Часть II. Разбуди в себе зятя
[Примите поздравления! Вы успешно завершили миссию «В путах рабства». Награда составляет: 500 баллов, общее количество баллов: 2650. Степень сюжетного отклонения от канона составляет 26%. Пожалуйста, продолжайте стараться!]
***
Шэнь Юань уныло помешивал вонючую бурду в своей чаше. Бурда была густого черного цвета, миазмы ее демонической Ци колюче били в нос. Шэнь Юань чихнул. Огуречная лоза застенчиво потянулась к чаше, отодвигая ее подальше. — Спасибо, Гуа-эр, но мне надо это выпить. Огурец упрямо продолжил обвивать чашу лозой, пытаясь приподнять ее и залить содержимое себе в горшок. … Что ж. Не то чтоб демоническое растение действительно могло о нем печься. Скорее уж хотело вернуть себе по праву свое. Черную бурду Шэнь Юань столок из пары поспевших огурцов — если так еще можно было называть черные, будто сама ночь, шипастые плоды, источавшие кроваво-алые «слезы» из собственных пор. Благо, что лозы были обыкновенными зелеными. Даром что живыми. Вздохнув, Шэнь Юань вытянул чашу из цепкой хватки своего огурчика, в один глоток осушая ее. …Срань господня, ну и дерьмовый же вкус! Его почти стошнило, но он упрямо удержал склизкую вонючую бурду в себе. Подождал. Прислушался к движению Ци в духовных каналах. … Ничего. Как он, впрочем, и ожидал. Что ж. Минус еще один способ пополнения Ци, и список делался все короче. То есть, там буквально оставался один пункт. Съесть огурец. …Делать этого Шэнь Юаню не хотелось по понятным причинам. Разочарованно вздохнув, он отцепил от запястья лозу, что тянула его руку в сторону недр пищеварительной системы Гуа-эра, и активировал печать. Бросил взгляд на свой огородный журнал (третий по счету; демонические огурцы оказались многолетними растениями), закладкой в котором служило первое письмо Шэнь Цзю из школы, а после захлопнул и его. Вздохнул опять. Ну и что теперь? … Ответом ему послужило эхо протяжного воя какой-то лесной птицы. …Может, начать дневник вести? Хотя, что туда писать… С того дня, как он проводил Шэнь Цзю до Лестницы в Небеса, прошло уже без малого три недели. Они успели обменяться парочкой писем, впрочем, Шэнь Цзю был не очень многословен в своих. Сухое и лаконичное: «Сутенер-гэ, пишет Шэнь Цзю. Я поступил на Цинцзин, когда смогу спуститься не знаю, но сообщу. (Кормят здесь просто ужасно, с ответным письмом пришли конфет, я свои уже съел.) Сяо Цзю.» — читалось, словно… ну. Его зверенку сейчас было не до него. Что ж. Его можно понять. Новое место, новые люди… Новый дом. … А ведь им было так хорошо вдвоем! Сяо Цзю был счастлив, Шэнь Юань же видел! Вот и сдался ему этот Цанцюн? К тому же, что, если Шэнь Юань допустил ошибку? Что, если просто поменять пару событий, предшествовавших попаданию Шэнь Цинцю в Цанцюн, было недостаточно, чтобы изменить будущее? Он вызвал окно Системы. То самое, где значилось: [Степень сюжетного отклонения от канона составляет 26%. Пожалуйста, продолжайте стараться!] Всего двадцать шесть процентов. Выходит, все основные события все еще обречены случиться. Ло Бинхэ все еще вырастет сиротой, все еще будет терпеть боль и унижения… Все еще будет сброшен в Бездну. Это Шэнь Цзю его сбросит? После всех стараний Шэнь Юаня? …Его маленький строптивый ребенок, прирученный зверенок, болтающийся на цепи в холодной тьме Водной тюрьмы… изуродованный, окровавленный, гниющий… Нет. …Что, если нужно было просто забрать сяо Цзю с собой, и никогда не думать в сторону Цанцюна? Да, да, амбиции Шэнь Цзю столь велики, он никогда не был бы по-настоящему счастлив в роли обычного бродячего заклинателя. Но был бы жив, хотя бы! Но теперь ребенок… ученик Шэнь Юаня далеко, и под чужим крылом, и у Шэнь Юаня больше нету слова в его жизни. Шэнь Цзю могут испортить в школе, он может попасть в дурную компанию, его новый шицзунь