Кремово

Чимин сидит на скамейке и орёт. Чонгук наверняка назвал бы чрезмерно драматичным, закатив глаза, но его здесь нет. Тэхён обнял бы, согревая и защищая от ветра, но и его нет тоже. В этом-то и проблема. Если трезво оценивать ситуацию, то Чимин рад за своих друзей и соседей по квартире, что, наконец, разобрались во взаимных чувствах и уехали вместе отдыхать в последнюю неделю лета. Пак счастлив, что им удалось преодолеть стеснение, страхи, предрассудки о гендерах и биологических видах. Кролик и тигр выглядели умилительно вдвоём, и их мордашек теперь отчаянно не хватало Чимину, вышедшему из опустевшей квартиры и переживающему кризис где-то в недрах городского парка. Громко и надрывно. В куче собственной одежды. Потому что… Всё как-то сразу навалилось. Стресс от предстоящей учёбы и ощущение, что летние дни пролетели слишком быстро, а ничего значительного за месяцы каникул так и не произошло. Время утекло, и оставшаяся неделя подобна повторяющемуся воскресенью — вроде бы выходной, круто, класс!.. Понедельник призывно машет ручкой из-за горизонта и скалится в зловещей ухмылке. Следующего лета ждать год. Чимин не молодеет. И он так и не потанцевал под дождём. Забыл поесть пиццу на пляже. Не опустил пушистые одуванчики в воду, чтобы посмотреть, как они останутся сухими. И плотные мыльные пузыри с кукурузным сиропом не делал. И холодно уже, блин! Самое поганое в бесконечном списке раздражающих вещей прямо сейчас — Чимин застрял в кошачьей форме. Он жалуется закатному солнцу на то, что и погладить-то его некому, чтобы успокоить и вернуть человечность. На заунывное и протяжное: «Марррр-маааааау» слышится в ответ учащенное дыхание, быстрые шаги и тихое: «Ёб…». — Ты не ранен? У Чимина дрожат усики, он с недоверием щурится на незнакомца, приседающего у скамейки и протягивающего руку, давая обнюхать. — Ну? Кто-то обидел? Что-то болит? Незнакомец пахнет… Котом. Чёрные треугольные ушки в густой шевелюре и нервно мечущийся хвост за спиной не оставляют сомнений. Гибрид прибежал на помощь, а глупый Чимин просто хандрит. Набрав в лёгкие побольше воздуха, он вопит снова. — Да что ж такое-то, как… Что я могу сделать для тебя? Пристыженно прижимая уши, Пак подаётся вперёд, кладя передние лапы на плечо незнакомца, намекая обнять. — Оу. Ладно, трёхцветка. Меня зовут Юнги. Мин Юнги… Привет. Беря на руки, Мин медленно выпрямляется, разглядывая брошенную одежду и обувь. Придерживая под попой, он ненавязчиво щупает пальцами под хвостом, прямо по пушистым яичкам, хмыкнув. — Мальчик. Эй, эй, не дёргайся, извини. Я вообще-то ужасно голодный и живу недалеко отсюда, поэтому если ты хочешь пойти со мной, мяукни разок, хорошо? Чимин тычется носом в шею, хрипло мяукнув. Когда Сокджин приходит домой, то сразу замечает чьи-то чужие кроссовки у порога. Из спальни приглушённо доносится глубоким и чуть вибрирующим тоном: — И откуда же ты такой взялся на мою голову, кроха? Юнги флиртует? Пытается кого-то сожрать, заговаривая зубы? В прошлый раз он так болтал с залетевшей в форточку птичкой, изрядно потрепав и раскидав перья. Хотя, кроссовки кому-то же принадлежат, значит, в спальне человечек? Невероятно. Впервые за чёрт знает сколько лет... Гибрид волка втягивает воздух, расширив ноздри, и крадётся к двери своенравного соседа. Чуткий слух улавливает воинственное шипение. — Тише, тише, не порви мне покрывало! Я же рассказывал про Сокджина. Хён, входи, твоя конспирация реально хренова. — А вы там одетые? — Ну как сказать… Юнги посмеивается, и это совершенно на него не похоже. Снедаемый любопытством, Джин приоткрывает дверь и мигом скучнеет. — И это всё? Никакой горячей девушки или парня? Мин полулежит на кровати утопая в подушках и поглаживает трёхцветного кота по загривку, что настороженно пялится огромными жёлтыми глазами. — Технически, так и есть. Это парень. — С таким окрасом? И как его зовут? Где вы познакомились? Кот прячет мордочку в подмышке Юнги, что перекладывает его себе на грудь, уверенно чмокая в лоб. — Никакого осуждения, Сокджин-хён. У него что-то случилось и он явно планировал обратиться, не взяв с собой ничего кроме шмоток, но что-то пошло не так и он… Застрял? Ты сам в курсе, как это бывает. Сокджин, к сожалению, в курсе, беря отгулы на работе, чтобы уезжать в лес и выть на луну, активно фрустрируя. Вряд ли у кота тоже причина в Намджуне, упорно не понимающем намёков… — А вдруг он убийца? Шпион? Вор? — Хён, при всём уважении, заткнись, — обнимая кота, Юнги потирается щекой о макушку. — Я чувствую, он хороший. — Покормил? Дал воды? Он умеет пользоваться туалетом? Мне сходить в магазин за чем-нибудь? — Просто оставь нас в покое. Мин хмурится, начиная непроизвольно урчать, чтобы напряжённое тельце на нём