Architects – Behind the Throne
Пов. Драко Ну и какого хрена собачьего нас тут собрали? Я оглядывался по сторонам отремонтированного Атриума Министерства, натыкаясь взглядом на разбитых горем людей. Людей, которые смотрели на меня и Нарциссу с отвращением. Ебаное сафари. Красочная мысль, что пришла мне на ум, распаляла раздражение. Читая учебники по маггловедению, начинаешь запоминать всякое безрассудство. Одним из тех, что меня покорило было сафари. Ехать в клетке, разглядывая диких животных, что хотят вцепиться тебе в глотку. Читая об этом тогда, я сокрушался, что маглы глупцы, раз идут на такой риск добровольно. Сегодня я сам стал олицетворением этой глупости, повязывая галстук и отправляясь сюда под руку с матерью, оставляя Тео одного. Тео. Каждая моя мысль в последние дни неизбежно приводила меня к нему и сковывала сердце, потому что теперь мои глаза были открыты. И я видел то, что раньше было умело скрыто за его лукавой улыбкой.***
— Ты выглядишь как потрёпанная мошонка, Малфой. Расскажи мне все...? — голос друга окреп, а разум требовал ответов. Воспоминания щедро вкидывали мне кадр за кадром. Мои ноги приросли к полу министерства, но глаза видели больничную палату Нотта. Тео сидел на больничной койке и улыбался, хитро выуживая из меня правду. Но глядя на друга детства, для меня правда была одна. Ты улыбаешься, Тео. Ты снова лжешь и прячешься. — Тео... сейчас не время. Стыд и страх сковывали плечи, но, если стыд я мог вытерпеть, то страх уничтожал меня без шансов. И я отводил глаза. Я подбирал слова и тянул время, чтобы уберечь его еще немного. — Колдомедики говорили, что есть то, чего ты можешь не помнить, и я не хотел бы рассказать о каких-то моментах, которые могли бы тебе навредить, — я был непреклонен. Лисья улыбка таяла на лице друга. Он склонял кудрявую голову на бок, приступая к следующему сорту манипуляций. — Но Малфой, это... — Ты только пошел на поправку, Нотт! — шумный выдох сорвался с губ и я сделал успокаивающий глоток воздуха, чтобы взять себя в руки и продолжить, — Все что тебе сейчас нужно – набираться сил и... — Мамочка, а можно мне тогда мороженное? — едкий сарказм, — Брось, Драко. Это чертовски глупо! Он спорил. Кристально голубые глаза темнели, предавая его хитрую улыбку, и обнажали злость пополам с разочарованием. Но Тео был слаб. Ему не хватало сил на долгие споры. Плечи опускались и он принимал поражение, гася свой сарказм и меняя тему. — Кстати, о сладеньком. Ты принес? — Глаза друга заблестели с азартом, он вяло выпутывался из одеяла, рыская по полу ногой в поисках обуви. Мне было больно. Движения давались ему трудно, но он бросался в них очертя голову, чтобы доказать, что он в порядке. Иногда он вставал и пытался скрыть, что в его глазах темнеет, а голова кружится. И по этой причине я всей душой не хотел отдавать ему то, что он выпрашивал. Но уже не мог отказать. После всего. Я бы и душу отдал ему, если бы он попросил. — Нотт, ты как дите. Принес, принес, только уймись, — но Тео уже не слушал меня и рылся по всем моим карманам в поисках заветной коробочки. — О да, дорогуша. Ты лучший. Мои любимые, — он нашел упаковку во внутреннем кармане моего пиджака и уже выуживал из пачки вишневую сигарету. Размяв табак между ослабших пальцев и зажав фильтр между сухих губ, он поднял глаза, — А палочка? — Инсендио локус, — зажжённый кончик палочки опалил сигарету, и он глубоко затянулся, жмуря глаза как довольный кот после сметаны. — Мерлин, чертовски прекрасное чувство, — Тео с наслаждением выпустил сизый дым, перед