Airport

— Лицом к стене, — просит мужчина в белой рубашке, с погонами на ее петлях. Его спокойный голос пробирает Хенджина до мурашек по спине, а щелчок дверного замка заставляет подпрыгнуть на месте, прозвучавший гулким эхом в тишине помещения. Хенджин отворачивается, разглядывая светло-серую стену маленькой комнаты без окон с табличкой на двери «Комната досмотра №2». Ещё десять минут назад он готов был провалиться сквозь землю, сгорая от стыда, когда рамка металлоискателя в зоне прибытия самолетов зазвенела, едва он прошёл через неё. Съёжившись под пристальным взглядом парня в форме, с именем на бейджике "Ли Феликс", внизу живота скрутило, а как только ручной детектор пропищал в зоне ягодиц и его вежливо попросили пройти в комнату досмотра, мышцы сфинктера рефлекторно сжались вокруг металлической пробки, что распирала их, заполняя собой пустоту внутри. Десять минут он горел изнутри, пока ладони парня спокойно касались его талии, а он был выставлен на всеобщее обозрение других зевак, перешёптывающихся в очереди, слыша смешки краем уха, пока Феликс водил ручным металлодетектором вдоль его тела. Горячая волна поднималась изнутри, приливала к его щекам, делая их пунцово-красными, но все это лишь придавало остроты его ощущениям, а член моментально затвердевал от мысли оказаться один на один в маленькой комнатушке с парнем в форменной одежде, где из мебели были лишь пара стульев и широкий стол, прикрученный болтами к полу и металлической столешницей. Тонкие пальцы заскользили по хлопчатой рубашке, будто нарочно не касаясь обнаженных участков кожи, лишь горячее дыхание стоящего сзади парня опаляло кожу на шее. Феликс не торопился, ткань под его руками шуршала, пока он вёл их от плечей вниз к спине, пробегая по рёбрам, словно пересчитывая каждое из них. Хенджин чувствовал затылком, что тот презрительно усмехается ему в спину, но желание внизу живота нарастало с каждым едким хмыком исходящим от блондина. Феликс провел по задней стороне бедра, обводя складку под округлыми ягодицами. — Какой бесстыдник, — шепчет он хрипло возле уха, — приперся с этой штукой в аэропорт, — он ухватился двумя пальцами за основание пробки через брюки и покачал ее. Из горла Хенджина вырвался глухой стон, который он тут же проглотил, тело предательски задрожало, а заполненность внутри стала невыносимой, хотелось вытащить проклятую пробку или получить хоть какое-то трение внутри себя. Он подался назад бёдрами, уперев локти в стену, а задницей вжимался в руку, желая получить больше. — Пожалуйста… — умоляет Хенджин, глотая всхлип, потому что Феликс стоит слишком близко, трется своей белоснежной рубашкой, вжимаясь в бедро брюнета, все ещё удерживая и покачивая пробку в его заднице. — О чем ты просишь меня? — усмехается Ли. — Посмотри на меня, пожалуйста, посмотри… — зажмуриваясь выпаливает Хван, чувствуя как к щекам снова приливает тепло. Феликс отступает назад, садится на стул, на спинке которого небрежно висит его темно-синий пиджак, сбрасывает с себя фуражку. Закинув ногу на ногу, вальяжно откинувшись назад, он запускает руку в собственные волосы, проводя по ним, пытаясь скрыть насколько он возбуждён и выведен из равновесия сложившейся ситуацией, он терпеть не может хаоса в своей жизни, но хаос в его жизни создаёт только один человек и имя ему: Хван Хенджин. — Можешь повернуться, Хенджин, — говорит Ли, справившись с эмоциями и сердечным приступом, который он чуть не получил при виде фотографии на его телефоне с требованием явиться в зону прибытия и обыскать его, иначе он позволит это сделать кому-либо ещё. Хенджин разворачивается, натыкаясь на нахмуренный взгляд из-под густых бровей. Блондин легко кивает на него, разрешая продолжить. Руки Хенджина заскользили по собственным плечам, медленно снимая растегнутую рубашку, сбрасывая ее на пол, следом полетела футболка, обнажая твёрдую грудь с возбужденными сосками. Феликс невольно облизнул губу, слегка прикусывая ее изнутри, подавляя желание прикоснуться к любимому телу, выглаживая каждый миллиметр, что с трепетом отзывается на его касания. Вместо этого, он лишь