перестало подрагивать от нервов. — Не забудьте почистить зубы перед сном, котята. Уходя на кухню, старший слышит бормотание: «Как я и говорил, волк и бабушка в одном флаконе». Чимин просыпается и паникует от окружающей чужой обстановки, несколько минут восстанавливая в памяти произошедшие события. Парк, скамейка, Юнги, лечебный корм, подходящий всем кошачьим. Кажущийся опасным Сокджин — на деле мягкий, как зефирка. Уютная постель с кучей подушек, толстым покрывалом и вязанным пледом, где очень-очень тепло главным образом из-за Юнги, что сопит, во сне свернувшись в клубочек и обвив собственные колени хвостом. В отличие от Чимина у него все волосы угольно-чёрные, контрастирующие с бледной кожей. «Спаситель» думает Пак, коротко лизнув в щёку и радуясь, что ему повезло нарваться именно на такую компанию. Двери в квартире предусмотрительны приоткрыты, на кухне Сокджин готовит завтрак, приветствуя с улыбкой. — Доброе утро. Я знаю, что кошкам нельзя никакую молочку, поэтому не гипнотизируй мой кофе. Могу предложить только корм и обнимашки, ты ведь ласкуша, да? Никогда не видел, чтобы Юнги-я с кем-либо столько тискался… Честно говоря, он всегда мечтал о коте, не заводя только потому, что живут животные недолго. Чимин запрыгивает на стул, косясь на гамачок, прилепленный на окно, и планирует его вскоре опробовать. Поест, полежит и уйдёт. Да. — Был период, когда мы разводили улиток и в итоге сдали все в зоомагазин, потому что кое-кто перенял их образ жизни. На передержку берём иногда кого-нибудь, однако питомцы не слишком-то расслаблены и рады, это же целый процесс адаптации и привыкания, а ты… Вписываешься идеально! Можешь гостить у нас сколько захочешь, правда. — Чтобы кому-то громкому было с кем потрещать с утра! — кричит Мин из спальни. — Я не виноват в том, что у тебя выходной! И да, у меня есть слушатель, у которого отчётливый интерес! В отличие от тебя, ленивая ты… — Хён, — лохматый и скорее надутый от недовольства, чем грозный, Юнги подходит, берёт не сопротивляющегося кота на руки и шлёпает обратно. — Мы будем спать дальше. Это наша биологическая потребность. — Ты-то сейчас в человеческом облике. — Всё ещё биологическая потребность! Ложась на кровать, Юнги закапывается под одеяло так, что торчат только ушки. Подкатываясь к нему под бок, Чимин дремлет, и позже выходит провожать Сокджина. — Надеюсь, у тебя не возникнет никаких проблем из-за отсутствия там, где ты был раньше. Хорошего вам дня, не проспите обед. Присев на корточки и почесав под подбородком, он подмигивает. Чимин подмигивает в ответ. Квартира небольшая — две спальни, кухня, туалет, ванная комната. На подоконнике растёт овёс в прямоугольном горшочке, а снаружи прикреплена кормушка для птиц. Юнги зевает, шаркая в тапках и делая всё лениво. Поесть, поспать. Помыться, поспать. Приготовить заранее ужин, поспать. Он включает на ноутбуке документалку про сов, поясняя, что у него новый коллега, которого хотелось бы понять и с этой стороны тоже. Чимин понимает Юнги и без всяких доументалок. Отсыпаться за неделю, валяясь в обнимку — это ровно то, что ему надо. Забывшись, он даже делает массаж, выпуская коготки и пуская слюни. Расслабленность и безмятежность. Перекатываясь на спину, Чимин подставляет пузо. — Ага, сейчас, так я и попался в твой капкан. Не надейся. Пришедший вечером Сокджин рад, что трёхцветный кот остался. На следующее утро раздаётся громкий сигнал будильника и Юнги оказывается противно жизнедеятельным, носясь в сборах на работу. Отщипывая кусочек ветчины от сэндвича с тонюсеньким слоем хлеба, он кормит Чимина прямо в кровати. — Что бы у тебя не случилось, ты можешь рассчитывать на нашу помощь. Мин чётко произносит адрес и на всякий случай свой номер телефона. Естественно, он чувствует, что Чимин перестал был нервозным и готов перекинуться в человека и жить своей жизнью. Закутав в плед, бурча: «Не надо мне проводов у порога», он потирается носом о лоб и быстро отвернувшись уходит. Пак тоскливо мяукает ему вслед. Сокджин, проникшись настроением, насыпает целую гору корма. — У вас, кошачьих, какой-то дар предсказания? Если бы ты собирал чемодан, Юнги бы в него лёг. Твою одежду я постирал, она в ванной. Хочешь, я могу задержаться для тебя? Нет? Входная дверь захлопывается, не волнуйся о ключах. …Оставшись один, Чимин запрыгивает на кровать и борется с желанием остаться тут навсегда. Потянувшись, он сначала мысленно, а потом и физически перетекает, перестраивается в человеческую форму. Трогает плед и покрывало, нюхает подушки… Запинается о тапки Юнги и относит их в прихожую. Умывается водой в ванной, надевает одежду… Пишет на блокноте, висящем на холодильнике: «СПАСИБО вам за всё, хёны! Вы мне очень помогли! Было здорово!».

