Послушай тишину, в шумной компании

— Когда ты идёшь на выписку к врачу? — спросила Хистория. — Через пару дней. — Отлично, — воскликнула Зое. — Значит, как раз это время сделаешь всё нужное. Хистория, в недавней с Лин встрече, пригласила её во дворец, но для девушки была полная неожиданность, что с ней поедет главнокомандующая. — Можете объяснить нормально чего вы от меня хотите? — спросила Лин. — Ты же знаешь, что мы перевезли все приюты из Подземного города на поверхность, — начала Хистория. — Да. — А с детьми на улицах возникли проблемы, — Хистория ненадолго задумалась, будто решая, как деликатнее поднести новость. — Многим бандитам не нравится это. Ведь мы забираем у них товар и новых членов их группировок. И они стали их убивать или красть. Особенно одна группировка, что это начала. От неё нужно избавиться. — А полиция? — Не справляется, — коротко ответила королева. — Как всегда. И как я понимаю вы хотите, чтобы я помогла? — Да, у нас миссия через пару дней и просить об этом Леви или кого-то ещё не стоит. Тем более ты хорошо знаешь те места, — сказала Ханджи. Для Лин было это не простое решение, так как дело опасное. Спускаться в Подземный город не хотелось, тем более одной. Но дети. Совесть не позволит отказаться. — Ладно, но об этом никто не должен знать. Ни Леви, ни Армин, ни кто либо ещё. — Отлично, вот как раз тебе разминка будет перед боем с титанами, — усмехнулась Ханджи. — Только вот непонятно, что хуже титаны или люди. Люди. Определённо люди сто раз в хуже. Ведь как выяснилось титаны — это тоже люди, только безмозглые. Для всех Лин была в гостях у королевы с обсуждением на счёт Подземного города, но сама она спускалась в него. Теперь на несколько дней она становится его гостьей. Вновь, спустя почти год спускаться было страшно. Скорее всего из-за того, что Лин теперь одна. Ни Леви, ни кого либо ещё рядом нет. Лишь она и УПМ с ремнями, что впивались в тело оставляя новые опечатки на коже. Впервые полностью одна здесь и если что случится, никто не поможет. Идти снова по этим грязным улицам, не видеть солнце над головой, везде грязь и трупы животных. Это так непривычно. А люди живущие здесь и не видели другой жизни. Угрюмые лица, нищета и бандитизм сразу же начинают иметь смысл. Кто захочет так жить? Лин шла, будто по воспоминаниям. Ничего не поменялось. Где они обычно покупали хлеб стояла огромная очередь, как всегда, здания становились только хуже и плесневее, а дети так же пытались выжить, что-то украв или попрошайничая. Именно такая ситуация сейчас происходила на главной площади. — Вон отсюда! Всех клиентов мне распугиваешь! — мужчина взял за волосы девочку, швыряя её в лужу грязи. — Ну, глухая что-ли?! — Хватит. — А ты кто? — Это сейчас не важно. Зачем ты так делаешь? — А ты что в не своё дело лезешь? — А ты зачем ребёнка бьёшь? Она же ещё совсем маленькая. — А надо понимать сразу. А то вырастут такие как ты, что с первого раза не понимают, — он достал нож, идя на Лин, но та ловко увернулась, ставя тому подножку и заставляя его упасть. — Ах ты сволочь. Он попытался встать, но Лин пнула его по голове, да так что он отлетел. — Беги, — велела она ребёнку. Мужчина снова накинулся на Лин, но та снова поставила подножку. — За ногами вообще не следишь, — усмехнулась Лин. На что мужчина встал отхаркнулся, совершая последнюю попытку нападения, размахивая ножом, но девушка увернулась и ударила по его корпусу, отбрасывая его на землю последний раз. — Вау, — хихикнула женщина. — Нормально ты его уделала. О, привет. Сначала с непониманием, а потом с разочарованием Лин повернулась. Перед ней стояла Вероника. Она ни капли не изменилась. Лишь наряд другой, но такой же