это была огромная крепость, обнесенная каменной стеной по всему периметру, с кучей полуразваленных построек на территории и ветхим замком в самом ее центре. Даже с Хогвартсом это место можно было сравнивать с очень большой натяжкой. Было видно, что здесь давно не было людей. По покрытым трещинами каменным стенам расползались, как щупальца, длинные сухие ветки дикого плюща. Во многих окнах были разбиты или вовсе отсутствовали стекла, из-за чего холодный сквозняк с громким и жутковатым свистом свободно разгуливал по широким коридорам. Под ногами хрустела пыль, ветки и засохшие листья. — Комнаты со второго по четвертый этаж у нас отведены для занятий, — сказал Люпин, проходя мимо одной из закрытых дверей. — Занятий? — переспросил Симус. — За окном зомбиапокалипсис, а вы уроки проводите?! Люпин успехнулся. — Нам же было нужно как-то отвлечь такую толпу детей, — он пожал плечами. — К тому же, это мало походит на уроки в Хогвартсе. Младшекурсники в основном занимаются каким-нибудь рисованием или просто чтением. У нас пока не было времени организовать им нормальный процесс обучения… — Ремус тяжело вздохнул. — А вот ребята постарше скоро займутся уже более серьезной подготовкой. — Подготовкой? — переспросил Гарри. — Чтобы при необходимости они могли защититься от инферналов, — пояснил Люпин. — Сейчас это место совершенно безопасное, но кто знает, что будет дальше… — он снова вздохнул. — Не вечно же сидеть здесь и прятаться. — То есть, после прохождения этого обучения, мы сможем вернуться в Англию? — уточнила Гермиона с надеждой. Ремус нахмурился. — Мы найдем ваших родных, Гермиона, я обещаю. «Только может быть уже слишком поздно», — пронеслось в голове Грейнджер, но вслух она ничего не сказала. — В вылазках участвуют только члены Ордена Феникса — сказал Люпин немного погодя. — А для того, чтобы им стать нужно, как минимум, быть совершеннолетним волшебником. — Это просто смешно, — фыркнул Гарри. — Я сражался с Волан… — он осекся под тяжелым взглядом бывшего профессора. — с Тем-чье-имя-нельзя-называть. И не раз, и не два. Но в Орден вы все равно меня не примите, потому что мне шестнадцать?! — Правила есть правила, Гарри, — спокойно ответил Люпин, замирая у большой двери с выцветшей табличкой «Госпиталь». — Ты, может быть, и Избранный, но уж точно не неуязвимый, — он указал на раненую ногу парня. — И тебе ещё есть чему поучиться. Всему свое время. Гарри закатил глаза, пробурчал что-то нечленораздельное себе под нос и демонстративно задрав подбородок, прошел в обитель мадам Помфри. Гермиона заметила, что походка приятеля в этот момент стала немного ровнее, чем минутой ранее, и лишь сжатые челюсти все равно выдали его боль. Сквозь щель в приоткрытой двери ребята успели заметить бледного Рона, лежавшего на белой больничной койке. Никого из семейства Уизли рядом видно не было, похоже, мадам Помфри все же не осталась в восторге от такой толпы посетителей и быстро ее разогнала. — Вы сможете навестить его завтра, — сказал Люпин, заметив реакцию ребят. Лаванда с глазами полными слез и мольбы уставилась на него, но мужчина был непреклонен: — Ему нужно отдохнуть. Как и всем вам. Браун отчаянно закачала головой и попятилась обратно к двери, но угодила прямо в объятия Луны. Когтевранка мягко приобняла девушку за плечи и что-то прошептала на ухо. Лаванда еще несколько секунд сопротивлялась, но в итоге все же сдалась и позволила Лавгуд увести себя прочь. — На пятом этаже у нас столовая и спальни преподавателей и членов Ордена, — продолжал экскурсию Люпин. — А вот все этажи выше принадлежат студентам. Он распахнул одну из дверей на седьмом этаже. За ней была крохотная узкая комната. Мебели было немного: у стены почти вплотную друг к другу располагались три стареньких деревянных кровати на облезлых ножках, напротив них — небольшой деревянный шкаф, одна из дверок которого была оторвана и лежала на полу, а другая висела настолько хлипко, что, казалось, вот-вот тоже сорвется с петель; со стен и потолка местами обвалилась краска, обнажая голый камень и бетон; а на окнах висели выцветшие желтые шторы, сквозь которые почти беспрепятственно проникал мягкий свет ноябрьского солнца, подсвечивая пылинки, медленно кружившие в воздухе. — Ну и сарай, — выдохнула Лаванда. За ее спиной раздались громкие смешки, и гриффиндорка смущенно ойкнула. Похоже, она не заметила, что произнесла свои мысли вслух. — Да, мисс Браун, это, конечно, не Хогвартские общежития, но жить можно, — хмыкнул Люпин. Он еще раз осмотрел комнату и уже