𐌿᧘ᥱннᥙцᥲ ᥱᴦ᧐ ρᥲɜуʍᥲ

В голове мелькают одна картинка за другой. Словно киноплёнка, словно слайды, каждое воспоминание играет свою роль. Начиная с рождения, первый крик, первое слово, первые шажки, первый смех, первая двойка, первый мат, первый неловкий поцелуй, первое разочарование… Ничего в нашей жизни не случается просто так. Всё имеет смысл быть. Воспоминания могут быть как хорошими, так и плохими. И у брата с сестрой тоже было немало хороших моментов. Стас был так рад, когда его мать приехала с маленьким живым комочком на руках. Женечка была тогда такой смешной, корчилась, была как маленькая гусеничка укутана в розовые пеленки. И хотя русоволосый мальчишка хотел младшего братика, младшей сестричке он был рад ничуть ни меньше. Когда десятилетий Станислав взял новорожденную девочку на руки и посмотрел ей в глаза… С этого момента всё и началось. Погребняк-старший всегда защищал сестру, оберегал её, запрещал общаться с плохими детишками из школы. И хотя он в воспитании был строже матери, Стас был гораздо внимательнее её. Он чувствовал связь между ним и Евгенией. Когда плакала она, больно на сердце было и этому мужчине. Когда же Женя улыбалась, то Стас мог с уверенностью сказать, что он самый счастливый мужчина на свете. Однажды, когда придёт время, Погребняк-старший увидит как его сестра станет чьей-то невестой, женой, матерью… Но ничего не изменит их отношений, ничто не разрушит их связь. Ещё когда родилась Евгения их со Стасом мать поняла, что дети будут так друг у другу привязаны. Дело в том, что брат и сестра родились в один и тот же день с разницей ровно в десять лет. Одна дата и время, минута в минуту, даже секунды совпадали. «Невероятно!», — говорили многие врачи которые принимали роды их матери как в первый, так и во второй раз. В любом случае, эта связь ограничивалась только этим. Погребняк-старший не мог предвидеть, где находится его сестра и что делает на данный момент. Но Стас очень надеялся, что с ней всё хорошо и скоро он снова увидит Женьку. Найти сестру и вместе с ней как можно скорее «пройти игру», выбраться из STEM и устранить Рувика. Если получится, было бы неплохо через Кидман и Администратора грохнуть. Это уже будет немалая помощь Майре и Себастьяну. Бедные родители уже не могут без своей малышки Лили, которую также вскоре будут использовать в качестве ядра. Мерзкие, грязные твари! Сейчас Погребняк-старший шёл с двумя людьми рядом и не мог прогнать из головы последние события. Он решил поторопиться, сделать искусственное дыхание детективу чтобы тот быстрее в себя пришёл, Коннелли за всем этим «поцелуем» наблюдал… Ладно, это всё ерунда, но… Неужели это кое-кому понравилось?! — Без комментариев, ладно? — кашлянул Оскару Стас косясь на ничего не понимающего Оду. Он ещё слабо соображал, да ещё и головная боль покоя не давала, но Джозефу просто чувство долга не позволяло на попе ровно сидеть сложа ручки. Именно поэтому мужчина поправил очки, проверил свой пистолет который Коннелли всё это время берег и шёл впереди патрульного и обычного мужика в чёрной толстовке. — Да я и не собирался ничего говорить, — всё не понимал смущения Стаса Оскар. Действительно, что тут такого? Один мужик другому искусственное дыхание неумело делал, это ж на поцелуй совсем не похоже! Чего тут краснеть? А вот Погребняк уже лицом на варёного рака был похож и мысленно прокручивал это раз за разом. — Ваша сестра в оранжевом, верно? — спросил вдруг Джозеф у Стаса, чем снова вогнал его в краску. Чёрт, Погребняк, соберись! Ты ж с ним не спал! — Ага, да, верно, — но когда Стас понял, что речь идёт о его младшей сестре, то тут же ринулся к Оде и стал глядеть по сторонам. Не найдя Женю взглядом, мужчина спросил громким шепотом: — Ты видел её? — Нет, просто уточнил. В последний раз я видел её у берега. Какой-то человек в капюшоне взял её на руки и унёс… — Джозеф замолчал на полуслове когда Погребняк-старший вдруг оживился. Схватив Оду за плечи русский мужчина уставился в его глаза сквозь стёкла и детектив видел, что