может оказаться ужасным человеком, и Шэнь Юань больше ничего не мог изменить. И теперь он один. Как в самом начале. Опять. Пустой дом отзывался тишиной, каждый новый день был столь же беззаботен и спокоен, как и предыдущий. Никакой хронической учительской мигрени и никакого непробиваемого злодейского упрямства. Не для кого вставать в начале часа змеи, поэтому уже третью неделю Шэнь Юань вставал к обеду. Не для кого быть бодрым по утрам, а потому Шэнь Юань и ложился глубоко за полночь. Не для кого готовить, а потому Шэнь Юань все чаще прибегал к инедии и запасам сухофруктов (средневековому заменителю чипсов) (а еще, конечно, к отварам из демонических огурцов). Некому подавать пример, поэтому Шэнь Юань забросил уборку: наконец-то его жилище начало напоминать родную квартирку в центре Пекина: кругом хлам, пыль и еще мусор под кроватью. В общем, куда ни плюнь — одни плюсы! И все же… И все же, он сопливо перечитывал письма сяо Цзю каждый день. Хватался за чернила и бумагу с заядлой периодичностью, только чтобы, едва принимаясь растирать тушь, откладывать все в сторону и идти полоть грядку, или убираться, или просто бродить неприкаянной тенью по дому и двору. Даже читать дерьмовые книжонки нынче почти не хотелось, это же жесть какая-то! Апогеем стал, пожалуй, вчерашний вечер: когда Шэнь Юань, испив алкогольной настойки из своего огурчика, окосел, разнюнился и уснул в кровати сяо Цзю, прижимая к себе одну из его (очень, очень многих) подушек. Проснулся с дикой головной болью, блевотной кислятиной на языке и осознанием, что дальше так продолжаться не могло. Ни с тоской по сяо Цзю, ни с огуречными экспериментами. …Именно поэтому он опять провел пол дня, бродя по дому как неприкаянный, а на обед столок себе склизкую свеженькую бурду. И теперь он стоял посреди пустой комнаты, уперев руки в бока и раздумывая о том, что обычно в это время они с сяо Цзю как раз садились ужинать… Все, все, надоело! Он не собирался превращаться в соплю! Он, между прочим, благополучный молодой человек! Со своей жизнью! Именно поэтому (и потому что такая у него главная миссия, конечно же) он решительно покидал на стол писчие принадлежности, растер тушь и накарябал вверху листа: «Как сделать Ло Бинхэ счастливым». Вот. Это то, чем ему логически стоило бы заняться после завершения миссии с сяо Цзю. Это, а не ожидание, когда же его ребенок… ученик сообщит, когда сможет спуститься повидать старого учителя. Шэнь Юань уже начинал раздражаться своим собственным состоянием: воистину, что за синдром пустого гнезда? И сколько еще он собирается вести себя подобным образом? Определенно, ему стоило взять себя в руки! Преисполнившись возмущением, Шэнь Юань направил всю свою сосредоточенность прочь от грустных и тревожащих мыслей — прямиком в сторону куда более грустных и тревожащих перспектив. Итак, Ло Бинхэ. Счастье Ло Бинхэ. …Что вообще может сделать счастливым такого человека? Уж точно это будет не три склонившихся на колени царства и не несколько сотен жен, детей и наложниц, и, увы, несметные сокровища тоже особой роли в сердце Его Сиятельства протагониста не занимали. В «Пути гордого бессмертного демона» Ло Бинхэ влачил довольно жалкое существование. Конечно, история о том, как несчастное, оставленное всеми дитя из грязи взбирается прямиком на нефритовый трон не могла никого оставить равнодушной. Вот и Шэнь Юань в свое время исходил ядом, зачитываясь треклятым произведением, — и к чему его это привело?.. Но он отвлекся. Сперва он должен был понять, что вообще для Ло Бинхэ может значить «быть счастливым». Являться единоличным властителем целого мира, сильнейшим из сильнейших — не значит быть удовлетворенным такой жизнью. Шэнь Юань был уверен, что Ло Бинхэ в действительности не получал искреннего удовольствия от подобного существования. Скорее