***
— А как дела у Ци-гэ? — ближе к вечеру четвертого дня за лавкой спросила у него маленькая, лет шести, чумазая девочка, которую Шэнь Юань пару раз видел выпрашивающей подаяние чуть дальше по улице. — А кто такой Ци-гэ? — поинтересовался он. — Братик! Ушел учиться к вам! Шэнь Юань непонимающе уставился на девчонку. — Ко мне? У У Яньзцы было несколько учеников?.. Если по вине Системы где-то там сейчас бродит брошенный ребенок, о котором Шэнь Юань все это время не имел ни малейшего понятия, он клянется-… — В школу заклинателей! А, ладно, разнос Системы на сегодня отменялся. Но Шэнь Юаню стало любопытно: — Он сказал, что ушел учиться заклинательству? — М-гм! Отвлеченно подумалось, не мог ли этот персонаж упоминаться в новелле… — А сколько ему лет? Девочка только молча поморгала. — Старше тебя? — Самый старший из нас! — Давно он ушел? — Ммм… да! Осенью! Когда еще листики краснели! Немного поразмыслив, Шэнь Юань сказал: — Тогда он наверняка попал в очень хорошую школу. Этот — бродячий заклинатель, и не принадлежит ни к какой школе, так что не видел твоего братика. Но уверен, что с ним все хорошо. Девочка кивнула. Подумав еще кое-о-чем, Шэнь Юань спросил: — Послушай, а как тебя зовут? — Шици! Он моргнул. Семь, семнадцать… — Ты знаешь Шэнь Цзю? При этих словах девочка — Шици — скривилась. — Да, — буркнула. — Противный братик раньше везде бегал за Ци-гэ и обижал братца Шиу, и братца Шии, и братца Шису, и вообще всех обижал, даже бродячих собак обижал, а потом его забрали себе Цю. Так ему и надо! Теперь он обижает только братца Шиу, но редко, потому что его выпускают редко. — Хм, — мог ли этот Ци-гэ быть тем, о ком он подумал?.. Отложив вопрос на потом, Шэнь Юань уточнил: — Выпускают редко? Выходит, его держат взаперти? Шици моргнула и ответила так, будто Шэнь Юань сморозил величайшую глупость: — Ну он же раб! Если раб может гулять когда вздумается, то он уже не раб! Видимо, Шэнь Юань и правда сморозил глупость. — Но иногда его все же выпускают? — М-гм. На рынок вместе с другими рабами, или с Цю Хайтан. — А Шици не знает, как часто это случается? Тут девочка, видно, что-то сообразила, потому как вдруг пристально прищурилась на него. — А вам зачем? Вы хотите забрать его к заклинателям, как Ци-гэ? Шэнь Юань уже хотел было ответить «да», но потом подумал, что, узнай об этом Цю, еще, чего доброго, и вовсе перестанут выпускать своего раба! Так что вместо этого он соврал: — Хочу передать ему кое-что от родственника. Шици скривилась. — Но у него нету родственников. Ни у кого из нас нету. — …Ну, у него нашелся. — Хм… вы странный, — решила Шици. — Но Цзю вредный, так что если он попадет в передрягу, мне будет не жалко, — пробурчала она, а потом, набрав побольше воздуха, продолжила: — Цзю отправляют на рынок три… нет, пять… или три или пять раз в месяц, а с Цю Хайтан он выходит, когда той захочется. Это «или три или пять» совсем не вызывало доверия у Шэнь Юаня, но все лучше чем ничего... Так что, кажется, придется опираться на слова ребенка, который не умеет считать. — А когда его выпускали последний раз? — Хм-м… уже давно. Наверное скоро выпустят опять. Тогда сможете передать ему «кое-что от родственников», — на последних словах Шици сощурилась по-лисьему, всем видом показывая, что ни капли не верит в ложь дяди-заклинателя. Тот только вздохнул и, потрепав девочку по нечесаным волосам, отдал ей маньтоу, что купил перекусить чуть раньше, да подкинул в ладошку пару медяков. Маньтоу хитрюга съела, деньги куда-то унесла, но потом вернулась и сидела с Шэнь Юанем до самых сумерек.***