сероглазый нервничал. Конечно, его страх за сохранность младшей сестры был обоснован, но Оскар и Джозеф были приучены сохранять спокойствие. Нельзя на эмоциях ничего совершать, иначе последствия могут быть плачевны как для тебя, так и для окружающих. — И ты молчал?! Ох, чёрт! Чёрт, чёрт, чёрт! — Стас оперся руками на дерево и стал беспощадно бить кулаками по его стволу. Он понял сразу кто мог забрать Евгению и это не радовало русоволосого мужчину. По его мнению, Рувик сейчас может вытворять с Женей что только его мыслям угодно: от моральных пыток до физических. А любимая сестричка Стаса Женечка только и сможет, что плакать и звать на помощь брата. «Не уследил!.. А теперь она в кровавых руках этого ублюдка! Только попробуй обидеть мою сестру, сукин сын, ты очень пожалеешь!», — Стас зашипел, а рука снова сунулась в карман джинсов и сжала рукоятку ножа. Погребняк-старший мог бы представить, как вонзит нож в глотку Викториано ради сестры. Жаль, что последний уже мёртв благодаря Администратору и «Мёбиусу». — Слушай, ты так своей сестре ничем не поможешь. Надо успокоиться и идти дальше. Мы ведь даже не знаем где она, — Оскар кое-как оторвал Стаса от деревца и повел за ними. Джозеф же увидел вдалеке силуэт какого-то строения и слабое свечение. Стас тоже его заметил и очень удивился, что они так быстро пришли сюда. Да и Коннелли по-прежнему не был зомби. Погребняк-старший всё недоумевал. Неужто это из-за него и Женьки всё так перевернулось? И что теперь? Себастьяна они найдут в кубе, а Кидман будет лежать без сознания в ванне? Да уж, забавно. Вот только мужчине в грязной одежде сейчас не до смеха. Его младшей сестре угрожает смертельная опасность в лице Рувика. И надо ещё придумать как эту опасность без вмешательства «Мёбиуса» устранить. Идя по тёмной тропе трое мужчин наконец подобрались к небольшой хижине из досок с соломенной крышей. На её стене висел фонарь и именно он светил так ярко. Стас знал, что где-то здесь, а именно на низким заборчиком, должны быть двое мужчин, которые после станут одержимыми и нападут. Погребняк уже приготовился к нападению достав охотничий нож из кармана и попросил Джозефа перезарядить пистолет. — От кого мы вообще будем обороняться? Я никого не вижу, — Оскар огляделся, и не нашёл ни одной живой души. Погребняк усмехнулся на наивность патрульного офицера. По сути, этот персонаж классный. Мужик из Рязани даже был огорчён, когда Коннелли разработчики игры просто убили. И он даже не успел свою роль в целом показать. Только один эпизод продержался и всё. За это недолгое время проведённое с патрульным, Стас находил его вполне нормальным парнем. Возможно, встретились бы они в другом месте, при других обстоятельствах, могли бы неплохо общаться. Оскар — обычный парень, без всяких замашек, не хочет продвигаться по карьерной лестнице и рад быть простым патрульным. В общении он также простой и наивный, как «три копейки». Погребняк-старший пока стоял рядом с Джозефом и ждал, а Коннелли вдруг сам решил разведать обстановку. Все трое понимали, что такая тишина не к добру. Более того, Стас заявил, что тут кто-то есть. Ведь кто-то же зажёг огонь в фонаре, да и бельё на заборе висело. Оно ж само летать не умеет, не повесится и не выстирается. Пока Оскар смотрел по сторонам, Ода наконец проверил хижину. Но и в ней никого не было. Только один обезглавленный труп какого мужчины, а весь пол в единственной комнате был в крови и чьих-то следах от ботинок. — Кто бы это ни был, он явно далеко не ушёл. След ещё свежий, да и кровь не успела высохнуть, — заключил Джозеф уже в третий раз поправив очки. Что тут добавить, он дорожил подарком от деда. Вскоре к молчащему всё это время Стасу и Джозефу пришёл и Коннелли, который также ничего не нашёл. Только в нескольких метрах от этой хижины были жилые дома, но один патрульный к ним не пошёл. Погребняк сразу понял, что тот боялся. Да и ему сейчас было страшно. Это место ужасно даже без мертвецов. Но всё это будет лишь цветочками по сравнению с тем, что ждёт в финале.

