Дитя

      Торт был вкусным настолько, что после второго куска Лили облокотилась на спинку плетеного кресла. Из-под платья отчетливо выделялся небольшой округлившийся от еды животик, а ее тяжелое дыхание говорило о том, что больше в нее точно ничего не влезет.       — Это был самый вкусный торт в моей жизни, — блаженно произнесла она, думая о том, что завтра она будет еще целый день доедать его вместо завтрака, обеда и ужина. Иногда быть единственным человеком в семье крайне привлекательно.       По венам струилось тепло от выпитого чая, и было так хорошо, что хотелось, чтобы этот день никогда не заканчивался. Легкость в теле была такой приятной, что ее снова начало клонить в сон. Лили прикрыла глаза и лениво слушала разговоры остальных словно сказку или колыбельную на ночь. Их голоса всегда были слишком красивы для человеческого мира, зато в мире грез им было самое место.       Но легкая дремота прервалась, как только их оживленная беседа стихла, не позволяя ей окончательно заснуть. Она приоткрыла глаза, пытаясь понять, почему все вдруг замолчали.       Ее брови нахмурились, видя всеобщее напряжение, которое сразу бросилось в глаза. Лилиан ровно села в кресле, окончательно сбрасывая с себя остатки сна, и уставилась на ту, кто приковал всеобщее внимание.       Элис гипнотизировала своим взглядом мобильный телефон Лили, а Эдвард с нечитаемым лицом сверлил ее висок, готовый проделать там дыру. Все остальные молча наблюдали за этими двумя, в ожидании того, что им расскажут, в чем дело.       Сердце Хейл пропустило удар, когда ее телефон завибрировал от входящего звонка. На экране высветился знакомый номер, заставляя ее изнутри сжаться от нехорошего предчувствия.       Он никогда не звонил. Он прекрасно знал, что рядом всегда находился кто-то из ее семьи. И все это точно не предвещало ничего хорошего для нее.       Телефон все еще звонил, а она даже не пыталась сбросить звонок или взять трубку. Номер не был записан в ее телефонную книгу, но лучше бы был. Цифры наверняка были знакомы Элис, и Лили это поняла по тому, какой у нее был взгляд. А может она уже увидела все это в своих видениях, и знает, что дальше произойдет что-то ужасное? Лилиан захлестнуло такой волной самобичевания за то, что она расслабилась и позволила всем провести этот день со своими силами, что ей стало тяжело дышать. Стоило упустить контроль на один день и все начало рушится.       Мелодия сигнала наконец затихла, и Лили тут же схватила телефон, проверяя сообщения. Может он что-то написал, а она не увидела? Почему он вообще звонит, не боясь раскрыть себя? Это ведь было его главным условием, чтобы она про него ничего не рассказывала, иначе ей и ее семье не поздоровится. Что изменилось?       Дрожащими пальцами она открыла переписку, пробегаясь взглядом по последним сообщениям.       — Малышка Лили тоже влюбилась? И почему я не знаю об этом ничего?       — Может потому что ты в первые в жизни сейчас общаешься со мной нормально?       — Может       И кто он?       — Джаспер.       Лилиан в ужасе уставилась на отправленное с ее телефона сообщение, не веря своим глазам.       — Нет-нет-нет-нет-нет, — она вышла из чата и зашла заново, надеясь, что его имя исчезнет из переписки, но оно все еще было там.       Телефон снова зазвонил. От неожиданности она выронила его из рук, и он упал на землю, больно ударяясь о ее ногу.       Это конец, — подумала Лили, наблюдая, как ее жизнь всего лишь из-за одного имени, одного короткого сообщения, одного чертова Эдварда сейчас превращается в пороховую бочку, которая обещает взорваться в ближайшие несколько секунд.       Ей было страшно поднять свой взгляд, ей вообще было страшно в этот самый момент дышать или находиться здесь. Ее руки дрожали, ровно, как и губы, и ее сердце, готовое покрыться трещинами. Она хотела просто молча встать и убежать, но от вампиров не спрячешься, от них вообще нельзя было сбежать. К тому же этот путь был самым простым, но и самым трусливым.       