вызывающий. Красное платье, длинными сапогами, что были очень позожи на армейские. Все это очень гармонично шло с её волосами. — Ага, — сказала Лин и пошла дальше. — Эй, — женщина пошла за ней. — Зачем ты здесь? Я думала вы с Леви на поверхности живёте. — Да, — коротко ответила Лин. — Но у меня появились здесь дела. Так я пойду. — Не, не, не. Стой, такой шанс с тобой поговорить. Я тут долго думала после нашего разговора. Ну тогда почти год назад. И поняла, что мне жутко интересно, что у вас в жизни происходит. — Да, а я как терпила забуду все обиды и всё тебе расскажу. Может тебе тогда сразу кошелёк отдать? — Ну не будь такой вредной. Тебе что, никогда не было интересно кто твоя мать? — Было интересно до дня, когда тебя увидела. После этого поняла, что лучше бы дальше жила в неведении. — Обидно вообще-то. Тебе что, Леви совсем ничего не рассказывал обо мне? — Нет, говорил, что ты очень часто в неприятности попадаешь. — Я бы назвала это приключения. — Как хочешь, а я пойду. — Ещё увидимся, — улыбнулась она, махая рукой в след Лин. На что та постыдно надела капишон плаща. Лин пошла по знакомой тропе, по которой ходила так давно. Найдя свой пункт назначения, Лин лишь удивилась как здание хорошо сохранилось. Будто за ним всё это время ухаживали. Зайдя внутрь, она увидела кучу пыли, разбитое стекло и открытые шкафы. Похоже здесь всё же кто-то был. Образ в голове дополнился воспоминаниями о прошлой дизни. Здесь был её дом. Здесь когда-то была семья, что давно нет. Тяжело вздохнув прикрыв глаза, она вспомнила какого это было. Лёгкая улыбка появилась на лице. Грустная, но улыбка. Лин пошла ко окну, но что-то хрустнуло под ногами. Это была швабра, а точнее то что от неё осталось от потасовки десятилетней давности. Она ведь тут познакомилась с Эрвином. На душе было тяжко. Лучше не думать о Эрвине, а то она так никуда не пойдёт сегодня. Бросив мешок с малым количеством вещей, на всякий случай, и пропитанием Лин вышла, думая куда пойти в первую очередь. Банда, с которой нужно разобраться, имела большое влияние в городе. Значит о ней часто болтают. А где люди чаще всего распускают язык? Правильно, в барах и забегаловках. В один из них Лин и направлялась. Как рассказывал Фарлан, там давали лучшее из худшего и дешевого пива, которое мог позволить себе кто угодно, а значит и информации будет больше. Дойдя наконец до трактира и пять раз убедившись, что она пришла в правильное место, она зашла внутрь. Внутри было довольно чисто, куча столов и барная стойка в дальнем углу. Где она сразу же заказала себе пиво, чтобы не вызывать подозрений. Усевшись, Лин стала наблюдать за обстановкой. Вроде все даже как на поверхности. Кто-то где-то хихикает над чем-то, кто-то пьёт в тишине один за дальним столиком, а кто-то празднует на все свои деньги угощая. Аккерман провела там чуть ли не целый день, слоняясь по заведению и слушая разговоры, но ничего путного не услышала. Теперь думает пойти в ночлег или идти в другое место, потому что на неё уже хозяин грозно смотрит. Только она об этом задумалась, как её заинтересовали двое мужчин неприятной внешности. Потому что, как только они зашли все напряглись и зашептались пуще прежнего. Аккерман подсела ближе к ним, но тем, казалось, было по боку. — Говорят, что дело плохо кончится если полиция принимает меры, — сказал один из них. — Не ссы. Когда полиция что-то значила здесь? — ответил второй. — Были же случаи. Тот же парнишка на УПМ, которого поймали. И тем более королева же там новая. Думаю, вряд ли она это так оставит. Лин не подозревала, что о шайке Леви до сих пор говорят. Хоть они и имели свою популярность среди молодёжи, но чтобы до сих пор только они пользовались