Кремово

— Чимин, пожалуйста... Чимин ведёт вверх раскрытым ртом по бледной коже бедра, и повторяет путь языком, размашисто облизывая. Он обводит тазовую кость, прикусывая зубами, присасываясь губами, и с чмоком отстраняется. Это надолго. Несколько дней назад, сверяя свой график с расписанием Юнги, он ставил одному ему понятные крестики и точки, отмечая в забитых строчках свободные часы, которые можно было бы провести вдвоём. В новой студии хёна уютный полумрак, и здесь гораздо больше места, чем было в предыдущих. Для продюсера Шуги нет разницы, на какой из горизонтальных поверхностей отключаться в изнеможении, но Чимин ценит преимущества — ему нравится длинный диван, одну из подушек которого он подкладывает себе под колени, пока Юнги, широко расставив ноги, мучается, заваливаясь на бок и закрывает лицо руками, прерывисто дыша. Его чуть изогнутый член покачивается и дёргается от лёгкого выдоха на головку, сочась смазкой. Чимин не торопится, потому что как бы он не старался, это в любом случае займёт не среднестатистические одиннадцать минут. Раньше он думал, что дело в неопытности, пробуя различные техники. Подозревал, что существует некий психологический барьер, красил глаза и наряжался в чулки и платья. Однажды он и на самого Юнги натянул чёрные чулки — тот не сопротивлялся, но выглядел удивлённым, трогая гладкий нейлон. Они пробовали связывание рук, ног, закрывали глаза маской с арджеем, принимали предварительно совместную ванну, наносили разогревающую смазку, смотрели порно, и всё это в разной степени возбуждало, вот только у Юнги не было проблем с эрекцией, у него крепко стояло на Чимина в любом виде, но он не мог быстро кончить. Ни за пятнадцать минут. Ни даже за двадцать. — Чиминааа!.. Сделав глоток воды из бутылки, Чимин проглатывает только часть, и, осторожно размыкая губы, насаживается на член ртом медленно, чтобы не расплескать оставшееся. У него не вырабатывается столько слюны, сколько этого необходимо для долгого и плавного скольжения, и ему приходится восполнять, с запасами бутылок воды, что валяются на полу у дивана. Он дышит носом, двигая головой вперёд и назад, задевая твёрдый ствол кончиком языка нежными, дразнящими касаниями. Если переусердствовать, пытаясь выдоить из хёна оргазм, то потом будет щёлкать челюсть, а Юнги будет ходить с недовольным лицом от того, насколько у него всё натёрто и саднит. Так что... Чимин не спешит, втягивая щёки и допивая воду, делая несколько глотательных движений, всасывая член глубже. Юнги стонет, подаваясь бёдрами навстречу и упираясь головкой в горло. Отодвигаясь, перед тем как резко насадиться обратно, Чимин замечает, как у хёна поджимаются пальцы ног, и он улыбается, растягивая губы — Юнги бывает таким милым, таким беспомощным и отзывчивым. Чимин хочет подарить ему браслет, чтобы хён носил его на лодыжке, и примеряется, окольцовывая ногу пальцами, пытаясь запомнить обхват и то расстояние, которого не хватает между большим и средним. Юнги течёт на язык, в прозрачном предэякуляте явственно чувствуется кисло-сладкий мандариновый соус, съеденный с томлёной уткой накануне. Чимин размазывает вязкие капли по всей длине, старательно обрисовывая набухшие венки. — Я не могу, Чимин-а, это слишком медленно. Ускоряясь, младший параллельно тянется за смазкой, чтобы, выдавив её на ладони, обхватить член обеими руками, и двигать ими вверх и вниз, при этом прокручивая запястьями в разные стороны. Хватаясь за диванную подушку позади себя, Юнги напрягается, вытягиваясь и зажмурившись. Он пытается, он очень хочет кончить, преследуя это чувство, через онемение и боль в ногах, но... Разочарованный стон раздаётся в студии, протяжный и усталый. Чимин успокаивающе выцеловывает низ живота, прихватывая зубами тёплую, мягкую кожу, настолько тонкую, что на ней остаются малейшие следы. — Н-не могу, малыш, не могу... — Шшш, всё хорошо, Юнгия. Всё и правда хорошо — по результатам анализов и разговоров с психологом и сексологом. Исключив диеты, стресс, напряжённый график, во время отпуска, подставив свой тугой зад, Чимин кончил дважды, беззлобно хохоча над надувшимся Мином с его растерянным: «А я?». Проблемы с чувствительностью тоже не было, он реагировал на игры со сменой температуры и щекотку пёрышками. Просто... Просто вот так обстояли дела. Средних размеров член Юнги был шириной с запястье и Чимин любил шутить, что будь он сантиметров двадцать, то Мин бы падал в обморок каждый раз, когда возбуждался, потому что вся кровь приливала бы вниз. Ещё Чимин шутил о том, что избегающий внимания окружающих коллег и стаффа, не любящий обнимашки мемберов, на самом деле Юнги требует охренеть как много, и если его звёздное эго гладили фанаты и музыкальные критики, то его самого, его тело, Чимин ласкал за всех. Растраханный рот с бордовыми, пухлыми губами, принимал вновь и вновь. Оттягивая крайнюю плоть, перемазавшись в слюне и смазке, Чимин берёт за щёку, прикрывая глаза, и в этот момент Юнги тянется к нему, дрожащими пальцами трогая выпирающую головку, поглаживая бархатистую кожу щеки. —Ты выглядишь прекрасно. Ну... Чимин поспорил бы, но Юнги всегда находит младшего безумно привлекательным. И сложенного пополам, закинувшего ноги на плечи, и опухшего спросонья, да даже с похмелья. — Ты так хорошо работаешь язычком для меня, хёну приятно. — М-м-м... Юнги вплетает пальцы в волосы на затылке, задавая темп, и Чимин тянется свободной рукой к его груди, потирая сосок. Юнги подбадривает хриплым шёпотом, задерживает дыхание, и волна дрожи, наконец, сотрясает его тело. Он едва успевает отстранить лицо Чимина, заливая его светлыми струями. Для Чимина это как фейерверк в конце концерта, сигнал об отлично проделанной работе, грандиозный финал, и он бы не отказался от аплодисментов или букета цветов с поздравлениями. — Боже... Стирая сперму руками, Юнги почти не соображает, но не лезет целоваться, потому что знает, насколько у Пака болят губы. Опомнившись, достаёт влажные салфетки, вытирая вновь, тщательно очищая и лицо, и свой член, что не опадает сразу. Совсем немножечко, но Чимина бесит Хоби-хён, что устраивает постоянные танцевальные практики, на которые не походишь с тянущей после секса поясницей. Чимин бы предпочёл и минет, и секс, нежели только сосать по сто часов, но выбор не всегда есть. — Чего ты хочешь, чтобы я сделал для тебя? — Чай. — Чай? Может быть, массаж, или... И вот самое смешное, что Юнги с его оральной фиксацией — он как раз обожает «доводить до Гонконга» языком, но выдержки Чимина хватает дай Бог минут на пять. — Сначала чай.