***

Только бы не свихнуться. Только бы найти Женю и вырвать её из рук Рувика прежде, чем тот как-то ей навредит. Об этом подумал Стас перед тем, как заметил шевеление за спиной патрульного. Это был как раз таки один из тех, кого Стас так ждал. Казалось бы, обычный человек в деревенской одёжке, светлыми волосами и с граблями в руках. Да вот только сразу было видно, что он уже неживой — его руки, ноги и шея были обвиты колючей проволокой, словно змеями. Кожа имела бледный оттенок, а глаза были прозрачными как стекло, изо рта вырывались хриплые выдохи и рыки, а передвигался человек очень медленно. Зомби не торопился никуда и бесцельно бродил неподалёку от хижины. А когда услышал чьи-то голоса и шаги, то с удивительной для него скоростью понёсся к живым людям. Коннелли и не ожидал, что позади него кто-то окажется. Стас отреагировал вовремя и ринулся к патрульному как раз в тот момент, когда одержимый схватил Оскара за плечи. Мужчина только и успел, что схватить зомби за голову словно на автомате, а Погребняк вогнал нож в голову мертвеца. Он был очень удивлен тому, что лезвие ловко вошло в левый висок одержимого. Русоволосый ждал какого-то треска черепной кости или ещё чего-то. В любом случае, в анатомии человека он ничего не знал. Ему главное мгновенно убить монстра и всё. Это Стасу удалось. Одержимый сразу же ослабил хватку на плечах Оскара, но повалил его за собой на землю. Джозеф на это отреагировать успел и быстро поднял коллегу на ноги. Пока Коннелли отряхивался, Погребняк-старший начал вытаскивать нож из головы мертвеца, вытер его от крови об джинсы и сунул обратно со вздохом: — Пахнет гнилью. Мерзкие же твари. — Но откуда он здесь взялся? До деревни ещё метров пятнадцать ходьбы. Он не мог меня так быстро догнать. И что с ним такое случилось? — Оскар был удивлён не столько тому, что ему помогли. Он был поражён тем, что они с Одой не успели отреагировать на нападение в то время как простой гражданский на «раз-два-три» раправился с одержимым. Стас просто уже набил руку в этой игре. Повезло, что он хоть немного поиграл на высоком уровне сложности. Пусть не прошёл до конца, так как дальше было всё сложнее, но всё равно уже знал чего можно ожидать от зомби. Они не такие тупые и медлительные, какими могут вначале показаться. Некоторые из них очень даже умны, умеют стрелять и хорошо бегают когда это нужно. Да и их тут немало. Хорошо, что этот пока один притащился. Погребняк-старший видел, что Джозеф ходит на ногах и готов стрелять в случае чего, но по-прежнему немного тормозит. А Коннелли… Да что Коннелли?! У него и оружия то своего нет! — Коннелли, то дело с врачом… Это один из тех пациентов. Точнее это то, во что эти сволочи его превратили. Бедолага, — цокнул языком на последнем слове Стас пнув ногой труп одержимого. Он сделал так дабы проверить действительно ли мёртво это ходячее тело. И мертвец уже больше не встанет. Поняв это сероглазый недоверчиво осмотрелся. — Ладно, идём дальше. Только будьте аккуратны. И, Джозеф, стреляй на любой признак движения. Мы здесь — единственные адекватные люди. — Откуда Вам это известно? Вы здесь находитесь ровно столько же, сколько и мы, — Ода сразу же насторожился такой информации от Стаса. Мужчина и раньше казался ему знакомым, а его избыток знаний ещё больше поражал. Русский же только пожал плечами, так как им сейчас было не до разбирательств. Погребняк-старший торопился. Но также теперь он понимал, что нестись сломя голову не вариант. — Я знаю достаточно, чтобы дойти до вон того моста. Остальное мне подлинно неизвестно. — Ты так говоришь. Как будто я тебя где-то уже слышал. Да и тебе наши имена известны. Мы могли где-то