УПМ. — И что? Пошлёт она кого-то. Убьём и дело с концом. Сэм, ты слишком параноишь. — Привет, — послышалось под ухом Лин. На что она невольно вздрогнула. Совсем внимание потеряла, слушая их. — Ты чего так пугаешься? Мать родную не узнала? — усмехнулась Вероника. Она села рядом и отпила из её кружки. У Лин от такой наглости чуть рот не отвис, но придя в себя она всё же ответила: — Пх, опять ты. Что ты здесь делаешь? — Ну проходила мимо после очередного заказа, решила зайти может с кем-нибудь познакомлюсь, а тут ты! — улыбнулась она. — И ты решила ко мне подсесть. — Ну конечно. Это же так интересно, что ты снова здесь делаешь? Как жизнь молодая? Давай рассказывай. — Ещё чего, — Лин покосилась в сторону мужчин, что продолжали говорить, но теперь ей ничего не слышно из-за собеседницы. — Ну что ты такая бука, совсем как отец. Кстати, как он поживает? Меня не вспоминает? — Нет. Слушай ты действительно думаешь, что я сейчас тебе, как близкой подружке, все рассказывать буду? Или ты забыла, что бросила меня шестнадцать лет назад? Я занята так что отвянь. — И чем ты таким важным занята? — Вероника проследила за её взглядом. — А я поняла. Ты за кем-то следишь? А кем ты вообще работаешь? — Ты задаёшь слишком много вопросов. И отстань, мне тут не до тебя, от слова совсем. — Нет, мне интересно. И когда ещё поболтать с тобой могу. Так вот отвечаю на твой предыдущий вопрос. С кем не бывает. Но помни мне тоже тогда было шестнадцать. И единственное, что я тогда хотела это просто потрахаться. — Видимо приоритеты в жизни у тебя не поменялись, — Лин с каждой секундой злилась все больше. Потому что те два мужика допили свои заказы и явно собирались выходить. — Почти. Я живу как ветер, делаю что хочу и когда хочу. Зарабатываю как хочу, ем что хочу, трахаюсь с кем хочу. Так что не осуждай меня за мои взгляды. — Как можно быть такой безответственной?! — Лин подскочила со стола и поспешила к выходу куда только что вышли те двое. — Я, кстати, советовала бы тебе попробовать жить так же. Совершенно по-другому жизнь видишь, — на удивление Вероника быстро её догнала. — А за кем мы следим? — За не самыми хорошими людьми. Прям как ты, — Лин пыталась идти медленно, чтобы жертвы не заметили преследования, но злость и волнение так просили побежать. — Это было обидно вообще-то. Но мне интересно, так что пойду с тобой. — Ты серьёзно?! Тебя же убить могут, — не понимала Лин. — Я умею за себя постоять. Возвращаемся к нам. У тебя кстати секс был? — Нет. — А претендент есть? — Нет. — Не ври. Вижу, что есть, — усмехнулась Вероника. — И что с того? — Но мне же интересно. Он хоть красивый? Умный? В голове Лин невольно возник образ Армина. Её Армина. Голубые глаза, что ее встретят с улыбкой и обнимут. Крепко, крепко. А ей даже говорить ничего не надо. Вспоминая это Лин улыбнулась. — Красивый, — усмехнулась Вероника. — Чш. Ни звука. Это важная миссия, а ты увязалась как банный лист, — собралась Лин. — Ладно, ладно, помолчу пока. Они шли медленным шагом, стараясь не привлекать внимание, пока не те не свернули в переулок где их потеряли из виду. — Чёрт. — Надо свернуть налево, — сразу сообразила Вероника. — Там если пойти направо тупик. Лин не доверчиво посмотрела на неё, но всё же пошла налево. Пролезая через развалины здания и стараясь не шуметь, они вышли почти на окраину города. В далеке действительно были их фигуры. — Наверное всё же заметили, — снова сказала Вероника. — Надеюсь нет, а то будет жопа. Не хочу, чтобы кто-то видел, как я их убиваю. — Всё же спрошу зачем это тебе? Тяжело вздохнув Лин ответила: — Я служу в Разведкорпусе, как и Леви. Меня лично королева попросила разобраться с этим, потому что они похищают