Дитя

      Как только входная дверь в квартиру открылась, Лили тут же впорхнула внутрь, утыкаясь носом в грудь Эмметта и обхватывая его своими руками за талию.       — Ты же меня так раздавишь, — улыбнулся он, обнимая ее в ответ.       — Как же я соскучилась! — воскликнула она, пропуская его замечание мимо ушей и с наслаждением вдыхая родной запах. Иногда ей казалось, что она похожа на тех странных людей, что любят нюхать клей, мокрый мел, запах метро или пришибленной после дождя пыли. Вот только Лилиан в отличие от них сходила с ума по запахам вампиров.       Эмметт соскучился по ней не меньше. Они с Роуз не приезжали со вторника из-за завала у него на работе. Быть владельцем итальянского ресторана оказалось не так просто, как он в самом начале предполагал. Розали предупреждала его раз сто (а может и больше, ведь на тридцать пятом он перестал считать), что он не потянет, но его азарт переплевывал любые ее попытки его вразумить. Чем он хуже остальных членов семьи?       — Детка, — он поцеловал ее в макушку и кивнул Джасперу в знак приветствия. Тот стоял в дверях и скучающе подпирал собой косяк. Это была его излюбленная маска, и Эмметт в такие моменты никогда не знал, что у того на самом деле на уме. — Мамочка будет ревновать, если ты не отлипнешь от меня.       От его слов Роуз закатила глаза. Уж к кому, а к мужу она никогда не ревновала Лили. Ко всем остальным членам семьи — возможно, но только не к нему.       Лилиан тут же приподняла свой подбородок вверх, утыкаясь им ему в грудь и широко улыбнулась, смотря на него с благоговением. И тогда Розали наконец поняла, что ее дочь всего лишь подготавливает и обхаживает любимого папочку. Она всегда так делала, когда ей что-то было нужно, но попросить боялась. Очередное безумие пришло ей в голову, и Лили будет еще несколько дней ходить вокруг да около, чтобы набраться смелости и попросить. А просила она всегда об одном, чтобы Эмметт задобрил Роуз и уговорил ее на что-то, что нужно их дочери. Розали никогда не понимала, к чему нужны такие длинные пути к ее одобрению, но комедию не ломала. Она не была против всего этого, потому что ее муж с подачи Лили задабривал ее даже слишком хорошо, чтобы от этого отказываться. Все всегда оставались в выигрыше.       Это простенькая схема всегда безотказно работала, с учетом того, что Эмметт ни разу не догадался о ее махинациях. Вот только сама Роуз была куда более внимательной, чем ее муж. Она прекрасно знала, что Лили не отлипнет от него в ближайшие несколько минут, ластясь к нему словно кошка. В конечном счете этому она научилась у нее самой, и Розали грех было жаловаться. Яблоко от яблоньки…       — Как твой ресторан? Еще на плаву? — поинтересовалась младшая Хейл, смотря на него из-под опущенных ресниц.       Эмметт тяжело вздохнул, почесывая макушку, и скривился.       — Да не особо. Уволил половину сотрудников, а новые все никак не идут на собеседование. Теперь я работаю за всех.       Роуз за их спиной хмыкнула, складывая руки на груди. Видела она, какое объявление об открытых вакансиях он дал в газету:       Ресторан La Bella Italia ищет:       крутых поваров, официантОВ (с нулевым размером груди, а то меня жена убьет), уборщиц, поставщиков и консультанта по бизнесу       Самая лучшая работа! Большая зарплата! Лучший в мире начальник!       Ждем только экстравертов, любителей пошутить и спорта.       Внимание! Халявщикам здесь не рады. Все же это работа, как никак.       Когда она впервые прочитала это, то не смогла сдержать улыбку, но узнав, что это не шутка и что он действительно разместил такое объявление в газете, озадаченно поджала губы.       Это была катастрофа.       Он даже не указал номер телефона и адрес, полагая, что все и так должны знать, куда нужно звонить и прийти. После этого Розали взяла все в свои руки и попросила в типографии перепечатать объявление, но новый тираж должен был выйти только в понедельник. А пока что Эмметту приходилось и вправду работать чуть ли не за всех, потому что рук не хватало, а в выходные особенно.       — Ему не мешало бы хоть раз взять в школе предметы по бизнесу, а не по дебатам, командным видам спорта и театру, — прокомментировала Роуз его явные неуспехи.       