***
Шэнь Цзю стоял перед кричащего вида алой дверью и в упор глядел на расписную табличку с надписью «Радушный красный павильон» над входом. Из-за двери лилась приглушенная музыка, тихо лепетали девичьи голоса. Одной рукой Шэнь Цзю все так же сжимал учительский рукав. — Ты дурак? Шэнь Юань вздохнул. Вот он как знал! — Ну, ты же уже согласился! — Я передумал. Это обитель разврата, Шэнь Юань. Я туда ни ногой, я еще маленький. … — Ну, тогда постой здесь. — И пустить тебя туда одного?! Шэнь Юань схватился за переносицу. — Слушай. Я похож на того, кто будет там что-то делать? Шэнь Цзю вперился в него цепким-цепким взглядом. — Не знаю. Нет. Да. Ты дурак, от тебя что угодно ждать можно. Вот же!.. — За свои обзывательства перепишешь главу о надлежащем поведении трижды. И медитировать будешь шичэнь. — А я не обзывался, я факт озвучил. Вы посмотрите на него, факт он озвучил! — Два шичэня. И потом напишешь мне пятьсот иероглифов на тему «почему ученик должен уважать своего учителя». Шэнь Цзю закатил глаза. Шэнь Юань вздохнул: — Так ты идешь или нет? Сейчас, спустя месяцы тесного знакомства, Шэнь Юань уже знал, что все это — препирание и обзывательства — не более чем вредная натура его ученика. По какой-то неведомой причине он не мог просто взять и сделать, что от него просили, сперва как следует не наругавшись. И точно, извергнув излишки яду, его маленький змеюка мрачно пробубнил: — Иду. И первым шагнул в игриво приоткрытую дверь. Внутри оказалось душно, людно, темно и все было кричаще-красным. Повсюду висели струящиеся занавески, на каждом углу дымились благовония, за низкими столиками сидели слабоодетые девы и их посетители, а где-то в дальнем углу кто-то негромко наигрывал что-то на пипе. — Фу, дышать нечем, — скривился звереныш, закрыв рукавом нос. И правда, помимо тяжелого запаха благовоний в воздухе смешались ароматы кучи приторно-сладких духов и терпкого мужицкого пота. Бр-р. К ним довольно шустро подплыла, качая бедрами, одна из слабоодетых сестриц. Поглядывая на Шэнь Цзю, она произнесла: — Рады видеть уважаемых господ в нашем дворце удовольствий… Эти девы согласны на многое, но с детьми сюда нельзя. И прежде, чем скоро краснеющий сяо Цзю начал бы посылать сестрицу в те места, о которых она даже не слышала, Шэнь Юань замахал руками: — Ох, нет-нет, дева неправильно поняла! Мы здесь не для… увеселения. Сестрица озадаченно моргнула. — Зачем же господа прибыли? Шэнь Юань откашлялся. — Дорогая сестрица не могла бы помочь этому… преобразиться? — аккуратно вопросил, краснея уже сам. Гребанный стыд, это оказалось гораздо более неловко, чем он себе воображал! — Преобразиться? Шэнь Цзю, маленький паразит, звонко хихикнул и хищно осклабился: — Он хочет, чтоб вы его накрасили, что непонятного? Ни Шэнь Юань, ни Шэнь Цзю не заметили, как приободрилась дева на эти слова.***
Из отражения в водной глади лужи на Шэнь Юаня глядел… не У Яньцзы. Этот мужчина был заметно старше: на вид под сорок, с растительностью на лице и гусиными лапками у краешек почему-то очень круглых, очень больших глаз. С более квадратным, коренастым лицом и новой прической. — Что ж… сестрицы постарались на славу… — произнес он, в душе обливаясь слезами. Помимо того, что девицы сменили Шэнь Юаню прическу, собрав побольше волос в крепкий пучок и сделав челку погуще, нацепили на него искусственную бородку и тонкие усики (и подробно объяснили как правильно их клеить… откуда у них подобные навыки — непонятно), они также очень твердо настояли на необходимости… косметики. — Может мне просто доули с вуалью