Солнышко

Освободившись ты кинула на него презренный взгляд. Как он только посмел прийти сюда, и вообще, как он тебя нашёл?! - Что...ты..здесь делаешь?! Уже освободился? Умничка, а теперь оставь меня..в покое! Серёжа, кое-как поднялся и крепко обнял тебя, не давая возможности выбраться. - Т/и послушай, я тебя люблю. Д-дороже тебя..у меня больше никого нет.. У меня..у меня было за все мои годы жизни только два родных человека. И одним из них ты.. сама прекрасно знаешь, что случилось. А..второй...ты! И...я не хочу говорить о тебе в прошедшем времени... - И скольким женщинам, ты это говорил? Я– не игрушка Разумовский. Наш брак был ошибкой! Всё наше знакомство было ошибкой! Мы должны разойтись.. измена...она не простительна.. Ты попыталась вырваться, лушпаря его по груди, даже укусила его за плечо, из-за чего хватка немного ослабла. Но, никотин и алкоголь сделали тебя бессильной и ты быстро сдалась.. - Прошу, выслушай меня. Я всё объясню.. - Разумовский, я не какая-то там дама с какого-то романа! Мне сложно верить тебе! Как ты не понимаешь? Изменит один раз– изменит второй. И так дальше. Посмотревши ему в лицо, ты увидела накопившиеся слёзы в уголках глаз. В свете луны они приобрели сияние. Невольно ты посмотрела на ночное солнце, и на нём увидела два раненных лица... наверное они не выдержали всех игр любви и сердца..их лица выражали– боль. Которую, они поручили в следствии манёвров безжалостных чувств. Такие грустные...разбитые... искажённые любовью.. Всё повторяется... - Я. Подаю. На развод. Ты сам всё испортил. Убил всё тепло, что тебя окружало.. Разумовский отшатнулся, врезаясь спиной в какой-то тёмный предмет. Даже во мраке ты видела мокрые глаза, которые горели отчаяньем. Смотря в них, можно было, захлебнуться в печали и сожаления. — Т/и...н-нет....п-прошу..... Он опустился на колени и начал ползти к тебе, говоря себе под нос извинения и признания, которые больше напоминали молитву. Ты не могла пошевелиться (слишком испугалась). Такого Разумовского, ты видела впервые. Вид у него— как у человека, который изрядно вымотался, какой из него миллиардер и филантроп и плейбой? Тряпка. Не более того. Твои глаза смотрели на него со злой жалостью, когда он обхватил твои бёдра и начал плакать. Он угас. Слишком высоко взлетел и слишком больно ударился. — Во что ты превратился мм? Посмотри на себя,— поднимаешь за подбородок и смотришь в небесную бездну.— Ответь пожалуйста. — Я...л-люблю...т-тебя... — Если бы любил— не изменял. Ты отравил моё сердце. Пустил яд, когда впервые признался в своих чувствах! И теперь говоришь мне снова...эти пустые слова? Чего ты молчишь? Ты убрала Разумовского от своих бедер и отходя от него достала из пачки пятую сигарету и подпалив закурила её усевшись на перевёрнутую старую лодку. — Птица. Н-не я. Ты моя прекрасная Венера. Любовь всей моей жизни. Моя душа, не может прожить без твоей. Ты мой свет. Ты мой выход из кошмаров. Моя опора и муза. Мой кислород. Ты то, ради чего я встаю в пять утра, чтобы заказать цветы и приготовить тебе завтрак. Ты моя вселенная и все звёзды в ней. Я не простил бы себе твоего разбитого сердца. Покончил бы с собой, если ты бы ушла из моей жизни. Возможно, слишком..ванильно прости за это... Я..фух...устал..т-тараторить.. — Слишком сладко. Меня сейчас вырвет.. Я правильно поняла: ты решил спихнуть измену на попугая? Разумовский.. с тобой всё хорошо? Серёжа выпрямился вставая перед тобой, полностью перекрывая луну собой. Он смотрел на тебя уже без слёз. Светлый, сделал большой вдох забирая им же весь вишнёвый дым от сигареты. — У меня..диссоциативное расстройство идентичности. Теперь ты посмотрела на него округлившимися глазами от шока, убивая бычок от сигареты. Слишком фантастично— чтобы быть правдой и слишком много факторов— чтобы быть ложью. Закрывая глаза ты выдохнула дым с мыслями: «мне жаль». — Я...не знаю что сказать Серёж. Всё тяжелее и тяжелее становится наша совместная жизнь. Ты понимаешь? — Прости....меня прошу....прости...мне давно стоило начать лечится, но я всё откладывал на потом и вот чего добился...прости моя маленькая Венера...я так боюсь потерять тебя..