смотрит на то, как перед ним медленно обнажается Хенджин, скидывая с себя обувь, тянется к застежке на брюках, позволяя им просто упасть к его пяткам. Взгляд Феликса внимательно наблюдает за каждым движением рук, за каждой микро-мимикой на лице брюнета, медленно скользит, осматривая каждую частичку кожи, словно проводит языком. Хенджин замер, стоя перед Феликсом в одном нижнем белье и тот, склонив голову набок, с любопытством посмотрел на полуголого парня. — Что же ты остановился? Я разве сказал останавливаться? — ухмыльнувшись уголком губ, спросил Ли. Хенджин шумно выдохнул, пропустив пальцы под резинку, он одним движением спустил с себя боксеры. Его тело било мелким ознобом, от осознания этой разницы между полностью обнаженным ним и одетым Феликсом. Он хотел, чтобы ему разрешили забраться на колени, уткнуться в шею и прильнуть всем телом, вдыхая аромат бергамота, цветов грейпфрута и белого мускуса исходящего из пульсирующей венки на шее Ли. Тереться нежной кожей на бёдрах о грубую ткань его форменных брюк, пока Феликс проводил кончиками пальцев, поглаживая его плечи. Колом стоящий член Хенджина прижимался к плоскому животу, пачкая его капельками естественной смазки, он прикрыл глаза, запрокинув голову назад, позволяя смотреть на него, пока прохладный воздух в маленькой комнатке заставлял покрываться тело мелкими мурашками. — Погладь себя, Хенджин, — приказывает блондин, облизывая сухие губы. Его грубый голос дрогнул, едва не выдав желание, что истомой разливалось внизу живота. Возбужденный орган неприятно упирался в кожаный ремень на его брюках, болезненно ныл, но оставался без внимания, потому как все его чувства были устремлены только к одному единственному человеку. Брюнет гладит себя, касаясь длинными пальцами, проводя вдоль ключиц, скользит ими вниз, задевая затвердевшие соски, задерживается на них, порхает вокруг, словно бабочка возле цветка, слегка сжимая упругие горошины, облизывает пересохшие губы и снова продолжает путешествие по собственному телу, громко втягивая носом воздух, когда пальцы касаются чувствительных мест. Когда рука окольцовывает возбужденный член, растирая по нему смазку, Феликс останавливает его. Он хлопает ладонью по металлическому столу: — Залезай, я хочу, чтобы ты стоял на коленях задницей кверху, — требовательно заявляет Ли. От чувства, что сейчас его увидят в таком виде, тело Хенджина дрожит от возбуждения, пробка давящая на стенки, вульгарно сверкает своим серебристым основанием, пока он подходит к холодному столу, прикрученному к полу. Он легко взбирается на него, становясь в коленно-локтевую позу, прогибается в спине, выставляя себя напоказ, укладывая голову на свои сложенные руки. Ли ждёт, смотрит на округлую задницу, как розовая дырочка, блестящая от смазки стискивает в себе металлическую пробку, а яйца брюнета поджаты настолько, что казалось сейчас находились где-то в печени. Его взгляд падает на часы, сжимающие его запястье, он встаёт со своего места, неспешно подходит к брюнету. Не торопится прикоснуться или что-то сделать, ему нравится смотреть, смотреть как парень томится в ожидании его следующего шага. Он проводит пальцем по основанию пробки, обхватывает ее, немного вытаскивает и с хлюпающим звуком вновь возвращает на место, глядя, как мышцы тут же сжимаются вокруг тонкого изгиба. Хенджин стонет, подаётся назад, покачивая задницей прямо перед лицом Феликса, за что получает ощутимый щипок под складку между ягодицами и бедром, отчего кожа в том месте моментально розовеет. — Не вертись! Хенджин хнычет в нетерпении, но подчиняется, впившись зубами в собственное запястье, пока Феликс продолжает играть с его задницей, качать пробку внутри, давить ею на простату, покручивать и вытаскивая наполовину, вновь возвращает туда где была. Заставляя брюнета тихо постанывать от сладких пыток, через которые проводит его Феликс. — Феликс, пожалуйста, я больше не могу, — захлебывается Хенджин, когда волна эмоций вновь накрывает его с головой. — Тебе стоит лучше просить, Хенджин. — Он легко касается кончиком языка, проводя им между ягодиц. — Умоляю, Феликс, вытащи