Спустя неделю Шэнь Юань обнаружил подле себя приличный такой детский сад. После Шици к нему прибились еще Шиэр, Шиба, Эрши, да и прочие более имущие ребятишки все крутились вокруг таинственного творящего чудеса бессмертного. От взрослых клиентов тоже отбоя не было. И хотя места здесь были тихими и работа попадалась пустяковая, пару раз его просили сходить и лично проверить проклятый закуток во дворе или могилу. Один раз ему принесли и попросили избавиться от кошки — бабуля полагала, что та одержима бесами. Шэнь Юань считал, что кошка просто была вредной, но все равно добросовестно потратил почти два дня на поиск новых хозяев. Пару раз кто-то утверждал, что вещь проклята, когда на самом деле не содержала в себе ни капли темной энергии, но Шэнь Юань, мучаясь совестью, все равно делал вид, что что-то там очищает — честность честностью, а кушать-то хочется! Чтобы искупить хоть каплю вины перед такими семьями, он заваливал их самодельными оберегами и талисманами. На выручаемые деньги Шэнь Юань, как повелось, каждый день закупал беспризорникам баоцзы и маньтоу у лоточницы через дорогу, пару раз разживался для них сластями и мисками свиного супа. Покуда не было клиентов, он учил их то считать, то писать, то медитировать, а один паренек даже сумел сотворить свой собственный, пусть и крайне слабенький и недолговечный, талисман. В общем, ребятня была в восторге. Шэнь Юань, признаться, и сам был в восторге, только вот дни сменялись днями, молва о том, что в город пришел заклинатель, который «был бы не прочь найти себе ученика», расходилась все больше, а Шэнь Цинцю все не появлялся. В главные ворота входили и выходили люди; пару раз Шэнь Юань видел Цю Цзяньло верхом и в окружении слуг, один раз — госпожу Цю с дочерью и также с кучей слуг, а один раз вышла целая процессия с паланкином. Шэнь Цзю не показался ни разу. Шэнь Юань даже науськал своих детишек (когда это они стали «его»?) сообщить, если вдруг Шэнь Цзю появится, а его не будет на своем обычном месте, но пока что все было глухо. Все было глухо до начала третьей недели. — Господин заклинатель! Господин заклинатель! — одним на радость погожим утром принеслась к нему на всех парах Шиба, старшая девочка, с которой обычно попрошайничала Шици. Шэнь Юань поднял голову от бумаги, на которой Сюн Юн, один из его ребят, старательно выводил иероглиф «река». — Что такое? — Там… — Шиба уперла руки в коленки, пытаясь отдышаться. — Там Шэнь Цзю! Ну наконец-то! Шэнь Юань тотчас поднялся на ноги. — Где? — и, постойте-ка. — Почему я не видел, как он выходил?.. — Они с Шиу… — начала было Шиба, но вдруг нахмурилась. — Так вы поэтому сидите тут? Чтоб главные ворота стеречь? Но слуги ходят через северный выход. Подумав, Шэнь Юань понял, что она права. И как он мог про это забыть? А теперь чуть не проворонил! Мысленно выругавшись, он велел Сюн Юну посторожить свои вещи, а Шибу попросил показать дорогу. Она привела его на рынок на центральной площади, в двух улицах от лавки Шэнь Юаня. Толпа вокруг гомонила, люди толкались у лотков с товарами, а где-то впереди была слышна детская ругань. Именно туда его и вели! Кучка людей обступила кого-то плотным кольцом, очень живо перемывая этому кому-то кости: — Опять этот бешеный смуту наводит. — И сдался такой этим Цю! — Ничего, они с него спесь собьют рано или поздно, помяните мое слово! Шэнь Юань сглотнул. Ему что, придется успокаивать разъяренного главного злодея? Не такой первой встречи он ожидал, право слово! — Убери свои грязные лапищи! А! Урод! Уродец! — между тем уже вовсю горланили внутри круга. В ответ же доносилось злобное пыхтение: — Мои грязные лапищи!.. Перережут тебе глотку во