***
Шэнь Цзю сидел в своей постели, скрестив на груди руки, и с видом уставшего от жизни старца глядел на застывшего посреди комнаты Шэнь Юаня. Тот, постукивая пальцем по подбородку, битый фэнь глядел в одну точку у окна, изредка выдавая короткие: — А… — Взял. Шэнь Юань кивнул и вновь затих. Потом опять: — Меч? — Не забуду. Молчание. А затем неожиданно громкое восклицание: — Точно! Деньги! Как я мог забыть?! — Шэнь Юань, — Шэнь Цзю вздохнул. — Ничего ты не забыл. Мы проверили все сотню раз, успокойся. Шэнь Юань потер лицо и шумно-шумно выдохнул, подходя и усаживаясь на кровать рядом с Шэнь Цзю. — Прости. Этот мастер просто… ну, переживает. — Ох, да ладно? — саркастично улыбнулся Шэнь Цзю. — Не вредничай, — только и отмахнулся его учитель. — Никогда не понимал, почему родители так носятся над своими чадами в подобные дни — и где я теперь?.. Шэнь Цзю фыркнул. — Вроде волноваться здесь положено мне? — А я о чем? — уныло выдал Шэнь Юань, возведя взгляд к потолку. — Мне кажется, завтра на моей несчастной голове появятся седые волосы… — Наконец-то будешь соответствовать возрасту. — Эй! Вообще-то, я еще молод! — Продолжай утешать себя этими мыслями, Шэнь Юань, у тебя славно получается, — ухмыльнулся Шэнь Цзю, ныряя под одеяло. — Все. Этот ученик собирается спать. — М-гм, — Шэнь Юань, поднявшись, затушил ночную жемчужину и покорно направился в сторону выхода. — Добрых снов. — Ага… Шэнь Юань? Заклинатель остановился, так и не коснувшись дверных створок, и обернулся. Шэнь Цзю лежал к нему спиной, натянув одеяло до самого носа. Шэнь Юань терпеливо подождал, позволяя своему зверенышу то ли оформить мысли, то ли набраться смелости для будущих слов. — Если я не справлюсь, то… Он замолк. Какое-то время спустя Шэнь Юань понял, что продолжения не последует, и коротко вздохнул, возвращаясь на прежнее место. — Нет причин волноваться, сяо Цзю. Разумеется, ты справишься. — Но если, — послышалось в ответ угрюмое. Шэнь Цзю, который сомневался в себе? Похоже, этот ребенок волновался гораздо больше, чем мог вообразить Шэнь Юань. Разумеется, ведь от завтрашнего дня зависело по-настоящему многое. Шэнь Цзю было важно стать заклинателем. После того, что ему пришлось пережить, необходимость утвердить себя как сильного и уважаемого человека обратилась частью его сложной натуры. Поражение он точно не потерпит. Но факт, что прямо сейчас он просто допускает эту мысль и, более того, делится ею с Шэнь Юанем… говорил о многом. — Если такое случится, сяо Цзю всегда может вернуться к своему учителю, — Шэнь Юань повернул голову в сторону притихшего ребенка. — Если захочешь, попытаешься в следующем году. К тому же, есть и другие школы… А нет — так вечно тебе страдать в моей дурной компании. Если, конечно, захочешь. — Какой кошмар. Кажется, придется постараться, — подавился смешком звереныш. — Я серьезен, — произнес Шэнь Юань. — Если у тебя возникнут проблемы, или будет сложно, или захочешь уйти, я всегда готов помочь. — М-гм. Шэнь Юань вздохнул, понимая, что, скорее всего, никогда не узнает о сложностях, с которыми столкнется его маленький злодей на пути своего обучения. Лишь по причине его болезненной гордости, только и всего. Ну, по крайней мере, Юэ Ци будет гораздо легче разболтать… Хмыкнув, Шэнь Юань наклонился к притихшему зверенышу и мягко потрепал по плечу. — Отдыхай. Или, может, мне остаться сегодня с тобой? — предложил он в шутку. Шэнь Цзю тут же зашипел возмущенно: — Придурок! По-твоему, твоя туша тут поместится?! — А вот это обидно… — Проваливай обижаться к себе! — Ну-ну, — рассмеялся Шэнь Юань. — А я в детстве любил, когда мама оставалась со мной. — Ты что же, себя моей матерью возомнил?.. — Не к тому я, сяо Цзю, не к тому, — с тяжелым вздохом покачал головой Шэнь Юань. — Ладно, ладно, ухо-... — Тц. Ладно. … Эм? Шэнь Цзю молча подвинулся к противоположному краю постели. Глянул мрачно через плечо и процедил сквозь зубы: — Ляг. Шэнь Юань, если и собирался как-то это прокомментировать, мудро решил воздержаться. Скинув обувь, неловко прилег рядом, сцепил на груди руки и уставился в узорчатый верх балдахина. Повисло самую малость неловкое молчание. В путешествии, вообще-то, им уже не раз доводилось спать на одной циновке, так что, в целом, в происходящем не было ничего такого, но Шэнь Юань все равно чувствовал себя несколько странно. Более… ответственно, что ли? Завтра у Шэнь Цзю важный день, и он позволил остаться рядом, и… Шэнь Юань поджал губы. — Ты слишком громко думаешь. Перестань. — Будь снисходительнее, сяо Цзю, твой учитель под влиянием момента, — донеслось ворчливое в ответ. — Учитель полетит с кровати, если продолжит. И, помолчав, добавил приглушенно, отворачиваясь обратно и натянув одеяло повыше: — Спи уже, Шэнь Юань.***
