Я, ты, МЫ

Пробуждение было тяжёлым. Очень, очень тяжёлым. Тело отказывалось повиноваться, и, если бы не усилия Лейтона – так бы и лежать ему мордой в подушке. Подушка пахла как-то не так и не была ортопедической. «Хм, и откуда у меня такая?» «Что у тебя такая?» – поинтересовался голос в голове. «Подушка» «Да ей сто лет уже» – ворчливо отозвался второй голос. «Я дожил. Разговариваю с внутренним голосом… И кровать какая-то не такая…» «Ты не путай, кто тут босс… У тебя голос как у того балетного козла» Тут уж сон прошёл окончательно, и тело оторвалось от матраца, увидев, что сделало это при помощи четырёх рук: – Какого чёрта?! Длиннющие ноги отказывались слушаться, а люстра едва не врезалась в лоб: – Где зеркало?! – Я к нему и рулю! Когда квадратик заветного стекла в ванной комнате был найден, из одной глотки вырвался вопль в два голоса. – Мы… Мы что, слились воедино?! – четыре руки зашарили по лицу с длинным носом и пухлыми губами. Сзади плечи обнимала роскошная шевелюра. – Да как же это… – Нет… Нет! Нет! Проснись!! – Не ори, глотку дерёт. – Уйди из моей головы, это сон, сон… Я хочу проснуться! – Истеришь как баба. – А ты то чего такая спокойная? – одна из рук нащупала явно женскую грудь, – Ох же чёрт! – Самое увлекательное впереди. Грудь – это ещё цветочки, – ответил голос Амарис, и Лейтон заставил общее тело передёрнуться, поняв, что она имеет в виду область ниже пояса. Вместе они образовали махину трёхметрового роста, четырёхрукую и слегка синеватую. – Та тварь! – внезапно дошло до Лейтона, – Она проскочила у нас под ногами, и… я больше не помню. – А я очнулась и побрела в свою хату. – Уже… в этом виде? – Не могу сказать. Была уставшая. – Надо найти этого зверя! – решительный шаг привёл к треску ткани. Микс из одежды едва держался на столь огромном по человечьим меркам теле. – Ещё два шага – и пойдём голые. – И нас арестуют… Ну почему мы не у меня дома?! Здесь на нас ничего не налезет! – Захлопнись и не паникуй. У меня идея. Существо крайне осторожно село на край бортика ванны: – Какая? – Моя подруга швея. Я позвоню ей, и… – Чтоб нас увидели в таком виде?! – А что ты предлагаешь, ночью голышом выходить, чтобы никто не заметил? Лейтон промолчал, но Амарис прямо кожей чувствовала, что он сердится. – Она не убежит в ужасе? – У нас же четыре руки – поймаем. И вообще, мы ничё так… Ну, это в меня. – Ещё бы, – язвительно отозвался Лейтон, – Ума не приложу, чем мы насолили той твари. – Без понятия… А теперь помолчи, я должна позвонить. Элара, подруга Амарис со времён школы, оказалась не занята и согласилась придти в течение получаса. – Класс. А теперь завтрак. – Я не буду у тебя есть… Это какой-то полуфабрикат? – Ага. Наггетсы с овощами. Ещё есть круассан. – Из пекарни? – Из пачки. – Я не буду. – Ну не ешь. Я буду. Лейтон сделал усилие – и их общее тело остановилось. Было неприятно, будто всем мышцам разом сделали «крапивку». Прямо вспомнились школьные деньки. – Не хочу. Если это и моё тело – я буду следить, что туда складывать. – Если я не позавтракаю – захочу спать. А значит, и тебе будет не лучше. По идее. – Значит, мы это проверим! – Ну как знаешь. *** Так тяжело Лейтону ещё не приходилось. Будто на него навесили тысячу свинцовых грузил. Тело само по себе было тяжёлым, но и состояние второго участника невольного союза сказывалось на первом. – Господи… У меня нет сил поднять голову. Их общее тело наполовину лежало на кровати, свесив длинные ноги на пол. – Добро пожаловать в мой мир, чел. – Я тебе не чел, – вяло огрызнулся танцор балета. – Добро пожаловать в мой мир, Лейтон. Или у тебя есть титул лорда? – Очень смешно… Сделай что-нибудь, это просто как… непреодолимая гравитация с показателем «7». – Так что, идём завтракать? Через минуту Лейтон угрюмо созерцал вертящиеся в микроволновке наггетсы. – У нас глаза разного цвета. Правый мой, левый твой. Хорошо что голубые, только оттенки разные. – Странный вопрос, но… Ты выделяешь какую-то часть тела особо? Какие руки твои из этой пары? – Я бы предположил, что верхние, ведь я выше, но у меня не возникает проблем при желании пользоваться нижними. И я управляюсь всеми одинаково