тем как одним вопросом выкрутить мне яйца, — Я имел в виду, где моя палочка, Драко? Блять Тео всегда был таким. Оборачивал фразы в двойные смыслы, играл на чувствах. Когда я увидел это впервые, будучи ребенком, я отчетливо понял, что нашел равного себе. — Я не нашел ее там, — пачка Нотта подалась невербальному акцио и перекочевала в мою ладонь. И что эта дружба на всю жизнь. Доставая сигарету, я прятал свою нервозность. Воздух в палате в мгновение встал поперек легких, и я молча поднялся, чтобы открыть окно и выиграть время. Но окна во все времена открывались простым заклинанием, и Нотт лучше всех знал это, снова загоняя меня в угол разговора. — Где там? Ты беспощаден, Тео. — Где ты нашел меня, Малфой?***
Нарцисса сильнее сжала мою руку, и я отвлекся от воспоминаний фокусируя взгляд на возне в центре Атриума, который сегодня превратили в импровизированную сцену. Люди все так же амебно сновали, ожидая начала мероприятия, заводя тихие разговоры и бросая ненависть в мою спину. Голова матери склонилась ближе ко мне, в попытке сделать разговор более приватным. — Драко, около колонны мисс Грейнджер и мистер Поттер. Невесомый поворот лица в нужную сторону указал положение знаменитостей всея Британия. Спина Поттера частично скрывала собой силуэт Грейнджер, но на мгновение, наши взгляды пересеклись. — Хочешь подойти? — задавая этот вопрос, я уже проигрывал перед глазами свежее воспоминание.***
— Малфой? — голос Грейнджер заставил поднять голову и разлепить сонные глаза. — Грейнджер. Холодный взгляд Золотой девочки отрешенно блуждал по моему лицу. — Что-то случилось? — она оглядела пустой коридор Мунго, отмечая, что я дремал в кресле, напротив палаты. Ну конечно, Гриффиндорский эхолот на чужие проблемы работал исправно. — Нотт здесь. Он проходит терапию и мне нельзя находиться в палате, — тактика заученная наизусть. Никаких подробностей и быстрый перевод вопроса, — а что здесь делаешь ты? Грейнджер еле заметно кивнула, отмечая что-то про себя и нахмурилась, запахивая халат для посетителей плотнее. — Это тебя не касается, Малфой. Хорошего дня. Вот те раз. А где же мило поболтать? Удивительно, но я совершенно не чувствовал яда. Ни одной капли. Выступление Грейнджер на суде заставило меня уважать ее, и я чувствовал, что должен что-то сказать, пусть слова и застревали поперек горла. Она двинулась на выход, и поравнявшись со мной, я стиснул девичье предплечье склоняя голову к ней. — Спасибо, Грейнджер. Ты знаешь, за что. Она не ответила. Лишь отстраненно освободила руку и продолжила идти вперед. Как всегда.***
Шум в ушах стал ярче и назойливее, а Нарцисса легко толкнула меня в бок, привлекая внимание. — Драко, ты рассеян. Я полагала, что ты хотел их поблагодарить? Стоило ей договорить эту фразу, и я понял, что от Поттера и Грейнджер нас отделяют пара тройка метров. Нарцисса была бы не Малфой, если бы не умела говорить и делать одновременно. Взгляд Избранного отрешенно мазнул по нашей паре, очевидно не услышав слов моей матери. А может ему просто плевать. — Здравствуйте, мистер Поттер, мисс Грейнджер, — Нарцисса грациозно протянула руку по очереди, — Вы великолепно выглядите. Бляяять... Мне хотелось ударить себя рукой в лицо, настолько нелепо это звучало при всех обстоятельствах. Очевидно, что внешность каждого в этом зале знавала лучшие времена, но Грейнджер и Поттер были буквально олицетворением мясорубки войны. Думаю, они без разбора одевали черное и на праздник, и на похороны. Скрывая тощие кости и серую кожу. Кому какая разница, так ведь? Грейнджер