уж он шел по пути вечного сражения, и даже в момент своего абсолютного триумфа он не мог расслабиться до конца. Не мог снять с пояса меч. Ло Бинхэ был мстительным, жестоким и порочным существом — и уж точно не счастливым. Таким образом у Шэнь Юаня не оставалось выбора, кроме как разобраться с причиной, что вынудила протагониста встать на эту темную дорожку. Но, увы, причина состояла из множества факторов, среди которых Шэнь Цзю был не самым решающим. Шэнь Юань не ведал, каким человеком станет его ученик, но он хотел верить в лучшее. Если… если все сложится плохо, если главных событий Система избежать не позволит, если, в конце концов, война между Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ разгорится и в этом мире, то… Что ж. Шэнь Юань должен найти способ уберечь своего ученика. Если не от ошибки, то хотя бы от последствий. Думать о том, как спасаться от самого сильного существа в этом мире, честно, Шэнь Юаню не сильно хотелось. Тем более, прежде он приложит все усилия, чтобы такой ситуации не возникло! И, говоря об этом… Шэнь Юань небрежно нацарапал на бумаге первый пункт своего плана, о котором он задумывался уже не раз. С Шэнь Цзю это, к слову, сработало. Так почему бы не использовать проверенный метод и на Ло Бинхэ? — Окей, допустим, — Шэнь Юань с сомнением посмотрел на написанные собственной рукой иероглифы. «Шаг первый: благополучное детство». Итак, он уже думал о том, чтобы отправиться рыбачить на реку Ло в случае чего, однако в этом мире родители Ло Бинхэ были все еще живы. И если личность Су Сиянь была Шэнь Юаню неведома, то с отцом главного героя он на счастье или на беду уже имел честь знаться. Вспоминая свои впечатления о той встрече, Шэнь Юань ощущал смятение. Тяньлан-цзюнь был крайне… неординарной личностью. Он беспрепятственно и вроде как мирно путешествовал по Царству людей и вместо того, чтобы чинить беспорядки и вести здесь завоевательскую кампанию, восторгался дешевеньким чтивом да любопытствовал о человеческой сути. Воистину странный демон. …не то чтобы Шэнь Юань был знаком со многими. Но все-таки! Из ПГБД было известно, что свою жизнь Тяньлан-цзюнь завершит, будучи погребенным навеки под горой силой множества сплотившихся против него заклинателей. Была ли связана эта война с тем, что ныне отец Ло Бинхэ свободно странствует среди людей? В конце концов, несмотря на первое впечатление, Шэнь Юань не мог обманываться: Тяньлан-цзюнь в самую первую очередь — Повелитель демонов. Император сильного, жестокого и многочисленного народа, воюющего с людским родом с начала времен. Тот факт, что Шэнь Юань приглянулся ему и они расстались на благополучной ноте, скорее всего, не более, чем удача. Доверять ему нет никакого основания. Впрочем, как и предаваться предрассудкам, потому как демонический император не причинил ни ему, ни Шэнь Цзю, ни окружающим людям совершенно никакого вреда. Но должен ли он безрассудно отбросить все свои опасения лишь поэтому? Да и не мог он знать наверняка, чем еще занимается Тяньлан-цзюнь в чужом царстве. Шэнь Юань громко выдохнул и принялся массировать переносицу. От всех этих предположений у него разболелась голова. — Система, — обратился он уныло к своей мучительнице. — Существует ли возможность, что Ло Бинхэ не родится в этом мире? [Нет.] Что ж… Нынче его виртуальная подруга удивительно немногословна. Ладно, это действительно глупый вопрос. Основная миссия, выданная Шэнь Юаню, была завязана на обретении главным героем счастливой жизни. Коли же компьютерная разбойница имеет влияние на этот мир, конечно, она сделает что угодно, чтобы Ло Бинхэ родился. Таким образом, Тяньлан-цзюнь столкнется с Су Сиянь в любом случае. На это событие повлиять у Шэнь Юаня не получится. Ему остается только иметь дело с последствиями этой встречи. Во-первых, он