survivors

Потребовалось всего пара часов, прежде чем о падении министерства узнал весь «Фоукс». Реакция была примерно одинаковой — сначала шок, а затем пробивающий до самых костей ужас. Даже самые младшие ребята, еще не до конца осознававшие, что значили эти два слова, плакали навзрыд. За ужином было тихо. Многие были не в силах затолкать в себя хоть кусочек чего-то съестного и просто остались в постелях. Остальные угрюмо ковырялись приборами в своих тарелках в ожидании хоть каких-то новостей и тихо перешептывались между собой. По словам Гарри, когда в больничное крыло завалились орденцы, он дремал. Шум мигом согнал все остатки сна, но парень сообразил, что остальным об этом знать не обязательно. Ему удалось подслушать совсем немного, прежде чем Грюм раскрыл его притворство. — Кингсли был сильно ранен. Они принесли его к мадам Помфри в надежде, что она сможет его подлатать, но он… похоже, он не перенес трансгрессию, — Поттер вздрогнул от воспоминаний и уткнулся лицом в дрожащие ладони. — Мерлин, там было столько крови… — Что еще, Гарри? Ты успел услышать что-то еще? — Гермиона изо всех сил старалась сохранять самообладание, но голос предательски срывался. Парень покачал головой. — Тонкс рассказала мадам Помфри, что пожиратели с огромной толпой инферналов просто ворвались в здание Министерства и устроили там мясорубку, — прошептал он. — Почти никто не выжил. — Подожди, подожди, — глаза Симуса расширились, — то есть как с инферналами? Они что, могут контролировать этих тварей? Гарри пожал плечами. Финниган выругался. За столом повисла тишина. Каждый погрузился в свои мысли. Если гриффиндорец был прав, то ситуация принимала совершенно другие обороты. Расклад и без этого был далеко не в пользу Ордена, а теперь… он казался совсем патовым. Что могла кучка волшебников противопоставить целой армии зомби? Пожалуй, только белый флаг. Но это было не в их принципах. Гермиона бросила взгляд на группу слизеринцев, сидевших поодаль от всех. Их было совсем немного. Большинство решило отсидеться в спальнях, чтобы не нарваться на очередную порцию нападок в свой адрес. Остальные вели себя настолько тихо и неподвижно, что можно было с легкостью предположить, что ребята просто превратились в статуи. Тео выглядел хуже всех. Он был еще более бледен, чем обычно. На лбу пролегли глубокие морщины, глаза потемнели, а синяки под ними были почти такого же цвета, как покрытые пылью и грязью когтевранские плащи. Гермиона задумалась, знал ли он о том, что тварей можно взять под контроль. Но глядя на отпечатавшийся на его лице ужас, ответ пришел сам собой. Конечно, нет. — Тебе надо с ним поговорить, — сказал Дин, поймав ее взгляд. — Он, похоже, тебе доверяет… Включи свой шарм и все такое. Нам нужно знать все, что знает этот змееныш. Джинни выгнула бровь: — Ты что предлагаешь Гермионе соблазнить его? Чтобы выпытать информацию? — Думаешь, она не справится? Вся компания за столом засмеялась, представив эту картину. Гермиона же лишь устало покачала головой, стараясь игнорировать смущение, которое возникло из-за слов приятелей. — Если тебе нужно немного практики, Грейнджер, — хрипло проговорил Кормак, закидывая руку на плечо девушки. — Можешь потренироваться на мне. Гриффиндорка смерила парня раздраженным взглядом, но он намек либо не понял, либо попросту проигнорировал. — Тео уже рассказал нам все, что знал. Нет смысла больше мучить его расспросами… тем более такими изощренными. Симус фыркнул. — Ничерта подобного! Он определенно осведомлен куда лучше, чем показывает. Гермиона почувствовала, что начинает злиться. — Повторяю в последний раз, — объявила она сухо. — Тео ничего не знает. Оставьте его в покое. — Если бы я тебя не знал, Грейнджер, то подумал бы, что ты влюбилась в этого змееныша, раз так активно его защищаешь, — прошептал Маклагген прямо ей в ухо. А затем чуть громче для всех добавил, — может, тогда мне стоит с ним поболтать? Девушка почувствовала почти непреодолимое желание треснуть его по лицу, но вместо этого лишь молча скинула все еще лежавшую на ее плече руку гриффиндорца. — Боюсь, ты не в его вкусе, Кормак, — ухмыльнулся Невилл, пытаясь разрядить обстановку. — Сдается мне, Нотт предпочитает шатенок, — хихикнула Джинни. — Но мы вполне можем окунуть тебя головой в грязь, глядишь, он и не заметит разницы. Все, кроме Маклаггена, рассмеялись. Гермиона невольно снова посмотрела на слизеринца. В голове эхом раздались его вчерашние слова: «Я не умру ради тебя, Грейнджер». Нотт прекрасно дал понять, что единственный, кто его интересует — лишь он сам. Так почему бы ей не рассказать друзьям и Ордену о том, кто в действительности являлся создателем инферналов? Кто знает, быть может Грюм что-то знал про отца Тео и его эксперименты, быть может эта информация помогла бы пролить свет на то, как этих тварей уничтожить. Слизеринец, словно почувствовав на себе пристальный взгляд, повернулся. Гермиона сделала глубокий вдох. Единственный, кого уничтожали секреты старшего Нотта был лишь его сын. — Знаете, что меня беспокоит, — тихо сказал Гарри. — Что Орден делал почти в полном составе в Лондоне? В крепости ведь оставались лишь Люпин, миссис Уизли и Флер. Они что-то знали? За столом снова повисла тишина. Гермиона уже задавалась этим вопросом. Вылазка должна была быть в Манчестер. Тонкс говорила — ничего необычного, просто раздобыть немного еды, одежды и медикаментов. Неужели это была всего лишь ложь? И сколько раз ею кормили глупых наивных студентов в надежде не сеять панику и сомнения? — Нужно срочно поговорить с Грюмом! — заявил Гарри, вставая из-за стола. Гермиона схватила его за руку и усадила на место. — Сейчас он тебе ничего не скажет, — грустно покачала головой она. — Сохраняй терпение. Всему свое время. — Нам только и говорят, чтобы мы сидели и ждали, — пробурчал Симус. Он закрыл один глаз рукой и прохрипел, изображая Грозного глаза: «Мне нужны тренированные бойцы, а не обуза. Вы еще не готовы», — он горько усмехнулся. — К тому времени, как мы закончим эти чертовы тренировки, спасать уже будет некого. — Мы просто теряем время! Гриффиндорка ничего не ответила. Она была согласна со словами приятеля, но не собиралась снова обсуждать эту тему. С каждым днем, с каждой плохой новостью с Британского острова ее вера в Орден становилась все слабее. Раз за разом она повторяла сама себе, что все будет хорошо, что Грюм и остальные знают, что нужно делать… но после известий из Лондона внутри девушки словно что-то надломилось. — Думаю, нам лучше возвращаться в спальни, — тихо пробормотала она, бросая взгляд в сторону места, где обычно обедал мракоборец. — Сегодня ответов мы не получим. Но и на следующий день ребята их так и не дождались. За завтраком Макгонагалл объявила, что занятия окончены. Всем студентам предоставлялось несколько свободных дней, чтобы перевести дыхание и подготовиться к финальным экзаменам. Прежде чем кто-либо успел задать ей хоть один вопрос, профессор быстрой кошачьей походкой скрылась из Зала и исчезла в коридорах крепости. — Экзамены, — злобно фыркнул Симус. — Мир разваливается на части, а они все о них талдычат. Два дня все члены Ордена избегали ребят и увиливали от их расспросов, как только могли. Кто-то, как Фред и Джордж, просто пожимали плечами, заявляя, что сами не в курсе творившихся дел. Другие, вроде Люпина, миссис Уизли или Макгонагалл повторяли, как заведенные часы-кукушки «все будет хорошо». Остальные и вовсе исчезли со всех радаров, словно провалились под землю. — А твою супер карту нельзя перенастроить на эту чертову крепость, Гарри? — спросил Дин, глядя, как Тонкс резко сменила направление движения, едва завидев знакомую компанию на горизонте. Поттер покачал головой. — Боюсь, теперь это просто бесполезный кусок пергамента. Вечером двадцать третьего декабря прятки закончились. — У вас наверняка накопилось много вопросов, — гаркнул Грюм, хлопая дверью обеденного Зала. — Что ж, извольте получить на них ответы. Шум и гам за столами затих. В звенящей тишине стук деревянного протеза мракоборца по каменному полу казался невероятно громким и мрачным. Мужчина встал у противоположной от входа стены так, чтобы его могли видеть все. И одного взгляда на него было достаточно, чтобы осознать, насколько дела были действительно плохи. Его и без того израненное лицо теперь было обезображено еще и страшными ожогами, а вместо волшебного глаза красовалась окровавленная белая повязка. — Думаю, нет нужды рассказывать вам последние новости, — начал он, прочистив горло, — но если у вас все-таки были сомнения в их правдивости, я все же скажу — министерство пало. Он обвел своим единственным оставшимся глазом Зал, изучая реакцию собравшихся. Все по-прежнему лишь молчали, ловя каждое слово мракоборца. — За несколько часов до нападения мы получили сообщение от нашего источника о готовившейся атаке и передали информацию в министерство. Наша группа также сразу же направилась в Лондон, — он сделал глубокий вдох. — Но нас опередили. Кингсли Бруствер мертв. Как и почти каждый, кто был в том здании. А те, кто выжили… лучше уж смерть, чем то, во что превратились