сухо улыбнулась на нелепый комплимент, не заботясь о том как это выглядит, и быстро пожала руку Нарциссы. Мое внимание отвлек Поттер, которому, казалось, вообще не было дела до этого мира, он просто стоял и смотрел сквозь меня. — Поттер. Хотел поблагодарить за то, что вы оба сделали на суде. Я в долгу перед вами. Я протянул руку, вспоминая о том случае много лет назад, когда сделал это в первый раз. Избранный соизволил вернуть сознание в поднебесный мир и сфокусировался на моем лице, переваривая то, что я сказал, после чего отрешенно сжал мою ладонь. — Ты ничего не должен, у тебя в любом случае нет того, что мне нужно. Запястье Грейнджер скользнуло под рукав Поттера, обвивая предплечье и легко сжимая в пальцах ткань черного пиджака. Карие глаза блестели беспокойством пытаясь прочитать эмоции Шрамоголового. Впервые я услышал, как он говорил со мной, не защищаясь и не стараясь ужалить в ответ. Что голос, что слова топили окружающих в знакомом контексте боли. Рыжая Уизли. Конечно. Мне жаль, Поттер. Я запирал дементоров скребущих в душе, чтобы не ляпнуть лишнего, и только через миг осознал, что Нарцисса покинула нашу "оживленную светскую беседу" и уже вела к нам Мак-кошку. Какая блять встреча. — Профессор Макгонаглл, добрый вечер. — Грейнджер выдохнула и повернулась к директору Хогвартса. Казалось, рядом с профессором, напряжение отпускало Гриффиндорскую принцессу. Я же - наоборот, молился Салазару, чтобы мне не свело лицо судорогой. — Мисс Грейнджер, мистер Поттер, рада вас видеть, — декан краснозолотых сдержанно улыбнулась и, переводя на меня взгляд, ее улыбка осыпалась под мои ноги битыми осколками, — Мистер Малфой. — Здравствуйте, профессор. — сухой кивок спазмирующими мышцами. Ну же Малфой, ты не можешь оставить Тео, с каргой можно договориться. Ты должен. Грейнджер перевела хмурый взгляд от меня к директору Хогвартса. — Мы обдумали ваше предложение, профессор. Я хочу окончить обучение и вернусь в Хогвартс до начала семестра, чтобы помочь с реставрацией. — Вы знаете, я искренне рада вам, мисс Грейнджер, — Мак-кошка повернулась к Святому Поттеру, — а вы, мистер Поттер? — Можете рассчитывать на мою помощь, директор, — он опустил глаза, а голос стал тише, — Но в школу я не вернусь. Извините меня, мне нужно отойти. Макгонагалл не успела ответить спешно удаляющемуся Избранному, который на ходу ослаблял галстук на шее, будто он душил его и не давал сделать ни одного глотка воздуха. Впервые я так охуительно понимаю тебя, Поттер. — Пришлите мне сову Гермиона, мне хотелось бы встретиться с вами и поговорить до начала восстановления школы, — глаза Мак-кошки вперились в меня, будто пытались освежевать невербально, — Что касается вас, мистер Малфой, я ожидаю вас ровно в тот день, который назначит министр. У вас есть вопросы? Черт. Вот он - подходящий момент. — Да. Профессор, некоторое время назад Теодор Нотт был найден после того, как Нотт старший пытал его, — я вдохнул и тщательно подбирал слова, потому что от мнения старухи сейчас зависело все, что было для меня важно, — Сейчас он проходит лечение в Мунго, но я не могу оставить его одного, и хотел спросить может ли он вернуться в школу? Я поднял глаза на Мак-кошку и пытался контролировать каждый мускул на своем лице. Кажется, я не дышал, напряжение сдавливало виски в колючий обруч. — В школу могут вернуться все желающие ученики, мистер Малфой, однако вам стоит обговорить сроки с министром, насколько я осведомлена, вы под его надзором. Макгонагалл поджала губы и сложила руки в замок, смеряя меня