может попытаться спасти Су Сиянь. Для этого, прежде всего, ему пришлось бы снискать встречи с этой женщиной, о которой он практически ничего не знал. Самолет был довольно краток, расписывая трагическую судьбу родителей Ло Бинхэ: помимо причины смерти и принадлежности ко дворцу Хуаньхуа, о Су Сиянь ничего известно не было. Шэнь Юань даже не мог знать наверняка, будет ли Ло Бинхэ зачат в любви или по принуждению. Пускай Тяньлан-цзюнь показался ему мужчиной романтичным и сумасбродным, он, в конце концов, оставался демоном. Что помешает ему завладеть красивой женщиной, если он того пожелает? Впрочем, даже если Шэнь Юаню удастся познакомиться с Су Сиянь, как он сможет убедить ее воспитать ребенка, если та решит от него отказаться? И это с учетом того факта, что прежде Шэнь Юань сможет уберечь ее от смерти! Воспитывать Ло Бинхэ самостоятельно он был решительно не готов. Стремно, вообще-то, становиться родительской фигурой главному герою! Шэнь Юань отлично знает все эти обожаемые авторами клише, где семья протагониста погибает ужасным образом… Он и так у судьбы на прицеле, нечего лишний раз тревожить этот осиный улей. Однажды он уже умер — ему хватило с лихвой. Второй вариант относился к персоне Тяньлан-цзюня. Поскольку Шэнь Юань уже был с ним немного знаком и, к тому же, даже имел талисман призыва, встреча с отцом Ло Бинхэ была самым простым вариантом. Но как действовать дальше? Что он вообще должен делать? Ошиваться поблизости, чтобы предупреждать Повелителя демонов об опасности?.. Имелись некоторые сомнения, что тот нуждался в услугах Шэнь Юаня, который и себе помочь порой не в состоянии. Ладно, хорошо, как минимум, Шэнь Юань мог бы выяснить причину, по которой Тяньлан-цзюнь пал жертвой заклинательской облавы. Стал ли он угрозой Царству людей? Или, напротив, жертвой чужого предубеждения? [Доступна новая миссия: «Капли воды пробивают камень». Участвуйте в скрытой сюжетной линии и пролейте свет на судьбу персонажа «Тяньлан-цзюнь»! Принять?] Что ж, похоже, Самолет оставил прибирать за собой очередную сюжетную дыру. Шэнь Юаню оставалось только надеяться, что окажется она не глубже той, в которой очутился Шэнь Цзю…***
— Ауч! Шэнь Юань отдернул руку и тряхнул ею, хмурясь от недовольства. На кончике его безымянного пальца застыла крохотная капля крови. Впрочем, это тяжкое ранение затянулось уже через мгновение, оставив после себя лишь тлеющее болезненное воспоминание. — Вижу, ты смеешься надо мной, — Шэнь Юань пригрозил иглой в сторону активно шелестящего листвой демонического огурца. — Но, вообще-то, это не так уж и просто! Попробовал бы сам, — хмыкнул он, возвращаясь к прежнему занятию. Демоническое растение отозвалось невнятным шуршанием. Не слишком умело орудуя иглой, Шэнь Юань вшивал в один из своих верхних халатов очередной защитный талисман. Он потратил на это почти целый день и, надо сказать, если бы не чудесная заклинательская регенерация, руки Шэнь Юаня представляли бы собой печальное зрелище. Он и не подозревал, что так плох в шитье. Чего же ради были эти страдания? Наметив какой-никакой план действий, Шэнь Юань принялся подготавливаться. Прежде всего он обратился к Системе. — Я могу узнать, каков уровень признания Тяньлан-цзюня? [Уровень признания персонажа «Тяньлан-цзюнь» составляет 15 баллов. Уровень признания персонажа «Чжучжи-лан» составляет 1 балл.] Эй! Вообще-то, про генерала он ничего не спрашивал! Но, надо сказать, эта единица… ладно, всяко лучше, чем минус. Таким образом Шэнь Юань мог судить, что, по крайней мере, Тяньлан-цзюнь в действительности хотя бы немного, но симпатизирует его персоне. Это самую малость успокаивало. В прошлый раз, столкнувшись с демоническим императором, Шэнь Юань был настолько шокирован, что толком и не задумывался, с кем трапезничает за одним