детей, чтобы их не отправили на поверхность. — То есть ты та из 10 людей, что вернулись, когда отбили Шиганшину? Из-за этого у тебя руки перебинтованы? — Да, — ответила Лин мельком взглянув на руки. Мужчины зашли в старое здание, что привлекало внимание своими габаритами. — Знаешь, что это? — Старый склад. Тут произошёл пожар пару лет назад, и он стал непригоден. — Хорошо. А сейчас тихо. Я не знаю какая у них будет первая реакция, надеюсь не убьют. — Оптимизм из тебя прям хлещет. — Чшш. — Молчу. Лин решила не использовать УПМ чтобы не привлекать внимание и не создавать лишний шум. Поэтому на крышу здания пришлось забираться по старинке. Сразу же вспоминались годы Кадетского училища, когда они залезали на деревянную преграду за которую почти негде зацепиться. Помогая Веронике забраться, чтобы это было достаточно тихо, они прошлись по крыше в которой была дыра, как раз из-за пожара. Сразу стали видны куча силуэтов мужчин, что связывали детей, надевая кляпы. Кто-то где-то торговался, кто-то просто курил и грелся, также были видны другие помещения, что были закрыты. Но скорее всего, здесь тоже кто-то был. — Что они делают? — Детей будущего лишают, — недовольно прошипела Лин. Людей было достаточно много, казалось Лин не справиться с таким количеством людей одна, надо просить подкрепление у полиции. Но она же не может их тут оставить. Она же такой же была когда-то. И ей помогли.. Нет, она не допустит их смертей. — И как ты собираешься их остановить? — спросила Вероника, выводя из мыслей. — Убью, — тихо ответила Лин. — Чего?! Стой! Ты видишь сколько их? А ты одна! — Убьют позовёшь на помощь. — А Леви? Это заставило Лин миг замереть. Она не может, отказаться. Уже согласилась. — Я знала на что соглашалась. Не позволю им делать это дальше. Лин прыгнула в эту дыру, создавая элемент неожиданности. Выпустив крюк из УПМ в одного из мужчин и доставая клинки в один оборот, она ранила несколько людей, распарывая животы. Послышались сразу же крики, ругательства и беготня. Кто пошёл на неё с ножом, а кто-то просто убегал. Но она не даст им убежать. Выпуская крюк в потолок, она переместилась к выходу предотвращая попытки побега, а по дороге размахивала клинками, убивая тех кто пытался убежать. Била без разбора в основном клинками изредка перемещалась, видя, что на неё нацеливают пистолет, предотвращая своё убийство. Дверь резко открылась, привлекая внимание Вероника с ножом в руках побежала на мужчину перерезая его горло. — Ты чего?! — Лин оттолкнула мужчину ногой, швыряя в него нож. — А ты что, думала я настолько беззащитная? Всю жизнь здесь живу и защищаться умею. Тем более, как я брошу свою дочку? Лин поморщилась от такого прозвища, но ничего говорить не стала. Людей становилось всё меньше и меньше. Общая паника очень сильно помогла Лин в наступлении. Так же она старалась действовать быстро, чтобы дети как можно меньше видели и слышали этого шума. — Вероника, освободи детей, — приказала Лин видя, что людей почти не осталось и они могут легко сбежать. — Проследи, чтобы все ушли! Увидев, как копна рыжих волос переместилась к углу где было большинство детей, Лин выдохнула. Некоторые неслись в рукопашную, но их ничего не спасало. Она никого не пощадит. Никогда. О прощении и милосердии с такими уродами и речи быть не может. Её не пощадили. — Не убивай! — просил последний. — Я сделаю, что хочешь! Только прошу! — Они ведь тоже тебя молили о благосклонности! И что, хоть кого-то пощадили? Тот медленно покачал головой. Лин быстро с ним расправилась. Как много лет назад в первый раз. С таким же гневом в глазах, быстро и без пощады. Но после. Ничего. Пустота захватывает душу, заставляя ноги дрожать, и в итоге