надеть? — в отчаянии вопросил он немногим ранее, стоило заметить в руках одной из дев охапку всяких склянок. — Но ведь шляпа сделает дорогого братца только подозрительнее, — хихикнула та дева, что клеила ему усики, — сами подумайте: как часто вы видите человека в доули с вуалью просто так ходящего по улице? И правда, таковых было крайне мало… но не сказать, чтоб совсем не встречались! — Ты сам придумал сюда прийти, — ничуть не облегчил его участь Шэнь Цзю, — хотел, чтобы эти прекрасные девы помогли тебе преобразиться? Наслаждайся. А потом маленький демон с самым прилежным видом обратился уже к девам: — Дорогие сестрицы, вы уж постарайтесь получше. И те, хихикая, обступили бедного Шэнь Юаня с новой силой. — Я думал, ты хотел поскорее убраться отсюда? — Я опять передумал, меня все устраивает. Маленький предатель круто изменил свою точку зрения, стоило убедиться, что никакими пошлостями с его учителем заниматься не собирались. Девам он вообще понравился: они принялись обхаживать его как молодого господина, и Шэнь Юань отчетливо мог увидеть момент, когда в его голове созрела мысль. После чего Шэнь Цзю задрал нос повыше, уселся на кушетку и велел… кормить его сладким. Кто бы мог подумать, да? Короче, он так и просидел перед маленьким забитым доверху всяческой выпечкой столиком в компании пары дев, ведя праздную беседу (но в основном потешаясь над несчастным учителем), пока остальные сестрицы разрисовывали бедному Шэнь Юаню лицо. Вышли они из дома удовольствий спустя почти шичэнь: Шэнь Цзю — полностью сытый и донельзя довольный, Шэнь Юань — в полнейшем отчаянии. — Не думаю, что я смогу повторить эти их махинации, — сказал он обреченно, глядя на коробочку подаренной косметики в руках. Изменить лицо при помощи косметики и правда было способом эффективным, но больно уж муторным. Сначала девы наносили пудру большими кисточками, потом долго возились с глазами… Результат: он действительно выглядел не так, как обычно. Пожалуй, малознакомые люди его и вовсе не признали бы. Но целый шичэнь возни… — Все же куплю шляпу. Конечно же, он видел, как красятся его мэймэй и мама, и пару раз ему попадались видео про мейкап на просторах интернета, так что теоретически он даже знал, как все это делается… Но все же. — И что, лишишь меня такой радости? — Шэнь Цзю решительно потянулся за его коробочкой. — Ну нет, я сам тебя буду разукрашивать. — Вот уж точно нет! — Шэнь Юань задрал руку с коробочкой повыше. Тщетно потянувшись вверх пару раз, его прохиндей картинно состроил трагедию: — Учитель! Как не стыдно не доверять собственному ученику! …Да этот ученик наглеет не по дням, а по часам! Вот и доверяй такому! Шэнь Юань уже в который раз всерьез рассматривал вариант отдубасить маленького засранца по заднице. Вместо этого он ловко сунул коробочку в цянькунь, после чего зажмурился и аккуратно двумя пальцами, чтобы не смазать пудру и прочие прелести, помассировал переносицу (офигеть, бедные девчонки, да с этим макияжем к лицу не прикоснуться!) — В общем, сначала справимся о постоялом дворе, а потом будем искать, где поселиться до весны, — подышав, сказал он. И Шэнь Цзю, закатив глаза на смену темы, кивнул.***
