Дина не слишком старательно имитировала бурную деятельность по нарезанию колбасы и поглядывала на суетящегося со скалкой и тестом Майки. А посмотреть было на что! Футболку парень успешно заляпал, опрокинув на себя влажные дрожжи. Загрязненный предмет одежды мигом отправился в стиралку — а Дина предоставила парню фартучек нежно-голубого цвета. С оборочками. В рюшечку. С незабудочками. На голую грудь. Манджиро, не моргнув глазом, фартук надел, а Дина, ехидно ухмыляясь, делала фотки его кулинарных подвигов и процесса борьбы с Мефом за еду и отправляла Эме. Кто же побеждал в жестокой битве? Пока что 5:2 в пользу кота. Вот вам и непобедимый Майки против самого страшного из хищников! Дина заслуженно гордилась своим прекрасным защитником. Котом, разумеется.
А все-таки… Дина сложила кругляши колбаски и непроизвольно облизнулась. Майки раскатывал тесто, мышцы спины ходили под кожей в такт движениям скалкой. Джинсы облегали аппетитную и упругую пятую точку. Зрелище было не просто потрясающим, оно было в высшей степени завораживающим и соблазнительным. Девушка чуть подалась вперед, опять облизываясь. Плотоядно. Кажется, она начинала понимать, чем привлекательны готовящие мужчины, и этот экземпляр в частности. Его тоже хотелось приготовить и облизать, начиная с копчика и кончая… «бррр… и о какой гадости я только думаю? Извращенка!»
Манджиро обернулся и посмотрел на нее. Дина, как и он, была заляпана мукой, а розовый фартук еле-еле прикрывал коротенькую юбочку. Ему определенно нравилось готовить все больше и больше.
— Хочешь колбаски? — подошла она к нему с кругляшком лакомства.
— Только если покормишь, — прошептал ей в губы и тут же впился поцелуем в рот. Она отстранилась, озорно сверкая глазками.
— Я не колбаса, — и поднесла руку к нему, — Ой, а где она? — послышался торжествующий мяв, и вожделенный кругляшок ускакал в комнату со скоростью нашкодившего кота. Ребята прыснули со смеха и обнялись, целуясь.
Майки поднял девушку за бедра и посадил на столешницу, не отрываясь от ее губ. Неосознанно, рывком прижался горячим пахом к ее промежности и судорожно вздохнул, притянув ее к себе ближе за ягодицы. Дина недоуменно ойкнула и распахнула глаза чувствуя нестерпимый жар от парня.
— Прости, — немного отстранился, тяжело дыша, — Это было слишком.
— Д-да, немного, — покраснела девушка, обнимая парня за шею и зарываясь рукой в его волосы.
— Только немного? — улыбнулся он.
— Мы вроде пиццу готовили, — попыталась уйти она от ответа, смутившись.
— Я хочу немного, — сжал он ее за талию…
— Опять немного?
— Дурочка, — хмыкнул он, легонько провел он по позвоночнику пальцами, вызывая мурашки, — Я хочу… немного тебя поласкать, — прохрипел он, — Обещаю не заходить далеко, — и сразу поцеловал ее, настойчиво проникая языком в рот.
— Мы же вроде пиццу готовили… — опять жалобно пискнула девушка сквозь его настойчивые губы.
— Тццц… продолжай обнимать меня, — нежно обхватил он девушку за лодыжки, скидывая домашние тапочки, — Я люблю тебя и не сделаю ничего плохого. Ты же знаешь, — поднес он ее ступню ко рту и поцеловал в пяточку, выпрямляя ногу в коленке.
Манджиро нежно ласкал ее ногу, гладил, проводил влажные дорожки языком, увлеченно зацеловывая каждый миллиметр до самой коленки. Удовлетворенно наблюдал за реакцией девушки. Дину действия Майки бросали в сладостную дрожь, тело потряхивало и хотелось, чтобы это не заканчивалось… Пока она с ужасом не осознала, насколько сильно задралась ее юбка, мигом покраснела и вырвала ногу из его загребущих лап.
— Прекращай, — насупилась она и спрыгнула со столешницы.
— Ну почему же, тебе не понравилось? — ехидно вопросил парень, успевая сгрести строптивую девицу в объятия.
— Извращенец!
— Ммммм… и это после всех звуков, что ты издавала?
