Пособие по спасению друзей и воздействию на сюжет

Летнее солнце в тот день палило особенно беспощадно. Стоило спуститься в Шанъи, покинув прохладу горного леса, как зной и раскаленный воздух перенесли Шэнь Цзю в совершенно другой мир. И, признаться, он ему не слишком симпатизировал. Впрочем, несмотря на исключительно жаркий день, людей на рыночной площади было не меньше, чем обычно. Ярмарка, проходящая тут каждые семь дней, всякий раз собирала внушительные толпы торговцев и, конечно же, горожан. Были и те, кто специально приезжал сюда за каким-то редким товаром из ближайших городов и деревень, ибо ни для кого не являлось секретом, что на рынках Шанъи возможно найти все, что угодно душе: от изящного шелка, сплетенного демонической бабочкой, до редкого оружия, кованного на пике Ваньцзянь. От поражающих взор драгоценностей, до поражающих желудок изысков гастрономического характера. Последнее особенно сильно интересовало Шэнь Цзю. Помимо этого, у него имелся целый список жизненно необходимых покупок по версии Шэнь Юаня, и сладости в нем значились самым последним пунктом, что, вообще-то, было возмутительно. — …потому учитель сказал, что, возможно, уже через год позволит попытать удачу с мечом, — непринужденно болтал Юэ Ци тем временем, покуда Шэнь Цзю, сведя брови на переносице, пытался выстроить в голове наиболее выгодный маршрут. Слоняться в толпе потных и кричащих людей ему не прельщало совершенно. — Это не слишком скоро? — спросил Шэнь Цзю, сворачивая к книжной лавке, не пользующейся особенной популярностью, а оттого привлекающей его гораздо сильнее всей остальной части рынка. — Дело спорится не спехом. — Все в порядке, — улыбнулся тот. — Ци-гэ прислушивается к наставлениям учителя и мастеров, и, конечно же, помнит слова сяо Цзю. Мое совершенствование окрепло достаточно, чтобы быстрый темп культивации не навредил. Шэнь Цзю хмыкнул и кивнул. В прошлом он совершенно точно подавился бы завистью. Ци-гэ получил возможность заниматься совершенствованием в лучшей заклинательской школе и оказался поразительно талантливым учеником. За минувшие полгода он даже успел избавиться от статуса младшего адепта! Ныне же Шэнь Цзю не слишком трогали чужие успехи. В том смысле, что его совершенно не задевала удача старшего брата. Он не считал ее больше той, которую получил сам — и от этого в душе царило непривычное умиротворение. Впрочем, даже так у него оставалось достаточно волнений. И Ци-гэ, как и всегда, входил в их число. Подумать только, этот дурак!.. В тот весенний день, когда они повстречались после долгого расставания, дорогой братец счел неважным говорить о том, как именно обстояли дела с его совершенствованием. С его слов, он «лишь старался поскорее обрести силу, с которой мог бы избавить сяо Цзю от рабских пут», но кто бы мог подумать, что старания его стоило понимать как издевательство над собой! Придурок, если бы он продолжил в этом темпе, Шэнь Цзю пришлось бы прождать лет пять, прежде чем Юэ Ци дозволили бы войти на пик Ваньцзянь! Спешка — худший враг совершенствующегося. Отсутствие внутренней дисциплины не могло привести ни к чему хорошему. И как хорошо, что Шэнь Цзю вовремя об этом узнал. Ух, до сих пор злость берет! Получил тогда Ци-гэ хорошенько. И еще долго таскался на гору к Шэнь Цзю с видом побитой собаки. Но посмотрите на него сейчас! Думает, если Шэнь Цзю его великодушно простил, то все позабыто? Вот же… Ци-гэ. — Мастер Шэнь имеет… неординарные предпочтения, — глядя на парочку пухлых томиков, приобретенных в книжной лавке, отозвался тем временем Юэ Ци, верно определяя, что Шэнь Цзю и под страхом смерти не стал бы читать подобное. — Воистину. Нужно ли удивляться? Шэнь Юань был странным абсолютно во всем — это стоило просто принять как данность. Они вновь вышли к столпотворению обезумевших любителей поторговаться и двинулись вдоль ряда с едой. Солнце продолжало слепить, вынуждая Шэнь Цзю щуриться в попытках опознать наиболее привлекательные закуски. В конечном итоге он сделал выбор в пользу ароматных баоцзы с разным