столом. Сейчас, когда у него была возможность подумать об этом хорошенько, он казался себе действительно удачливым засранцем. В конце концов, Повелитель демонов прежде всего остается Повелителем демонов, а уже потом — любителем литературы. И как бы сильно Шэнь Юаню не хотелось собственными глазами увидеть Царство демонов, императорский дворец и библиотеку, он не мог не принимать во внимание факт, что снисхождение Тяньлан-цзюня — совсем не та вещь, на которую ему стоит уповать. Он должен быть готов… хотя бы к побегу в случае чего. Рассчитывать на защитные талисманы, написанные им самим и купленные у других заклинателей, слишком сильно не приходилось. Если Тяньлан-цзюнь сочтет его недостойным жизни, вряд ли ему помешает пара бумажек. Но все-таки Шэнь Юань настраивал себя на позитивный исход. И подумывал о том, чтобы прихватить с собой парочку особо провокационных романов, чтобы отвлечь внимание Его Величества… на всякий случай. Таким образом, разобравшись с защитой, Шэнь Юань определил для себя место встречи. Им стал небольшой город, что располагался в шичэне полета на мече от Шанъи. За минувший год Шэнь Юань бывал там несколько раз вместе с Шэнь Цзю. Звать Повелителя демонов под нос самой влиятельной секты заклинательского мира он не рискнул. Мало ли кто признает в Тяньлан-цзюне вражескую расу? Да и сам император мог бы счесть подобное приглашение за такой себе развод. К тому же, не слишком уж хотелось принимать в собственном жилище тех, кому не особо доверяешь. Шэнь Юань только-только начал примиряться по-настоящему с фактом, что у него в этом мире появился дом. Появилось место. Его собственное место. Что-то личное, что не имело никакого отношения к У Яньцзы, и где он мог быть в безопасности. В общем, гостей Шэнь Юань не жаловал. А потому решил встретиться на нейтральной территории, где о нем едва ли кто-то что-либо знает. В тот день Шэнь Юань чуть-чуть приободрился. Хандра, накрывшая его из-за отсутствия Шэнь Цзю, отошла на задний план, покуда Шэнь Юань был занят мыслями о предстоящей встрече и о том, как к ней наилучшим образом подготовиться.***
К вечеру, когда солнце уже зашло за горизонт, и ночь окутала хребет Тяньгун туманной дымкой, Шэнь Юань вернулся к тому, чем был занят еще днем. — Гуа-эр, прошу прощения. Шэнь Юаню нужно было это сделать, чтобы поставить, наконец, точку на своем эксперименте! … На вкус демонический огурец оказался… ну, мерзким. Как и ожидалось. Ничего такого, к чему Шэнь Юань не был бы неподготовлен. Ощущение было схоже с тем, как если бы Шэнь Юань сунул в рот еще живого, колючего и крайне слизкого моллюска. Рвотные позывы подкатывали к горлу больше именно от этой мысли, чем из-за вкуса. Шэнь Юань собрал всю свою мужественность в кучу, и, жмурясь в слезах, принялся прощупывать собственные меридианы. В плодах этого демонического растения, очевидно, непригодного для употребления обыкновенным человеком или же заклинателем, имелась толика Ци. Поскольку Шэнь Юань мог черпать энергию только из крови существ, обладающих духовной энергией, он допустил мысль, что демонические растения, в целом, тоже подходят под это определение. Но употребление Гуа-эра в приготовленном виде не принесло, по итогу, видимых результатов. Сейчас он решился испробовать своего дражайшего друга, прости Господи, сырьем. Не то чтобы иных вариантов не существовало… За минувшие полгода Шэнь Юаню доводилось находить места, где концентрация темной энергии позволяла совершать медитацию. В конечном итоге, каналы, по которым нынче весело струилась Ци, пришли в приемлемую форму. Но этого, конечно, было недостаточно. И не мог ведь Шэнь Юань вечно таскаться по миру и искать все эти злачные места?.. …И нет, он все еще не впал в достаточное отчаяние, чтобы косплеить кого-то из Калленов. Он с несчастным огурцом