Пособие по спасению друзей и воздействию на сюжет

Так они и шли весь день в полном молчании: Шэнь Цзю впереди, Шэнь Юань плелся в паре чжанов сзади. Пару раз он, Шэнь Юань, пытался подойти ближе и завести разговор, или предлагал остановиться на привал, или даже встать на меч, но маленький упрямец упрямо не слушал и только топал вперед. Как бы не дотопался до мозолей! Ну хотя бы предложенную еду он безмолвно вырывал из рук учителя, прежде чем развернуться и снова пойти впереди. Хоть что-то. Вопреки всем ожиданиям, дождь так толком и не пролился — после обеда только брызнул парой капель, да на этом и все, хотя тяжелые тучи расходиться и не думали. К сумеркам они добрались до крохотного окруженного лесами городишки. Не сбавляя шагу, Шэнь Цзю домаршировал до первой попавшейся на глаза прохожей, самостоятельно спросил про постоялый двор и направился прямиком куда она указала. Ой-ей… — Шэнь Цзю… Шэнь Цзю. Шэнь Цзю! — пытался позвать Шэнь Юань. — Чего тебе? — соизволил снизойти до него звереныш. И это было первое, что он сказал своему учителю за весь день! Шэнь Юань замялся, глядя на верхушки деревьев, торчавшие из-за городской стены… — Постоялый двор вон там, — недобро щурясь, ткнул Шэнь Цзю себе за спину. — Этот мастер знает. — …Ну так.? Как же это сказать и не разозлить еще больше… — Кхм. Мы пойдем дальше. Не разозлить не получилось: Шэнь Цзю уставился на него взглядом студеным, словно метель, и льдисто процедил: — Куда дальше, Шэнь Юань? — Ну… — Шэнь Юань улыбнулся несмело. — В лес? Шэнь Цзю закатил глаза, а потом, развернувшись, недовольно потопал туда, где из-за городской стены торчали верхушки деревьев. Ну и хорошо. Не то чтоб Шэнь Юаня этот бойкот сильно радовал, но все лучше, чем когда тебя дубасят! Маленький злобный монстр, и свалился же такой Шэнь Юаню на голову! Впрочем… «Система, какой у Шэнь Цзю сейчас уровень расположения ко мне?» [Уровень признания составляет 85 баллов.] Шэнь Юань так и остановился посреди дороги. Чего? Когда это он успел набрать столько? И даже запрос подробных данных ничего не прояснил: только то, что с периодичностью в несколько дней на счету появлялось по +5, а иногда и +10 баллов… «Они, что, на пассиве как-то начисляются?» [Баллы признания начисляются каждый раз, когда персонаж «Шэнь Цзю» испытывает признание к Пользователю. Сумма начисляемых баллов зависит от силы признания персонажа «Шэнь Цзю».] Вот это… да. Шэнь Юань, признаться, меньше всего ожидал, что этот счетчик будет крутиться так быстро! Интересно и то, что за их нынешнюю ссору Система не сняла ни балла… Единственным минусом значилось какое-то событие с неделю назад — там снялось сразу пятнадцать. Впрочем, в тот же день пришел и плюс на точно такую же сумму. «Система, а ты точно без багов работаешь?» Перед лицом Шэнь Юаня выскочило окошко диагностики, повисело пару секунд, а потом Система оповестила: [Функционирование всех элементов в норме, диагностика не выявила проблем.] Да уж. Лес по другую сторону города оказался куда мокрее того, через который они шли треть шичэня назад. Ему, конечно, было далеко до трясин Хубайсэ, где Шэнь Юань с каждым шагом утопал в лужах грязи, но все же приятного было мало: влажные ветки кустов то и дело хлестали по полам одежд, сырая трава мочила сапоги. Шэнь Цзю упрямо пер вперед, отводя от себя заросли зачехленным мечом, из-под его ног отчаянно выпрыгивали то сверчки, то лягушки. Спустя два-три ли они вышли на маленькую прогалину у корней особо раскидистого дерева. Шэнь Цзю затормозил. — Ну, — потребовал. — Ну? — Мы в лесу. Дальше что? — Ну… Разобьем лагерь, — пожал плечами Шэнь Юань. — Эта полянка кажется симпатичной. Шэнь Цзю без слов — но, кажется, снова закатив глаза — скинул меч и цянькунь в корни дерева, плюхнулся на траву рядом и уставился на учителя так, словно тот ему денег должен (упс… ну типа?). Что-либо делать звереныш явно не собирался. — … Что ж. Не то чтоб Шэнь Юань не был виноват в их ситуации… Вздохнув, он занялся обустройством лагеря: просушил талисманами землю, закидал