ее из меня. Ли самодовольно хмыкает и выполняет просьбу парня, ухватившись за серебристый кругляшок, покачивая осторожно, освобождает его от распирающей игрушки, Хенджин облегченно выдыхает, пока Феликс смотрит как мышцы сжимаются вокруг пустоты, он сглатывает слюну, приближается к пульсирующему отверстию языком, проводя им сначала по поджатым яичкам и чувствительному местечку под ними. Обводит вокруг сфинктера, чувствуя нейтральный запах алое и сладковатый привкус на кончике языка. — Посмотри наверх Хенджин, видишь камеру в углу? Сейчас толстый парень по имени…Боб, — проговаривает блондин зажимая губы, стараясь не засмеяться, — смотрит на то, как я буду вылизывать твою дырку и наверняка, уже достал свой сморщенный член, чтобы передернуть на бесплатное порно. Договорив, Ли резко впивается языком в проход, хозяйничая внутри, вылизывая мягкие стенки, толкается, выглаживает, погружаясь настолько глубоко, насколько позволяет длина языка. Шумно дышит, зарываясь носом в межъягодичную складку. — Ох…— брюнет стыдливо зарывается в изгиб своих сложённых рук, но не в силах остановиться. Его уши краснеют от мысли что за ними могут наблюдать, но не желает прекращать то, что вытворяет с ним язык Феликса. От одного короткого взгляда на камеру в углу комнаты, мышцы Хенджина сжимаются вокруг ласкающего его языка и губ, что слегка присасывают нежную кожицу. Голова приятно пустеет, а тело дрожит от желания и ласк, что настойчиво впиваются в него, блондин добавляет пальцы, проталкивая сразу два, поглаживает внутри то поочередно, меняя пальцы на губы, то толкаясь вместе. Хенджин громко стонет, выгибается навстречу, горит изнутри, даже не ощущая холода, исходящего от металлической поверхности стола. — Тише, Джинни, — просит Ли, — ты же не хочешь, чтобы сюда вломились и застали тебя в таком неприглядном виде. Ещё немного и из глаз Хвана потекли бы слёзы, буря захлебнувших его эмоций из стыда и напряжённости, что их могут застукать и не прекращающиеся толчки пальцев внутри него, поглаживающие его простату, заставляли тело трепетать, отпустить все глупости, что он успел себе напридумывать, узнав, что Феликса не будет дома три дня. Он неожиданно вскрикивает, глуша стон в руках, когда пальцы Ли несколькими резкими толчками по простате доводят его до оргазма. Капли спермы тягуче выстреливают из него, капая белыми, густыми полосками на гладкую поверхность стола, пока тело подрагивает в коротких судорогах, а член дергается, выдавая из себя все новую и новую порцию жидкости. Хенджин тяжело дышит, пытаясь прийти в себя после яркого оргазма, что белыми мухами пляшет под его закрытыми веками, а Феликс устало падает на стул, пытаясь унять собственный ноющий член. — Ну и как я теперь должен лететь три часа с таким стояком, А? — простанывает Феликс, сжимая ладонью через брюки свой орган, откинувшись на спинку стула. Хенджин хихикает, слезает со стола на негнущихся ногах, доставая из чёрного кожаного клатча пачку салфеток, вытаскивает одну, вытирает себя, а затем следы преступления со стола, выбрасывая комок в урну, стоящую под ним. Хитро смотрит на блондина, улыбается. — Чего ты хочешь? — спрашивает он и Феликс хитро прищуривается. Он был бы не против нагнуть сейчас эту круглую задницу и хорошенько ее отшлепать, а затем трахнуть. Но у него будет ещё время, как только он вернётся домой из рейса. — Возвращайся на стол, Джини. Хочу, чтобы ты снова кончил для меня, но теперь все сделай сам, а я посмотрю, — губы исказились в кривоватой ухмылке, предвкушая зрелище, на которое у него одного билеты в первый ряд. Хенджин усаживается на стол, разводя длинные ноги, сгибая их, упираясь пятками в край столешницы, тянет руку к губам, проталкивая пальцы в свой рот, зная как Феликсу нравится смотреть, когда он посасывает их, проводя языком между ними, заглатывая их до основания. Феликс подавляет стон, рвущийся из него, следя как изящные пальцы исчезают в плену пухлых губ. Он проводит языком по уголку своего рта, гладит его, тянется к полосатому форменному галстуку, что сдавливает его горло, ослабляет, чтобы позволить