— Да иди ты, оглоед писюкастый! Ой, — тыкнула она на раскатанное тесто. Майки присмотрелся и заржал как конь, схватившись за чуть не падающую от смеха девушку.
На тесте красиво отпечаталась девушкина попа в трусиках.
— Думаю, так даже вкуснее будет, а обязательно начинку добавлять? Может так запечем? Я на стенку повешу?
Дина не постеснялась дать парню подзатыльник.
— А может я твой хер засушу и на стенку повешу? Как трофей? Или растолчу и буду в супчик добавлять?
— Неее, хер не надо. Тебе он еще пригодится. Но мы можем выложить начинку — и ты на нее сядешь!
— Извращенец, может тебе еще использованные трусики подарить?
— Давай эти. Уверен, они сейчас охуенно пахнут! — Дина резко отстранилась, взяла скалку и демонстративно ударила ей о ладошку, как бы намекая «Беги, сука!». И извращенный Майки побежал, надувая щечки и смеясь.
Все, что тогда не было вымазано в муке, припорошил кондитерский снег, и вместо обычной уборки пришлось делать генеральную, ибо тесто и мука каким-то образом оказались даже на потолке. И Майки, и Дина перемазались с головы до ног вообще всем, из чего готовили. И если с одеждой для Дины проблем не возникло, то Манджиро пришлось щеголять в огромном полупрозрачном красном халате Аяме. То еще зрелище.
Мефа драили три раза. Без потерь не обошлось, в который раз котик поставил непобедимость Майки под вопрос, в кровь изодрав его руку, щеку и нос. Тапочки Манджиро пришлось стирать, ибо кот существо коварное и возжелало мести за перенесенные водные процедуры. Дурно-пахнущую коричневую ступню стирали тоже под гогот Дины и взгляд кота, преисполненного достоинством и гордостью за все старания. И если хозяйку он слишком любил, то подгадить сопернику по вниманию — самое оно. А наутро Майки проснулся с мертвой крысой, вольготно распластанной на подушке, и довольного Мефа рядом, намекающего на полную несостоятельность Майки по части охоты. Манджиро потом клялся, что столько ехидства в глазах, как у Мефа, он не видел еще ни у кого. А Дина подумала о том, что идея пускать кота погулять через окно не так уж и хороша.
А пицца… пицца вышла очень даже вкусной под колу и хорошее аниме. Главное, было весело, и даже никто не отравился.
***
День в приюте выдался тяжелым, и у Дины было отвратительное настроение. Заплаканные детишки притащили коробку с пятью побитыми камнями котятами. Они несчастно пищали, были все в крови, двое без глазика, у четверых перебиты конечности. Дина с Аяме принимали детишек и коробочку, сестра осталась с детишками, которые сами выглядели не лучшим образом. Защищали котиков от хулиганов, и сами пострадали. Из таких вот вырастают хорошие и добрые люди. Что вырастает из моральных уродов, способных причинить боль беззащитному существу — зловонные отрыжки общества, именуемых гопниками. Ублюдки. Дина их ненавидела. Искренне желала таким детям смерти в муках и даже не видела смысла скрывать этого. Она видела много жестокости в своей жизни, и если к жестокости по отношению к людям Дина могла привыкнуть, то жестокость по отношению к животным возмущала раз за разом, поднимая в душе волну неприкрытой ненависти и злости.
Слава богам, за день они с ветеринаром и медсестрами смогли выходить зверенышей, накормить и уложить спать под одну из мам-кошек Лулу. Прекрасная рыжая женщина с зелеными глазами и огромным сердцем дарила заботу всем обездоленным маленьким зверенышам приюта. И работники не стеснялись пользоваться добротой Лулу. Своих котят она потеряла похожим образом и всегда искренне радовалась прибавлению в своем маленьком стаде, да и отдает котят людям без проблем. У Лулу, как мы выяснили, были очень хорошие хозяева. Жаль, их убили во время каких-то бандитских разборок.