видом начинок. За прошедшие месяцы Шэнь Цзю удалось выяснить, что старая госпожа, торгующая ими, весьма принципиальна и готовит исключительно из свежих продуктов. Именно поэтому ее баоцзы — самые вкусные. — Молодой господин, — приветствовала его торговка радушной улыбкой. — Сегодня с другом? Прежде, чем спуститься с пика, Юэ Ци обрядился в простое серое ханьфу, оттого женщина совершенно не смутилась видом статного юноши, не догадываясь, что тот является адептом Цанцюн. Для нее они оба были всего лишь детишками, которых она была не прочь порадовать вкусным. Шэнь Цзю этого оказалось достаточно. Он собирался как следует наесться до того, как вернется домой, чтобы оставить Шэнь Юаню поменьше. В отместку за персики, потому что Шэнь Цзю все еще был крайне возмущен. Как расточительно! Лучше бы огурцами своими швырялся, честное слово... Но, похоже, этот день он был обречен прожить, так и не наполнив свой несчастный желудок. И если Шэнь Юань своего прощения хотя бы заслуживал, то пробежавшая рядом мелкая проходимка, грубо задевшая Шэнь Цзю, из-за чего он поронял все свои баоцзы, совершенно точно обрекла себя на страдания. Не убивать без крайней необходимости? Необходимость появилась… — Сяо Цзю! Взволнованный окрик Юэ Ци, увы, потушить мстительность младшего брата был не способен. Они оба всю свою жизнь провели на улице, и некоторые старые привычки слишком глубоко пустили корни в их суть, порой выворачивая неприглядное нутро в самый неподходящий момент. Так и сейчас: взбешенный Шэнь Цзю, позабыв приличия, вновь обратился в уличного мальчишку, готового за кусок съестного переломать и руки, и ноги. Юэ Ци подскочил к брату, хватая за плечи и останавливая, покуда тот не кинулся на девочку, замершую в чжане от них. Впрочем, заткнуть ему рот он бы не посмел… а, возможно, стоило бы. Грубая речь Шэнь Цзю била нещадно: любой мальчишка мог бы разрыдаться, только заслышав подобные оскорбления в свой адрес, что уж говорить о юной девочке уважаемого, судя по одежде, происхождения! Плохо, плохо дело! — Как ты меня назвал?.. Но, вопреки опасениям Юэ Ци, девочка не только не плакала, но, похоже, еще и не на шутку разозлилась! Она обернулась, и Шэнь Цзю с Юэ Ци получили возможность разглядеть незнакомку: лет десяти, если не меньше, от роду, нескладная и худая, да еще и с таким воинственным взором! Впрочем, эта ее воинственность производила совершенно не то впечатление: круглые щеки и поджатые розовые губы были очаровательны, а маленькая родинка под левым глазом — и вовсе умилительна. Шэнь Цзю скривил губы в ухмылке, глядя на гневно раздувающего ноздри ребенка со снисходительно насмешкой. — Госпоже сегодня не почистили уши? Что ж, могу и повторить. — Сяо Цзю, успокойся, — запричитал Юэ Ци. — Должно быть, она случайно-… — Как?! — голос юноши потонул в гневном детском крике. — Какая к черту госпожа?! Слепой ублюдок! Ох, такого заявления на глазах десятка свидетелей Шэнь Цзю никогда бы не стерпел… Но, постойте, что с этим ребенком не так? Юэ Ци распахнул глаза в нелепой догадке: похоже, та, кого он принял за юную девочку, оказалась… ах, что ж, юным мальчиком. Перепутать было легко. Шэнь Цзю, подозрительно смолчав на оскорбление, вдруг громко рассмеялся, приходя к тому же выводу. И это, пожалуй, задело незнакомого мальчишку гораздо сильнее, нежели любое ответное сквернословие. — Юный господин! — Господин Лю!.. Юэ Ци обернулся, замечая несущихся в эту сторону стражников и почтенного возраста госпожу. Мальчишка, метнув в их сторону быстрый взгляд, гордо вздернул к небу нос и, полыхая мрачной решительностью, вдруг поднял руку, тонким пальчиком указывая на Шэнь Цзю. — Ты! — произнес громким голосом, перебивая стенания своей свиты. — За нанесенное оскорбление ты обязан расплатиться! Шэнь Цзю настороженно глянул в сторону стражников. Несмотря на собственную злость, быть вовлеченным в очередную ссору с маленьким зазнавшимся господинчиком он был не намерен. Увольте. Ему сполна хватило ублюдка Цю! Впрочем, с тех пор столько всего изменилось… И Шэнь Цзю более