сне! Потом выпотрошат!.. И отдадут твои кишки плешивым псам на съедение!.. …Несложно догадаться, кем из двоих был главный злодей, вот честно! Шэнь Юань поспешил протиснуться вперед, и его взору открылась картина: в кружке зевак рассыпанная корзина манго и четыре дерущихся подростка. [Вы обнаружили Шэнь Цинцю. Примите поздравления!] — Вон он! Тот, что одет поприличнее! — указала на одного из драчунов протиснувшаяся за ним следом Шиба. Да Шэнь Юань уж понял! Этот, что был «одет поприличнее», лупил как ураган, двигался так, что умудрялся давать отпор сразу троим мальчишкам крупнее него! Он бил под коленки, тыкал пальцами в глаза, царапался, кусался и рычал как маленький волчонок! — Что они не поделили? — осведомился Шэнь Юань. — Цзю зол, потому что из-за Шиу его забрали Цю. Они дерутся каждый раз как попадаются друг другу на глаза. Шэнь Юань был в ужасе. Прямо сейчас перед ним будущий главный злодей! И он держал отпор против троих! Воистину юный горный лорд великой школы. Шэнь Юань уже говорил, что он в ужасе?! Впрочем, чем дольше он наблюдал, тем больше замечал, что по-настоящему Шэнь Цзю дерется только с одним пареньком — видимо, тем самым Шиу. Не потому, что не хотел трогать двух других, но потому что те сами очень явно его побаивались и в целом больше пытались оттащить Шиу, чем навалять Шэнь Цзю. Шэнь Цзю было явно плевать. Вот он клацнул зубами перед одним — он что, дикое животное?! — вот со всей дури стиснул в кулак промежность второго, а когда Шиу снова полетел к нему на таран, то по-змеиному извернулся и… Вдруг Шиу завизжал так, что Шэнь Юань похолодел. Вашу. Ебаную. Мать… — С-сука!!! Гребанный Шэнь Цзю откусил ему кусок уха! — У-урод! Уродец б-больной!!! — Шиу согнулся в три погибели, его голос дрожал и надрывался… А Шэнь Цзю только сплюнул ошметок да улыбнулся кровавым ртом! — Ци-гэ придет. Только за мной. Понятно тебе, тварь помоечная? На это… просто невозможно было смотреть! Шиу заплакал, по-настоящему зарыдал, кровь заливала ему челюсть и забрызгала плечо, и его приятели, до того застывшие истуканами, поспешили подхватить его под руки и увести. Толпа легко расступилась перед ними. Ну, или она расступилась, потому что Шэнь Цзю, не удоволившись победой, принялся голыми руками отколупывать куски камня с мощеной дороги и кидаться им вслед. — Вот и катитесь! Трусливые ублюдки! Безмозглые выродки! И вот как такого перевоспитывать вообще?! Где-то на этом моменте, когда бедные мальчишки скрылись из вида, а толпа, качая головами и причитая, принялась расходиться, Шэнь Юань вспомнил, что он здесь, вообще-то, именно из-за этого маленького монстра. Собрав все свое мужество в кулак, он, невзирая на опасность быть забитым камнями, выскочил наперерез и перехватил руки Шэнь Цзю, покуда тот не отколупал еще один булыжник. — Ну все, все, хватит. Они ушли. Взгляд, которым маленький злодей одарил его, мог проморозить до костей и обратить в пепел одновременно. Шэнь Юань едва сдержался, чтоб не отдернуть руки. Вырвав свои из захвата (Шэнь Юань опасался держать слишком крепко…), Шэнь Цзю фыркнул, развернулся, присел перед корзинкой и принялся собирать в нее манго. И покуда маленький монстр ползал по земле за укатившимися фруктами, Шэнь Юань осознал, что и тому, в общем-то, неслабо досталось. Костяшки и ладони кровили, малец явно берег одну ногу, не сгибая ее полностью, а одна щека была обдерта, словно ее использовали вместо половой щетки, и… Будущий главный злодей, гроза Цинцзина и самый преданный мучитель Ло Бинхэ выглядел сейчас не злодейственнее выброшенного из гнезда птенца. Весь худой, маленький — ему