ღღ

— «Было здорово». Ты серьёзно?! Тебя приютили какие-то клёвые чуваки, а ты… — Тэхён-а, перестань. После обращения мне было тяжело формулировать предложения и даже держать ручку. — Жесть. А теперь ты хочешь, чтобы я проник в их жилой комплекс? — Только к консьержу! — Почему бы тебе не зайти к ним в гости? — Чтобы остаться в их памяти ласковым котом, а не бестолковым парнем. Пожалуйста, Тэ, просто отнеси это. Тэхён надевает красный берет и, с корзинкой, тяжёлой от рыбного пирога и пакетиков с вяленым мясом, идёт на спец-задание. В последний момент ему в голову приходит гениальная мысль, и он торопливо царапает сообщение на вложенной открытке, где вместо текста был только рисунок кота и волка. «Простите Чимина, он очень стеснительный мальчик».

ღღ

Чимин встречает Юнги почти случайно, зайдя в магазин виниловых пластинок. Может быть, он забыл о том месте, где работает Мин, и лишь оказавшись поблизости — вспомнил. Может быть, он думал, что если на смене будет Юнги, а не сова, то это судьба. Может быть, он соскучился за прошедшие три недели. Может быть, ему хочется сравнить впечатления, будучи человеком… — Вам помочь? — сонно и без грамма теплоты спрашивает Юнги, отвлёкшись от заполнения бланков, ссутулившись, сидя за стойкой. Негромко играет музыка, свет в зале приглушённый, пахнет бумагой и немножко — пылью. Длинные выставочные ряды заполнены пластинками в алфавитном порядке. — У вас есть Портишхэд? — ПортиСхэд, вообще-то, — фырчит Мин. — Это название города, в котором родился один из участников группы. — Я не знал. — Маленький рыбацкий городок неподалёку от Бристоля… Какой именно альбом интересует? — Ммм… — Сборник хитов подойдёт? — Вполне. — Вон там, слева, на букву «П», соответственно, — махнув рукой, Юнги склоняется обратно над бланком. Перебирая пластинки, Чимин украдкой за ним наблюдает. Хён казался выше и шире, в действительности почти не отличаясь по комплекции от Пака. Уши скрыты под низко натянутой шапкой, и из-за тёмных кругов под глазами его легко перепутать с пандой. Какой-то мрачный и отстранённый парень, практически ничего общего со спасителем-хёном. — По карте или наличными? — поднимаясь, чтобы просканировать штрих-код на упаковке альбома, Юнги глубоко вздыхает. — По карте, — опустив голову, Чимин не видит, как старший принюхивается, наклоняясь ближе. — Пакет? — Нет, спасибо. — Приходите к нам ещё. — Может быть... Всего доброго. — До свидания. Не мигая, Юнги пялится на стеклянную дверь — на удаляющийся силуэт, хлещущий себя хвостом по бёдрам. Отрывая чек от терминала, он вчитывается в чернильные буквы. Пак Чимин. — Погоди-ка, это же Абба? Чонгук останавливается, перестав целоваться с Тэхёном. — Что? — Слышишь? Это кавер. So when you need me darling can't you hear me S.O.S… Тэхён любит волшебный голос своего парня, подпевающего песне, правда, очень, очень-очень, но ему хочется надавать по жопе коту, что в соседней комнате строит из себя эмо и отвлекает. — И что? — Это буквально призыв о помощи, Тэ. Мы не можем его проигнорировать. Чимин лежит на ковре рядом с виниловым проигрывателем. Вокруг раскидан поп-корн, и если бы на потолке была установлена камера, то кадр получился бы отличный. До сих пор не переодевшийся, в скинни джинсах и фланелевой рубашке, увешанный кольцами и браслетами, он страдает. — В чём дело? Выдержав паузу, Чимин поднимает палец на строчке: «What happened to our love? It used to be so good». И просит сигареты из крапивы, без никотина, за что всё-таки получает