Лилиан не могла так поступить с Элис, да и с любым другим человеком тоже. Вампирша всегда относилась к ней хорошо, и она заслуживает объяснений, как бы тяжело и страшно Лили не было. И как бы ее голос предательски ни срывался от слез, а сердце не разрывалось от взгляда, полного обиды и предательства, она должна была объясниться. Должна была заставить Элис поверить, что у нее не было в мыслях ничего такого. И что она боролась, честно пыталась избавиться от этих чувств целый год, но все было тщетно.       Она захлебывалась от собственных чувств и переживаний настолько сильно, что ее начало подташнивать. Волнение и страх заполнили ее такой тянущей болью на душе, что впору было выть от бессилия. Ей необходимо было хоть как-то облегчить свое состояние, и сделать это можно только одним способом: она наконец набралась смелости, чтобы поднять взгляд на Элис.       Вампирша не смотрела на нее, она буравила нечитаемым взглядом Эдварда. Лилиан знала этот взгляд — они точно общались мысленно. Брату не нужно было отвечать на ее мысли вслух, было достаточно лишь его намерения, и Элис видела все, что он собирается сказать с помощью своего дара.       — Что происходит? — наконец спросил Джаспер, подсаживаясь рядом с Элис и приобнимая ее за плечи.       Лили сморгнула выступившие слезы и даже не посмела посмотреть в его сторону. Она никогда не стыдилась и не чувствовала вины за свои чувства перед ним, но сейчас поняла, что виновата перед ними обоими. И если взгляд Элис она смогла бы вынести, то его взгляд был бы для нее сродни выстрелу смерти. Особенно, когда он обо всем узнает.       Эдвард наконец прервал их зрительный контакт, позволяя вампирше сфокусироваться на реальности и настоящем времени. Он перевел свой недовольный взгляд на Лилиан и произнес:       — Прости, не стоило мне этого делать.       — Боже, — Лили закрывает лицо руками и чувствует, как слезы медленно начинают скапливаться в уголках ее глаз. Что же он натворил… Почему он с ней так?       Она почувствовала чьи-то заботливые руки, поглаживающие ее по спине, и было не трудно догадаться, что это Эсми дарила ей свой покой и поддержку. Но этого было ничтожно мало.       В районе ее сердца начала сгущаться колючая боль, вина высасывала из нее все силы, но обида и злость на Эдварда восполняли ее. Они душили ее разгорающейся яростью, что появилась слишком неожиданно, наполняя ее целиком. Она захлебнулась ею и потеряла контроль, понимая, что уже дрожит не от страха, а от ненависти.       — Я ненавижу тебя, Эдвард, — прошипела Лилиан, смотря прямо ему в глаза. В ее взгляде горел такой огонь враждебности, что вампир недоуменно нахмурился. — Я доверяла тебе, ты был рядом все это время. А теперь ты решил меня так подло унизить, да еще и в такой день? В день, когда все счастливы и отмечают свадьбу моих родителей, ты решил все испортить?       Ее голос сорвался на крик, шокируя всех присутствующих кроме Джаспера. Небольшая порция уверенности, которую он послал ей, похоже вылилась не совсем в то русло. Возможно, он спроецировал на нее собственное недовольство и раздражение Эдвардом, и та усилила это своим даром, что в итоге привело к полному хаосу в ее чувствах.       — Позволь мне все объяснить… — начал Эдвард, недовольно поглядывая на эмпата, но Лили не дала ему возможности закончить.       — Нет, не позволяю. Я слишком долго верила тебе, а Роуз предупреждала меня, что ты просто используешь меня, чтобы насолить ей, не так ли? Иначе бы не молчал так долго, давно бы уже рассказал обо всем. Но ты подобрал такой хороший момент, чтобы уколоть побольнее всех!       Горячие слезы полились по ее щекам, остужая огонь, что горел в глазах. Он бушевал и сжигал все на своем пути, и, казалось, опалял воздух вокруг гарью.       — Лили, ты пожалеешь потом о своих словах, — разочарованно говорит Элис, качая головой.       На секунду Лилиан и вправду замолкает, услышав в первые за это время ее голос. Голос той, чьей реакции она боялась больше всего. Но огонь внутри бушевал с такой силой, что нападение казалось единственной возможной защитой в данный момент.       — Ну и отлично. Пусть все во мне разочаруются. Мне все равно! — она отбросила все рамки, позволяя словам изливаться правдой с ее губ. — Я сама в себе разочаровалась, но больше я не хочу испытывать вину каждый день. Я ничего не сделала, я просто молча стояла в стороне, понимая, что ничего не будет, — Лилиан наконец смогла себя заставить посмотреть сестре в глаза, сгорая от стыда. Вся бравада куда-то в миг подевалась, заставляя ее воинственный запал поутихнуть, — Извини, Элис, что все так вышло. Но никто из нас не выбирает это. И я не выбирала…       Чертов телефон вновь зазвонил совершенно не вовремя, не позволяя ей закончить свою исповедь. На этот раз он раздражал мелодией в кармане у Элис и на секунду притянул все внимание к себе.       Этого мгновения хватило, чтобы Лили, воспользовавшись их замешательством, подобрала свой мобильный с земли и побежала что есть мочи в сторону леса. Подальше от них всех, подальше от Элис, подальше от ненавистного Эдварда, подальше от этой семьи, в которую ей наверняка теперь будет закрыта дорога.       — Пусть идет, — безразлично бросает Эдвард на мысленное желание Эсми остановить ее.       «Она там совсем одна, в темном лесу ночью. Не будь таким категоричным, сынок» — она мысленно пристыдила его, хотя по ее тону этого не скажешь, он был грустным и взволнованным. Но Эдвард сам решил какими красками окрасить ее слова, и от этого раздражался еще сильнее. Вина ему сейчас только помешает.       — Позвони Роуз, и она ее заберет, — кривится он, вставая со своего места и натыкаясь на недовольный взгляд Джаспера. — Я думал, что так будет лучше для всех, так что не смотри на меня так. Ты сам ее спровоцировал своим даром, если бы не твое вмешательство, то я бы все уладил. Все прошло бы гораздо лучше.       Уитлок уверенно поднялся со своего места в след за Эдвардом, оказываясь с ним на одном уровне глаз. Нехороший огонек загорелся в его взгляде, и стальной ледяной голос произнес:       — Лучше? Это как? — насмешка в его тоне была сродни издевательству. — По-твоему, лучше, чтобы она тут ревела, пытаясь не умереть со страху, а ты бы давил на нее своим авторитетом. Унизить и добить ее перед всеми, по-твоему, лучше? Ты и вправду думаешь, что я не вижу, что происходит? — он изогнул бровь и сощурил глаза.       Джаспер не был доволен им, особенно после того, как они с Элис вернулись и он увидел поникшую Лилиан, которая раньше всегда светилась энергией, энтузиазмом, любопытством и счастьем. А после того, как он увидел, насколько они сблизились, нехорошее предчувствие зародилось у него на подкорках сознания, заставляя бдеть днем и ночью. Он не верил в эту сказку про плохих друзей и подругу, что кинули ее, потому что чувствовал ложь за версту даже без собственного дара, который Лили отключала практически постоянно.       Он не знал в чем дело, но чувствовал влияние Эдварда на нее, которое казалось ему причиной многих проблем. И сегодня он в очередной раз удостоверился в своих догадках.       — Ты ошибаешься, — телепат сжал кулаки на мысленные претензии Джаспера. — Это необоснованные выводы, вырванные из контекста.       Эдвард знал, что должен сейчас уйти, но гордость не позволяла. Единственное, что сейчас для него было важно, — сохранить свою честь и не позволить им вывернуть всю эту ситуацию так, как им этого хотелось. Сделать из него козла отпущения и главным уродом этого вечера он не позволит.       