сколько, одиннадцать? Двенадцать? — пораненный… — На вот, утрись. Шэнь Цзю поднял на него глаза. Потом посмотрел на протянутый платок, потом снова на него. Выпрямился, осторожно забрал платок, так же осторожно понюхал, посмотрел на просвет и только потом скомкал и приложил к щеке, волком косясь на Шэнь Юаня. — Позволишь обработать твои раны? — спросил он. Шэнь Цзю помедлил, но кивнул. Шэнь Юань отвел его к проулку, ведущему прочь с рынка, где валялась куча старых деревянных ящиков. Перевернув один, он велел мальцу поставить свою корзину и сесть. Сам же принялся копаться в цянькуне. Шэнь Цзю молча наблюдал цепким взглядом. Лекарств у Шэнь Юаня, как оказалось, было не сильно-то много, но обеззараживающая настойка, мазь от ушибов и чистое тряпье там все же нашлись. Нашлось и пол фляги воды. Обработав сначала изодранные камнями пальцы, затем костяшки, затем щеку, Шэнь Юань велел Шэнь Цзю снять сапоги и закатать штанины. Тот послушно делал, что ему велели, не производя ни звука и даже не морщась от явно пекучей настойки, только все глядел на своего внезапного благодетеля крайне неуютным образом. Шэнь Юань старался не ежиться. Когда с обработкой разбитой коленки и прощупыванием проблемного места было закончено (Шэнь Юань не был врачом, конечно, но не думал, что нога сломана. Может, просто ушиб или растяжение — на всякий случай он намазал мазью и перевязал), Шэнь Юань перешел на верхнюю часть тела. Маленький монстр, как и было велено, распахнул верх одеяний, впервые за весь осмотр поежившись сам. — Холодно? — сообразил Шэнь Юань. — Я постараюсь быстро. Представшая ему между тем картина совсем не вызывала облегчения... Да это же не тело, а какой-то ковер! Вся грудь, торс, бока — все в синяках и ссадинах! И не просто синяках и ссадинах, а прямо настоящих гематомах! Огромных таких, немного даже вздутых на вид. И явно вовсе не новых — да, некоторые только наливались фиолетовым, но некоторые уже противно желтели. И Шэнь Юань, конечно, не эксперт, но вполне уверен, что как минимум половина следов была от плети… Он, не мудрствуя лукаво, просто обмазал лекарством весь торс целиком. Стоит сказать, что теперь не оставалось сомнений в ошибочности истории Цю Хайтан из оригинального романа. Никакой радости эта новость, впрочем, Шэнь Юаню не принесла. Закончив с мазью, он быстро закутал подрагивающего мальчонку назад в теплые одежды. Хотел было потрепать его по голове, но под пристальным взглядом убрал руку. Так, хорошо. Как задобрить главного злодея? — Хочешь, куплю тебе что-нибудь? Шэнь Цзю все пялился на него своими колючими глазами, потом вдруг моргнул и: — Вы хотите забрать меня в публичный дом, дядечка? ...Шэнь Юань, признаться, оторопел. — Эм.. нет? Этот маст-... — У меня уже есть хозяин. Он очень злой и будет недоволен, если меня отправят ублажать других мужчин. ... Так ладно, что за фигня, этого не было в сюжете!!! Система, он выпендривается? Пожалуйста, скажи, что он выпендривается! На «Пути гордого бессмертного демона» не стояло предупреждение о детском изнасиловании! — Я... кхм, нет я... — Шэнь Юань так растерялся, что только и мог тщетно пытаться подобрать слова. — Вы что? — Я просто!.. Покормить тебя хотел! Шэнь Цзю хлопнул ресницами. — Вас ублажать я тоже не хочу. — ...Да какое ублажать! Я... — пощадите мою душу!!! Шэнь Юань слишком для этого стар!!! — Баоцзы. Суп. Конфеты!.. — Ладно, — кивнул маленький поганец, — но ублажать я вас не буду. — ДА НЕ НАДО МЕНЯ УБЛАЖАТЬ!!! Последнее он крикнул, и пара прохожих неодобрительно покосилась в их сторону. Кто-то подчеркнуто покашлял. Шэнь Юань устало потер переносицу. — Так ты хочешь есть или нет? И Шэнь Цзю паскудненько улыбнулся. — Хочу.***