Из приюта Дина буквально вывалилась: уставшая и разозленная. Присела на Оторву и, решив порадовать свою адреналиновую и жаждущую возмездия душонку, вытащила из багажника список всего того прекрасного, что она утром получила от поставщика. На душе становилось тепло, чего только Казуя ей не привез и все пока с ней. Надо решить, что оставить в багажнике на всякий случай, а что пока отнести домой. Этим Дина и занялась, сортируя в багаже и сумках свои новые приобретения, словно ребенок играясь с конфетками, ей-богу. Только Дина прекрасно знала и умела как практически каждой такой «конфеткой» наносить тяжкие телесные повреждения, а может и чего похуже. Все-таки опыт не пропьешь, жалко практики практически здесь нет. Хотя почему жаль? Радоваться ведь должна? Не надо играть в гонках за выживание и приструнять бандитов вдвое старше и сильнее себя. Нет, хорошо, что Дина уехала из Нью-Йорка. За вот такие «приструнения» на нее уже пять раз охоту открывали. Благо они плохо понимали, на кого позарились… А Дина обожала, когда ее недооценивают, и искренне ненавидела гопоту, что делало ее действия не только жесткими, но даже жестокими.
Из состояния молчаливой эйфории ее грубо выдернул знакомый голос.
— О, Дина-сан! Что ты здесь делаешь? — Дина удивленно обернулась. Рядом стоял смутно знакомый белобрысый мальчик. Хмм… Таке… как его там?
— Давай без «сан». Просто Дина. А ты ведь друг Майки… напомни?
— Такемичи!
— Точно, Такемучи! — Ханагаки уже свыкся с этим прозвищем и даже не обратил внимание на ошибку, — Я вот в приюте волонтерила, собираюсь домой ехать. А ты почему здесь так поздно?
— Погулять захотелось и немного заблудился, — нервно дернул парень плечами. Он показался Дине каким-то расстроенным. Что-то с этим Такемучи было не так. Только вот что? Впрочем, не говорит — значит ее не касается. Но и оставлять парня в таком вот странном состоянии совсем не хотелось.
— Подвезти до дома? Только я плохо ориентируюсь в японских кварталах. Все у вас не так, как у людей, в этой вашей Японии, — по-доброму улыбнулась девушка. И Такемучи узнал в ее улыбке ту девушку, которой Дина когда-то станет. В душе сразу потеплело. Почему-то он был уверен в сегодняшнем успехе. Если данные Наото верны…
— Спасибо, ты не против, если мы окружным путем поедем? Хочу покататься немного.
— Только за, забирайся и говори, куда ехать!
***
— А это что за хуйня? — резко остановилась девушка. На поле рядом с парком выстроились байки, поодаль от них бесновалась толпа в белых робах, ощетинившаяся битами, арматуринами, ножами, кастетами и хер знает чем еще. Избиение? Дина закусила губу, один из мудаков отошел, открывая вид на прижавшиеся друг к другу парня и девочку примерно ее возраста. На них кричали и бросались камнями. Но не избивали. Пока. Дина когда-то давно прелюдию перед избиением нарекла ритуалом петушения, что очень даже соответствовало действительности. И обычно он растягивается, жертва должна быть не только избита, но и пребывать в безграничной уверенности в несомненной силе и власти своего мучителя. Значит, есть время. Петушения, похоже, только начались.
— Надо их спасти! — ринулся с байка Такемучи с горящими глазами, пылая инстинктом самоубийцы.
— Придержи коней, идиот! — схватила его за куртку девушка и легонько приложила о землю, — Не знаю как ты, но я прям высоким уровнем боевых навыков не блещу. Пойдем без подготовки — они нас на лоскуты пустят и скажут, что так оно и было. В итоге ни парочке не поможем, и себя подставим. Думай, прежде, чем действовать. Иначе ты труп, или что-то похуже трупа, — истина, выдолбленная у Дины на подкорке мозга. Каин, брат Моник, постарался… и был абсолютно прав.
— Но мы не можем их бросить! — Неужели Дина тогда врала и переоценивала свои навыки?
— Угомонись, придурок. И угомони истерику. У меня созрел план. Водить байк умеешь?
— Да!
— А замки вскрывать? Угонять мотоциклы?
— Нет, конечно! — сделал испуганные глаза Мучи.
— Там здание с висящим на улице бельем и большим грузовиком в гараже — детский сад?
— Да, но почему?
— Готов не задавать вопросы и действовать так, как я скажу? Иначе у нас нихуя не выйдет! Мы должны действовать быстро!
— Да, но…
— Без «но», Такемучи. И сначала… мы по-быстрому грабанем детский сад.