хорошо… А ты? – Тоже… Не понимаю… Ладно, как поем, что-нибудь соображу. Отключись, если хочешь. – Как ты себе это представляешь? – в ответ на старания снова появилось ощущение «крапивки», которое было одинаково неприятно обоим вне зависимости от того, кто его вызывал. Пришлось жевать. Зато после погрузки топлива туман в голове начал довольно быстро рассеиваться. – Надо найти, если не того зверя, то причину, по которой нас слили воедино, – Лейтон очень бережно вымыл тарелку и пошёл к микроволновой плите. – Ты чё делаешь? – осведомилась Амарис. – Да ты её со дня покупки не мыла. – Класс. У тебя ещё и ОКР. Как у такой большой шишки нет прислуги? – Я и без прислуги хорошо справляюсь. И я самостоятельнее, чем ты думаешь. Амарис хмыкнула и замолкла. Разговор как-то не ладился. Они были так близки, как никто из людей прежде – и при этом их внутренние миры едва соприкасались. – А что если в том, что произошло, вовсе не было причины? – Ты о чём? – Лейтон, на время получивший право на управление, уже вовсю драил столешницу. Объясниться не получилось – внизу раздалось призывное «мр-мр». Кошку, судя по всему, новая хозяйская форма ничуть не волновала. Она с упоением тёрлась о длинные ноги. – О, кто это тут у нас? Привет, красавица, – тело село, и обе левые руки принялись поглаживать покатые белые бока. – Это моя кошка… Э, просто кошка. Никак не выберу имя. – Я бы назвал её Павлова. – Слушай, а ведь похоже! – Ты знаешь кто такая Павлова?! – Ну я ж не совсем идиотка… Это торт! – Э… – Ведь торт?! Фразам Амарис сегодня было суждено повисать в воздухе, ибо в дверь постучали. – Дорогая, не знаю, что у тебя случилось, бежала как могла… О МОЙ БОГ, ЧТО С ТОБОЙ?! Четыре руки тут же втащили хрупкую индианку в дом и захлопнули дверь. – Элара. Дыши. Я тебя выпущу, если пообещаешь не орать. – Амарис… Это точно ты? – На 50 процентов. – Что… как?.. – Мы такими проснулись, – подал голос Лейтон. – Мужчина?! – Мисс, я Лейтон Уокер, очень… хм, приятно познакомиться. – Взаимно… – портниха потрясённо пожала одну из протянутых рук и часто заморгала словно животное, попавшее под свет пар и не совсем понимающее, что же с этим делать. – На нашем теле… хм, одежда трещит по швам, и здесь нет ничего подходящего, – очень тактично объяснил Лейтон. – Ну… ч-что ж, мне надо снять мерки, сбегать за тканями… И я до сих пор не понимаю, что здесь случилось. Как вы вообще умудрились… дойти до такого. – Если б знать. Но без одежды на улицу не выйти, – Амарис передёрнула общими плечами. – Задача мне ясна. Насчёт оплаты… – Я выпишу Вам чек. Берите всё, что необходимо. – Амарис, ему можно доверять? – Мы едва знакомы, откуда я могу знать? – О, ужас… Я совсем запуталась. – Видите вон тот дом на холме? Он мой. Как Вы думаете, у меня есть деньги, или я заработал на него, экономя на завтраках?! – Ну-ну, мистер Уокер, извините уж за мою настороженность, но взгляните на это с моей точки зрения. А теперь вставайте… Ого, какие вы… крупные… Будет много работы… Вернулась Элара с несколькими огромными мотками ткани: – Думаю, цвет вам подойдёт. Проблема в том, что старую одежду придётся срезать, она сидит слишком плотно. – Значит, делайте, – Лейтон покорно вытянул руки. – А ты не стеснительный, – с некоторым удивлением заметила Амарис, одной из рук поглаживая подошедшую кошку. – Когда первый раз выйдешь на сцену в трико – уже ничто потом пугать не будет. – А кто Вы по профессии? – вежливо осведомилась Элара, срезавшая ткань с плеча. – Он балерина. – Танцор балета! Ещё раз… – Ещё раз оба дёрнетесь – и будет колото-резаная рана. Они надулись и замолчали. Слышно было, как мурлычет устроившаяся на свежевымытой столешнице ангора и как трещит ткань. – Жаль. Я любила эту майку. – Поди, носила месяц? – Ох, заткнись… Кх! Две руки взметнулись вверх, закрывая грудь: – Элара, нам нужно что-то под это. – Порыскай в своих подростковых лифчиках, помнится, они были у тебя поменьше. Наверняка у тебя что-то осталось. – О, да. Самый развесёлый на свете бюстгальтер со звёздочками. – Он не розовый? – зачем-то уточнил Лейтон. – Нет, он чёрный. А на чашечках мелкие жёлтые звёздочки. – Годится… – Не отвлекайтесь. Я