место для ночлега мхом и листвой (которые тоже пришлось просушивать), разложил одеяла. Все это время маленький зверь только и сидел на своем месте, сложив руки на груди, да без устали прожигал взглядом бедного учителя. И, ну правда, можно было бы так не пялиться! Шэнь Юаню, между прочим, было очень некомфортно! Особенно учитывая, что ночевал он на природе, можно сказать, впервые, и делал все по одному только наитию… Когда он, закончив, удовлетворенно встал между двумя импровизированными кроватями, Шэнь Цзю снова раскрыл рот: — Я голодный. Ну кто бы сомневался. Но у Шэнь Юаня оставалась только горсть кумквата, да чуть больше пол цзиня сушеных яблок, что он и показал наглядно маленькому монстру. Маленький монстр доволен не был. — А нормальная где? — спросил он, вскинув бровь. Все маньтоу и вяленое мясо, что у них оставались, Шэнь Цзю доел днем. Сладкое закончилось и того раньше… У Шэнь Юаня не хватило духу сказать ему, чтоб растянул рацион. — Нету. Закончилась. — Ну и что мне есть? — потребовал звереныш, выхватывая из рук учителя мешочек с фруктами и принимаясь за кусочек яблочка. … Вот почему он никогда не мог по-вежливому, а? Ну чего стоило сказать: «Я бы хотел отведать чего-нибудь посущественнее, учитель, давай решим эту проблему»? Это же не сложно! Но раз он вот так… — Пойди и раздобудь себе что-нибудь, — велел Шэнь Юань, возможно, самую малость обиженно. — Ты издеваешься? …Так, ладно, все! Шэнь Юань был виноват, и все такое, но это не повод говорить с ним таким тоном! Он, между прочим, старается! И вообще! Как же неоспоримый авторитет наставника? — Смеешь ослушаться учителя? — Нет денег… — словно вовсе его не слушая, рычал Шэнь Цзю сквозь зубы. — Нет еды… — Этот мастер решил устроить испытание по закалению духа! — заявил Шэнь Юань, возмущаясь все больше с каждым мигом. Одну ночь можно и перетерпеть, право слово! — Ну и что ты собрался закалять?! Мою могилу? Шэнь Юань, я помру здесь от холода, голода и яда, когда меня укусит какая-нибудь змея! Святые небеса! Ему это уже, если честно, начинало надоедать! Почему каждый раз, когда Шэнь Цзю был зол, то начинал нести какую-то странную фигню?! — Никто тебя не укусит, ты сам кого хочешь покусаешь! — Вот и покусаю, раз мой Непревзойденный учитель решил бросить меня на произвол судьбы! Шэнь Юань очень устало потер переносицу и подумал о том, что никогда больше не заведет себе ученика. Или ребенка. Или собаку. И вообще! Он тоже устал! Шэнь Цзю помолчал, и, наверное, видя, что Шэнь Юань не собирается распалять спор дальше, возмущенно фыркнул. Да, они могли бы попытаться напроситься к кому-нибудь на ночлег, но правда в том, что город — не деревня, тут никто не пустит в дом за спасибо и охапку талисманов. А становиться на его меч упрямый Шэнь Цзю не желал, даже чтоб долететь куда-то, где можно было бы заночевать с каким-никаким комфортом. Да и было поздно что-то предпринимать: должно быть, подходил к концу час свиньи — люди уже успели лечь спать. — Мы могли остановиться в каком-нибудь заброшенном поместье! Или недостройке. Все лучше, чем ночевать под открытым небом, — пробубнил Шэнь Цзю спустя пару минут, наполненных лишь стрекотом сверчков да кваканьем лягушек. …Ладно, о таком варианте Шэнь Юань не подумал. Но тут и Шэнь Цзю виноват тоже: если ему так хотелось, мог бы и сразу подсказать! Да и к тому же… Шэнь Юань оглядел влажные темные заросли, густую траву, их лежанки на матрасах из листвы под кроной старого дерева, вдохнул немного прелый ночной воздух… — А мне кажется, в этом есть свое очарование… — Какое к чертям очарование, Шэнь Юань? Здесь грязно и жуки, и тебе повезло, что я больше не мерзну! А если дождь пойдет? Шэнь Юань поднял палец и поучительно заявил: — Заклинатель должен быть готов к любым невзгодам, и должен уметь преодолевать их с достоинством-… — Вот скажи мне: ты эти свои «Зо-Кле-На-Тиль Доль-Жень», — змееныш передразнил, противно кривляясь, — на ходу придумываешь, а? —… — Ладно, — заявил Шэнь Цзю, вставая со своего места в корнях и перебираясь на одну из «кроватей», — ты взял за меня ответственность, ты должен обо мне заботиться. Я хочу спать и кушать. Вперед. И так Шэнь Юаню не осталось ничего, кроме как, устало потерев уже виски, развернуться и опять полезть в заросли — на поиски пищи. Лес встретил его полным мраком и все теми же мокрыми кустами. Стрекотали сверчки, квакали лягушки, то тут, то там трещали, пиликали, подвывали ночные птицы. Не видно было ничего от слова совсем — мало того, что ночь была безлунной, так еще и густые кроны деревьев закрывали последние крохи рассеянного света. Ну и что ему добывать? Местных съедобных плодов Шэнь Юань не знал (уж не вините за то, что ему не знакома каждая травка этого вашего мира ПГБД!), так что по всему выходило, что ему придется охотиться… Зажечь свет на ладони Шэнь Юань не решился, чтоб не спугнуть дичь. На ощупь продираясь сквозь ветки и листья, он размышлял: а не стоило ли ему быть построже с маленьким зверенышем? Может, надо было все-таки настоять на своем и отправить на поиски пищи его? Впрочем, упрямый малец очевидно собирался артачиться до последнего, а Шэнь Юань очень уж не хотел оставлять своего ребенка голодным, так что… Направив Ци к глазам и ушам, он как следует вгляделся и вслушался в ночную темноту: зверья здесь, очевидно, было полно, только вот отыскать кого-то конкретного и, к тому же, достаточно крупного в этой какофонии было довольно сложно. Однако же побродив с пол палочки благовоний по окрестностям, он заприметил на ветке неподалеку небольшую… сову. Небольшой, конечно, она была только по совиным меркам (не то чтобы Шэнь Юань в них разбирался, но эта была… ну… размером с ворону. Это же мало для совы, да?). Она держала что-то в когтях и увлеченно отклевывала куски мяса… Не глядя по сторонам и не замечая притаившегося в мокром кусту заклинателя с небольшим кинжалом в руке. Нет, нет, сову он… …Что ж. Уже поздно… Им еще разжигать костер… и готовить… И зверенышу надо выспаться… а если Шэнь Юань пойдет искать что-то еще, не факт, что вообще найдет. А сова может улететь… и Шэнь Цзю останется голодным… Так что. Да. Да! Шэнь Юань сделает это. Сделает! Он ведь уже убил столько монстров! Подумаешь, какая-то сова! Ну и что, что она милая. Монстры тоже были ничего такими, но их же было не жалко!.. Точно! …Только вот мгновения сменяли друг друга и складывались в минуты, а те складывались в приличную палочку благовоний… А клинок так и оставался крепко стиснутым в пальцах Шэнь Юаня. И чем дольше он сидел, тем сложнее было решиться! Сова, меж тем, уже давно доела свою дичь, довольно — как виделось Шэнь Юаню — пощелкала клювом, жизнерадостно поморгала и теперь самозабвенно чистила перышки. Смотреть на это было решительно невыносимо! Но Шэнь Юань смотрел, и с каждым мигом его сердце обливалось кровью все сильнее. Еще и Шэнь Цзю, видимо, надоело сидеть в лагере без еды и в полном одиночестве настолько, что он пришел искать учителя в его кусты. — Ну? — прокравшись поближе и присев рядышком, тихо-тихо шепнул он Шэнь Юаню на ухо. — Что ну? — на грани слышимости пробубнил Шэнь Юань в ответ. — Почему не отправишь в нее кинжал с помощью Ци? — … — ? — … Шэнь Цзю очень недобро прищурился. — Только не говори мне, что это как с кровью для той куклы… — …Ну не могу я! Ты посмотри на нее, она же такая симпатичная! — шепотом взвыл Шэнь Юань. — Ага, будет на вертеле! Шэнь Юань, у меня растущий организм! Я голодный! Он замялся. — Я тоже голодный, но.. — Святые небеса! Маленький монстр схватил с земли горстку листиков, напитал их Ци и швырнул в птичку — все так быстро, что Шэнь Юань едва ли успел что-то сообразить. Они безмолвно наблюдали как сова, громко заухав, попыталась, но не сумела взлететь, а вместо этого свалилась на землю, отчаянно хлопая крыльями. — Вот как надо, — припечатал Шэнь Цзю уже в полный голос, встал, отряхнул коленки и пошел добивать бедную птицу. А Шэнь Юань так и остался в своих кустах, размышляя о том, что столь хладнокровно зарезать невинное животное мог только истинный злодей, которому не было спасения!