не так уверенно добавил: нужно лишь привести здесь все в порядок. — При всем уважении, сэр, — ответила девушка, — здесь проще все снести и отстроить заново. — Рад, что у вас уже есть план обустройства комнаты, но, боюсь, что это спальня для мальчиков. Женское крыло по другую сторону от лестниц. Гермиона могла поклясться, как на губах бывшего профессора ЗОТИ промелькнула хитрая усмешка. — К слову, это единственное условие расселения студентов — мальчики делят комнату с мальчиками, девочки — с девочками. Блейз картинно схватился за сердце и разочарованно простонал. Симус сочувственно похлопал его по плечу, утирая свободной рукой «покатившиеся слезы». — Это удар в самое сердце, профессор, — сказал он. — Боюсь, что за эти несколько дней скитаний я настолько привык к храпу Лаванды, что уже не представляю, как смогу уснуть без него. По коридору эхом пронесся рой нестройных смешков, затем последовали звонкий звук затрещины, пронзительное «Ауч!» и снова смешки. Гермиона обернулась и столкнулась взглядами с Тео. Он был единственным, кто не улыбался. Казалось, он вообще не слышал ничего вокруг. Все его внимание было сфокусировано на крохотной комнате, и Грейнджер могла поклясться, что заметила страх в янтарно-карих глазах. Правда, едва слизеринец заметил, что за ним наблюдают, на его лице тут же появилась непроницаемая маска. — Выбирайте свободные кровати здесь или в любой другой комнате, — сказал Люпин. — Правда, они все совершенно одинаковые, ну, разве что кроме тех, что на восьмом этаже — они предназначены для старост. Симус раздосадованно простонал и пробурчал что-то неразборчивое про несправедливость классового неравенства. Комнаты для старост, действительно, немного отличались от остальных. Они были просторнее, светлее и чище, а мебель в них, хоть и также не отличалась особым изыском, по крайней мере, не грозила развалиться прямо на глазах. На широкой деревянной кровати была застелена свежая, хоть и немного выцветшая, зеленая постель, а на окнах висели белые (ну, когда-то они точно были белыми) шторы. Гермиона невольно почувствовала укол вины за то, что обладала более привилегированными условиями для жизни на базе, чем ее приятели, оставшиеся ютиться в крохотных комнатах на этаже ниже. Впрочем, душевные терзания девушки отошли на дальний план в тот момент, когда ее голова коснулась подушки. Когда гриффиндорка открыла глаза, за окном было очень светло. Солнце сияло где-то в зените, но тепла от него практически не было. В комнате было ощутимо прохладно, без камина ноябрьский морозец без труда просачивался через каменные стены, и Гермиона с легким ужасом подумала о том, как же холодно будет здесь, когда придет зима. Еще немного понежившись в постели, девушка все же решилась выбраться из-под теплого одеяла. Горячая ванна быстро взбодрила гриффиндорку и привела мысли в порядок. К слову, собственная ванная комната была еще одной привилегией, доступной старостам. Для остальных ребят в каждом крыле были отведены общие душевые. Одежды в шкафу было немного — пара шелковых платьев, совсем непригодных для такого холода; отвратительного болотного цвета мантия с синим рюшем на воротнике и рукавах; классическая черная юбка, на размер или два меньше тех, какие обычно носила Гермиона, и белая блузка, которая, скорее, была бы в пору кому-то вроде Милисенты Булстроуд. Настоящим джекпотом стали обычные синие брюки и теплый вязаный свитер, похоже, принадлежавшие кому-то из Ордена. И хотя и то и другое выглядели, скорее, как вещи из мужского гардероба, и висели на худощавой гриффиндорке, как мешок, девушка рационально заметила, что выбирать ей особо было не из чего. По дороге в столовую Гермиона успела немного подробнее изучить замок и поняла, что он походил на Хогвартс еще меньше, чем она думала сначала. По стенам ползли трещины, местами даже зияли небольшие дыры, сквозь которые свистел сквозняк; на неподвижных лестницах местами были разрушены ступени и отсутствовали перила; большая часть фонарей была разбита, а редкие портреты на стенах покрыты толстым слоем пыли и отвалившейся краски и совершенно статичны. В комнатах, мимо которых она проходила, двери хлипко висели на покрытых коррозией креплениях, где-то их не было вовсе. Гермиона подумала, что это место, скорее всего, было магловской средневековой крепостью или даже какой-то тюрьмой (на некоторых окнах висели уже изрядно проржавевшие от времени и непогоды решетки), а единственные волшебные вещи она видела лишь в кабинете с круглым столом. — А вот и