Постоялый двор нашелся быстро: в этом городе их было и правда много (как-никак, каждую весну тут творится черти что с наплывом бесконечных претендентов на вступление в Цанцюн и их семей), так что они выбрали, парадоксально, самый большой и густонаселенный. Все потому что, как очень здраво отметил Шэнь Цзю, проще всего затеряться в толпе, чем быть единственным постояльцем трактира на окраине и привлекать любопытство каждого тамошнего работника. Едва стоило оплатить комнату на ближайшие пару ночей, как они принялись искать постоянное жилье. Для этого, конечно же, пришлось расспрашивать народ, что проще всего делать, конечно же, на рынке (а еще Шэнь Юань таки купил себе доули). В общем, на ближайшие пару дней они стали завсегдатаями рыночной площади: с утра и до обеда бродили меж лотков, расспрашивая о жилищах, что можно снять или купить. Проблема была в том, что большинство предлагало дома в самом городе, что… не очень им подходило. Как бы то ни было, «старика с сынишкой», как они всем представлялись, лоточники запомнили довольно быстро и начали отвешивать приветствия уже на второй день, а на третий и вовсе сами подзывали Шэнь Юаня и расспрашивали, как идут дела с их поисками. В общем, все шло своим чередом. Только вот терпеть выходки Шэнь Цзю стало совсем невыносимо! Нет, ничего такого! Он просто… ходил за Шэнь Юанем след в след. И так же, как и во время их пути с адептами Цанцюн, не отпускал учительский рукав. Все время хмурился и, стоило Шэнь Юаню разговориться с кем-то о чем-то, что не касалось поисков жилища, брал все в свои руки (буквально) и утаскивал бедного учителя разговаривать с кем-нибудь другим или покупать ему кушать. Но и это не все! Теперь он постоянно жаловался: то ему ноги натерло, то он проголодался, то устал, то «Шэнь Юань, ты хочешь, чтобы я совершенствование забросил или что? Если не пойдем назад сейчас, я не успею помедитировать, а ты мне еще обещал математику сегодня, когда мне все успевать прикажешь?», а стоило ему проигнорировать хоть одну реплику звереныша, то сразу начиналось: «Ты что, в ступор впал?» или «Шэнь Юань, твоего ума только на общение с болтливыми торговками хватает?» Короче, Шэнь Юань нынче полировал переносицу и виски втрое чаще обычного. И самая жесть была в том, что, ну. Это же Шэнь Цзю ревновал так, да? Зашибись, его звереныш ревновал. Виноваты ли были его… чувства, или в Шэнь Цзю просто проснулась собственническая натура — демон разберет, конечно, но Шэнь Юань был уже на грани. Продолжаться так решительно не могло! …Но и решить вставшую ребром проблему не виделось возможности. В смысле, вот что ему с этим делать? Или как начать разговор? «Эй, сяо Цзю, помнишь, ты говорил, что влюблен в меня? А можешь, пожалуйста, как-нибудь с этим полегче?» Да он скорее сквозь землю провалится! И, зная Шэнь Цзю, тот вместе с ним. Небеса, как же сложно. В общем, покуда на Шэнь Юаня не снизошло волшебное решение всех его проблем, оставалось только стоически терпеть это все безобразие. …Что не мешало ему сбегать от своего агрессивного ученика, едва появлялась возможность. Нет, Шэнь Юаню не было стыдно. Он спасался, как мог. — Уважаемый господин сегодня мрачен, — заметила его собеседница — милая дева, что продавала прелестные саженцы. Вчера Шэнь Юань заприметил у нее парочку не совсем обычных проростков, а после расспроса выяснилось, что землю для саженцев дева собрала не на своем дворе, а в месте за городом, что ей кто-то посоветовал. Как Шэнь Юань рассудил, изучив рассаду повнимательнее, земля была отравлена кровью некой демонической твари. Такие необычные цветочки могли запросто отрастить ножки или обрести душу! Недолго думая, он выкупил все, от чего веяло демоническим (на что позже сильно бубнил его звереныш). Дева потом еще очень долго рассыпалась в благодарностях (на что его звереныш бубнил еще больше), а сегодня, едва завидев Шэнь Юаня, подозвала к себе поболтать. — Деве не стоит переживать, этот