От Элис помощи не стоило ожидать, вампирша все еще отходила от осознания того, что Лили влюблена в Джаспера и что ждало ее саму впереди. Да и на всеобщее обозрение она бы не позволила это вынести, поэтому сейчас он был в меньшинстве.       — Хочешь сказать, что ты не специально выбесил Роуз чуть ранее, нагло облапав Лили во время танца у нее на глазах? Да брось, Эдвард, я наблюдал, — Джаспер хищно повернул голову вбок, медленно подходя ближе. Его майорская выправка в купе с холодной расчетливостью всегда выводила противника из равновесия. Они не понимали, чего ожидать от него, вот и Эдвард сейчас не понимал, потому что Уитлок думал об ужасных вещах, чтобы телепат лишний раз не лез ему в голову. — И по твоим чувствам было понятно, что ты даже всерьез задумывался в этот момент над романтичным контекстом этой ситуации, хотел воспользоваться ею. И все это и вправду назло Роуз.       — Эдвард, — Эсми с укором посмотрела на него, — это правда?       Боль в глазах матери была невыносима для него, но он не мог ничего ответить. Кое-что из этого было действительно правдой, но была и ложь, и Джаспер бы почувствовал это, лишь подтверждая свои догадки. А давать ему такое преимущество над собой он не желал. Поэтому гордо поднял вверх подбородок, игнорируя вопрос Эсми.       — Ты у нас теперь читаешь мысли или играешь в игру «Что? Где? Не знаю. Дай-ка угадаю»? Что-то у тебя хреново получается, братец.       Джаспер проигнорировал его выпад, продолжая доносить до всех свою мысль.       — А еще он чувствовал такое ликование и превосходство, отправляя в тайне от Лили сообщение с ее телефона. Он давно все тщательно спланировал…       — Ты вообще не понимаешь, о чем говоришь, — взревел Эдвард, вырывая клок волос из собственной шевелюры. Как же его бесила эта ситуация. Он уже пожалел об этом двести раз, когда увидел в видениях Элис, к чему все это в итоге приведет.       Он с рыком взял стул, стоящий рядом и кинул его в направлении ближайшего дерева. Тот разломился, осыпаясь щепками на землю.       Джаспер презрительно наблюдал за Эдвардом, мысленно внушая ему страх и усиливая его злость. Это было подло с его стороны, но ему хотелось вывести его на правду и только так это можно было сделать. Он должен был позаботится о самом юном и беззащитном члене семьи, пока Роуз и Эмметт не могли сделать этого сами. И только он мог дать отпор Эдварду в этой ситуации, у других бы не хватило духа.       — Она еще ребенок, — нарушил всеобщее молчание Карлайл, — и чтобы ты не задумал, я советую тебе сто раз об этом подумать. Не смей лезть к ней, — предупреждающе сказал он, с недовольством смотря на сына.       — Прекрасно! И ты ему веришь? — заорал Эдвард, потерявшийся в собственных эмоциях. Он знал, что делает Джаспер и это работало. Ему было слишком тяжело контролировать себя в таком состоянии. — И ты будешь молчать Элис? — Эдвард зло смотрел на сестру. — Не хочешь сказать что-то в мою защиту? Или может мне рассказать им правду?       Ему прилетает кулак в скулу так неожиданно, что Эдвард даже не успевает отреагировать. Это первый раз, когда кто-то застает его врасплох.       Его челюсть издает ужасный скрежет, заставляя каменную плоть покрыться трещинами. Боль ощущалась так остро, что отрезвила его на мгновение, заставляя попятиться в сторону.       — Чтобы ты не натворил, но я врезал тебе за дело. И когда я окончательно узнаю, что происходит, то подумаю над тем, чтобы врезать тебе еще несколько раз. Знаешь, что я раньше делал с теми, кто провинился, — он мысленно показал брату картину того, что его может ждать в будущем, и тот скривился. — Свали с глаз моих, и не приближайся к Лили, — холодно бросает он, буравя брата взглядом. — И не впутывай в это Элис. За нее я оторву тебе голову прямо сейчас.       