пересекаться? — неожиданно вмешался в их разговор Коннелли но получил отрицательный ответ от Стаса: — Нет. Это вряд ли, Оскар. Больше ни у кого не возникало вопросов. Троица людей шла медленно. И чем ближе они приближались к якобы жилым домам, тем более жуткая атмосфера преобладала. Гробовая тишина начала временами нарушаться тихими рыками и неровными шажками где-то рядом, источников света становилось всё меньше, так что Оскару пришлось снять с одного из домов фонарь. Джозеф уже успел пристрелить несколько одержимых, которые встретились на пути и следовал замечанию неизвестного ему мужчины в чёрной толстовке: «Целься в голову». Более менее всё было спокойно. Но спокойствие нарушилось именно в тот момент, когда Стас услышал испуганный крик молодого парня где-то поблизости. Он и двое офицеров сразу же начали оглядываться. Джозеф, всмотревшись во мрак впереди них увидел, как от них отдаляется тощая фигура в белой одежде. Именно его крик они и слышали. Ода узнал этого пациента вместе со Стасом. — Лесли? Значит и Женя здесь. Этот пиздюк от Рувика далеко не был ни разу, — вдруг пришло такое умозаключение к Погребняку и он даже обрадовался. Значит ему надо вместе с этими двумя  следовать за Уизерсом. Пациент приведёт его к Викториано, а там точно будет и Евгения. Стас уже представлял ужас на лице сестрёнки. Кто знает, какие страдания ей приходится сейчас выносить?! Рувик — невыносимый человек. Даже жестокость Садиста не сравнится с той жестокостью, что есть в безжизненном теле Викториано. Как он пытал людей, ставил на них эксперименты, словно они все лабораторные крысы. У Погребняк-старшего, наверное, ещё долго из памяти не выйдут те моменты с человеческим мозгом. Как же смешно он ошибался вместе с Женей: вечно не в ту зону головного мозга попадали и приходилось переигрывать. Хотя у обоих в школе по биологии были пятёрки!.. Наверное, просто училка жалела что Станислава, что Евгению… Лесли был напуган, глядел неизвестно куда, вертел головой, пятился, а после вдруг резко завопил и убежал во тьму. На мосту было темно и ничего нельзя было разглядеть. Но Стас понадеялся на Коннелли и побежал за пациентом. Он не мог сейчас упустить его из виду! Никаким образом! Уизерс здесь является ключом к любой из дверей!.. Образно говоря, разумеется. Погребняк-старший бежал за юношей даже не смотря на то, что вокруг «оживилось» всё, а яркие огоньки безжизненных глаз увеличивались в своей численности. Стас даже забыл про боль в локте после приземления в логове Садиста, забыл про грязь и кровь на одежде, забыл Джозефа и Оскара которые не поспевали за русским мужчиной с русыми волосами. Он просто бежал в неизвестность, желая поскорее увидеть Женю. И снова импульсивность Стаса повернулось против него самого. Когда мужчина почти догнал Лесли и собирался схватить парня за один из ремней на его одежде, Погребняк услышал как за его спиной что-то разбилось, а свет от фонаря в руках Коннелли погас. Вместе него появился холодный ветер, быстрые шаги в сторону Стаса сзади, выстрелы Джозефа и хриплый смешок из уст Оскара: — …а я вспомнил, где тебя видел! Я знаю кто ты! Стэнли! Лейтенант полиции города Кримсон! Такая информация ввела в замешательство Стаса. Русоволосый мужчина опешил от услышанного. Стэнли? Лейтенант? Нет, это явно какая-то ошибка! Он — обыкновенный русский мужик из Рязани, работает редактором сайта, зовут Погребняк Станислав, тридцать три года, разведён, детей нет, правонарушений нет, есть только младшая сестра — Погребняк Евгения двадцати трёх лет. Когда хрипы и рык были в двух шагах, Стас начал быстро рыскать по карманам джинс. Должно бы быть хоть что-то, что может помочь