Ее советы и книжки, что она купила ему, он выбрасывал в мусорное ведро, желая справиться со всем сам. Вот только он был от этого всего так далек, что даже его собственные сотрудники начали принимать его на смех. Ей было тяжело видеть, как он расстраивается. Его желание дать людям достойную и классную работу почему-то никто из этих самых работников не воспринимал с энтузиазмом и одобрением, а лишь критиковал.       Нельзя быть «своим» для сотрудников, когда ты директор или руководитель, всегда должна быть дистанция и заработанный авторитет. Это Роуз поняла после того, как еще в Шотландии множество мужчин воспринимали ее в автомастерской как несерьезную особу всего лишь из-за отсутствия у нее между ног члена. Но она поставила всех на место. Ее зауважали. Ну или больше даже стали побаиваться, называя Гитлером в юбке, но в тайне обливались слюнями на ее аппетитный зад.       — Это все, в чем я хорош, — возразил Эмметт ей в ответ. — Да и эти предметы поинтереснее вашего бизнеса, там всегда что-то новенькое. Я по крайней мере не ныл все эти годы, что каждый урок мне осточертел до боли в мозгах. Да, утенок? — он подмигнул дочери и получил от нее согласный кивок.       — А в чем-то он прав, — поддержка от притихшего и слившегося с обстановкой Джаспера оказалась для всех слишком неожиданной.       Роуз только сейчас обратила на него внимание, вспоминая, что он еще не ушел, а значит, Лили пригласила его в гости. Они застоялись в дверях уже неприлично долго, и ей все же, как хозяйке, следовало загнать всех в гостиную, что она и сделала, кивая Уитлоку в сторону комнаты.       — Кто все эти годы любил ходить в школу, — продолжил эмпат, — так это Эмметт и Элис, остальные все это жутко ненавидят, — он последовал за сестрой и оказался в просторной гостиной, осматривая их квартиру и отмечая, что она была слишком обычной для такой любительницы вычурности как Роуз. Эмметт и Лилиан последовали следом, все же на секунду оторвавшись друг от друга, и уселись в обнимку на диван. — А Лили, кстати, пошла по твоим стопам.       — О да, у меня шикарные предметы, — соглашаясь закивала она. — Сажаем цветочки вокруг школы, дышу свежим воздухом, составляем натальные карты и читаем гороскопы, — Лилиан довольно улыбнулась, целуя Эмметта в щеку. Это он дал ей совет выбрать что-то попроще, но зато интереснее для нее.       Она наконец нехотя выпустила его из своих объятий и прильнула под крыло Розали, что сидела сбоку от нее.       У них на сегодня намечалась поездка в Сиэтл с последующим шопингом, чего Роуз ждала всю неделю. Они давно не проводили время вместе, поэтому собирались поехать сразу же, как Лили доберется до города, но что-то пошло не так. Розали не особо нравилось, что Джаспер был здесь. Если Лили теперь всегда будет его таскать за собой, то похоже ей придется установить четкие правила в доме. Она не имела ничего против Уитлока, но все же обособленность их небольшой семьи ей нравилась больше. Лилиан и так видится с ним в школе, проводит много времени вместе в доме Калленов, Роуз тоже хотелось провести хотя бы несколько часов наедине со своей дочерью без лишних вампиров поблизости.       Поэтому ее настроение упало, когда Лили предупредила ее, что Джаспер поедет с ними в Сиэтл. Она недовольно покосилась на дочь, от чего та растерянно заморгала, прикусив губу. И все же Роуз пришлось взять себя в руки и выдавить из себя улыбку, согласившись. Ей не хотелось устраивать скандал перед братом.       — Я тут же оставлю вас, — эмпат поспешил сгладить неприятные чувства сестры, — мне нужно к Дженксу по делам, и я могу вернуться в Форкс на своих двоих. Так все равно будет быстрее, — Розали перевела свой взгляд на холодный и цепкий прищур Джаспера. Конечно, от него не утаилось, что она вела себя с ним чересчур предвзято и пренебрежительно.       Она немного оттаяла, понимая, что Лили все же не стала звать его с ними за покупками, и слегка расслабилась, кивая ему.       — Да чего ты как не родной, оставайся у нас на ночь, — тут же вопреки желанию жены предложил Эмметт, потирая ладони. — Пока Лил будет спать, мы порубимся в видеоигры, а то мне не с кем.       Джаспер покачал головой, ощущая вновь возрастающее недовольство сестры. Она его и не скрывала, хотя внешне была абсолютно спокойной и приветливой. Тут Уитлок задумался, а знала ли она вообще, что Лили теперь не включает свой дар и ему вновь было известно все, что чувствует она?       — У меня есть дела, — и все же он не планировал оставаться наперекор желаниям Роуз.       — Да какие у тебя могут быть дела? Ты там небось по ночам со скуки с ума сходишь, да еще и в соседней комнате Эдвард от досады об стенку бьется, что он слишком меланхоличный, слушая свою похоронную музыку.       Кривая ухмылка появилась на лице Джаспера, про брата он был прав. Эдвард и вправду достал всех грустной завывающей музыкой, что лилась из его стереосистемы.       — Я подумаю, — кивнул он, надеясь вскоре отказаться от приглашения, и тут же сообщил о том, что им пора ехать.       Лилиан проспала всю дорогу до Сиэтла, наверстывая упущенные часы сна, поэтому Розали все же сменила свое недовольство на милость, расспрашивая Джаспера о всякой ерунде. Он никогда не был особо словоохотлив, поэтому по большей части говорила она сама, чтобы не заскучать. Главной темой, как ни странно, был Эмметт, потому что обсуждать Лили при ней же самой она бы не стала, пусть та и спала, хоть и не очень крепко. Вампирша, чуть поскрипывая зубами, попросила его повлиять на Эмметта в плане бизнеса. Ее он не слушал, но брата с большим опытом ведения дел в семье — мог. Роуз не особо волновали люди, которые в итоге останутся без работы, как сам муж, что воспринимал это все как очередную игру. Ему, как вампиру, нужно было быть втройне осторожным, но он, казалось, не замечал возможного риска. Не видел, что его странное поведение может вызвать ненужные вопросы. А его недавняя взятка инспектору чуть было не стоила ему разборок с полицией, повезло, что Роуз была в этот момент рядом и все разрулила.       — Ты понимаешь, он совал ему деньги под нос со словами «Да бери ты, я человек простой, знаю, что все берут и так положено. У меня денег много, еще могу дать, мне не жалко». И, черт возьми, Джаспер, — ее голос слегка сорвался, но тот же утих, когда Роуз вспоминал о спящей дочери, — я думала нам придется убить этого мужчину и избавится от тела, — она покачала головой. Ее рука автоматом потянулась к печке, убавляя ее, чтобы Лили было чем дышать. В салоне стало слишком жарко. — Он покраснел как рак, оскорбившись, но увеличенная в десять раз сумма любого заставила бы поступиться принципами. Хорошо, что я взяла пачку денег из дома, иначе бы беды было не миновать. Я прошу тебя, Джас, — вампирша повернулась к нему вполоборота и пристально посмотрела, заставляя его на секунду оторвать взгляд от дороги, — повлияй на него. После того, как мы обособились от вас, слово Карлайла и Эсми для него ничего не значит, он думает, что справится со всем сам.       Джаспер от всего этого был, мягко говоря, не в восторге. Эмметт никогда не отличался особой любовью к упертости, но вот его излишняя любовь к людям порой мешала. Он не был против того, чтобы интегрироваться в общество и казаться своим, возможно, поэтому он и заигрался.       — Хорошо, — согласился он, приподнимая ладонь с руля и успокаивая ее жестом. — Я поговорю с ним, но не уверен, что он меня послушает. Боюсь, тут могут понадобиться более радикальные меры.       Роуз кивнула, но этого ей было мало. Если она хотела, чтобы он и вправду повлиял на Эмметта, то ей следовало рассказать ему больше.       — Лили завалила экзамен по вождению, — продолжила она, — и он подкупил кого-то в автошколе, пообещав бесплатно кормить какого-то мужика и его семью каждые выходные в ресторане. После этого он думает, что деньгами можно решить все проблемы.       Джаспер усмехнулся, посмотрев на спящую Хейл в зеркале заднего вида.       — А я все гадал, как она сдала на права, не умея толком ездить.       Розали раздосадовано поджала губы.       — Она безнадежна в этом, — как бы больно и неприятно ей ни было это признавать, но это была правда. — Все полтора месяца она только и ходила в автошколу, занимаясь там с утра до вечера, но, может, это не ее? Я знаю, что ей это не нравится и что она села за руль только из-за нашей всеобщей любви к машинам. Может, это все слишком давит на нее? — очередной обеспокоенный вдох сорвался с ее губ. — Я ее не узнаю, она совсем от нас отдалилась.       Грусть, что заполнила Джаспера в следующий момент, ощущалась как своя собственная.       — Просто дай ей время, Роуз. Не знаю, что там случилось у нее в прошлом году, но она и вправду сама не своя, но потихоньку оживает, — и усмехается. — А насчет машины, лучше пусть витает в своих гениальных мыслях, смотря в окно, там ей куда комфортнее. Тебе ведь нравится скорость, вот и вози ее.

