SYML – Mr. Sandman (включить до прочтения главы)
Пов.Гермиона Удивительня штука – жизнь, и познаешь это только в сравнении. Оказалось, что планировать стратегию свержения Воландеморта, тактику поиска крестражей, и ход заклинаний в битве, гораздо проще, чем прочитать письмо от министра в мирное время. Я почти что чувствую привкус желчи на корне своего языка и пытаюсь дышать глубоко, но обрывки строчек из письма будят мой гнев, который и так норовит сорваться с хлипкой привязи. Эта неделя была бесконечно длинной. БЕС - КО - НЕЧ – НОЙ! После неудавшейся попытки уборки на Гриммо, Гарри аппарировал в неизвестном направлении, и я понимала, что ему нужно побыть одному. На самом деле, мне и самой хотелось того же, и если свои эмоции еще можно было приструнить, то боль лучшего друга просачивалась в мое сердце без помех и щедро накрывала волнами, доводя до исступления. Так продолжалось каждый вечер. Быть может я сумасшедшая, но я не придумала ничего лучше, чем разработать новую тактику. Тактику уборки на Гриммо. Я заходила в каждую комнату, поворачивалась лицом к стене, закрывала глаза и сосредотачивалась на заклинании. Как в школе – вдох, выдох, руна, произношение. Палочка бросала чары наугад, и вот, через несколько мгновений, комната преображалась, демонстрируя моим глазам идеальный порядок. Я повторяла это раз за разом, пока не осознала, что комнаты закончились, а дом убран полностью. И сегодня, осталось то, что причиняло боль, даже мысленно. Чертов свитер. Чертова тонна вещей в каждой комнате. Они затаились и только и ждут момента, когда напомнят о своих хозяевах, что оставили их и нас наедине. Решение далось тяжело, но я должна была это сделать, не ради себя, так ради Гарри. Коробка нашлась довольно быстро. Приманив ее простым акцио, я старалась абстрагироваться от всех мыслей и, наверняка, с пустыми глазами увеличивала ее с помощью магии. В голову упорно лезли вопросы. Сложить ли все в одну? Насколько большой должна быть коробка? А как подписать? И я маниакально отгоняла каждый, просто выполняя нехитрые движения палочкой и шепча под нос знакомое заклинание. Раньше я оценивала любую проделанную мной работу. Мозг автоматически ставил галочку и лепил оценку «Превосходно», сейчас я скептично осмотрела коробку, и поняла, что просто оттягиваю неизбежный момент. Что же, перед смертью не надышишься. – Акцио вещи Джинни. Магия прошлась по всем комнатам, и я буквально слышала, как из всех уголков этого дома поднималась каждая безделушка, принадлежащая той, по кому я скучала больше всего на свете. Я провожала взглядом каждую вещь, левитируя и прощаясь с ними, бережно укладывая их в коробку. Глаза наполнились жгучими слезами, а палочка дрожала все больше, запуская в мою пустую отвыкшую душу чувства. Я скорбела. Чертов свитер. Прощай. Дурацкое платье. Прощай. Нелепый платок. Прощай. Расческа. Прощай. Прощай. Прощай. Прощай, Джин. Пальцы не слушались, а силы покидали. Я по привычке откусила кусок, который прожевать можно, но смертельно опасно. Не смотри в коробку. Ну же. – Акцио вещи Тонкс и Люпина. Очередной ряд вещей потянулся к коробке, но смотреть на них было выше моих сил. Отвернуть голову, закусив губу было легче, и сделав вдох, я продолжала, пока имена не закончились, а коробка не была забита доверху. И я все равно смотрела. Смотрела и заходилась в молчаливой истерике. Вы могли выжить, все могло бы быть по-другому! Если бы у меня была возможность изменить хоть что-то… На кухне послышался хлопок аппарации, я поспешила вытереть слезы и отлевитировать ящик скорби под самый дальний стол в гостиной. – Гермиона? – голос Гарри был хриплым и надломленным, на пару октав выше, как и всегда, когда он пил, что-то крепче, чем тыквенный сок. Милый Гарри, ты совсем не умеешь пить. Я обернулась, окидывая взглядом помятый джемпер времен Мародёров и взъерошенные волосы, замечая опухшие красные глаза. В руке крепко сжата недопитая бутылка огневиски, а из каждого кармана торчит еще по одной полной. Гарри смотрел на меня в упор и, могу поклясться, мы думали об одном и том же. Воспоминания всех этих дней скакали перед глазами в хаотичном, сводящем с ума танце. Поход к Молли, слезы, разговор с Артуром, злость на Рона, покупка дома для Уизли, уборка Гриммо. Бесконечная неделя. Молча прошествовав к камину, я скинула плед и пару подушек на пол. – Инсендио. – Гарри не нужно говорить, что делать. Кажется, мы можем разговаривать молча. – Акцио пара стаканов и письмо от Бруствера. Усаживаясь на пол, я повернулась к другу и встретила его недоуменный взгляд. – Кингсли? – Гарри поймал два стакана и опустился рядом, выуживая бутылки из карманов джемпера, срывая крышку и разливая напиток в стекло. – Напоминает нам о празднике жизни под названием награждение Героев Второй Магической Войны. – я