Эсми, стоящая рядом всхлипнула, но Эдвард уже не щадил ничьи чувства. Джаспер делал из него монстра, не способного к состраданию, как ранее сделал это с Лили. Злость всегда спускала тормоза и заставляла показывать всю гниль и правду, что до этого скрывались за маской дружелюбия.       — Защищаешь ее? — зло кинул он, кивая в сторону Элис и все еще держась на приличном расстоянии, — Думаешь она этого достойна?       — Эдвард, пожалуйста, — взмолилась Элис, подпрыгивая со своего места. Она встала между ними, приблизившись вплотную к брату. Ее рука предупреждающе уткнулась ему в грудь. — Тебе лучше уйти, и ты это знаешь.       «Пожалуйста, я прошу тебя. Они простят тебя, но не усугубляй все» — добавила она мысленно.       Эдвард поник, практически принимая свое поражение. Теперь была его очередь чувствовать обиду и злость. Он обвел взглядом всех, кто был здесь. Эсми, что жалась к мужу, прижав к уху мобильный телефон и пытаясь дозвониться до Розали. Карлайл, обнимающий ее, но готовый в любой момент кинуться растаскивать сыновей друг от друга. Элис, что заварила всю эту кашу, и наконец Джаспер, привязавшийся к Лили настолько, что кинулся защищать ее при первой же возможности. Может телепат и сделал сегодня одолжение Лили, но она явно этого не оценит.       — Это ты во всем виновата, — Эдвард с силой отбрасывает руку сестры со своей груди. — С тех пор, как ты решила вернуть их в семью, все идет через одно место. А Лили, — начал он, но Джаспер резко дернулся в его сторону, заставляя его замолчать.       На этот раз Элис приблизилась к нему, не позволяя напасть на брата. Она своим излюбленным способом обхватила его голову руками, заставляя посмотреть ей в глаза и сосредоточится на ней, а не на ненависти к Эдварду.       Она зашептала ему слова, как успокоительное, чувствуя, как его злость потихоньку уходит. Уитлок обхватил ее за талию и прижал к себе ближе, утыкаясь носом в макушку. Он вдыхал ее аромат и сверлил брата взглядом, ожидая очередного выпада, но его не последовало. Тогда он сам решил довести дело до конца:       — Я помню, как ты ненавидел ее с самого начала, думаешь я не ощущал твои эмоции и чувства? Ты столько лет относился к ней с пренебрежением, а потом резко решил измениться? — Джаспер покачал головой, прижимая Элис к себе еще сильнее. Если она не хочет, чтобы он вредил ему — ладно. Но он не оставит это просто так. — Слабо в это верится. Я все ждал, когда вернулся, где же подвох, и вот он.       Эдвард усмехнулся на его слова, словно у него был припрятан огромный туз в рукаве, который он собирался использовать. Самодовольство брата коснулось сознания Джаспера, и он разозлился еще сильнее. Этот гаденыш решил с ним играть в игры, явно не желая проигрывать.       — Тогда разберись уже наконец в своих чувствах, — усмехнулся Эдвард ему в лицо, показывая ровный ряд белоснежных зубов и острые клыки, — а то кажется у тебя в голове что-то дало сбой, и ты не понимаешь элементарных вещей. Или, правильнее сказать, не чувствуешь? Не можешь почувствовать.       Сукин сын.       В этот раз он и вправду задел за больное.       У Джаспера снесло крышу, окрашивая все вокруг яростью. Он попытался отодвинуть от себя Элис, но она вцепилась в него как смерть своей косой или удавкой.       — Элис, — прорычал он недовольно, окончательно теряя самообладание.       — Успокойся, — зашептала она, целуя каждый шрам на его лице, скулы, подбородок, твердые губы. — Он специально провоцирует тебя, ты ведь это знаешь, — она мысленно посылала Эдварду картины того, что его ждет, если он сейчас же не уйдет отсюда. — Карлайл, заставь его уйти, пожалуйста.       Джаспер снова дернулся, но вампирша это предвидела и парировала его выпад, с силой сжимая рукой его подбородок.       — Ты не хочешь убивать его, — прошептала она, гипнотизируя его взглядом. — Карлайл!       Отец семейства наконец смог взять себя в руки и с нажимом заговорил, следуя совету Элис.       — Сын, тебе лучше будет не возвращаться домой некоторое время. Подумай над своим поведением и извинись перед Лили, — он поджал губы, явно обдумывая стоит ли говорить следующие слова, но все же строго добавляет: — Иначе не возвращайся.       Эдвард на мгновение захлебнулся злостью, но здравый рассудок победил, заставляя его капитулировать. Он нехотя кивнул и скрылся в лесу, не говоря больше ни слова.       Все заметно расслабились, но все еще чувствовали ужасное послевкусие ссоры. Оно выбило их из колеи и омрачило вечер, заставляя их забыть о радостях прошедшего дня. Теперь все было перечеркнуто горьким испорченным десертом.       — Зря вы с ним так, — Элис грустно смотрит на Джаспера, а затем переводит свой взгляд на Карлайла и Эсми.       Уитлоку больше не нужна была ее поддержка, поэтому она отстраняется от него, напоследок крепко поцеловав его где-то в районе груди, в том месте, до которого доставала, не вставая на цыпочки.       Недолго думая, она тоже уходит, скрываясь в доме и оставляя всех их без ответов на многочисленные вопросы.       Все это начинало раздражать Джаспера. Вечные недомолвки и переглядывания Элис и Эдварда порядком ему надоели, и в этот раз он не собирался оставлять все это без ответов. Слишком долго он верил Элис на слово, но почему-то в последнее время это стало серьезной проблемой. Она стала скрывать от него многие вещи и отдаляться. Это разрывало его на две части, заставляя находить ответы и причины в самом себе. И эти выводы были отнюдь не такие радужные.       Сейчас он был на ее стороне, но это не значит, что он не желал узнать правды. Он бы вытряс ее из Эдварда, но им с Элис давно пора было поговорить, поэтому от последовал за ней в дом.       На первом этаже он замер, когда вампирша ответила на очередной звонок.       — Я не могу сейчас говорить, — она раздраженно зашипела в трубку, шурша одеждой.       — Ты с ним? — неприятно холодный мужской голос спрашивает на том конце.       — Это не твое дело, — она сбрасывает прежде, чем Джаспер успевает услышать что-то еще.       Не теряя ни секунды, он поднимается на второй этаж и входит в комнату.       Остановившись в дверях, он облокачивается плечом о косяк и складывает руки на груди.       Элис сидела на кровати, в их комнате, и смотрела невидящим взглядом перед собой. Будущее проносилось перед её глазами, показывая новые возможности, которые раньше не возникали в ее видениях. По ее лицу мало что можно было понять, поэтому он прислушивался к ее чувствам. Но они так же, как и калейдоскоп ее видений, сменялись с такой скоростью, что не помогали ему зацепиться за что-то определенное.       — Что происходит, Элис? — спросил он, когда её взгляд вновь стал чётким и одновременно печальным.       Она не смотрит на него, но теперь он четко чувствует все, что она ощущает: вину, грусть, страх, обиду, раздражение, растерянность и даже какой-то лучик надежды.       — Ничего. Просто недопонимания. Мне нужно на время уехать, — она ставит дорожную сумку на кровать и больше не оборачивается к нему.       — Элис, — сдержанно начал он, — ты можешь поговорить со мной обо всем, ты ведь это знаешь?       — Дай мне две недели, ладно? — она оборачивается к нему и грустно улыбается, настолько грустно, что улыбка больше похожа на крик о помощи. — Понимаешь, есть вещи, когда нужно поступать правильно, и я пытаюсь сделать это. Но мне тяжело это дается.       Он никогда не видел её такой подавленной, лишенной внутренней силы и стержня. Печаль была такой сильной, что захлестнула и его, разрывая сердце. Вся его злость в мгновение улетучилась, заставляя чувствовать ее подавленное состояние как свое собственное.       — Мы поговорим чуть позже, я обещаю, — произносит Элис. Она осторожно подходит к нему и настойчиво целует, оставляя после себя горькое прощание.