***

      Они приехали в город ближе к двум и расстались. Джаспер ушел по своим делам, оставляя их одних, а Хейлы направились в самый большой торговый центр Сиэтла, перед этим пообедав в кофейне.       Пока Лили поедала тыквенный суп, рассказывая о прошедшей неделе, Розали отмечала, что ее дочь и Джаспер довольно сильно сблизились. Она с таким энтузиазмом рассказывала о каждой шутке и интересных моментах с ним, что Роуз начала изнутри поедать материнская ревность. Вроде бы она должна быть рада, что у Лилиан все потихоньку налаживается, но привычка быть чуть ли не центром мира для дочери была сродни зависимости, и оказываться на периферии для нее было мучительно больно и обидно.       Тяжело было понимать, что ее собственное присутствие в этот период жизни было в каком-то смысле лишним для Лилиан, оно было необходимо, но минимально. Настолько, чтобы та могла чувствовать себя любимой и одновременно свободной.       Прошло то время, когда они обе нуждались друг в друге чуть ли не двадцать четыре часа в сутки, и каждый год жизни урезал это время еще сильнее. Настанет день, когда Лили окончательно упорхнет из-под ее крыла, создавая свою семью. Роуз непременно казалось, что в этот день случится катастрофа, которая разделит ее жизнь на "до" и "после". Нет, она понимала, что они скорее всего и дальше будут жить одной большой семьей Калленов, но больше не будет ее маленькой малышки. Все уже не будет так как раньше…       Гадкий голосок внутри шептал об эгоистичном желании подрезать ей крылья, забрать и увести ее на край света, никому не отдавая. Но демоны давно шепчут ей свои искушения, что толку от них, когда она научилась их не замечать? Она должна помочь ей, должна быть рядом и давать советы, позволяя расправить крылья и превратиться в прекрасного лебедя.       Розали говорила о своих страхах Карлайлу, съедаемая волнением, что он ее не поймет, но он всегда знал, что нужно сказать. Он всегда понимал ее, вопреки всему. Он полагал, что ее работа как родителя теперь заключается в том, чтобы радоваться успехам дочери, позволяя ей идти своим путем. Эсми же, услышав о ее муках, посоветовала ей стать для Лили подругой, современной мамой, что смогла бы быть ей опорой. Но Роуз претила эта мысль. Она сама не поняла почему, но она жутко разозлилась из-за этого совета. Из-за понимания, что между ними слишком большая стена, которую собственноручно выстроила ее дочь. И как бы она ни пыталась пробиться через нее, Лилиан ее не слышала, словно в ее ушах были беруши, заглушающие любые звуки. Любые откровения и разговоры случались лишь после чего-то ужасного, только беды вынуждали Лили открываться матери, а затем снова поселяться в своем мире.       Розали не понимала, что ей делать дальше. Даже сейчас, в магазине, она разрывалась на части между тем, чтобы взять как обычно все в свои руки и тем, чтобы позволить ей самой выбрать хоть что-то. Лилиан никогда не была против того, чтобы они с Элис покупали ей одежду. Ей нравилось носить ее, но не выбирать, она всегда с удовольствием перекладывала это на их плечи, но сейчас… Если ее дочь хотела стать увереннее в себе, то пусть и решения, даже такие маленькие принимает сама. Так было правильно, а она подстрахует и будет рядом. Роуз улыбнулась своим мыслям.       Она молча отошла в сторону, наблюдая за дочерью на расстоянии двух метров, но уже спустя полчаса поняла, что у Лили абсолютно нет проблем с выбором хорошей одежды. Ее руки загребали все самое интересное и модное, вопреки ожиданиям Розали. Ее советы абсолютно не требовались, хотя Лилиан из уважения все же иногда спрашивала что-то.       В итоге все вышло совсем не так, как Роуз ожидала: если Лили наслаждалась процессом, то сама она поселилась в собственных сомнениях еще сильнее. Ощущать себя абсолютно ненужной было странно. Она совершенно не знала, куда себя деть, и все, что ей оставалось, — рассеянно присматривать что-то для себя.       — Ты какая-то молчаливая, — заметила Лили в примерочной, когда на третий ее образ Розали ответила скупое «отлично».       — Да ты и без меня неплохо справляешься, — она категорично оглядела юбку-карандаш, которую никогда бы в жизни не взяла примерить, но из-за мыслей о дочери она нахватала всякой ерунды, чтобы руки были заняты. Теперь же ее лицо кривилось от собственной глупости: и как только она вообще такое могла взять? Элис бы подняла ее на смех.       — Я наметала глаз, — покрутившись вокруг своей оси, Лилиан удовлетворенно кивнула, рассматривая себя в зеркале. — Мы с Карли в прошлом году каждую неделю ходили по магазинам. Я была ее личным стилистом, используя все знания, что подцепила от вас с Элис, — скрывшись за шторкой, она принялась примерять следующий наряд.       Розали так и осталась стоять в ужасной юбке, гипнотизируя плотную ткань примерочной, за которой скрылась ее дочь. Видимо, все же Лили стала намного более самостоятельной за последний год, чем ей казалось.       