сунула письмо в руки Поттера, обыскивая карманы его джемпера на наличие сигарет, – Он любезно попросил нас прибыть в министерство и соответствовать дресс коду мероприятия. Дресс коду, Гарри! Гнев горел на моих щеках, а пальцы хищной хваткой вцепились в спасительную пачку табака. Неожиданно комнату рассек громкий и заливистый смех брюнета. Оторопело подняв глаза на друга, я наблюдала как с каждой секундой взрыв его хохота превращался в истерику, – Что смешного?! – О, я обязательно поищу фрак и бабочку ради такого случая. Как насчет шоппинга по разрушенной Косой аллее? Подберем тебе лоскуты, что торчат из руин лавки мадам Малкин, все по дресс коду, Гермиона! В глазах Гарри плясало отражение огня и сарказма. Я хотела разразиться яростной тирадой, о том, как все это неуместно и чудовищно, но осеклась, замечая этот взгляд и заражаясь его горьким весельем. – За предстоящий праздник, руины мадам Малкин и дресс код. – нервно хмыкнув, я поднесла бокал к губам и осушила его содержимое. Гарри подтянул к нашим ногам пепельницу, забирая из моих рук пачку, и зажав одну сигарету между зубов, прикурил от палочки, глубоко втягивая дым. Впервые за долгое время я чувствовала, что -то, что отдаленно напоминало уют. Огонь в камине и напиток согревали. Мои пальцы тонули в ворсе махрового пледа, голова опустилась на родное плечо друга от которого пахло прогорклым табаком. И лишь на краю поля зрения, в самом дальнем углу комнаты, глаза выхватывали блики от огня на свежей безликой надписи: Их вещи. ***T.Wild – За руку (включить после прочтения главы)
Пов. Тео Где я? Черт, сознание тонет в тягучей темноте и глаз не разлепить, а голова сводит мою душу с ума. В ней голоса, что вытянули меня из тьмы, но не удерживают в реальности. Казалось, будто меня не существовало до этого момента. Если бы я верил в жизнь после смерти, то назвал бы это именно так. Кто я? В мыслях крутились сотни образов, но стоило потянуться к одному из них, и они ускользали, как вода сквозь пальцы. Вода сквозь пальцы. Или кровь.Кровь из твоих рук, Тео.
Тео? – Драко, мы обязаны присуствовать. Бруствер пригласил нас не просто так, и нам нужна его милость и расположение. Чудесный женский голос доносился до моего воспаленного сознания, и я отдавался его власти, качаясь на нем, как на пенящихся морских волнах. – Я не могу оставить его! Если Тео придет в себя – я должен быть здесь. Опять Тео. Верно, ведь это мое имя. Знакомый голос. Знакомые имена. Знакомая тьма снова затягивала меня в пустоту. *** Мне снился сон. В нем я видел десятки лент, которые тянулись от моей груди и вели к светящимся сферам, что были разных размеров и цветов. Ленты тоже были разными. Одни шелковые и приятно холодили кожу. – Нотт, ну же, друг, вернись... Другие шифоновые, еле заметные, но все же присутствовали. – Драко, перестань корить себя за то, на что не мог повлиять. Дай Тео время, он вернется. Были и бархатные, те, что согревали и окутывали мягкостью. Одна за другой яркие картинки мягко всплывали в моих мыслях напоминая об улыбке матери, что расчесывала мои кудри, такие же непослушные как у нее. Запах восковых свечей. В нашей гостиной Слизерина в Хогвартсе. Хогвартс – мой дом и место, где я встретил ее. Пэнси. Почему я не слышу твой голос, почему ты не здесь? Поодаль от всех этих лент, была та, что сделана из колючей проволоки. Ее острые шипы впивались в кожу и беспощадно разрезали ее на новые воспалённые лохмотья, превращая края ран в кровавую бахрому. Мне стоит лишь потянуть за нее...Ты всегда будешь моим. Куда бы ты не бежал. Знай, я найду тебя. И буду в твоей голове, жив я или мертв. Я всегда буду любить тебя Теодор, ведь ты так похож на свою маму.
Воспоминания об отце мириадами вспышек врывались в мою память.Ты принадлежишь мне. Я сделаю тебе так больно, как только возможно.
Одно за другим, топя меня в боли, стыде и страхе. Одно за другим. Каждое. Оставляя после себя память о единственном желании – умереть поскорее, потому что бежать мне некуда. – Мистер и миссис Малфой, вы можете вернуться в палату. На сегодня процедуры окончены, уверяю, со временем мы сможем полностью восстановить его память. Вылечи меня от того, что я вспомнил! Я скажу тебе это в лицо… – …кусок дерьма... Мои глаза прорезал яркий свет, а горло саднило, выдавая шепот вперемешку со скрипучим лязгом. – Тео! Взгляд пытался фокусироваться, и все что я видел – нависшее надо мной пятно с пепельно белыми волосами. – Доброе блять утро, Малфой. – уголки моих губ приподнялись в косой ухмылке, напоминая о тысяче раз, когда я хрипел эту фразу, отодвигая полог его балдахина в спальне Слизерина. Стальные глаза смотрели на меня в упор, не пытаясь скрыть красноту и подступающие слезы: – Доброе утро, кретин. – так же как в школе. Он помнит. И это заставило меня улыбаться.