наша спящая красавица! — воскликнул знакомый насмешливый голос. — Бьешь все рекорды, Грейнджер. Гермиона, все еще немного непришедшая в себя после сна, рассеянно огляделась по сторонам в поисках источника звука. Столовая была чуть меньше Большого зала в Хогвартсе и, в отличии от него, имела не пять столов (четыре факультетских и один преподавательский), а всего два. Студенты, профессора и члены Ордена сидели вместе, друг рядом с другом: Тонкс развлекала первогодок, демонстрируя свои способности метаморфа, Трелони шепталась с Лавандой и Падмой Патил, а Флитвик умолял братьев Криви прекратить бросаться едой друг в друга, угрожая позвать Грюма. Гермиона заметила неподалеку поднятую руку Джинни и двинулась к ней. Рядом с подругой сидели Гарри, Кэти Белл и, как бы это не было бы странно, Кормак Маклагген. Гриффиндорка мысленно фыркнула, когда заметила, как тот с ухмылкой хлопает по единственному ближайшему свободному месту рядом с собой. — Как спалось, Грейнджер? — спросил он. — Судя по лицу, очень сладко-о-о! Гермиона тяжело вздохнула. Она успела оценить свой внешний вид еще в комнате: волосы сбились в «воронье гнездо», против которого тонкий гребешок, найденный девушкой в ванной, просто не сдюжил; лицо выглядело опухшим; а на щеке красовался большой след от ладони, на которой она, по всей видимости, спала последние несколько часов. — Как дела у Рона? — спросила девушка, приняв решение игнорировать Маклаггена так долго, как получится. У нее совсем не было настроения на его подколы и заигрывания. На лице Джинни заиграла радостная улыбка: — Он пришел в себя! Мадам Помфри сказала, что пока что ему лучше оставаться под наблюдением, но если все будет в порядке, она его отпустит уже через несколько дней. Гермиона почувствовала такое облегчение, словно с ее плеч сняли тяжелый мешок, который она тащила на себе все последние сутки. Рон в порядке. Рон будет жить. — Мадам Помфри сказала, что даже попробует нарастить ему новую руку, — с улыбкой сказал Гарри. — Она пока не может ничего гарантировать, здесь не такой большой медицинский арсенал, как в Мунго или хотя бы в Хогвартсе. Да, и ладно, если бы это были только кости, как у меня на втором курсе, — он вздрогнул от воспоминаний. — Да уж, мы и вчера насмотрелись на твои кряхтения, пока заживала нога, — хмыкнула Джинни. — Хуже тетушки Мюриэль с ее хондрозом! Гарри возмущенно пихнул подругу в плечо, но сдержать улыбку все же не смог. — Ну, Рону придется побольше моего помучиться… Можем, кстати, навестить его вечером. Он будет рад тебя видеть, Гермиона. Гарри всегда был достаточно проницательным человеком, чтобы догадаться о переживаниях подруги. Ведь это ее кот, ее рыжее чудовище сделало их приятеля инвалидом. Пусть и, возможно, всего лишь на какое-то время. Гермиона вспомнила все ссоры с Роном из-за Живоглота и Коросты на третьем курсе. Они тогда не разговаривали целыми неделями. Не станет ли этот несчастный случай концом их дружбы? «Я в этом не уверена,» — подумала гриффиндорка, но вслух ничего не сказала. Вместо этого она решила узнать как можно больше информации о новом штабе Ордена и укладе, сложившимся в нем. — Они называют это место «Фоукс», — сказала Кэти. — Но мы почти ничего не знаем о нем. В первые дни нам вообще запрещали покидать замок. Профессор Люпин сказал, что это ради нашей безопасности, мол здание слишком ветхое и нужно было убедиться, что оно не рухнет прямо нам на голову. — А я думаю, что они просто ждали, проявятся ли у нас симптомы заражения, — заявил Кормак. — Следили за нами, как за крысами в клетках и наблюдали, начнем ли мы жрать друг друга или нет. Охотница закатила глаза: — Что за вздор! Преподаватели проверили нас каким-то заклинанием почти сразу после прибытия. — И ты серьезно поверила, что превращение тебя в какого-то фонарного жука, покажет чист ты или заражен? — хмыкнул Маклагген. — Грейнджер, скажи ей, что это просто чушь! — Светлячка, — сухо отозвалась Гермиона, но заметив недоумение на лице парня все же пояснила, - они называются светлячками, а не фонарными жуками. Кормак снова усмехнулся, но было заметно, что ему не очень-то понравилась поправка старосты. Зато остальные гриффиндорцы едва смогли сдержать смех, глядя на раскрасневшееся лицо Маклаггена. — Сейчас у нас куда больше свободы, хотя далеко от замка все равно не разрешают ходить, — продолжила Кэти. — Младшие в основном никуда не выходят, сейчас слишком холодно для прогулок, а теплой одежды пока нет. Их развлекают преподаватели, по мере возможности, но вы