сесть, опершись о стену. В голове звенело. То, что было так давно до сих пор ранит, будто это было вчера, заставляя сжаться из внутри. Ни слёз, ни криков, лишь боль и двинуться невозможно. — Эй? Ты чего? — Вероника присела на корточки, тряся Лин за плечи, но та не как не реагировала. — Воспоминания? — поняла женщина, смотря в опустошённые серые глаза. Та лишь кивнула. Вероника достала сигарету, прикуривая. — На, — она протянула сигарету прямо ей в рот оставляя считанные миллиметры, как бы давая выбор. Отказаться или нет? Лин так достало это чувство, что от бессилия примкнула к сигарете, втягивая. Противно было жутко, прокашлявшись, Лин пришла в себя из-за неприятного чувства в лёгких. В глазах снова появилась осознанность. Вероника лишь рассмеялась, забирая сигарету и затягиваясь. — Так и знала, что ты не куришь, — усмехнулась она. — Когда Леви стал читать нотации, что это вредно? — Когда я впервые спросила, что это, — откашлялась Лин. — Года в три. — Я же говорю он не меняется. Мы, когда время вместе проводили, мне надо было часа три до встречи не курить и во время. О обязательно не курить возле его дома. Он до сих пор такой чистюля? — До трясучки, весь штаб мыть заставляет. Это заставило обеих залиться смехом. Среди трупов, в крови, в грязи они смеялись словно ненормальные. Вероника успокоилась первая, продолжая курить, рассматривала своё дитя: — Красивое украшение, — показала пальцем на треснувшую птицу, что висела возле ключиц. — А? Это мне папа подарил на первое Рождество на поверхности, — улыбнулась Лин, вспоминая детство. — О у меня тоже есть подарок только от мамы, — Вероника подцепила золотую цепочку двумя пальцами, что скрывалась за одеждой. На цепочке висел небольшой кулон виде розы. — Это же целое состояние. — Ага, единственное моё сокровище и всей моей семьи. Обычно его передавали из поколения в поколение, но мать во мне разочаровалась, и я его спёрла, — объяснила она пряча цепочку. — Мда уж. Обстоятельства вроде разрядилась между ними двумя, а после её историй вроде не очень: — Расскажешь о чём вспомнила? Ты ведь из-за этого кинулась на них? — спросила Вероника. — А ты крайне проницательна. — Не переводи тему. Лин огляделась, ища повод уйти от темы, но, к неё несчастью, ничего в голову не шло. Тяжело вздохнув, ответила: — Да. В детстве мне было лет шесть семь, как и моему, на тот момент, единственному другу. Мы были в похожем положении, что и эти дети. И он пытался меня спасти, но я стояла как вкопанная пока его не убили. Лишь после этого я их убила. — Да уж. Как звали его хоть? — Том. Затянувшись ещё раз, Вероника протянула Лин и та повторила её действия. Всё ещё ужас как не приятно: — Знаешь в чём твоя проблема? — Ну поведай мне. — Ты живёшь прошлым. Стараешься никого не убивать без надобности, помогаешь всем и спасаешь. Хоть ты и стараешься прикинуться, что ты безразлична ко всему происходящему. Это не так. Ты до сих пор внутри та девочка, что не может ничего сделать. Может сейчас ты это не понимаешь. Но в будущем поймёшь и тогда твой мир разрушится. — Когда ты заделалась врачом для душевно больных? — Я просто секс люблю и болтать после него. И когда каждую ночь размышляешь с кем-то о сокровенном волей не волей начинаешь видеть больше. — А с папой ты тоже так делала? — Конечно. Он всё время говорил, чтобы я заткнулась и легла спать, а то из дома раньше утра выставит. — Своеобразная ты дама. — Да люди очень часто удивляются, когда слышат что-то такое от проститутки. Просто у меня не типичное представление о мире. По крайней мере, мне так мама говорила. — То есть принципы? — Да. Я с детства поняла, что могу умереть в любой момент, особенно здесь, поэтому