Все дети вырастают и становятся самостоятельными, сепарируются от родителей и начинают жить своей жизнью. Это естественно, пусть и болезненно. Но это не умоляло того факта, что это было для нее безумно тяжело. И если она хотела быть важной и нужной, то ей следовало пересмотреть свое отношение к дочери. Стать той, кто смог бы разговаривать с ней на равных, может тогда бы Лили смогла больше доверять свои сокровенные мысли?       — А как тебе это платье? — Лилиан резко одернула шторку, вытягивая Розали из раздумий, и смущающе улыбнулась. — Оно простое, — словно оправдываясь за свой выбор, пояснила она, ища одобрения, — но мне всегда нравились v-образные вырезы. Думаешь, мне идет?       Ее глаза смотрели на Роуз с надеждой и легкой нервозностью. От ее былой уверенности не осталось ни следа. Какое-то платье выбило ее из колеи буквально одним своим существованием. Такая разительная смена была странной, но, кажется, Роуз догадывалась, с чем это связано.       — Оно для чего-то особенного? — поинтересовалась она, улыбнувшись.       — Да, я… хм, — от неуверенности она перекатывалась на месте с мыска на пятку. — Я думала, что может Джасперу понравится. Но, ну не знаю… — Лили замолкла, начиная сутулиться. — Мы хотели сходить вместе в музей. Оно не должно быть очень вычурным, но мне хотелось, чтобы оно было особенным хоть немного.       Розали тепло улыбнулась, подходя к ней и приглаживая складку на ключицах. Она попросила ее покрутиться вокруг себя.       — Это не твой размер. Оно сборит сзади в талии и на груди. Я принесу побольше, — ее холодные пальчики юрко упорхнули за ворот платья, находя этикетку с размером.       — Ай-ай, — Лили, смеясь, вздрогнула от ее ледяных рук. По ее телу прошлась едва заметная дрожь, и она поежилась. — Ну ты скажи про само платье, а не размер. Может оно не очень? — ее детская наивность все еще иногда сбивала Роуз с толку. Она была такой милой, когда сомневалась в себе.       — Думаю, ему понравится. И выпрями волосы, — накручивая на палец локон ее волос, добавила Розали. — Мы как-то с ним поссорились лет сорок пять назад. Вывести Джаспера на поток словесной брани не легко, практически невозможно, — лукавая улыбка застыла на ее губах. — Но в те годы я его совсем не понимала и играла порой ему на нервах, лишь бы он снял свою маску безразличия. И вот в один из дней он сказал мне, что ненавидит кудрявых, потому что все они бестии.       Лили рассмеялась, представив себе эту картину. Выходило забавно. Вот только ей было теперь немного жаль, что все последние годы она специально по утрам накручивала локоны, чтобы быть похожей на Роуз. Все ее попытки выглядеть лучше привели к обратному эффекту. А вот если бы она об этом знала…       Она совсем ничего не знала о вкусах Джаспера, и это было первой стоящей зацепкой о нем. Ей безумно хотелось знать больше, но раздражать расспросами дальше она бы не стала. Хейл и так видела, что Роуз была не в восторге сегодня от присутствия Уитлока, поэтому решила, что всему свое время. Лучше дозировать свои вопросы, чтобы не раздражать ее.       Целуя Розали в щеку, Лилиан поблагодарила ее за совет и перевела тему в другое русло.       После этого небольшого разговора шопинг пошел веселее. Лили, конечно, не стала наряжать ее во всякие глупые вещи, хотя очень хотелось увидеть мамочку в нелепой одежде и оставить себе после этого фото на память. Так она делала только с Карли. У нее была целая шкатулка с их общими фото. Полароид был ее лучшим другом в прошлом году, и она истратила столько кассет для него, что можно было заполнить ими с три альбома.       Напоследок они зашли в магазин нижнего белья, и вот тут атмосфера между ними снова вернулась к прежней молчаливости и неловкости. Лилиан хотела под шумок слинять на другой конец магазина, но Роуз следовала за ней попятам, предлагая всякие хлопковые комплекты, которые она раньше любила.       Руки Лили, наоборот, тянулись к чему-то более женственному. У нее давно в гардеробе не было того, что предлагала ей Розали, но та об этом, видимо, не знала. И поэтому, когда она задала соответствующий вопрос, Лилиан закатила глаза.       — И когда ты стала носить кружевное белье? Раньше ты показательно выбрасывала такое в кучу вещей на благотворительность.       — Мне было четырнадцать, а сейчас шестнадцать, — и они с Элис смущали ее, мельтеша перед глазами всем тем, что в те годы ей было просто не нужно. То ли дело в пятнадцать, когда у нее появились первые отношения. Тогда-то она и переняла от своей подруги привычку покупать красивое нижнее белье. — Ты же не думала, что я до сих пор ношу трусы со зверятами и названиями дней недели?       — Пижаму же с пингвинами ты до сих пор надеваешь.       — Это совсем другое. Даже Карли говорила, что ее можно носить всегда, даже в сорок. Это удобно и мило, — она сняла со стенда очередной комплект изумрудного цвета и повертела его со всех сторон. Ей было некомфортно выбирать при Роуз такое, но дискомфорт стал ее теперь постоянным спутником, к которому следовало привыкать, если она хотела добиться хоть каких-то изменений в себе.       