по жопе, потому что тление бумаги и клея, пусть и с безобидной травой, пользы не принесёт. — Давай, Джинни, ты же хакер. Юнги нервно наворачивает круги по кухне, двигая мешающий стул. — Хён. И я не хакер. — Ты сталкерил Намджуна во всех соцсетях до официального взаимного фолловинга. — Ты ничего не докажешь. Перед Сокджином лежит открытка и чек, на экране монитора — вкладки сайтов. В профиле инстаграма Пак Чимина исключительно человеческие и прекрасные селфи, и они же — мелькают в аккаунтах его друзей. — Зацепку с Чон Чонгуком вычёркиваем, у него везде всё закрыто, что не удивительно. Кроличьи ушки на аватарке. Пугливый. С Ким Тэхёном им везёт, среди сотен фотографий обнаруживается знакомый кот трёхцветной окраски. — А если это не он? — Точно он, — перелистывая на следующий снимок, Джин хохочет. У котика на голове зелёный носок с криво пришитыми глазками, а внизу комментарий Чимина: «ТЭ УДАЛИ». — Вот и всё, осталось ему написать, и… — Нет. — Почему? — А почему он пришёл в магазин? За альбомом. Я ему не нужен. — Юнги-я… Как ты мог не узнать его сразу? — А ты бы узнал? Он лучше всяческих ожиданий и уж совсем не мальчик, как написал кто-то в открытке. — Боже мой, ты растерялся, увидев привлекательного гибрида и строил из себя камень? — Я пойду спать. — Кстати, дай плед, постираем. — Нет!

ღღ

Дождливым вечером Сокджин задерживается на работе, нагруженный заодно и обязательством закупки продуктов, потому что кое-кто предпочёл депрессовать в кошачьей форме. Настроение ни к чёрту, и оно портится сильнее от вида другого кота, понуро ждущего на скамейке у подъезда. — Под навесом ведь сухо, Чимини, не дай Бог заболеешь! Засовывая его под куртку, Джин пытается распространять грозные флюиды. В лифте он едва ли не танцует. — Посиди пока на коврике, — опуская на пол, Джин снимает обувь и спешит с пакетами на кухню. Из спальни вальяжно выплывает… Юнги? Заметив Чимина он бросается на него, придавливая лапой к полу и яростно вылизывая слипшуюся сосульками трехцветную шерсть. Чимин пищит для приличия в знак протеста, покорно оставаясь на месте и жмурясь. Такой приём ему нравится гораздо больше. Джин включает духовку, чтобы запечь курицу целиком, и постелив махровое полотенце напротив, в квадрате света, он осторожно переносит туда котов. — У нас шампунь есть, мы могли бы… Мин шипит, выгибая спину дугой. — Окей, я тебя понял. Унылая атмосфера сменяется на домашний уют. Овощи — в пароварке, курица, обсыпанная специями — в прозрачном рукаве на подносе, чай растекается краснотой в кипятке, Чимин и Юнги влюблённо облизывают друг другу мордашки, переплетя хвосты, потом Мин кусает за ухо… — Эй! — громко хлопая в ладоши, Джин топает, не решаясь разнять. — Это игра или драка?! Прекратите сейчас же! Иначе рассажу по разным углам и оставлю без ужина! Чимин теряет счёт времени, то нежась, то носясь по квартире от или за Юнги. С Гуком он обычно осторожничал, боясь навредить травоядному, а от Тэхёна улепётывал, опасаясь уже за себя. С чёрным котом Чимин на равных, приподнимая зад перед тем, как атаковать, и перекатываясь клубком по кровати. Они бесятся пол ночи, выковыривают пробку шампанского из-под шкафа, шуршат пакетом и раздирают когтеточку в хлам. Сокджин, в голубенькой пижаме — под утро натурально рычит, призывая к покою. Заспавшись, Чимин едва успевает выбежать за дверь, когда тот днём выносит мусор. На этот раз он отправляет с недовольным Тэхёном корзинку с комплектом нового постельного белья и упаковку липких роликов.

