Я, ты, МЫ

Свинина с бобами приятно согрела Опал изнутри, а завершил дело чай в пакетике с невероятным ароматом. – Лейт, заинтриговал. Что это? – Белый чай с питахайей. Обычно я не люблю ароматизированные, но этот потрясающий, – довольно прищурился танцор балета, грея пальцы о кружку. – Ого… Слушай, я умереть как хочу съесть этот пакетик. – Хорошая шутка. – Не, я серьёзно хочу. – Амарис... – он попробовал дёрнуться, чтобы злосчастный артефакт грохнулся на землю. – Да ладно, я уже их ела! Всегда так делаю. – И с ниточкой? – зачем-то уточнил шокированный до глубины души собеседник. – Могу и без. Отдай, а то я и отнять могу!.. Кстати, а почему я всё время слышу шум на линии? Что ты там мозгуешь? Танцор балета не мог рассказать про неясный образ, вспыхнувший в его сознании в ответ на перемену настроения товарки по несчастью, и потому ответил: – Много всего. Например, что будет, если еда рано закончится, немного про щенка и ту колючую ловушку... Маршрут... – Расслабься. Нельзя так напрягаться, эдак и мозгам вскипеть недолго, – она заглотила пакетик с ловкостью кормящегося в море баклана. – В моей профессии трудно держать марку, я не привык расслабляться. Мне уже не шестнадцать, я не молодею. – Ну-ка, ну-ка, и сколько же нам, таким дряхлым и немощным, уже стукнуло? – Двадцать четыре. А тебе? – Мне двадцать три. – Правда? Ты выглядишь старше. – Шикарный комплимент, – фыркнула она, отпив из походной фляжки. – Не, я не в этом смысле, – Опал отчаянно заморгала, пытаясь скрыть неловкость одного из компонентов, – Ты такая боевая, когда сердишься, и голос становится ниже, и… И с этими качками ты на равных. В общем, ты поняла! – Поняла, просто хотела тебя немного помучить, – добродушно пробурчала Амарис, присыпая песком пепел от костра. Тем временем хтоническая мгла получила назад свою ловушку. Пусто. А ведь совсем недавно в ней что-то аппетитно билось, такое молодое, энергичное и тёплое… Постойте. Что это? Бугристый язык несмело слизнул с колючки каплю крови и замер. Тело затряслось от восхищения. Кровь гермафродита! Искра божественной прихоти! Такое могло дать силы вылезти из этого болота, не прозябая больше в перекрестьи теней. И не плести ловушки, не довольствоваться мертвечиной! Тварь протяжно чмокнула, открыв пару водянистых глаз. Поймать. Быстро съесть. На вкус – сильное. Ловушка не сойдёт… Нужно лепить. Слугу. Мерзость распластала желеобразное тело и протянула нити к звериной тропе. Теперь ждать. Что-то хищное и быстроногое. Рано или поздно попадётся! Опал же было явно не до её проблем. Слишком долго они ограничивались ворчанием друг на друга. Видимо, баланс ругани был утерян. – Мы застряли, – мрачно доложила Амарис. Их белоснежная грива запуталась в буреломе, а нога крайне удачно провалилась в полузанесённую лесным мусором трухлявую колоду. – И ведь я же говорил, что надо обойти, – Лейтон начал шарить по веткам, отцепляя ближайшие пряди, – Но не-е-ет, как же достопочтенная Амарис... Как твоя фамилия? – Кадьяк, – недовольно буркнула девушка, ворочая ногой в бревне. – Да, именно. Как же достопочтенная Амарис Кадьяк может удержаться от такого драйва, а? – Уважаемый мистер Лейтон Уокер, сэр, – ответствовала она столь же издевательским тоном, – Полон искреннего такта, и, видно, обходя каждый кустик, хочет бродить тут целый год! – По ноге что-то ползает… Ну что Вы, как можно, моя прекрасная леди, я ни на что не променяю удовольствие ЗАСТРЯТЬ В БУРЕЛОМЕ! – Гр-р! – Амарис резко дёрнулась, и нога вышла из злополучного куска древесины. Со штанины, мельтеша лапками, свалилась сороконожка. Лейтон тем временем бился за причёску, высвобождая волосы и негромко ругаясь. – В лесу стало тихо, – внезапно сказала Амарис, скашивая глаза и помогая в сражении с прядями. – Действительно, это меня ещё не волновало! – Лейт… – Как это теперь расчесать? И теперь на одежде пят… – Опал вырулила из бурелома и… Примерно в метре от них стоял на задних лапах крайне изумлённый встречей медведь. «Амарис, замри!» Зверь тоже не двигался, явно озадаченный от такой странной встречи. Опал не уступала ему ростом, поэтому оба застыли в виде двух изысканных живых изваяний. Когда казалось, что уже ничего интересного не предвидится, Амарис, воспользовавшись замешательством товарища по несчастью, небрежно произнесла: – Вали отсюда. Где-то глубоко танцор балета забился как оракул в предсказательной горячке. Реакция медведя была ещё интереснее. С довольно высоким для его размера воплем зверь отшатнулся, опустился на четвереньки и рванул за ближайшие деревья. Только и мелькнул его круп цвета молочного шоколада. – Т-ты ч-что сейчас сделала?! – А что? Он упёр, можем идти, – она перевязала хвост, отряхнув ногу от древесной трухи. – Это же медведь… – Да. – Медведь, Амарис. – Я заметила, – она небрежно сверилась с компасом, – Нам туда. «Как ты узнала, что это сработает?» – танцору балета было