в темноте. Ждать пока глаза привыкнут Погребняк-старший не мог. Наконец-то ему удалось выудить из самого дна правого переднего кармана старую чёрную зажигалку которую Женя покрыла прозрачным лаком с розовыми и голубыми блёстками. Это была её первоапрельская шутка над братиком… Не придав этому значения сейчас, мужчина быстро зажёг огонь. И сделал это он, опять-таки, вовремя. Как только в паре сантиметрах от Стаса стало светло, на русского набросился Оскар. Но он уже не был тем простодушным патрульным офицером. Его глаза стали напоминать очи мёртвой рыбины, кожа побледнела, вены на шее надулась, а на лице появились красные волдыри. Коннелли всё-таки закончил так, как должен был — стал одержимым. Стас услышал лишь звук выстрела совсем рядом и крик Джозефа в его адрес. Что именно кричал детектив — мужчина не расслышал.

***

А пока Стас и Ода пытались отбиться от ставшего одержимым Оскара и остальных зомби, Женя боялась даже сделать вдох. Она чувствовала себя маленьким, беззащитным мышонком которого голодный кот загнал в угол. И этот кот глядит на свою добычу с ухмылкой, ведь малютка никуда не денется. Евгения не сбежит, не спрыгнет с балкона. Девушка могла просто глядеть в ледяные глаза, как в зеркало, и видеть в них своё испуганное детское личико с заплаканными серыми глазками. Погребняк-младшая взывала к господу в своих мыслях. Щёки уже горели от потока слёз, а сердце болело от такой нагрузки, лёгкие рыдали от нехватки кислорода в крови. Но Женя так боялась. Боялась сделать даже маленький вдох. Рувик не спешил, он стоял, словно её галлюцинация. Его грудь не вздымалась при дыхании, ноздри не расширялись. Мужчина просто не дышал. Да и зачем ему это? Рубен мёртв для реального мира. Он жив только в своём собственном разуме. И этот разум стал ядром для STEM. Этот мир — воплощение всех тех чувств, которые Викториано испытывал последние несколько лет: ненависть, горесть, одиночество и страх. Именно они породили всех тех монстров, и именно они исказили светлые воспоминания. — Боишься меня, — Викториано это и чувствовал, и видел. Ему незачем было даже глядеть на слёзы и дрожь по телу Женьки. Этот человек чувствовал прилив сил благодаря её страху. Но, вопреки этому, ощущал ещё и то, как что-то внутри трескается. Будто то, что ещё смогло уцелеть, разрушалось от одной только слезинки из серых глаз. Для него такие чувства уже давно были утеряны, забыты, и не имели никакого значения. Любовь и счастье… Рубен потерял их уже давно. Сразу же, как только потерял самого дорого ему человека — его старшую сестру Лауру. Эта прекрасная девушка была для Викториано всем: и сестрой, и лучшим другом в их детских играх. Лаура была тем единственным человеком, что понимал Рубена. Когда огонь отобрал её, мужчина умер вместе с ней. Лаура спасла брата из пожара, отдав свою жизнь. Мальчик был жив снаружи, изуродован, но умер глубоко внутри. Все эти годы Рувик жил как будто в кошмарном сне. И только работа над STEM и бесчисленные исследования помогали ему отвлечься от той боли. Он грезил, что как только его творение будет готово, всё будет как раньше. В своих воспоминаниях он сумеет вновь увидеть сестру — юную красавицу Лауру, живую и смеющуюся. Но потом, прямо когда до завершения проекта оставалось совсем немного, доктор Марсело Хименез предал Рувика, выдав его и его творение «Мёбиусу». Администратор сразу же нашёл применение как для STEM, так и для Рувика. Ох, вот ведь мерзавец! — Боишься, — это слово слетало с языка сопровождаясь омерзительным привкусом. Горьким, неприятным, да и пекло внутри так больно, словно тело вновь охвачено пламенем. Рувик снова был в ярости. Он злился на «Мёбиус» за