ღღ

Чонгук предаёт, метафорично превращаясь в дятла, в подобие дьявола, что методично вдалбливает: «Ты должен пригласить кота-хёна на свидание». — Не хочу, — замотавшись в одеяло, Пак сверкает глазами из укрытия. — Это же вопросы, разговоры, неловкая тишина… — Ты всегда был довольно смел при знакомстве с людьми. — С Юнги я уже знаком. Зачем нам свидания, я лучше приду к нему снова, и мы будем валяться и прятать тапки гибрида волка. — Как люди? — Как коты. — Но ты в первую очередь человек… У которого опять отросли корни. — Хочешь сказать, что я дерево? — Волосы, хён. Запишись в салон, освежи причёску. — Привет, Хатико! Ждал кого-то другого? Юнги поджимает губы. У него выработался рефлекс — будто Сокджин снова принесёт Чимина. Мин бродит по парку, внимательно вслушиваясь. Нервничает в магазине винила. Даже дома он вздрагивает от каждого шороха и пялится на консьержа. — Напиши ему сообщение. — Какое? Йоу, пацан, давай позависаем в выходные? У меня есть гордость. — Тебе показать видео, где вы сносите горшок с овсом и прячетесь в шкафу?..

ღღ

Джин тайком переписывается с Тэхёном. Тигр фонтанирует идеями — пригласить всех в кино, устроить похищение, спровоцировать пожар с Великим Переселением… Для обсуждения планов они встречаются в кафе, официально знакомясь. А Юнги прогулочным шагом направляется к дому и за ним семенит маленький кот, настойчиво мяукая и подпрыгивая, чтобы ткнуться лбом в подставленную ладонь. — Хотелось бы мне знать, что тебя побуждает возвращаться. Чимин в гостях уже как в собственной квартире. Вытирает лапы о коврик, пьёт воду из миски, дожидается, когда Юнги примет душ и сделав ему массаж, соскальзывает с груди по одеялу под бок, вытягиваясь вдоль бедра и упираясь головой в изгиб колена. Широкая ладонь Мина покоится на мягком кошачьем пузе… Джин вваливается поздно и накаченный алкоголем, навывшись всласть в караоке. — ЮНГИ-Я! Мы всё придумали! — щёлкая выключателем в спальне, Сокджин открывает рот и… Стремительно краснеющий юноша с рыжими волосами и трёхцветными ушками, прижимающийся к Юнги тесно и плотно, натягивает на них одеяло, пряча от света. — Извините. Простите великодушно, не знал. Покачиваясь, Джин хихикает и удаляется к себе, печатая в телефоне: «тЭ отмна, код злёны, они это чёто я хз». Проснувшийся Юнги медленно потирается носом о нос вкусно пахнущего человека. — Привет. — Привет… Я… Голый. — Возьми себе что-нибудь в шкафу, если хочешь. — Если хочу? Трогая пальцами пухлые губы, Юнги чувствует улыбку. — Можешь и голым остаться. — Что ещё можно? — Ну надо же, теперь ты спрашиваешь вместо того, чтобы как и всегда просто делать? У Сокджина болит голова и у него тремор с похмелья. Вползая на кухню, он долго трёт глаза и в принципе понимает соседа. С чёрным котом, лениво перевалившемся через плечо, Чимин, соблазнительный в просторной футболке и коротких шортах, расцвеченный засосами и следами от укусов, готовит завтрак. — Доброе утро, хён! Как насчёт антипохмельного супа? Уже почти готово. — Выходи за меня? Юнги шипит, устраиваясь удобнее на согнутой в локте руке человека, отчего его накаченные мышцы бугрятся под бронзовой кожей.

ღღ

— Вы на свидания ходить собираетесь? Тэхён следит за тем, как друг пытается запихнуть новенькую когтеточку в спортивную сумку. — Там холодно, сыро, темно и мерзко. — В кафе бы посидели, пособирали жёлуди и кленовые листья… У тебя же на каждый сезон тысяча планов? — Мой единственный план на эту осень — согреться. В кровати очень-очень тепло. Подушки, покрывало, пледы, одеяла, хитро улыбающийся Чимин, легонько кусающий Юнги за нос и мурлыкающий с ним в унисон.