тяжело говорить от порции адреналина, заставившего губы дрожать, поэтому он передал мысленный сигнал. «Я не знала» «Что?!» «Откуда мне было знать? У меня нет знакомых медведей. Но больше не о чем волноваться» Не зная, как с этим быть, Лейтон на всякий случай выключил внутренний канал связи. Она не испугалась! Абсолютно точно. С диким зверем поговорила как с одним из завсегдатаев своего бара. Лениво обронила фразу… И как удачно! – Меня всё ещё трясёт, но готов признать, что вышло отлично, – наконец придя в себя, похвалил девушку танцор балета. – А. Да не за что, – она перекинула охапку волос на правое плечо, – Я буду контролировать ноги и то, куда мы идём, а ты расчеши пока. Как тут не подчинишься? Лейтон и сам не заметил, как у него в руках оказалась расчёска. – Слушай, а этот медведь похож на того... якобы тоже медведя, который забредал в город? – решил полюбопытствовать танцор балета, управившись с крупным лесным мусором в общей гриве. – Это который? А, тот... Не, тот был больше, и у него была такая морда... Играл в детстве в пэкмена? Вот прямо такая же голова, только более плоская. Не знаю, понял ли ты меня. – Мы можем попробовать мысленную проекцию? – Пожалуй. А что я должна сделать? – озадаченно отозвалась она, проходя между кустами дикой малины. – Просто представь того… медведя. Как ты его видела. Мысленную фотографию. Раз ты видишь мои воспоминания, думаю, возможна и обратная связь. При твоём желании. Опал крепко зажмурилась, и в сознании Лейтона мелькнула картинка. Колоссальное тело с грубым мехом и мощными лапищами. У этого существа был сплющенный, как у выдры, хвост. А морда и правда была круглая, будто линию челюсти вывели циркулем. Биология для Лейтона закончилась в старшей школе, но такого животного точно не существовало. Оно могло водиться только здесь, как и то травоядное на ногах-ходулях. – Лейт?.. Лейт! Получилось или нет? – А? Давно зовёшь? – Нет, только начала. Не зависай, – обойдя ещё одно трухлявое дерево, Амарис отняла у собеседника расчёску, – Вышло что-нибудь? – Да, вышло. Я просто задумался. Не может быть, чтобы... Как бы это... В Резервации что же, своя фауна? Свои характерные звери? – А почему бы и нет, – судя по всему, Амарис не слишком изумляла эта возможность, – Тебя волнует, что мы можем с ними встретиться? Так не бойся. Я смогу за нас постоять. Лейтон тут же почувствовал себя хрупкой барышней в сопровождении шкафа-телохранителя. Непонятно было только, смеяться от этого или плакать. – Господин шеф-повар, Вы гляньте, что я нашла, – в двух верхних ладонях очутилась пахучая малина, – Угощаю. – Думаешь, это безопасно? – Лейтон настороженно шевельнул общим носом. – Вполне, если медведь не разозлится за кражу имущества. Однако положить назад я уже не смогу, поэтому... – Амарис шустро отправила горсть в рот, – Надо же, какая сладкая... На пирожки бы набрать. – Ты печёшь? – Да, когда есть настроение. Давненько уже этого не делала. Думаю, как разъединимся, появится повод приготовить что-нибудь эдакое… Вот чёрт! Из-под ног что-то метнулось. Размером с игуану и в таком же цветовом решении. Злобные жёлтые глазки просверлили трёхметрового чужака негодующим взглядом. Тварь заурчала, сильно сжав в челюстях тушку голубя. На покрытой тупыми шипами спине трепетали сложенные кожистые крылья. Маленький дракон скрылся из виду так же быстро, как появился, оставляя за собой дорожку голубоватых перьев. – Дракон... – Лейтон, за неимением лучшего решения, ожесточённо поскрёб затылок. – Дракон, – согласилась с выводом Амарис, – С голубем в зубах… Почему мы остановились? – Мне надо это переварить. – Малину? – Дракона. – А… – Амарис сплела пальцы нижнего комплекта рук, – А ты долго планируешь это мозговать? Мы как бы заняты поиском древнего бога, странно, что тебя до глубины души поразил дракон. Он ведь некрупный, вдруг они тут на каждом углу, как помойные еноты? Лейтон хмыкнул, качая головой: – Теперь я понимаю, зачем сюда рвалось столько экспедиций. Если драконы тут обычное дело, я теряюсь в догадках, что ещё может поджидать нас в Резервации… Амарис? – У меня для тебя отличные новости, – она приложила ладонь к уху, – Это, конечно, не столь неожиданно, как прикольная фауна, но я слышу журчание воды. Дорога постепенно расчистилась от стволов деревьев и мшистых прогалин, и глазам путников предстала небольшая речка. – Отлично, – Лейтон сверился с компасом, – Направление почти точно такое, какое нужно. Мы обеспечены водой на некоторое время. Всё благодаря твоему острому слуху, хоть и странно, что мы слышим по отдельности. – Ну вот и здорово, – отчего-то не приняла комплимент Амарис, – Кроме того, думаю, мы можем засечь, куда двигался наш хвостатый знакомый. Ведь он наверняка ходил пить, а берега глинистые. – Следы! Ты права, – верхние руки похлопали девушке без тени сарказма, – Тогда просто пойдём по течению и будем смотреть в оба.