то, что они сделали с ним. Злился на Хименеза, что повёл себя как последняя крыса предав Викториано. Злился на Лесли, который вечно уходит из-под носа. Злился на несчастную Женю, что она вообще появилась. И на себя самого за то, что сейчас проявляет сочувствие к этой тупой девчонке. За то, что снова позволил тем чувствам взять верх над здравым умом. Что можно чувствовать при первой встрече с каким-либо человеком? Возможно ли привязаться к нему за одну секунду, лишь посмотрев ему в глаза? Возможно ли ценить в человеке всё, не видя его минусов и изъянов? Да, вполне себе возможно. Сейчас Рувик снова вспомнил те минуты когда с ним была Лаура. Та же лёгкость, то же спокойствие где-то внутри. Но страх в серых глазах ранил, убивал уже второй раз. Погребняк-младшая же наконец сделала вдох. Рувик на это никак не отреагировал. Он моргнул лишь тогда, когда Женя подала голос. Мужчина не мог признаться себе в том, что этого и ждал. Ждал, когда эта идиотка наконец развяжет невидимый кляп и ляпнет что-то глупое. Именно, глупое. Она глупа и при этом упряма! — Почему Вы меня не убили? Такой вопрос… Как будто задал его маленький ребёнок, а не взрослая девушка. И это снова заставило Рувика усмехнуться. Играться с такими жертвами по-своему весело. Но только до той поры, пока те не перестают тупить. Когда же они умнеют, всё веселье исчезает и приходит пора их устранять. Когда холодные голубые глаза оглядели седоволосую девушку с ног до головы, Евгения пропустила волну мурашек по телу от неизвестного дискомфорта. — Этого ты хотела? — Н-нет!.. Я… На ухмылку Викториано Погребняк-младшая вздрогнула настолько, что даже заикнулась и выкрикнула ответ. Оглянувшись в сторону входа на балкон, а после посмотрев с балкона вниз девушка очень удивилась. На её крик никто не пришёл, хотя должен был. Это всегда поражало Женю в этой игре: зомби исчезали, как только приходил Рувик, и появлялись едва он исчезнет телепортировавшись в другое место своего мира. Монстры слушались его и боялись. Логично, ведь Рубен здесь подобен богу. Паника Евгении была смехотворной, но этот человек не смеялся. Он лишь на мгновение позволил себе улыбнуться. Пугливая, слабая, несамостоятельная маленькая девочка. — Не трать время впустую. Их там нет, — Рубен ответил ей коротко и не ждал, что Женя поймёт о ком идёт речь. Неужели он считает её настолько глупой?! Евгения сразу поняла всё и еле заметно кивнула: — Я знаю… Погребняк-младшая хотела сказать что-то ещё, но потом передумала. Было удивительно что Рувик до сих пор еë не убил. Он должен был убить Женю уже давно, а не языком чесать с ней. Но Викториано её не тронул, по неизвестным причинам ещё и требовал от неё сидеть в том доме и не высовываться. Зачем ему это? Ну, как бы то ни было в каком-то смысле для Евгении это служило хорошим знаком. Но после её тихого ответа разговор завершился и неловкая тишина повисла в воздухе на некоторое время. За это время Женя успела подумать многое о причинах такого поступка Рувика. Может, он увидел, что она смогла поладить с Лесли и теперь с её помощью хочет наконец заполучить Уизерса? Или, может, Викториано просто играет? А что? Все маньяки и антагонисты любят поиграть со своими жертвами, прежде чем убить их. Поиздеваться, посмеяться над страхом выбранной жертвы… Это же привычное дело. Это непостоянство и смешанные чувства ещё больше бесили. Викториано терпеть не мог эту неизвестность и неточность. Но то, что сейчас с ним происходило по иному не описать. Одного и того же человека хочется и оставить в живых, и убить. Просто за то, что он здесь появился. — Жаль, что они втянули во всё это тебя. Тебе здесь не место. Им нужен был тот