просто немного утомился, — поглаживая накладную бородку, ответовал ей Шэнь Юань. — Раз так, хочет ли господин отведать свежих тыквенных пирожных с чаем? Что ж, звучало вкусно! Только вот последние два фэня затылок Шэнь Юаня горел огнем, что означало… сяо Цзю удалось его, сбежавшего, отыскать. — Этот был бы рад, но, боюсь, сейчас не самое лучшее время… — вздохнул Шэнь Юань, надеясь, что маленький монстр слышит и ему этого будет достаточно, чтоб успокоиться. Не хватало еще действительно поджечь учителя взглядом! Дева, впрочем, отступать от своей (очень заманчивой!) затеи и не думала. Кокетливо накрутив локон на палец, она начала было: — Дом этой совсем недалеко-… — Госпожа, — сяо Цзю выплыл из-за спины учителя, словно нечистая сила — из тени. Брови его были приподняты, лицо жалостливо, он якобы нерешительно мял пальцы и, словно в глубоком стыде, прятал взгляд. Шэнь Юань внутренне закатил глаза, и очень внешне схватился за переносицу. Ну все, сейчас начнется. — Госпоже бы поосторожней с ним, — начал звереныш, а затем, словно по секрету, склонился поближе к деве и прошептал: — Мой отец юродивый. Сношается то с собаками, то с детьми… Небеса родимые, опять. — Юной госпоже не стоит принимать слова ребенка всерьез-… — попытался, пока не поздно, спасти ситуацию Шэнь Юань. — Почему это не стоит? Стоит. Зачем Цзю-эр лгать? — якобы наивно возразил звереныш. — Сяо Цзю-… — Госпоже стоит знать, что он и меня брал-… Да какого вообще хрена! — Сяо Цзю! — Пусть знает! — прикрикнул звереныш ему в ответ и снова обратился к несчастной деве: — Он и меня брал, могу даже показать, как. Ну пиздец. С него довольно. Шэнь Юань терпел, Боги, как он терпел! Но было ясно: чем больше он этому монстру позволял, тем больше тот позволял себе сам. — Шэнь. Цзю. — Что? — тот осклабился ну очень уж довольно. Нет, это было… У Шэнь Юаня не было слов. Просто. Просто вот зачем? — Этой неведомы ваши шутки, — между тем подала голос дева. Лицо ее исказилось в какой-то сложной гримасе, — но обоим господам стоит уйти. … Что ж, меньшего ожидать и не стоило, пожалуй. …Накрылись его тыквенные пирожные с чаем. Тем не менее, он как следует извинился перед девой за себя и за Шэнь Цзю, и только после побрел в сторону постоялого двора. Им с учеником нужно было кое о чем поговорить. … — Ну и зачем? — когда они были уже во дворе, вопросил Шэнь Юань. Шэнь Цзю тем временем, сделав гадость, сиял словно начищенный пятак. — А нечего со всякими юродивыми якшаться. — Так я думал, юродивый — это я, — устало потирая лицо, вздохнул Шэнь Юань. Шэнь Цзю помрачнел, будто его подловили в его же игре (технически, так и было). — Сяо Цзю. — Ну чего. — Это было неприятно. — Пф, — звереныш фыркнул и стих. Ну вот и что за молчанка, а? Ему, что же, ответы клещами вытаскивать прикажете? Шэнь Юань вздохнул опять. Остановился, вытянул Шэнь Цзю встать напротив. Взял его за предплечья. Пригнулся, заглядывая в глаза: — Сяо Цзю. И, надо же, это сработало! Звереныш моргнул, потом отвел взгляд. — Мне не нравится, когда ты общаешься с другими. Учитель только мой, ясно тебе? — пробубнил он в сторону, розовея щеками. … Ох, сяо Цзю… — Сяо Цзю, я не твой, я свой собственный. Я имею право общаться с кем захочу, и ходить пить чай с кем захочу, знаешь? Шэнь Цзю нахмурился сильнее. — Не правда, не можешь. … Вот же повезло, называется, попасться на хороший счет к злодею! Уж и не ясно, повезло иль не посчастливилось! Впрочем, может, и сам Шэнь Юань виноват? На добрый толк, ему стоило сразу поговорить с Шэнь Цзю о том его… признании, да только… Мда. Ну