принялась за… кажется, это были лосины. Нижняя пара рук с готовностью обернуло тело заранее подготовленным полотенцем. – Так, вот и всё. Мерки я сняла. Может, хотите принять душ и привести себя в порядок? Более светлый глаз глянул на Элару через плечо: – Не знаю, как Амарис, но я просто умираю от желания помыться. Меня весьма удивило, что среди этого хаоса вообще оказалась ванная. – Да ну что ты, не только богатые вроде тебя могут позволить себе санузел! – мигом огрызнулась Амарис. – Ну… Тогда идите, – Элара расчехлила машинку и освободила для себя кухонный стол. – Стой. Сначала полотенце и лифчик. – Ладно… О, Боже, что это?! – Где? – Амарис замерла у косяка. – Это… Всё это?! – Надо полагать, моя комната. Лейтон с суеверным ужасом оглядел пол: – Здесь же даже паркета не видно, повсюду что-то валяется! Как ты здесь… Бр, я не пойду! – Конечно ты пойдёшь, дурашка. – Нет!.. Погоди, больно же! Амарис, вооружившись напористостью танка, всё же умудрилась дотащить совместное тело до шкафа и принялась рыться в вещах, отсеивая ненужные прямо в стоящее рядом кресло-мешок. Лейтон поднял несколько маек и с брезгливым ощущением долго принялся их сворачивать: – Просто варварство… – У меня здесь система, так что не возникай… А, вот и он! Примерим? – А есть выбор? Тут-то и оказалось, что руками, а точней, мелкой моторикой они управляют вместе и только одновременно. – Не пальцы, а паучьи лапы! – Я каждый день лифчики не застёгиваю! – Да, разумеется. Девушки их перед тобой только снимают? – Гр-р… Всё, я больше не могу. Да ещё и ты меня поддеваешь. – А разве это был не комплимент? – наигранно удивилась Амарис, задвигая среднюю дверцу шкафа. – Мне всё равно. Я хочу помыться и расчесаться. – Ладно. Готов увидеть, что у нас под полотенцем? Взаимный вздох. Молчаливое согласие. – Ага, вот и вы, – Элара махнула рукой, когда огромное тело прошло на кухню, расчёсывая на ходу гриву цвета непросеянной пшеничной муки. – Можно подумать, у тебя в предках были яки. – Можно подумать, у тебя в предках были козлы, – тут же ответила Амарис. – А разве это был не комплимент? – Тебе видней, если ты любишь козлов… Надо хвост завязать. – Я могу затянуть их лентой. Будет красиво, – предложила Элара. – Хорошо, – вяло отозвались оба голоса. Видно, ситуация их уже вымотала. – Так и… Как прошёл осмотр? – решилась швея, обрезая одну из нитей. Напряжённое молчание. – Могло быть и хуже. – Вы больше похожи на существо женского пола. – Конечно. Ты разве где-то видишь мужика? – Как тонко, браво. – Амарис! Да что это с тобой, я тебя не узнаю!.. Мистер Лейтон, что Вы с ней сделали? – Что Я с ней сделал?! У меня напряжённый график, а она включила музыку, и я пришёл попросить… – Да ты ж орал на меня! – Да ты ж меня вынудила! Элара встала из-за стола и попятилась. Когда спорят два человека – это одно. Но когда противоречие охватывает одно тело и то начинает дёргаться в конвульсиях – это уже другое. Да и выглядит жутковато. – Эй, эй, брейк. Сядьте, успокойтесь, я чай заварила. – Чай очень кстати, – вежливо отозвался Лейтон. – Где-то были пончики… – Никаких пончиков! – А ты представь, что еда поступает только в мой сектор и расслабься. – Вот ещё. – А какой смысл пить чай без всего? – Можешь погрызть кружку. – Ага, сейчас. Круассан, я иду! – Пакетный, с консервантами – нет!.. Эй, ты куда меня тащишь, стой! – Потерпишь! Они упали, опрокинув стул. Павлова резко подпрыгнула и распушилась. – Лейтон, лучше съешьте этот… круассан, или пончик, или что там. Поверьте мне. Амарис от своего не отступится и всё равно съест что хочет. – Не на того напала! – две руки вцепились в волосы, пока остальное тело урчало и неизбежно пёрло к буфету. Элара протяжно вздохнула и снова принялась шить. Видимо, трёхметровая четырёхрукая великанша перестала её впечатлять. К чему только не привыкнешь. *** Пока Амарис изо всех сил пыталась впихнуть в сомкнутые челюсти ванильный круассан, Элара вызвалась помочь с бюстгальтером: – Только потом будете застёгивать сами. Придётся научиться. Неизвестно, долго ли вы ещё будете в этом… сплаве. – Амарис вызовет у тела диабетический шок, мы впадём в кому – и на этом