себе дышать, расстёгивая верхние пуговицы на рубашке. Взгляд блондина наполнен неприкрытой похотью и восхищением, когда широкая ладонь брюнета ложится на полувозбужденный член, проглаживая мокрыми пальцами чувствительную головку, запрокидывает голову, прикрывая глаза, утопая в новой волне возбуждения, водит по стволу рукой вверх-вниз. Феликс не в силах больше сдерживаться, он тяжело дышит, спертый воздух в комнате, казалось, накалился и пропах их запахами: пота, смешавшегося с тонким ароматом хлопка парфюма Хенджина и его собственным, с ярким оттенком цветов грейпфрута. Расстегнув ширинку темно-синих брюк, достаёт свой налитый кровью член, высвобождая его из тесного плена, стонет, как только горячая, сухая ладонь ложится на него, обхватывает твёрдый орган. Он не сводил взгляда с рук Хенджина, что уже проникли в расширенную дырочку, где ещё совсем недавно был его язык, начинает резко водить по стволу, закусив губу, рвано дыша, толкаясь в собственную ладонь, размазывая капли смазки, едва те успевают сформироваться на его головке. Хенджин толкается, насаживаясь на пальцы, сжимая их мышцами, как только кончики проезжаются по простате, тихо стонет, облизывая губы, закусывает покрасневшие пухлые половинки, вбиваясь быстрее в своё нутро, с силой стискивая ладонью край столешницы, что костяшки его пальцев белеют. Феликс не сводит с него глаз, глядя на разгоряченного парня с румянцем на щеках, и разлитым выражением блаженства на лице, встаёт подходит ближе, обхватывая член Хенджина свободной рукой. — Хочу кончить на твои руки, Хенджин, можно? — спрашивает Ли, скорее из любезности, потому что знает, Хенджин никогда не откажет ему в столь несущественной просьбе. — Ах… да…— ускоряя темп, отвечает брюнет, чувствуя скорую разрядку, шумно дышит, морщит лицо, готовый рассыпаться на миллионы кусочков в любой момент, ощущая тянущие спазмы внизу. Блондин скользит руками, обхватив оба члена, помогая разрядиться им обоим, хрипло стонет, когда из него сочится сперма, попадая на руку Хенджина, стекая белыми, тонкими струйками по тыльной стороне ладони и пальцам, капает на пол. Феликс не в силах стоять ровно на ногах, обхватывает согнутое колено, находя в нем опору, целует в образовавшуюся складку в его изгибе, шумно выдыхая, будто только что пробежал несколько километров на беговой дорожке. — Ты до безобразия…потрясающий, медвежонок, — отдышавшись произносит Ли. Хенджин тянет испачканную руку ко рту, собираясь слизать соки блондина, но тот его останавливает, притягивает к себе, целует, впиваясь в любимые губы со всей нежностью, забирается в волосы на загривке, пропуская шелковистые пряди между пальцами, сплетает их языки в страстном танце, а оторвавшись произносит: — Ты знаешь, что я обожаю тебя, Хенджин, — сурово спрашивает он, — но… Хенджин закатывает глаза, на это его "но", собираясь надуть губы, за что получает пальцем по нижней половинке. — Но, — продолжает Феликс, — ты, что черт возьми, устроил? Меня чуть инфаркт не схватил в кабине пилота, когда я получил твоё фото с угрозами. Хенджин обвивает его руками, укладывая голову на плечо Феликса, трется об ткань рубашки щекой. — Ну Ли-икси, ты собирался в рейс на три дня, а я уже успел соскучиться, — подлизывается Хван. — Так и скажи, что придумал себе бог знает что, как я развлекаюсь в Шанхае, пока сижу на скучной конференции? — усмехнулся Ли, помогая очистить их руки от спермы и помочь Хенджину одеться. — Ну что молчишь? Так ведь было? — Ну…так…— нехотя соглашается Хван, закатывая глаза. — Угу…так…, ты хоть знаешь, что на меня смотрели парни из отдела досмотра, будто я помутился рассудком, влетев как ошпаренный в зону прибытия аэропорта, лишь потому что тебе приспичило. Медвежонок, у нас будет серьезный разговор на эту тему…дома. — Ладно…— Хенджин понуро опустил голову, но Феликс притянул его к себе и снова чмокнул в уголок губ. Брюнет вдруг вспомнил одну очень важную деталь, которая не давала ему покоя. — Феликс, а что ты сделаешь с записями с камер? Ну, тебя не уволят с работы? Феликс засмеялся. — Она уже с неделю в этой комнате не работает.