— Так зачем я вам сдался? — спросил Шэнь Цзю четверть часа спустя, когда Шэнь Юань привел его к своему лотку и купил ему три палочки мандаринового танхулу. — Гхм. Видишь ли, этот — заклинатель, что давно скитается по свету в поисках достойного ученика... В той драке ты показал большую силу, — как можно спокойнее и пафоснее проговорил Шэнь Юань, — и этот мастер хочет выбрать тебя. Брр, до чего же неловко! Он только что увидел, как этот пацан отгрызает человеку ухо, а теперь сидит тут и говорит с ним, как с обычным соседским ребенком!!! Шэнь Цзю прищурился, похрумкивая карамелью. — Врете вы не очень, дядечка. Вот же! Главный злодей, мать его! ...Шэнь Юань как можно спокойнее вздохнул. — Этот мастер слышал о Ци-гэ? — хватаясь за соломинку, осторожно попробовал он. — Правда? И что же вы слышали? — последовал недоверчивый вопрос. — Что он очень переживает за своего брата... которого оставил в родном городе, — подумав, Шэнь Юань добавил: — Ребята с улиц рассказали, что это ты. Тут плечи Шэнь Цзю опустились, и он впервые отвел свой пронизывающе острый взгляд с бедного Шэнь Юаня. Неужели прокатило? — Пф. Ци-гэ. Вот же дурак!.. — маленький монстр откинулся назад, поменяв предмет наблюдения на свою охапку танхулу. — И как он? Все в порядке? — Он поступил, да... — боже, пусть этот Ци-гэ действительно окажется тем, о ком думал Шэнь Юань, потому что думать, во что превратится он сам, если окажется, что наврал главному злодею, он не хотел никогда. — Усердно учится. Шэнь Цзю посмурнел. — Вы не похожи на заклинателя. — Правда? Почему это? — Заклинатели должны быть загадочными и возвышенными. А вы выглядите как дурак. ...Офигеть, главный злодей! Это, интересно, так ли ты обращался бы с оригинальным У Яньцзы? Как тот вообще взял тебя на воспитание?! — Зато много умею и долго живу, — проворчал Шэнь Юань. Шэнь Цзю только пожал плечами, и снова принялся хрустеть сладостями. Вдруг Шэнь Юань кое-что вспомнил: — А ведь и ты кое-что умеешь. Шэнь Цзю на миг замер, а потом откусил с палочки разом три дольки мандарина. — Не знаю, о чем вы. — Камни на мостовой. Обычный человек был бы не в силах отколупать их так запросто. Шэнь Цзю снова пожал плечами. Шэнь Юань перевел взгляд на главные ворота поместья Цю. Зеленая черепица купалась в солнце, но по земле стелились холодные тени. Лавка Шэнь Юаня тоже была в тени. — Надеюсь, тебе не влетит за долгое отсутствие... Шэнь Цзю вяло бросил: — А мне влетит за любое отсутствие. И за присутствие тоже влетает. — Сбежать от них не хочешь? Шэнь Цзю отложил голую палочку. Покрутил в пальцах две оставшиеся целые. — Я кое-кого жду. — Ци-гэ? — Ага. Интересно, пришел ли за ним в оригинале Ци-гэ, или У Яньцзы просто забрал маленького злодея раньше? — Но Ци-гэ, быть может, придет не скоро... — И что? Обещал, значит, придет. Я дождусь. Шэнь Юань пожал плечами. — Я могу отвести тебя в его школу. Если хочешь. Встретитесь пораньше. В тебе правда есть заклинательский потенциал, я не врал. Ты наверняка поступишь. Шэнь Цзю на это только фыркнул. — Ты подумай. Этот мастер может сделать так, что тебя не будут искать, — сказал он и кивнул на ворота с зеленой черепицей. Шэнь Цзю снова смерил его недоверчивым взглядом. — А вы точно не сутенер? ... — ...Ешь свои мандаринки. И Шэнь Цзю ел.***