сами понимаете, им сейчас совсем не до этого. Иногда Макгонагалл просит кого-то из старост или старшекурсников посидеть с ними в классе и просто занять их чем-то. — Даже не знаю, что хуже, — фыркнул Кормак. — Нянчиться с мелюзгой или чистить картошку на кухне с чертовыми домовиками. «Сидеть с тобой за одним столом,» — саркастично подумала Гермиона. Она была немного рада, что ее рот был занят едой, потому что иначе слова без труда сорвались бы с ее губ. Кэти сделала глубокий вдох. Похоже, она тоже едва сдерживала желание послать парня в далекое путешествие. — У старшекурсников есть обязанности. Кто-то играет с детьми, а кто-то помогает с готовкой эльфам. Здесь их совсем немного, около десятка. Говорят, это все, кого удалось спасти… — она грустно покачала головой. — Еще одна группа помогает профессору Стебль в теплицах, сажают там овощи и всякие травы, которые могут пригодиться. Остальные вместе с миссис Уизли и Флер наводят порядки в кабинетах и комнатах. Гермиона заметила, как покраснели уши у Джинни после этих слов и едва смогла сдержать смешок. У них уже был опыт подобной работы под руководством Молли Уизли — не так давно они разгребали завалы на площади Гриммо. Правда, тогда в процесс частенько вклинивался Сириус и отвлекал «надзирателя» всеми возможными уловками, что давало ребятам небольшую передышку и возможность повеселиться. — Я так жду начала этих специальных курсов подготовки, — протянул Кормак. — Говорят, лучших освободят от всех этих каторжных работ. Даже не сомневаюсь, что буду в их числе. Грюм сказал, что большой упор будет делаться на физическую подготовку, — он вытащил руку из рукава своего фисташкового свитера и поиграл бицепсами. — А у меня с этим, как видите, никаких проблем нет. Бахвальство Маклаггена не вызывало у Гермионы ничего, кроме раздражения. Она еще в прошлом году поняла все, что было нужно, об этом парне и знала, что он скромен, как Локонс, галантен, как тролль, и умен, как соплохвост. Джинни как-то сказала, что, если бы в Хогвартсе был факультет для хвастливых болтунов, то Кормак, определенно, стал бы его старостой. — Они говорят что-нибудь о том, что творится в Англии и вообще в мире? — спросила Гермиона, кивнув на прохромавшего мимо них Грюма. Кэти грустно покачала головой. — Мы пытались узнать хоть что-то, но это все равно, что разговаривать со стеной. Даже Фред и Джордж не особо болтают на эту тему. Впрочем, вполне возможно, что они и сами ничего не знают, — она подалась вперед и восхищенно пролепетала: представляете, эти двое как-то умудрились перетащить сюда часть своей лаборатории из магазина и теперь целыми днями работают над новыми антиинфернальными вредилками! — Тяжелые времена требуют перепрофилирования бизнеса! — раздался громкий насмешливый голос за спиной Гермионы. Девушка испуганно обернулась и едва ли не нос к носу столкнулась с кем-то из близнецов Уизли — судя по хитрющей кривоватой ухмылочке, с Фредом. — Мерлин тебя сохрани, Грейнджер, — протянул он, осмотрев бывшую старосту с ног до головы. — Тебя как будто пожевал и выплюнул гиппокамп… А потом еще и немного потоптался сверху. Гермиона покраснела. Она, конечно, знала, что выглядела не очень презентабельно — последние трое суток в состоянии бесконечного стресса и практически при отсутствии нормального сна не могли не отпечататься на ее лице. Но она не думала, что выглядела настолько плохо. — Не слушай его, Гермиона, — добродушно похлопал девушку по плечу Джордж. — Тебе просто нужно еще немного отдохнуть и ты снова будешь выглядеть очаровательно. А вот моего братца от его пролетарской рожи спасет только какая-нибудь магловская пластическая операция. И то не факт. — У вас с ним одно лицо, дубина, — напомнил ему Кормак, насмешливо выгибая бровь. — Неправда, — возмутился Джордж. — Я в сто раз красивее! Гермиона не выдержала и рассмеялась. На этих двоих было совершенно невозможно долго злиться. Да и по лицу Фреда было видно, что тот совсем не хотел как-то ее обидеть. Прежде чем покинуть столовую, он достал из кармана мантии маленький черный мешочек и протянул его девушке. — Наша новая разработка — порошок мгновенной тьмы с щепоткой чесоточной травы, — пояснил он и покосился на доедавшего свой завтрак Маклаггена. — На случай, если захочешь сбежать от своего надоедливого поклонника. Фред заговорщицки подмигнул девушке и вместе с братом скрылся за дверьми столовой. Гермиона несколько секунд рассеянно смотрела на крохотный мешочек у себя в руках, а затем спрятала его в кармане. «Пригодится».