Спустя десять минут они подошли к отдельному стенду с трусиками. Розали снова пристально наблюдала, но Лили делала вид, что не замечает ее.       В отличие от излюбленной классики в этот раз она выбрала бразилиано и бикини.       — Стринги? — поинтересовалась Роуз, подцепив из горы одежды тоненькую тряпочку.       — С такой погодой, как в Форксе зимой, мне понадобятся только панталоны.       Розали понимающе улыбнулась.       — Тогда может эти?       — Мне не нравится красный цвет, слишком вызывающий.       — Ты посмотри какая красота, — тут же воскликнула Роуз, когда ее взгляд наткнулся на манекен с кремового цвета комплектом, что дополнял изящный пояс для чулок, переходящий в небольшой корсет, и сами чулки с кружевными подвязками. — Тебе так пойдет этот цвет. И все такое нежное, как ты любишь.       Лили кинула на него взгляд и мысленно согласилась, цвет и вправду ей бы подошел. Вот только…       — У меня такой уже есть, только голубой из прошлогодней коллекции, — она отвернулась обратно к стенду с трусами и замерла, понимая, что ляпнула.       Боже, кто тебя за язык тянул? — подумала она, морщась и надеясь, что Розали ничего не скажет, но тактичное покашливание говорило само за себя. И как Лили теперь станет объяснять ей, что купила такое просто за компанию, потому что Карли купила нечто подобное? Ну и потому что ей до жути оно понравилось.       — Лилиан Вера Хейл, и откуда у вас, позвольте узнать, такие вещи? — грозный голос матери она восприняла с неким мужеством. Тяжело вздохнув, она повернулась на верную казнь, но увидела лишь усмешку и задорный огонек в глазах вампирши. — Ну наконец-то в тебе проснулся интерес к таким вещам, я думала это никогда не случится.       Облегчение тут же затопило ее с головой, но вместе с тем и негодование.       — А чего ты тогда так пугаешь? У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди, — рука Лилиан показательно надавила на грудь под левой ключицей, морщась.       — И куда ты в таком ходила? — начала с улыбкой допытываться Розали, забирая из рук дочери очередные трусики, которые попались ей под руку.       Лили фыркнула в ответ.       — Скажешь тоже. Куда мне в таком ходить? — неприятное воспоминание кольнуло в груди. На самом деле она любила одевать его и вертеться перед зеркалом, думая о том, достаточно ли она сексуальная. Но после того, как Эдвард увидел это в ее мыслях, она убрала комплект куда подальше, в самый дальний угол своей огромной гардеробной. — Оно лежит для подходящего случая. Я его ни разу не одевала, так что никуда, — буркнула Лили и захватила первые попавшиеся в руки трусики и пошла в примерочную.       Роуз ослепительно улыбнулась, смотря ей вслед и радуясь тому, что хоть любовь к красивому нижнему белью передалась ее дочери, в отличие от машин, к которым она была слишком безразлична.

***

      После четырехчасового шоппинга они загрузили покупки в машину, и Розали предложила прогуляться в парке. Лилиан взяла в ближайшей кофейне какао и улитку с карамелью и корицей. Она прекрасно понимала, что ее ждет допрос или расспрос, смотря куда заведет Роуз ее любопытство. Новые подробности ее подростковой жизни слишком сильно взволновали вампиршу, чтобы она просто взяла и отстала от нее.       Они шли вокруг озера, рядом проплывали утки, и Лили отщипывала им редкие кусочки от своей булки. Где-то там далеко был Джаспер, что поехал с ними вместе в Сиэтл, чтобы встретиться с Джеем Дженксом. Если бы он был здесь, то может ей бы удалось избежать дальнейшей экзекуции. Но его не было, и она решила не оставлять все на волю матери и начать первой разговор, играя по своим правилам.       — Я перестала использовать дар дома. Папа посоветовал.       Розали выгнула бровь, с интересом посматривая на дочь. Кажется, кто-то кардинально взялся за себя.       Если она еще скажет, что начала заниматься спортом, то Роуз наверняка сразит сердечный приступ. Кажется, ее дочь настолько сильно влюбилась, что решилась на самые трудные для нее изменения в жизни.       — Помогает? — поинтересовалась она.       — Прошло только несколько дней, но, наверное, да, немного.       Лили покривила душой. На самом деле она не чувствовала каких-то изменений в себе, но для этого было еще слишком рано. Она, наоборот, все больше убеждалась, что ей куда комфортнее, когда никто не знает, о чем она думает или чувствует.       Всю неделю ей казалось, что они забирают у нее частичку ее самой. Ей не нравилось ощущать себя обнаженной и беззащитной перед ними, но больше всего перед Эдвардом. Дар Джаспера иногда и вправду очень помогал, ведь благодаря ему она смогла решиться на тот разговор, на который раньше бы никогда не решилась. Но в остальное время ее мучили страхи, с которыми она боролась. Даже сегодня с Роуз она переступала через себя, ощущая, словно каждое ее сказанное слово обнажает все больше участков ее тела, ее души. Это было тяжело, но все же какая-то часть ее этого хотела. Она хотела понимания.       — Ты уверена, что стоит действовать так радикально? — видя ее поджатые губы, растерянный взгляд, Розали и так поняла, что Лили просто храбрится.       — А как я еще наберусь смелости и скажу Джасперу о том, что он мне нравится? — Лилиан бросила очередной кусок булки в озеро, и тот нечаянно попал ничего не понимающей утке в голову. Она тихонько скривилась, едва заметно посмеиваясь.       — Может тебе просто нужно быть самой собой, и он влюбится в тебя.       — В меня?       Лилиан скептически выгнула бровь, и прежде, чем она продолжила, Роуз заговорила:       — Знаешь, когда мы только начали встречаться с Эмметтом я вела себя как капризная барышня, проверяя его на стальные нервы. Выставила все свои недостатки на всеобщее обозрение. И только после того, как он прошел огонь и воду, я стала спокойнее.       — Хм...       Это был довольно радикальный метод по мнению Лили. Не завидовала она в тот момент отцу, ведь Розали и вправду может быть невыносимой, наверное. Она никогда не видела ее в настолько плохом свете и поэтому была рада, что Эмметт разглядел за всей этой показной бравадой настоящую Роуз. Кто знает, что могло бы быть, спугни она тогда его окончательно.       — А если бы он бросил тебя? Неужели у тебя не возникало таких мыслей?       — Ну, тогда бы, наверное, было бы ничего страшного. Я бы махнула на него рукой, — Розали тепло улыбнулась, понимая, какой глупой была, и что могла прошляпить свое счастье. — Но мне точно хотелось знать, что он будет любить меня любую. И он это доказал и, кажется, влюбился от этого еще больше, сказав, что никогда со мной не соскучится.       Влюбленная улыбка озарила ее лицо.       Однако она не знала, что если бы не помощь Эдварда и Карлайла, что слезно умоляли Эмметта не вестись на это, то все могло бы сложиться иначе. В то время она настолько сильно переборщила со своими проверками и бзиками, что вампир и вправду подумывал над тем, чтобы опустить руки и сдаться. Он до сих пор не признался ей, что телепат сливал ему все ее мысли и успокаивал после каждой выходки. Но за все годы жизни с ней Эмметт не пожалел, что прошел сквозь огонь и воду ради нее.       — Тебе не нужно становится кем-то другим, чтобы ему понравиться. Будь самой собой.       Лили покачала головой. Она сама себе такой не нравилась, будь у нее чуть больше смелости и уверенности в себе, тогда она бы, возможно, отстала от себя. А может нашла бы еще за что уцепиться и еще, и так до бесконечности, как делали многие в этом мире. Но ей хотелось верить, что ей хватит таких малых перемен, чтобы почувствовать себя счастливее.       — Как же тогда он посмотрит на меня под другим углом? Я всего лишь его «самая лучшая сестра на свете», — процитировала она недавние слова, что сказал ей вампир. Конечно, роль замечательная, но она слишком далека от "моей девушки" или хотя бы «привлекательной девушки».       — Джаспер не маленький мальчик, он прекрасно знает, когда с человеком хорошо, потому что это твой брат или сестра и когда есть нечто большее. Просто чуть помоги ему, — она остановилась у свободной скамейки и присела, утягивая Лили за собой. Так было куда удобнее общаться. — Можешь, например, почаще одевать платья и подкрашивать ресницы, показывать, что ты маленькая женщина, что пылает любовью и желанием.       Смех Лили заполонил собой всю округу, пугая сидящих под лавкой голубей. Она закачала головой от абсурдности ее слов.       — Если я буду пылать желанием и любовью, то об этом будут знать все в доме.       — Вот именно, лучше уж пусть все знают, чем наоборот. Карлайл сказал, что подавление сексуальности в подростковом возрасте может потом вылиться в большие проблемы, — Лилиан тут же закатила глаза. — Он не стал говорить с тобой на эту тему, но я обязана объяснить тебе некоторые моменты. Это нормально в твоем возрасте и при нынешнем социальном развитии общества думать о сексе, мастурбировать, смотреть порно, — она повторяла все то, что ей успел объяснить Карлайл в одном из телефонных разговоров. — Ты хотя бы изредка фантазируешь о своем первом разе? Меня пугает, что ты хочешь стать вампиром, не попробовав ту часть жизни, что подразумевает собой занятие любовью.       Лили покраснела, отворачиваясь. Что ж, было глупо думать, что Карлайл не рассказал ей о том разговоре, но тем не менее она была готова провалиться сквозь землю. Карлайл тактично смолчал, а Роуз будет ковырять ногтем ее рану, пока не разворотит осиное гнездо.       Конечно, она фантазировала, раньше. Но только на уроках в школе, когда жила на Аляске. Единственное место, где можно было свободно думать о таких вещах. Но потом и этой возможности не стало. И все из-за Эдварда. Он как-то подловил ее на фантазиях и сказал, что ей рановато о таком думать, да еще и в таких подробностях. Говорил о грехе и целомудрии, приводя в пример Карлайла и Эсми, говоря, что они бы точно в ней разочаровались, узнай о чем она думает в пятнадцать. Ей было настолько неловко, что она не разговаривала после этого с ним две недели. С тех пор она даже в школе боялась об этом думать.       