не слабак. За свою свободу он скорее убьет, чем позволит кому-то ее отнять. — Я вызываю тебя на дуэль! … Оу. Ладно, возможно, убийство откладывается. — Молодой господин! — всплеснула руками та почтенная, раскрасневшаяся от бега госпожа, наконец, добравшись до грозного ребенка. — Нельзя вызывать на дуэль, кого заблагорассудится! — Он нанес оскорбление моей чести! — отмахнулся от нее мальчишка. — Благородный мужчина должен уметь отвечать за свои слова и поступки! — Потому-то юный господин носится, не разбирая дороги, переворачивая все на своем пути? — хмыкнул Шэнь Цзю. — Именно поэтому я призвал тебя к дуэли, а не наказал, грубиян! — тут же вспыхнуло дите. — Так будет честно! Странные у богатых господ понятия честности, однако... — Все мои баоцзы испорчены по вине юного господина, — продолжал гнуть Шэнь Цзю. — А лупить детишек — довольно унизительно, — чем, впрочем, он не особо брезговал. — Так разве можно назвать несправедливостью то, что гнев нашел выход в заслуженном высказывании? — Справедливость?! Ты назвал меня девчонкой! Шэнь Цзю осклабился: — Легко спутать. — Ублюдок! — Господин! — Сяо Цзю! Толпа невольных свидетелей пораженно ахнула. Юный воинственный господин с нежным личиком отточенным движением выхватил с пояса совсем не игрушечный меч и, полыхая яростью, молнией кинулся в сторону Шэнь Цзю. Для ребенка такие движения были неожиданны и свидетельствовали о высоком уровне мастерства. Не каждый взрослый сумел бы ответить достойно, что уж говорить об обыкновенном подростке? Вот только Шэнь Цзю обыкновенным подростком не был. И непредсказуемо сильный удар он принял, играючи. Мальчишка, к своей чести, если и удивился, то вида не подал. Отскочив в сторону, так, что люди позади с криком разбежались по сторонам, а почтенная госпожа из его свиты без чувств рухнула в руки паникующего стражника, он вновь бросился на Шэнь Цзю. Юэ Ци, отпрянув назад, спиной наткнулся на прилавок торговки, у которой несколько фэней назад они с сяо Цзю миролюбиво покупали пирожки. Он был в ужасе! Поднимать меч на горожан адептам Цанцюн было строжайше запрещено, но как он мог находиться в стороне, когда сяо Цзю в опасности?! …сяо Цзю ведь в опасности? Как-то… не похоже. Парируя атаки собственным мечом, Шэнь Цзю, очевидно уступая в мастерстве, умело пользовался своими скоростью и реакцией. Лязг металла на мгновение перекрыл гомон толпы. А потом, блокируя очередной яростный удар юного господина, Шэнь Цзю вдруг с силой оттолкнул его. Мальчишка вынужденно сделал несколько нетвердых шагов назад и… Неожиданно нелепо взмахнув руками, поскользнулся на баоцзы и рухнул на землю. ... ...к своей чести, он даже не разрыдался, хотя милое личико очень скоро приобрело багровый оттенок. Потирая ушибленную спину, этот юный господин вскинул голову, гневно глядя на самодовольно улыбающегося Шэнь Цзю. — Нечестно! — С чего бы? — притворно удивился тот. — Этот не виноват ни в том, что юный мастер не глядит под ноги, ни в том, что мои бедные баоцзы оказались на земле. Это даже можно назвать справедливой расплатой. Мальчишка зло засопел, не находясь с ответом. Так и продолжал сидеть на мощеной камнем дороге, щуря ясные глаза на Шэнь Цзю. — Как тебя зовут? — вдруг вопросил требовательно. — Учитель предупреждал этого не общаться с сомнительными личностями, — хмыкнул Шэнь Цзю в ответ, изящным движением убирая в ножны меч. Мальчик нахмурился. — Ты тоже собираешься стать заклинателем, — констатировал. — Я должен знать твое имя, чтобы в будущем отплатить за поражение! — Тогда стоит приложить больше усилий, — осклабился Шэнь Цзю, разворачиваясь, — и почаще глядеть под ноги. Рукой поманив Юэ Ци, с виноватым видом обхаживающего свиту мальчишки, Шэнь Цзю бодрым шагом отправился вверх по улице, совершенно игнорируя шепотки, расползающиеся следом за ним в толпе зевак. А молодой господин семейства Лю, хмуря прямые брови, все глядел в спину уходящего юноши, и в сердце его крепла уверенность: судьба обязательно столкнет их опять. И когда это произойдет, он ни за что не проиграет.