стараюсь жить как в последний раз. Вот Леви так не считал. Он говорил, что надо жить так чтобы протянуть подольше. — И по закономерности умирают все кроме него. У меня так же. — Ты тоже живёшь по такому принципу? — Нет. Я стараюсь сделать так, чтобы люди вокруг меня были счастливы. — А ты счастлива? — Не знаю. — Подумай об этом. А теперь пойдём. Вонять начинает. Мне ещё этой ночью работать идти. Кряхтя Вероника встала, подавая руку Лин, что её приняла. — А сейчас куда, кстати? — Мне нужно возвращаться домой. С остальным без меня разберу... Послышался выстрел. Вероника упала на пол, испуская последний вздох. Выстрелил один из мужчин, что, видимо, был до сих пор жив, но это было ненадолго. Травма, что ему нанесли была смертельна, просто повезло пожить по дольше. — Так нет, нет, нет, нет, нет. Стой, ты чего? — кровь из женщины текла не останавливаясь. — Прошу не надо. Слёзы накатывали к горлу. Говорить уже сил не было. Теперь у неё точно нет матери. Хоть она, с горем пополам, обрела её сегодня. Жизнь кажется слишком жестокой. Зачем сначала давать и сразу же забирать? Чтобы что? Жизнь в их мире и так не сладка, а с каждым днём всё становится ещё хуже. Смерть и правда ничего не даёт, кроме страха, выбиваея цель у тебя из рук. Достало. Лин пройдясь по трупам собрала ножи, пересчитала, вытерла крови и убрала после плдошла к телу своей матери стянула с себя плащ, заворачивая туда тело и вынося его из здания медленно плетясь к кладбищу. Плевать, что увидят УПМ. Плевать, что будет. Дайте ей хоть тело нормально похоронить. Аккерман знала в округе лишь одно кладбище, туда и направилась. Сторожа как всегда не было, лишь одинокая лопата, что и нужна. Она не хотела идти в ту часть кладбища где похоронен её друг, но как назло место было только рядом с ним. На удивление рядом с его могилой была женщина. Сгорбившись смотрела на плиту, явно о чём вспоминая. Но Лин не хотела реветь ещё больше, поэтому просто стала рыть яму. Движения такие простые и постоянные, в них легко затонуть в свои мысли и воспоминания. — Кого хоронишь? — женщина подошла ближе к ней. Она не дала погрузиться в свои мысли и Лин даже не знала, как на это реагировать. Поблагодарить и послать. Но в итоге просто ответила, как есть: — Очень специфичную женщину, что вижу второй раз в жизни, которая по совместительству была моей матерью. — Я тоже была матерью. Лин продолжала копать, а её догадки осуществлялись в жизнь. Но выдавать, что она всё поняла не хотелось. — Это ваш сын? — О да. Хороший был мальчик. Всё время пытался меня защитить. Говорил, что как вырастет вытащит нас отсюда. Детские мечты, — усмехнулась женщина. — Как он умер? — Его убили работорговцы лет десять назад. С ним ещё подруга ещё была. Она настолько помню спаслась. Потом они мне помогали тело похоронить. — А как его звали? — Том. От этого имени всегда на душе было грустно и это раз не был исключением поэтому Лин на миг замерла прежде, чем продолжить копать. Она долго думала прежде, чем ответить: — Я уверена, что ваш сын был прекрасным человеком. И не заслуживал смерти. Яма выкопана, но радости от завершения дела нет. Лин подошла к телу, разглядывая его последний раз. Огненные волосы немного окрасились кровью, кожа приняла синий оттенок, а кулон, что висел на шее очень сильно контрастировал с этим. Спёрла. Чтож Лин продолжит традицию. Сняв кулон, она протёрла его руками от крови и положила в карман. Положив тело в могилу. Лин надела обратно свой плащ и кровь на нём нисколько не смущала. Теперь остаётся лишь закопать. — Знаешь, я долго винила себя за смерть сына, пока не поняла, что сама себе рою могилу, а он ведь этого не хотел, — сказала женщина прежде чем удалиться.