лейтенант. Зачем вообще сюда впустили ещё и девчонку? — Рувик говорил скорее с самим собой размышляя вслух, нежели с Женей которая недоумевала, что этот мужчина имеет ввиду. Но этот монолог продлился также недолго. Вскоре девушка с седыми волосами снова оказалась под прицелом этого ледяного взгляда и услышала, что Викториано обращается именно к ней. — Вставай. Надо уходить. — Куда Вы меня хотите увести? — на автомате выпалила Евгения получив в ответ ухмылку: — Так сильно хочешь остаться здесь? — …нет. — Тогда вставай и идём. Рувик говорил без эмоций, что пугало и раздражало одновременно. Но не послушаться сейчас Женя не могла только по одной простой причине: сбежать от него ей некуда. Встав из уголка балкона и отряхнув халат от пыли, Евгения пошла следом за мужчиной. Рубен шёл не торопясь, изредка оборачиваясь на сероглазую которая при каждом его взгляде на неё опускала глаза в грязный пол. Ноги дрожали и не хотели идти за этим человеком. Погребняк-младшая хотела к брату, Себастьяну и Джозефу. А ещё ей очень хотелось найти Лесли. А он точно был где-то здесь. Он наверное уже прошел через ворота в другую часть деревни, где безопасно. Рувик не телепортировался. Возможно это потому, что такие действия могут пагубно отразиться на Жене. Она простой ходячий мясной мешок без каких-либо способностей, так что для неё последствия телепортации могут быть различными.

***

— Расскажешь мне почему сбежала? Попытки Викториано пойти на контакт Женя не одобряла. Девушка не хотела с ним говорить, хотела уйти от ответа. Хотела просто плюнуть на всё, спрыгнуть с балкона и сбежать. Но тогда это могло бы ей стоит очень дорого. Только из-за этого Погребняк-младшая еле выдавила из себя: — Я… Я искала брата, — не сразу нашла, что ответить девушка вдруг заметив как картинка перед глазами меняется. Постепенно тёмная комната на втором этаже дома сменилась на тёмную, безлюдную улицу по которой витали запахи смерти и перегноя. А когда ноги в балетках полностью ступили на сырую землю, то Евгения громко охнула и схватилась за лоб. По голове словно барабанили, черепок разрывался от боли, а чьи-то шепчущие голоса резали слух. Слабость заставила отшатнуться от Рувика за которым Погребняк-младшая шла на расстоянии вытянутой руки. Он всё-таки рискнул и решил использовать телепортацию на Жене. Но результат мужчину не удовлетворил — седоволосая была слишком перепуганная чтобы перенести её нормально. — Ты сейчас слишком слаба для этого. Если так хочешь увидеть брата, то лучше иди куда я говорю. Женя с детства терпеть не могла когда ей указывали. Да ещё и таким заносчивым, самоуверенным тоном. Она и Стас редко слушались мать, если были уверены в правоте. А слушать человека, что наверняка как-то навредил Погребняку-старшему и вовсе Евгения не желала. Поняв, что она сейчас на открытом пространстве, сероглазая начала взвешивать все «за» и «против». С одной стороны, в одиночестве здесь снова оставаться не хотелось, особенно когда Рувик исчезнет и вернутся одержимые. А с другой, Викториано намного страшнее всех этих монстров. Одно лишь осознание того, что Евгения сейчас может сама по своей воле идти прямиком в ловушку сводило с ума. Викториано же сейчас снова не до конца отдавал себе отчёта в своих действиях. Зачем? Для чего? Позади него глупая, упрямая девушка которая только будет под ногами мешаться. Она же ещё тогда в «Маяке» заявила, что Лесли так просто не отдаст. Да и Стас точно также этого бы не допустил. Лесли заслуживает быть счастливым, вдали от боли и страха которые видел и чувствовал изо дня в день в стенах «Маяка». Пока Рувик размышлял о побеге из STEM, Женя вспомнила про братика и