ладно. Видят Боги, Шэнь Юань не хотел прибегать к этому: — Послушай, я должен был сказать раньше, но, эм… — принялся он подбирать слова так усердно, как мог. Небеса, помогите этому недостойному! — То, что ты сказал тогда… в ту ночь… очень лестно, ладно? Но ты же понимаешь, что… — убейте его, — между нами, кхм, ничего не может быть, да? Срань небесная, разверзните Бесконечную Бездну прямо здесь и сейчас, пожалуйста! Шэнь Юаню туда надо очень срочно! Шэнь Цзю ожидаемо разозлился. Вскинулся: — Ты тупой?! Принялся дергать руки из учительских… — Сяо Цзю-… …и ругаться: — Ненормальный какой-то, кто с тобой вообще о каких-то там чувствах говорил, я-… — с каждым словом краснея все пуще, — не хочу, отстань! Ты мерзкий и-… Так, так спокойно. Это же как в прошлый раз, когда он наговорил гадостей. Он просто смущен. Да? Да. У Шэнь Юаня вот тоже лицо полыхает. …Боги, помогите им! — Сяо Цзю-… — Ну что «сяо Цзю»! — все продолжал он дергаться из учительских рук и. — Вот надо было тебе вспоминать?! Ты что, тупой, не мог просто-… Вот же! И как его успокоить-то?! На их возню из окна высунулась постоялица, обернулся шедший мимо мужчина — плохо! Им нельзя привлекать внимание, но контроль над ситуацией утекал из рук Шэнь Юаня — почти буквально — все скорее… — Да успокойся же! Стоило ему возопить, как Шэнь Цзю смолк. Перестал и вырываться, и спрятал алое лицо за челкой, и только сопел громко. — Зачем? — спросил с обидой в голосе. Шэнь Юань подбирал слова. — Слушай. То, что ты чувствуешь ко мне, очень лестно, но… эм. Я — твой взрослый учитель. Ты — мой маленький ученик. Ты мне очень дорог, но я был бы последним подонком, если бы вернул твои чувства. Ты же сам это понимаешь, да? — не зря ведь его маленький монстр именно слова про совокупление с детьми в своих выкрутасах использовал… Шэнь Цзю дергано кивнул в землю. Так, его слушают, хорошо. Шэнь Юань продолжил: — Но, даже будь эти чувства взаимны… Помнишь, я как-то говорил, что не имею права посягать на твою свободу? — сопение в ответ. — Так вот, ты тоже не можешь посягать на мою. Понимаешь? Другой человек, эм, не виноват в том, что ты чувствуешь. Все эти слежки, требования... они недопустимы. За свои чувства только ты и в ответе, нельзя из-за них делать плохо другому, ладно? Шэнь Цзю смотрел себе под ноги очень долго. Хмурился и молчал. Шэнь Юань терпеливо ждал, сам не до конца понимая, чего. Удалось ли ему донести мысль, или его звереныш решит совсем разобидеться? Наконец: — …Я скажу это один раз, понял? А потом я хочу, чтоб мы никогда в жизни не вспоминали этот разговор, — заявил Шэнь Цзю. — Ну так? Шэнь Юань нервно хохотнул. Боги, он был более, чем согласен! — Договорились. Но, вместо того, чтоб, как ожидал Шэнь Юань, выпалить, что хотел, сразу, Шэнь Цзю снова замолчал. Переступил с ноги на ногу как-то очень по-детски, шмыгнул носом. Потом выпутал руки из шэнь юаневых и вместо этого схватился за его рукав. Принялся задумчиво ковырять шов. — Я не думал, что мои действия… значат то, что ты сказал, — забубнил он под нос. — Я просто вижу и злюсь, и делаю, как хочется. Я не хотел… обижать тебя… Извини. …Ого. Нет, серьезно, ого! Его звереныш только что извинился! Может быть, в первый раз в жизни. И это был еще один кусочек маленького детского сердечка в копилку Шэнь Юаня. Интересно, когда он соберет их все, сумеет это уберечь его ребенка от судьбы злодея?.. Меж тем, Шэнь Цзю бросил теребить учительский рукав, заявил: — …Вот. Все. Я ухожу. И очень решительно направился… — Куда? — Поливать твою тупую рассаду! И Шэнь Юань рассмеялся.