всё закончится. – Неправда! Я давно так ем, и… – Вот и полюбуйся на себя. – Что, завидуешь, аист ощипанный? – Не смей трогать мой нос! – Ты сам это сказал. – А-а-а-агкх, я с ума сойду! Что эта была за тварь?! – Тварь? – переспросила Элара. – Да, – взяла слово довольная поглощением круассана Амарис, – Когда мы ругались вчера вечером, между нами что-то пробежало. Буквально. И оно верещало, Серое или чёрное, с длинным хвостом. Но не крыса. – И вроде не кошка, – Лейтон брезгливо вытирал губы салфеткой. – Даже не знаю… Я не зоолог. Да и к слову, мне не приходилось слышать о животных с такими… талантами. – Как бы то ни было, а нужно узнать, в чём дело, – кивнул сам себе Лейтон. – А может, виноват лес Синего Полумесяца? – вдруг оживилась Амарис, оторвавшись от фигурного складывания круассановой упаковки. – В смысле? – не понял Лейтон. – А. Вы же недавно переехали, – кивнула Элара сквозь стук машинки, – Это разлом пространства-времени. Местная достопримечательность. – Кажется, я что-то слышал в новостях. – Да. Такие места ещё называются Резервациями. Они возникают спонтанно и выращивают на своей территории что угодно – хоть лес, хоть пустошь, хоть горы. Ходили слухи, что резервации не что иное как мыслящие машины, собранные в секретных лабораториях. Якобы учёные пытались свернуть пространство – и вот что вышло. – Да брось ты, Элара. Рядом с нашей даже охраны и забора нет. – И там водятся звери? – заинтересованно спросил танцор балета. – Конечно, – снова отозвалась Амарис, – И городские, и дикие, ведь там нет людей. Экспедиции, направленные туда, пропадают без вести. Правда, есть пара нечётких фото, но… Элара, помнится, в газетах писали, что коренная фауна Резервации не выходит за пределы своего места обитания. – Да, было такое. – Едва ли оно будет спрашивать, – Лейтон заправил длинную прядь за ухо, – Если уж какая-то смогла превратить нас в это – то, думаю, выйти из лесу для неё раз плюнуть. Тело горестно вздохнуло и подпёрло голову двумя руками, оставив вторую пару на коленях. – Ну-ну, мальчики и девочки, не расстраивайтесь. Думаю, самое время вас одеть. – Уже? – встрепенулся танцор балета. – Ха! Элара чемпион, Элара может! – довольно кивнула Амарис, – Итак, что у нас? Первыми пошли джинсы со штанинами 7/8, а сверху «поступила» блузка мятно-зелёного цвета с длинными фалдами спереди и сзади, достающими до колен. Элара завязала на их талии горчично-жёлтый пояс, а потом взялась за причёску. Совместными усилиями они собрали шикарнейший «конский хвост» просто невероятной степени пушистости. Но даже этого не хватило для укрощения гривы общего тела, поэтому у лица появились две отдельно перехваченные лентами пряди. – Насчёт обуви я даже не знаю… – пробормотала Элара, – Я понимаю, что пойти босиком совсем не вариант, но я её не делаю. – Мисс, вышло просто отлично! Не беспокойтесь, у меня в запасе где-то есть отличные балетки, – Лейтон поднял совместное тело на ноги, довольный тем, что управление, кажется, улучшилось. – Удивлена, что с ним соглашаюсь, но, правда, Элара, ты просто гений! – Амарис тронула нижней правой рукой чёлку, – Эй, Лейтон, где там твой чек? – Только до дома дойти. Э… – А сейчас что? – Как же мы в таком виде-то пойдём? – Надо полагать, пешком… Ой, да брось, что ты как маленький? – Амарис тут же надула губы, – Подумаешь, попялятся немного! Никто от этого ещё не умирал! – В нас три метра роста, у нас голубоватая кожа, мы одеты как богиня Кали… И четыре руки, но, право, это ведь вовсе ерунда… Погоди! – Я пошла. Если не будешь двигать ногами – разобьёмся об порог. Элара, ты с нами? – Да. Я хочу посмотреть ваш дом, Лейтон. Выглядит очень аккуратным. – Почту за честь. – Эй, ты не в том состоянии, чтобы флиртовать, – напомнила не без ехидства Амарис. – Не завидуй. – Хах! Тебя вот-вот разнесёт в бёдрах от круассана. – Больше чем тебя – ещё нескоро. – Хочешь сказать, что я толстая?! – А ты посмотри на зону бёдер. – Значит, я могу терпеть твой нос, а ты не можешь потерпеть мою задницу?! – Вы идёте или нет? – не выдержала Элара, и тело, втиснувшись в балетки, покорно щёлкнуло дверным замком, делая первые шаги на свежем воздухе.