***

Убитая, ощипанная и обезглавленная сова весело шкварчала на деревянном прутике. На втором деревянном прутике рядом с ней шкварчала убитая и разделанная… черепашка. Шэнь Юань изо всех сил боролся с желанием собрать ее обратно в панцирь и похоронить по всем правилам. Маленький монстр достал беднягу из канавы на обратном пути в лагерь. Они как раз прыгали с одной мохнатой кочки на другую, когда звереныш вдруг остановился. — Учитель любит черепах? — совершенно неожиданно спросил он. И Шэнь Юань, все еще занятый мыслями о злодейском убиении бедной совы, а потому самым халатным образом не заметив опасного подтекста в словах своего ученичка, на автомате ответил: — Да, у моего брата была одна в детстве. Кровожадной улыбки Шэнь Цзю он не заметил тоже. Зато заметил большую, с обеденную тарелку, черепаху, которую маленький злодей поднял прямо из-под ног. — Послушай, ты же не будешь-… — начал было почуявший неладное Шэнь Юань. — Буду, — ответил паршивец. И всадил напитанную ци веточку ей в голову. А по прибытии в лагерь Шэнь Цзю и вовсе устроил целое представление! Усевшись на пенек у костра (Шэнь Юань лишь краем сознания отметил появление и пенька, и костра), звереныш, конечно, первым делом ловко обезглавил, ощипал, выпотрошил, нанизал на прутик и вручил Шэнь Юаню со словами: «Приготовить-то хоть сможешь?» свою сову, а вот потом он… Принялся за черепашку. Шэнь Юань с ужасом наблюдал, как этот змей, это исчадие достало свой новенький блестящий меч, как, сначала напитав его Ци, словно листья, пару раз стукнул острием по сочленению двух половин панциря… как затем вогнал лезвие в получившуюся трещину, провернул… И панцирь жалостно хрустнул, словно скорлупа грецкого ореха, а Шэнь Цзю принялся отколупывать отдельные его куски, и бросать себе под ноги. Его руки запачкались, его новенький блестящий меч покрыла бордовая кровь… В какой-то момент от черепашки отвалилась лапка, невинно упала под ноги маленькому монстру, да так и осталась лежать… Шэнь Юаня замутило. Шэнь Цзю же, будто бы и не замечая ужаса в глазах учителя, забрал у него тот самый кинжал, которому так и не довелось убить (но довелось разделать) сову, с паскудной такой радостью достал откуда-то из-за спины второй прутик и принялся отрезать от черепашки лапки, грудку, бочки… а потом нанизывать их на прутик… хлюпая кровью… Шэнь Юань необъяснимо ощутил себя этой самой черепашкой. Стоит ли говорить, что аппетита у него как не бывало! — Учитель. Твой ужин вот-вот сгорит. Шэнь Юань вернулся из воспоминаний о самых травмирующих десяти минутах своей жизни и снял свой… ужин… с костра. — Не хочешь махнуться? — спросил он, и не надеясь на положительный ответ. — Неа. Шэнь Юань вздохнул. Весь этот цирк пора было прекращать. Совершенно очевидно, что при желании главный злодей сего мира мог сжить со свету любого неугодного, и до сих пор Шэнь Юаню просто везло не вставать ему поперек горла. — Слушай, прости меня, ладно? За то, что не рассчитал с деньгами… Я раньше никогда не путешествовал ни с кем вдвоем, и мне никогда не приходилось заботиться о ком-то. И еще… что бы я не сказал утром… я не хотел задеть тебя, хорошо? Я больше не буду называть тебя так, как назвал тогда. Обещаю. Но Шэнь Цзю, к его удивлению, ничего не ответил, а только хмуро смотрел на огонь, где шкворчала его совушка. Молчал он весь ужин, и даже когда Шэнь Юань, кое-как запихнув в себя проклятую черепашку (только потому что чувствовал, что, не сделай он этого, маленький монстр необъяснимо обидится…), завозился, перебираясь на одну из постелей и укладываясь поудобнее, змееныш не проронил ни слова. Достал только какую-то палку, да принялся тыкать ею в горящее полено. — Как-то был один год, когда мы всем сараем заболели, — спустя палочку благовоний вдруг заговорил он. — Сильно: у всех был жар, и самые слабые дохли как мухи… а у тех, кто