Но это не значит, что ее фантазии остались только фантазиями. Запретный плод всегда сладок и манит так, что хочется попробовать. Она как-то позволила своему бывшему парню зайти чуть дальше, чем обычно. Его рука в ее трусиках творила что-то невероятное, а она сама от этого настолько осмелела, что даже потрогала его член сквозь ткань джинс, но на этом все и закончилось, потому что позвонил Эдвард. Настойчиво. Раза три. Он на прямую ничего не сказал, но она догадалась, что он знал, чем она занимается. После таких вмешательств в свою жизнь она решила, что может и вправду пятнадцать слишком рано для таких экспериментов. А затем они с парнем расстались, и Лили было не до этого.       — Я чего-то не знаю? — покашливание Роуз вывело ее из задумчивости, заставляя потупить взгляд вниз.       — Эдвард назвал меня испорченной в прошлом году, поэтому больше я об этом всем не думаю.       Она тут же вздрогнула от резкого звука ломающегося дерева. Рука Роуз с силой сжала край лавочки, превращая его в труху.       — Я убью этого гада, — взревела Розали, распугивая напротив идущих людей. — Я не растила тебя с таким количеством комплексов и сомнений в себе. Что еще он сделал за последний год?       Ее гневный тон испугал Лили, и она уже пожалела, что рассказала об этом, видя, как это подействовало на вампиршу. Ей действительно стало страшно за брата, потому что в этот раз он мог оказаться не только без руки, но и без чего-то еще. Но и держать все это в себе она не могла, это съедало ее изнутри, ей просто необходимо было выговориться.       — Он следил за мной, чтобы ничего плохого не случилось. Постоянно. Элис попросила его присматривать за мной, но он похоже воспринял это как знак следовать за мной по пятам. Однажды он и вправду спас меня от одной неприятности, но…       Ее голос затих. Лилиан разрывали сомнения, а стоит ли рассказывать дальше? Сейчас получалось, что она очернила Эдварда, но она ведь тоже была не ангелом. Роуз должна видеть всю картину целиком, пусть даже это может заставить ее разочароваться в ней.       — Как же он меня достал, — возобновившееся причитание вампирши только усугубляло муки Лили. — Ей богу, я оторву ему его член, потому что он ему ни разу в его вампирской жизни не понадобился, так пусть же не понадобится никогда.       — Но я ведь тоже хороша, — перебила она ее, чувствуя, как в уголках глаз собрались слезы. — Я не все тебе рассказывала, я не с обычным парнем встречалась, а с музыкантом, рокером. И мы не только обнималась и целовалась, ходя за ручки. Мы были немного близки однажды. Мне было интересно, какого это, но мне до жути стыдно, что я делала это все из любопытства, — слезы затуманили ее взгляд и она смахнула их, растирая по щекам. — Не потому, что у меня были какие-то чувства, они конечно были, но я всегда думала о Джаспере. Представляла его, что это он меня касается. Это ведь была возможность набраться опыта, не быть такой невинной и ничего не знающей в его глазах…       Она всхлипнула и почувствовала, как холодные руки обнимают ее, а затем она уже была прижата к твердой груди. Пальцы Роуз перебирали ее волосы и поглаживали по спине, успокаивая. Вампирша пристально смотрела вдаль. Ее дочь так боялась рассказать о такой глупости, думая, что это трагедия, что у нее не осталось внутри никаких чувств, кроме как желания покалечить и убить одного вампира. Она безусловно была расстроена, что Лили ей врала, вернее сказать, утаивала многое, но она не стала зацикливаться на этом. Это мелочи по сравнению с тем, что натворил Эдвард.       — Есть еще, что я должна знать? — поинтересовалась она, стараясь говорить мягко.       Лили, всхлипывая, закачала головой.       С минут пять они так и сидели, пока младшая Хейл не набралась смелости посмотреть Роуз в глаза.       — Ты злишься? — два единственных слова, на которых ее сейчас хватило.       — На тебя ни капли, только четвертинку, — она, пересилив себя, улыбнулась, сжимая ободряюще ее ладонь. — Лили, я думала, что мы настолько сильно задушили тебя этой темой в детстве, что это возымело обратный эффект. А это всего лишь столетний девственник решил поучить тебя жизни, — Розали прикрыла глаза, пытаясь совладеть со своими эмоциями, что рвались наружу. — Да переспи ты даже с тем парнем, я бы и на сотую долю не была так зла на тебя, как сейчас на него.       Кажется, Джаспер все же очень кстати сегодня приехал к ним. У нее уже созрел план того, как кроваво закончится сегодняшняя ночь. Ей точно никто не станет мешать, в этом она была уверена.       — Но ты всегда говорила о чувствах. Что встречаться нужно только по любви.       — Лили, я давно привыкла, что Эмметт относится к своей жизни как к игре, а ты как к эксперименту. Вы похожи, этого у вас двоих не отнять, — ворчание в ее голосе подняло Лили настроение со дна марианской впадины до уровня воды в океане. — Это, конечно, не то, чему я тебя учила, но это твоя жизнь. А Эдварду с этой самой минуты вообще запрещено находиться рядом с тобой. Уж я об этом я теперь позабочусь…