остальных. Как она будет жить, если Стас умрёт здесь? Да и не простит себе девушка, если не попробует помочь Себастьяну и его коллегам. «Что бы сделал Стас, Женя? Он бы стал сейчас как ты плакать и дрожать, как забитый щенок сидящий на привязи? Нет! Нет, мать твою, нет! Он бы покрыл матом всё вокруг, послал бы обидчика нахер и врезал бы ему! А ну-ка! Намотала сопли на кулак и вперёд! Ты русская баба со стальными яичниками, Женёк!», — орала на саму себя девушка резко в своих мыслях дав себе такую пощёчину, чтобы звёзды из глаз сыпались. И это помогло. Сразу после такой «терапии» Евгения выпалила хрипло прямо в затылок Викториано: — Я не обязана Вас слушать! Вы меня не обманете! Я смогу сама найти своего брата! Сразу же после этих слов, словно испугавшись реакции Рувика на её слова, Погребняк-младшая сорвалась с места и побежала в противоположную сторону поднимая в воздух пыль. Бежать было трудно, особенно когда головная боль прошла не до конца. А когда голос Викториано с ядовитой усмешкой прозвучал в голове Жени, то головная боль стала просто невыносимой: — Можешь бежать, если хочешь. Но тебе всё равно не уйти, и не спрятаться от меня. Я создал этот мир, и всё в нём принадлежит мне. И теперь ты — моя, будешь делать всё, что решил я. — Я не вещь! Я Вам не принадлежу! Женя пыталась перекричать голос Рувика в своей голове, но едва не охрипла. Горло стоило бы поберечь, как и голосовые связки. Евгения чувствовала, что Стас где-то рядом. Просто сейчас надо переждать, и лишь потом вернуться к воротам. Тогда то Викториано не помешает ей и не сможет больше одурачить седоволосую девушку с наивными серыми глазами. Погребняк-младшая твердила себе не оборачиваться. Она знала, что этот изуродованный человек сверлит взглядом её затылок в оранжевом халате. И Женя не могла ничего сделать с этим. Но последнее, что стоило делать сейчас — это обернуться. Когда Евгения обернулась, то не увидела Рувика позади. Он снова исчез непонятно куда. Это было и хорошо, и плохо одновременно. Время зря больше терять младшая сестра Стаса не хотела. Поправив халат и потуже завязав ремешок на нём, девушка с седыми волосами хотела уже спрятаться в одной из хижин. Более того, приближающиеся хриплые выдохи заставили девушку поторопиться. Забежав в один из сараев, Женя закрылась в нём, прижалась к одному из стогов сена и пыталась перевести дух от страха. Её смелости хватило только на несколько секунд. Сейчас же она снова стала пугливой девочкой которая искала защиты Стаса Погребняк-старший был рядом. Буквально в нескольких метрах от этой части деревни. Но выходить на улицу сейчас было рискованно. Подперев вход в сарай несколькими ящиками, Евгения села напротив баррикады созданной собою же и с трудом сдерживала слёзы. По сараю стучали, кто-то из одержимых даже додумался начать бить топором или чем-то ещё по стенам в попытке проникнуть внутрь. Времени было совсем мало, а бежать снова некуда. — Стас, пожалуйста… Пожалуйста поторопись… — шептала в потолок Женя видя как её баррикада начала трястись от того с какой силой одержимые били по деревянным дверям. Сердце снова притихло, серые глаза расширились от нарастающей паники а голос Рувика который снова прозвучал в голове девушки только всё усугубил. Особенно сказанные им слова которые вызвали у Жени немало вопросов: — Я знаю кто твой брат. И я знаю кто ты такая, Джина. Я знаю о тебе всё. Даже то, чего ты сама не можешь знать. И Погребняк-младшая задумалась бы над этим, особенно над неизвестным ей именем. Если бы не звуки падения которые повторялись один за другим и шум похожий на выстрелы. Выстрелы и быстрые шаги в сторону сарая в котором притаилась Женя.