они. Где-то за столом раздался всхлип. — Это была не просто очередная атака с целью проредить наши ряды или достать что-то из Отдела Тайн, как мы думали изначально, — Грюм бросил быстрый взгляд на Гарри. Гермиона, сидевшая рядом с приятелем, крепко сжала под столом его руку. Рана от утраты Сириуса была еще свежей в сердце парня, и ей хотелось хоть как-то поддержать его и показать, что она рядом. Поттер благодарно сжал ее ладонь в ответ, но ни один мускул на его лице не дрогнул. — Они хотели установить свою власть, — просипел Грюм. — И у них это вышло. Краем глаза гриффиндорка заметила, как Ханна Аббот прижала к груди плачущую девчушку. Это была та самая Оливия, приятель которой упал на пол во время завтрака в Большом Зале Хогвартса в день матча против Слизерина. С того дня прошло чуть меньше пары месяцев, но казалось они длились целую вечность. — Я отвечу на еще один вопрос, которым вы, наверняка, задавались в последние дни. Могут ли пожиратели контролировать инферналов? — Грюм посмотрел прямо на компанию гриффиндорцев. Гермиона почувствовала, как ее сердце пропустило удар. — Нет, не могут. Девушка облегченно выдохнула, но на тут лице мракоборца появилась жуткая улыбка. — Ими может управлять только один человек. И все вы знаете его имя. На эту новость хладнокровия не хватило ни у кого. Дети в ужасе зарыдали, ребята постарше повскакивали со своих мест не в силах усидеть от избытка эмоций. Все кричали. Гермиона почувствовала, как по ее щекам потекли слезы. Она подумала о своих родителях. Живы ли они вообще? Сознание быстро нарисовало перед глазами образ из ставшего уже привычного кошмара. «Это твоя вина». Пытался ли Орден хотя бы раз действительно их найти? Или это было лишь очередным пустым обещанием в попытке успокоить потенциального новобранца? Она не смотрела на друзей, но знала, что они думают ровно о том же самом. За несколько недель в крепости воссоединились лишь пять семей, еще две предпочли покинуть страну. Но ни Симус, ни Дин, ни Лаванда, ни Невилл, ни Луна не знали ничего о состоянии и местонахождении своих родных. Ни единой весточки, как было в случае Майкла Корнера, ни единого комментария орденцев. Тишина. И если раньше она давала хоть какую-то надежду, то теперь от нее веяло лишь безысходностью. — Мы не знаем наверняка, как работает эта связь, — сказал Грюм, когда гам немного поутих. — Что-то от вампиров, что-то от оборотней… Темный Лорд изрядно поиздевался над матерью природой в своей погоне за бессмертием. Но нет никаких сомнений в том, что стоит ему щелкнуть пальцем, как каждый, КАЖДЫЙ из монстров тотчас кинется исполнять любой его приказ. — Почему вы молчали? — выкрикнул Гарри, вставая с места. На этот раз никто не пытался его успокоить. — Вы молчали три гребаных дня! Три дня мы бегали за вами, как какие-то… — парень не договорил, не в силах подобрать слова, лишь шумно вздохнул и обернулся на застывших в дверях бледных орденцев. — Скажите, что у вас есть план. В его голосе было столько мольбы и отчаяния, что Гермиона почувствовала, что снова вот-вот расплачется. Макгонагалл открыла было рот, чтобы ему ответить, но ее опередил Грюм. — У Дамблдора всегда есть план. Гарри не удержался от смешка. — Ну, конечно, — пробормотал он саркастично, а затем громко спросил: И где же он сам? Где наш директор? Грозный глаз снова улыбнулся и достал из кармана скомканный кусок пергамента. — Мы получили это сегодня утром. Он ждет тебя, Поттер. Гарри подавил желание закатить глаза, в несколько шагов преодолел расстояние до мракоборца и выхватил бумагу из его рук. — Что там написано, Гарри? — спросила дрожащим голосом Луна. Парень молчал. Его глаза напряженно раз за разом бегали по строчкам, исчерканым тонким, косым почерком Дамблдора. — Что он задумал? — спросил парень у Грюма, игнорируя нарастающий шум вокруг. — Это же Дамблдор, — пожал плечами мужчина, — никто, кроме него самого не в курсе его планов. Терпение Гермионы лопнуло. Она встала, забрала у друга пергамент и громко на весь Зал зачитала его содержание. «Я и мой старый приятель будем ждать в назначенном месте на второй день убытия луны. Мне нужны пятеро. И мне нужен Гарри. Ради общего блага». По Залу пронеслись взбудораженные шепотки. «Что это значит?» «Старик совсем сбрендил!» «Мерлин, мы все умрем». Гермиона еще раз перечитала записку. Ради общего блага. Из учебников по истории магии XX века она прекрасно помнила, кому принадлежал этот девиз. В каком же отчаянном положении они находились, что директор обратился за помощью Геллерта Грин-де-вальда?