более-менее стоял на ногах, не хватало сил закапывать трупы — они так и оставались морозиться горкой у входа. Грустная история из детства?.. С его ракурса лицо Шэнь Цзю скрывали языки пламени, так что Шэнь Юань тихонько сел на своей лежанке и придвинулся поближе. — В то время ответственными за нас были еще Сы-цзе и сволочь Эр-гэ. Эр-гэ тогда был самым старшим, и он был одним из немногих, кто еще стоял на ногах и мог просить подаяние… А Сы-цзе было совсем плохо. Эр-гэ обещал накопить денег и сходить в лекарскую лавку за лекарствами… Но дни шли, а лекарств все не было. Шэнь Цзю затих, задумчиво вертя палочкой трещавшие в костре поленья. Шэнь Юань молчал. — И потом… Как-то раз я лежал у стенки сарая, смотрел сквозь дырку на снег… И увидел, как Ци-гэ и Эр-гэ возвращались с улиц. Они ругались… Ци-гэ говорил, что Эр-гэ не должен был тратить те деньги на сласти для себя, надо было потратить их на лекарства для болеющих. А Эр-гэ отвечал, что успеет заработать еще… — голос Шэнь Цзю дрогнул, — но он не успел. Шэнь Цзю просипел: — Сы-цзе умерла. Шэнь Юань молчал. Из глаза звереныша сорвалась слеза, и он спешно стер ее рукавом. — Тогда Ци-гэ решил взять все в свои руки. Но болело тогда пол сарая, а он знал, что сможет выходить только одного человека. И выбрал меня. Ци-гэ… Ци-гэ сидел со мной всю болезнь. Он крал для меня суп у повара, а за свою выручку покупал те лекарства, что мог. Его секли за то, что он не приносил хозяевам ни копейки, но он все продолжал покупать лекарства и таскать еду для своего сяо Цзю… — Шэнь Цзю криво усмехнулся, — и так я поправился. Он помолчал. Костер понемногу начинал затухать. — Ци-гэ выбрал меня, понимаешь? И Шэнь Юань, кажется, понимал. Все его нутро болело за своего звереныша, который за столь короткую жизнь успел вытерпеть так много. Но еще… Ему совершенно нежданно словно вверили маленький осколок крохотного детского сердечка — опасно острый, но бесконечно хрупкий и невообразимо ценный. И, может, сопливо, но Шэнь Юань решил, что сохранит этот осколок и когда-нибудь обязательно склеит вместе колючее храброе сердечко. — Короче… — Шэнь Цзю шмыгнул носом, снова протер глаза предплечьем и уже бодрее продолжил: — Ты тоже меня выбрал, поэтому можешь звать меня сяо Цзю. Если хочешь. Я разрешаю. Шэнь Юань моргнул. Спросил недоверчиво: — И что, больше не будешь кидаться с кулаками? — Буду. Но звать можешь. Вот уж спасибо, обрадовал. Повинуясь какому-то порыву, Шэнь Юань перебрался поближе, чтоб потрепать звереныша по макушке. Но стоило ему отнять ладонь и вознамериться вернуться на свою недо-кровать, как Шэнь Цзю перехватил руку учителя и водрузил на свою голову обратно, с огромным недовольством проворчав: — Продолжай. И Шэнь Юань остался сидеть там, и продолжил. Лягушки стихли, сверчки примолкли. Птицы разлетелись от огня. Их окружила сонная тишина. Шэнь Цзю подкинул в костер пару веток, чтоб не затухал. — Ты вчера обещал рассказать про зубастого огненного однорога, — напомнил звереныш спустя какое-то время. — Ах да. — Рассказывай. — Так, ну… — Шэнь Юань пораскинул мозгами, припоминая подробности. — Зубастые огненные однороги живут в скалистых горах стайками по десять-двадцать штук. Похожи на миниатюрных лошадей, только покрыты синей чешуей с шипами, которая еще краснеет к пасти. У них довольно длинный рог на голове и три пары ядовитых клыков. Яд возгорается при контакте с кровью жертвы… Шэнь Юань все рассказывал, с зубастого огненного однорога как-то перейдя на змей лютой стужи, а от них — на водного дракона-оленя… Так маленький монстр и уснул, привалившись к своему пеньку, а потом и вовсе сполз Шэнь Юаню на плечо, умильно кульнувшись. Ну что поделать с этим ребенком... Шэнь Юань, вздохнув, аккуратно перехватил звереныша и переложил в один из ворохов одеял, а сам остался сторожить костер, чтоб сяо Цзю не замерз во сне.