Шэнь Юань чувствовал себя, будто ходит по очень острому и очень тонкому лезвию: шаг влево, шаг вправо — и все его планы полетят демону под хвост. Шэнь Цзю пусть и был ребенком, но обычным его уж точно назвать язык не повернется. В своей прошлой жизни Шэнь Юань любил возиться с детьми: ему часто выпадала такая возможность, — так что некоторый опыт у него имелся. Да и в этой, чего уж, он умудрился собрать вокруг себя всех беспризорников города! И все же, Шэнь Цзю, конечно, не был обычным ребенком. На языке вертелось едкое «звереныш», которым в оригинале ПГБД Шэнь Цинцю называл главного героя. Одно из наиболее безобидных его прозвищ, надо отметить, и все-таки, кто бы знал, что между юным Шэнь Цзю и Ло Бинхэ не найдется такой уж большой разницы. От личного знакомства с маленьким монстром у Шэнь Юаня остался целый букет смешанных чувств. Он был зол на Самолета — еще бы! Как, черт возьми, он умудрился пропустить такой сюжетный выверт! Конечно, змеиную натуру и кучу мерзких преступлений со стороны Шэнь Цинцю это никак не оправдывало, но, по крайней мере, теперь Шэнь Юань мог лицезреть первопричину такой жестокости. Это было ужасно. Проворачивая в голове раз за разом воспоминание о тощем избитом детском теле будущего лорда Цинцзин, Шэнь Юань так и не смог сомкнуть глаз той ночью. Мысли роились в его голове, негодование и злость заставляли вскакивать с постели и нарезать круги по небольшой комнатке. Он был так глуп! Возомнил себя черти кем, и теперь, как дурак, подавился горькой реальностью. Реальность. Так мерзко было понимать, что отныне его прежний комфортный, безопасный мир — всего лишь приятное воспоминание. Он даже вернуться туда не сможет — некуда возвращаться. Он умер. Финита ля комедия, продолжение не следует! Теперь этот мир с рабами и демонами есть его новый дом. Шэнь Юань старался себя успокоить. Он уже проходил это, когда очнулся впервые в — казалось бы! — выдуманном мире. Не так уж и легко было не впасть в истерику и хоть немного принять факт, что, возможно, он теперь как те ребята из романов о переселении. Попаданец от слова «попал». Стоит ли уточнять, куда именно? Оплакивая свою тяжкую долю, Шэнь Юань возвращался мыслями к Шэнь Цзю. Он позволил себе помочь, позволил накормить и общался с Шэнь Юанем пусть и грубо, но вполне сносно, однако тот эпизод с дракой, где мальчишка, будто свирепое животное, вгрызается в чужую плоть, надолго запечатлелся в памяти Шэнь Юаня. Дети обычно лгали плохо, но почему-то Шэнь Цзю создавал впечатление того, кто обведет вокруг пальца даже взрослого. В жизни ему это, правда, не помогало. Внутри Шэнь Юаня холодело каждый раз, когда он думал, какую боль испытывает этот ребенок. Будь Юань на его месте, лег бы ничком и умер где-нибудь под забором — боль он ненавидел, как и любой другой нормальный человек. Не имей Шэнь Цзю заклинательского корня, смог бы выжить? Теперь-то Шэнь Юань полностью разуверился в словесном извержении Цю Хайтан, описанном в романе. Была ли она действительно слепой или просто не желала видеть очевидное под самым носом — неважно. Безразличие ничуть не лучше самого преступления. Сейчас Шэнь Цзю — всего лишь ребенок. Злой, жестокий, но ребенок, который живет в настоящем аду и ждет, что его Ци-гэ вернется за ним. Но Шэнь Юань знал, что этот звереныш сожжет поместье Цю, прежде устроив там настоящую резню, а после сбежит со своим скверным наставником, который вряд ли научит его чему-то хорошему. Надо полагать, надежды юного Шэнь Цзю были растоптаны в крошево прежде, чем он решился на такое. Будь иначе, стал бы он терпеть такое отношение? [Доступна миссия «Отогреть змею за пазухой»! Пользователь получает уникальную возможность стать наставником главного злодея! Принять миссию?] Шэнь Юань закатил глаза. Право, Система, почему бы не выдавать задание на каждое умозаключение этого Шэня? Окно Системы удовлетворенно мигнуло, принимая новый квест.