Задрав голову и прикрыв глаза от слепящего солнца рукой, Шэнь Цзю смотрел вверх. — Так… — Высоко? Согласно кивнув, он все не мог отвести взгляда. Лестница в Небеса… очень, на самом деле, говорящее название. Широкая и крутая, она уходила высоко вверх, и Шэнь Цзю никак не мог понять, в самом ли деле она бесконечна или всему виной яркий солнечный свет, мешающий разглядеть ее вершину. Последние несколько дней Шанъи походил на растревоженный улей. Желающих попытать удачу и вступить в прославленную заклинательскую секту каждый год находилось несчетное количество. Потому не было ничего странного в том, что площадь у подножия известной лестницы превратилась в настоящий базар. Если бы не мелькающие в толпе приметные одежды адептов Цанцюн, отличить от настоящего торга это место стало бы невозможно. Отбор учеников начинался здесь же. Из тысячи желающих по лестнице сможет подняться лишь несколько сотен — те, кто, по крайней мере, имеет предрасположенность к заклинательскому ремеслу. Шэнь Цзю уже получил маленькую деревянную табличку-пропуск, которая позволит пройти сквозь барьер, установленный вокруг школы, и теперь… Вероятно, он должен был попрощаться. Юэ Ци сказал, что будет ждать его там — наверху, где, должно быть, кончается лестница. Там, где начинается какой-то… новый мир. Неизвестный Шэнь Цзю, в котором его ждут новые трудности, противостояния и потери. Там ему придется доказывать, чего он стоит. — Сяо Цзю? Шэнь Цзю мелко дернулся, наконец, опустив голову, и взглянул на Шэнь Юаня. Его нелепый учитель как раз вытаскивал из цянькуня какой-то небольшой продолговатый сверток. Заметив, что внимание Шэнь Цзю, наконец, вернулось к нему, Шэнь Юань протянул вещицу. — Это подарок. Сегодня особенный день, поэтому я решил, что он окажется к месту. Шэнь Цзю со смесью любопытства и подозрения принял этот… подарок. Потянул за шнурок, развязывая аккуратный бантик, и быстро размотал ткань. Узкая, блестящая лакированными боками коробочка из красного дерева была Шэнь Цзю смутно знакома. Он поднял взгляд на Шэнь Юаня. Тот улыбнулся несколько неловко: — Ну же. Шэнь Цзю молча заглянул внутрь. И, подтверждая его догадки (или опасения?), внутри действительно отыскался тот самый веер, который Шэнь Цзю когда-то подарил своему нелепому учителю. Вернее, второй из них. Некогда незапятнанный белый шелк ныне оказался расписан. Шэнь Цзю раскрыл веер и уставился на рисунок. Сомнений в том, что оформлением занимался Шэнь Юань, не осталось. — Ну… как тебе? — разволновавшись вконец, не выдержал Шэнь Юань, когда спустя несколько фэней Шэнь Цзю так и не удосужился хоть что-то сказать. Неужели было настолько плохо?! Шэнь Юань потратил не один месяц на тренировку, специально выбрав изящный и не слишком сложный рисунок, чтобы в будущем Шэнь Цзю мог хотя бы без очевидного стыда носить при себе этот веер. Свой-то Шэнь Юань таскал постоянно, то и дело предаваясь сантиментам, чем невыносимо бесил звереныша. Шэнь Цзю медленно покачал головой, со странным выражением на лице сложил и вновь раскрыл подарок, а после, наконец, произнес: — Весьма… сносно. О. О! Да это ведь почти похвала! — Этот мастер рад, — облегченно выдохнув, Шэнь Юань улыбнулся. — Надеюсь, он принесет тебе удачу, ну и… — О, боги, — Шэнь Цзю закатил глаза. — Еще скажи, что расписал с любовью. — Так и есть! Шэнь Цзю сжал губы и, чуть смущенный, отвернулся. И произнес тихо, так, что Шэнь Юань за гулом толпы едва разобрал короткое: — Спасибо. Моргнув, заклинатель опять расплылся в улыбке, потрепав стремительно краснеющего ученика по голове. Задержав руку, произнес уже совсем другим тоном: — ...