снисходительным взглядом. Терпеть это ненавижу. Но Тео важнее, чем гордость. — Благодарю вас, директор. В этот же момент свет в Атриуме приглушили и многие судорожно заозирались по сторонам. Взволнованный шепот прокатился по темному залу, в котором зарождалась атмосфера паники. Гениально. Вы бы еще в гонг ударили, чтобы мы высрали вторую копию Хогвартса от страха. После военных ужасов в магической Британии вряд ли можно было найти волшебника, который не боялся темноты. Темнота обязательно таила в себе угрозу и страх. Нарцисса инстинктивно прижалась ближе ко мне, и устремила взгляд на сцену, куда поднимался Кингсли Бруствер. Достав волшебную палочку из нагрудного кармана темно фиолетовой мантии, министр прочистил горло и воспользовался Сонорусом, донося свой голос до каждого присутствующего: — Добрый вечер, дамы и господа! Ах да. Высокопарные речи. Сейчас как толкнет дозу торжества и начнется беззаботный кутеж. Интересно он на это рассчитывает? — Прошедший год принес нам горе и потери, боль и страхи. Но я рад и горд официально сообщить всему волшебному миру, что война окончена. Сегодня – мы отмечаем день Победы во Второй Мировой магической войне. Победы над темными временами волшебного мира Англии,— Кингсли обвел взглядом зал и продолжил метать страсти,— Последствия разбоя почти устранены, и я торжественно сообщаю, что Косая аллея сможет возобновить свою работу уже через три дня. Так же, мы снова открываем границы Британии, так как все беглые Пожиратели осуждены и отбывают свой срок в Азкабане. На этой ноте многие взгляды обратились на меня, а все о чем я мог думать это Блейз, который сможет вернуться из Италии, куда его упекла миссис Забини, пытаясь спрятать от Змееголового с его манией клеймить своих рабов. — Стоит отметить, что огромный финансовый вклад в восстановление инфраструктуры внес мистер Малфой, который лично будет присутствовать на реставрации Хогвартса, а также проспонсирует Госпиталь Святого Мунго. Меня словно окатило ушатом ледяной воды за шиворот. Бруствер смотрел на меня со сцены. Темные ладони разошлись в стороны, словно в замедленной съемке, и встретились с громким хлопком, объявляя аплодисменты и заставляя толпу последовать его примеру. По Атриуму прокатились недоуменные хлопки, а Нарцисса скромно улыбалась, мягко кивнув Кингсли. Какого члена Мерлина тут вообще происходит?! Один Салазар знает, чего мне стоило держать лицо бесстрастным, наклоняясь к уху матери: — Твоих рук дело? Нарцисса продолжала улыбаться и смотреть на сцену, донося до меня тихий шепот: — Мы изгои сын. Чему хорошему меня и смог научить Люциус – это покупать мнение людей, — ее голубые глаза встретились с моими и она гордо вздернула нос, улыбаясь, — Время залечит их раны, а деньги – подлатают нашу репутацию. Просто доверь это мне, потому что это то, что я могу сделать для тебя. Мое сердце дрогнуло, глядя на эту маленькую и хрупкую, но такую мудрую женщину. Вот почему ты говорила, что я должен быть тут. — Я поговорю с ним о Теодоре, официальная часть скоро закончится, ты можешь вернуться в Мунго, я приду, когда закончу дела. Мама. Спасибо. Я склонил голову и невесомо коснулся губами виска Нарциссы, испытывая самую глубокую благодарность. Отступая к мало освещённым стенам зала, чтобы выбраться без лишнего внимания, я смутно улавливал звуки оживления, когда на сцену попросили подняться героев Второй мировой войны для вручения Орденов Мерлина. Однако, мои мысли снова терзал Тео, и я готовился отвечать на его вопросы, входя в зеленое пламя камина Атриума.