едва справляется — заглядываться на жертву покрупнее уж извольте… Нет, серьезно, это слишком мерзко. Он во рту еще и шевелится конвульсивно! Небожители, дайте этому ничтожному сил! … …! И, кажется, боги его услышали. Легкой щекоткой отозвалась капелька Ци, застенчиво нырнувшая в поток духовной энергии, струящийся по меридианам Шэнь Юаня. Тот удивленно моргнул, на секунду позабыв о всех мерзких ощущениях во рту и желудке, и прислушался к своему телу. Кажется… кажется, это действительно работает! То есть, он зря изготавливал себе ту мерзкую бурду? Что ж. Не то чтобы он был готов питаться чем-то подобным каждый день, однако теперь он хотя бы твердо знал, в каком направлении стоит двигаться. …в направлении проблем с желудком.***
Придуманный Шэнь Юанем план не был идеальным. Он имел свои положительные стороны, но также существовали и риски. Впрочем, он не мог больше сидеть на месте, и дело было даже не в том, что следовало торопиться исправлять сюжет. Нет, совсем нет. У него было еще достаточно времени, да и Система молчала. Возможно, главная проблема была в том, что Шэнь Юань чувствовал себя отвратительно одиноко. У него не было таких проблем в том, родном ему мире, и он прекрасно себя чувствовал, перебрасываясь парочкой сообщений со своей семьей раз в несколько дней. Здесь, после того, как Шэнь Цзю отправился в орден Цанцюн, Шэнь Юань вновь столкнулся с тем притихшим чувством, что тревожило его в первые месяцы пребывания в этом мире. Он не знал, как дóлжно ему поступить. Как избавить себя от этого дискомфорта, свернувшегося в груди ядовитой змеей, как заставить чувствовать себя нормально. Его бесила беспомощность, которую он ощущал, все чаще возвращаясь мыслями к семье. Он умер. В своем родном мире его более не существует — и примириться с этим фактом… как он в самом деле мог? Все сложнее становилось обманываться фантазиями, будто бы это не навсегда, будто бы он сможет однажды вернуться, увидеть лица родителей, братьев и младшей сестры, съесть острую лапшу из магазинчика напротив, пожаловаться на очередной веб-роман и накатать разгромную рецензию на это дерьмо… Но правда была в том, что ничего из этого сделать он не сможет. Правда была в том, что он практически забыл, как выглядит его родная мать. Справляться с этими чувствами раньше ему удавалось лишь потому, что голову занимали совсем иные проблемы, часто даже не имеющие к нему отношения. И чем больше он погружался в чужую жизнь, тем сложнее ему было жить свою собственную. Тишина и пустота дома перестали приносить спокойствие. Шэнь Юаню хотелось или спрятаться, или уйти туда, где будет хоть кто-то. А еще он… безумно скучал по Шэнь Цзю. На самом деле, это было даже не смешно. Не было и дня за минувшие три недели, когда бы Шэнь Юань не вытаскивал на свет его письма. Он даже вывесил в главной комнате рисунок, написанный Шэнь Цзю в те времена, когда они жили в Ланьгуан! Боги, откуда только взялась такая сентиментальность… Но этот злой ребенок так долго находился рядом. Невероятно умный, он каким-то образом умудрялся поддерживать Шэнь Юаня. По-своему, конечно, да и наверняка неосознанно, но даже простое присутствие этого уже совсем не дикого зверя под боком дарило комфорт. Теперь рядом не было никого. Черт, разве Шэнь Юань не стал охренительно жалким человеком? Серьезно, ему стоит взять себя в руки. … Сколько раз он себе это уже повторил?.. Конечно, Шэнь Юань понимал, что вечно убегать у него не получится. Но он также не имел ни малейшего понятия, каким образом может себе помочь. И потому надеялся, что новая миссия сможет его хотя бы отвлечь. Рассуждая таким образом, Шэнь Юань ранним утром следующего дня, завершив все приготовления, снял с пояса Жанье и, встав на сверкающий в лучах рассветного солнца клинок, отправился в свое новое путешествие.