тебе пора. Шэнь Цзю, подобравшись, кивнул. Рука Шэнь Юаня легла на его плечо, а лицо сделалось таким сложным, что Шэнь Цзю честно стало немного не по себе. — Этот мастер… эм, я не знаю, что лучше сказать, — неловко усмехнулся учитель, опускаясь на корточки перед Шэнь Цзю. — Может, просто обнимемся? — Шэнь Юань, я не ухожу навсегда. Я даже еще не поступил. — Да, да… и все же? Шэнь Цзю закатил глаза. Но, помявшись мгновение, чуть неловко шагнул вперед, оказавшись в кольце шэнь юаневых рук. Тот крепко его обнял, подбородком ткнувшись в плечо, и подозрительно затих. Затих и Шэнь Цзю. Они ведь и правда не расставались насовсем. Но Шэнь Цзю вдруг почувствовал, что, подобравшись так близко к одной из своих целей, ему очень сильно захотелось развернуться и броситься прочь. Это было очень трусливое и слабовольное желание. Слабость, которую ему невыносимо стыдно себе позволять. Но сейчас, прячась в руках человека, которому он стольким обязан, который стал ему по-настоящему дорог, Шэнь Цзю не думал, что это так уж плохо… Под ухом раздался подозрительный всхлип. Шэнь Цзю тут же окаменел. Отодвинувшись, он неверящим взглядом уставился на Шэнь Юаня который…нет, постойте, он ведь не серьезно? Ладно, пусть строит рожи, но… он, черт возьми, действительно разревелся?! — К-какого?! Шэнь Цзю даже не заметил, как нелепо заикнулся. На его памяти учитель плакал всего однажды — после убийства того ублюдка Цзэй Шэнли! И что теперь? Он в самом деле превратился в размазню! — Ах, прости-прости, — Шэнь Юань рукавом стер с глаз набежавшую влагу и рассмеялся. — Этот мастер сегодня чрезвычайно сентиментален… Шэнь Цзю не стал это никак комментировать. Не из уважения к чувствам своего глупого учителя, а потому, что в груди у него стало так тепло и горько, что на мгновение он и сам перепугался, что расплачется. Вот это был бы позор! — Я напишу тебе, куда меня примут, — произнес вместо этого он. — Вижу, сяо Цзю больше не сомневается, — добродушно улыбнулся Шэнь Юань. — Не забудь обновить заклинание. Твой дурацкий огурец опять повадился стирать печать… — Конечно, не волнуйся. — Я не волнуюсь! — раздраженно взвился Шэнь Цзю. — Как только я узнаю, когда смогу спуститься, озаботься купить как можно больше сладостей! Шэнь Юань лишь молчаливо кивнул. Затем опять мягко погладил чужую макушку и произнес настоятельно: — Тебе действительно пора, сяо Цзю. Иди. Шэнь Цзю шумно втянул носом воздух и так же шумно выдохнул. Подняв голову, он метнул на Шэнь Юаня один короткий, уверенный взгляд, и, порывисто обняв этого идиота опять, развернулся и почти бегом устремился вперед. Через толпу. А потом — ступень за ступенью. Вперед, к тому будущему, которое он заслуживает. И с теплым ощущением взгляда учителя, которое не покидало его до самого конца.***
— А ты слышал? — сплевывая на землю шелуху от тыквенных семечек, говорил низкий коренастый мужчина, опираясь на прилавок своего собеседника — другого господина с редкой бородкой и перепачканном рисовой мукой ханьфу. — У госпожи Сю, говорят, дочка пропала… — В самом деле? Эта та самая? — Да-да, которая в Цветочный дворец отправилась, когда с Цанцюн выгнали! Тьфу! — Как же, — озадачился мужчина, потирая подбородок. — Жена рассказывала, что госпожа Сю, как поехала туда — так сразу в шелка обрядилась! Даже подарки дорогие слала, помню-помню. Так это потому, что дочка помогала. Говорит, в Хуаньхуа денег — что грязи! Все в золоте! Даже места отхожие! — Вот странные у заклинателей пристрастия… — Ну! А теперь, говорит, пропала дочка! На письма не отвечает, дом не навещает… а с месяц назад, говорит, пришли к госпоже адепты эти, тьфу! Нарядые. Да-й, говорит, огорошили: пропала дочка! — О! — Ну! Так госпожа Сю, говорит, так и слегла. Жена хочет поехать, помочь, а я говорю — чем поможешь, дура! Дочку искать пойдешь, что ли? Так ее ж заклинатели эти, тьфу! Ищут, говорю. Чем ты помогать удумала! — Правильно, правильно. — Ну! Так она разозлилась! Отходила меня, тьфу! До сих пор спина горит, метлой своей дубасить удумала… синячище наверно! Тьфу! — Так женщины — они такие! Жалко ей девочку, хорошая была. — Так-то так… помню, бегала как, все на сына моего старшего заглядывалась… А потом придумалось ей! Заклинательницей стала! Тьфу! — Правильно, правильно… ничего в этой жизни бессмертной нет хорошего. Одни потери, одни страдания… — Так-то… Ладно, пойду я. Тучи видишь? Сгустились, точно демоны наколдовали. Не к добру это, ой, чувствую, не к добру…Конец первой части.