***
Они смотрят друг другу в глаза, кажется, полностью проглотив языки. Как же он давно её не видел. Внутри Юнги всё ещё где-то кричит тот мальчик, что вечно кидал мелкие камушки в окно своей подруги, когда она не хотела выходить гулять. Где-то там под всей этой фарфоровой оболочкой находится мальчик, который готов нескончаемым потоком слов поведать ей столько историй, столько всего — целого дня ему не хватит. Ему столько хочется сказать, но всё же молчит. Потому что он уже не тот. Юна хочет отвести взгляд, но глаза не слушаются её. Точно также как и непослушное сердце. Ещё совсем немного и это щемящее чувство меж рёбер точно сломает хотя бы одну кость. Тело вновь замирает. Ей нужно подобрать слова, но эти жалкие буквы разлетелись по разные уголки бара. Она смотрит на него и понимает, как же сильно он успел вырасти. Те фотографии, видео, клипы, трансляции — ничего не сможет передать то, как же он изменился, но оставался всё тем же. Только сама Юна уже не та. Слишком громкая тишина давила на уши, нужно что-то с этим делать. Мин поднимает стакан и задерживает руку в воздухе. Девушка не сразу поняла намёка, только через несколько секунд берет и свой сосуд. Звон стаканов разносится по помещению. Наверное, уже пора начинать разговор, иначе они так и продолжат молчаливо прожигать друг друга взглядами. Но для начала нужно сделать пару глотков. Не удивительно, что они почти не сморщились. Всё-таки когда-то давно айдол сам учил её пить. Если быть точнее — выпивать. — Кхм... — прочищает горло Юнги, — Так что... Это твоё заведение? — он пальцем делает круговое движение. Алкоголь засверкал, побился об органическое стекло, но ни одна капля не покинула своё место. Парень себе такое не позволит, — Наверное, удобно. И работа и отдых. Уголки губ парня слегка подымаются. Наигранно или нет он сам ещё не осознаёт. — Само это всё не моё, но как-то так вышло, что почти всем заведую я, — глаза опускаются, а губы и вправду расплываются в улыбке. Да, она рада услышать его голос. Да, она рада находиться рядом с ним, — Но стараюсь товары не трогать просто так. Глазом не моргнёшь, а уже и посетители кажутся не такими уж и алкоголиками по сравнению с тобой. — Уже было дело? — В первый же месяц. Юнги громко выдохнул носом, а после раскрыл свою фирменную улыбку во все зубы. Со не смогла сдержаться и повторила его действия, только тут же вновь сомкнула губы. На этот раз застыл парень. «Снова начала стесняться зубов...» «...передо мной» В груди заискрилась тоска, поджигая внутренний фитиль. Пусть она улыбнулась всего на секунду, но он успел разглядеть два мило выпирающих зуба. Он уже и успел позабыть, как же сильно она не любила из-за этого искренне смеяться. Осознание того, что с их встречи прошло шесть лет, а не всего пару недель всё не хотело до него доходить до конца. — Так и как давно ты здесь?***
— Чинмэ, мне больно, — жалуется девушка, но продолжает смиренно сидеть на стуле. Друг старался аккуратно выпрямить волосы, но в итоге обжигал либо свои же пальцы, либо бедную шею девушки. Сегодня ей точно нужна водолазка. — Сошка, поверь, я тоже сейчас страдаю. Мелкий, сделай что-то с её хмурым лицом! Пока два парня кружили над ней косметикой и утюжком для волос, Сухёк проверял её заготовленную одежду со всех сторон. Он не позволит пойти Юне в такое место в каких-нибудь катышках или, Боже упаси, торчащих нитках. На сегодняшнее утро бар стал персональным салоном красоты. Если, конечно, этих бедолаг можно назвать работниками. Сон, как главный фанат дорам, своими аккуратными ручками сумел сделать тот самый макияж "без макияжа". Пару штрихов и маленькие стрелочки украсили итак достаточно красивые глаза. Что-что, а её разрез глаз и правда был неплох. — А я маску помадой не испачкаю? — спрашивает та полуоткрытым ртом, пока младший аккуратно наносил на губы Юны какой-то бежево-оранжевый оттенок. — Сдурела? — молниеносно выдает парень, от чего даже Чин позади девушки молча раскрыл рот. Их мальчик так разговаривает с нуной? — Ой, то есть.... Прости, я не то чтобы, то есть, — Сон начинает путаться в словах, в итоге чего никто не смог понять мысль парня. Почти никто. — Он хотел сказать, что тебе не нужна маска, — тихо подходит Сухёк и показывает на вешалке лучшее сочетание одежды, которое смог сделать, — У тебя красивая улыбка, нечего прятать её за маской. Сколько раз уже говорить? И все вновь возвращаются по своим делам. Девушка лишь смотрит на черную медицинскую маску на одном из столов и отводит взгляд. В груди стало тяжелее. Сегодня придется производить хорошее впечатление, чертова маска точно ей не подойдет. Только мысль, что и её улыбка ей тоже не к лицу не теряется, а лишь на некоторое время уходит прогуляться. Она знает, что Сухек никогда ей не соврет. Знает, что он почестному считает её красивой как и остальные ребята. «Всё будет хорошо» Сама, находясь в тумане, она смотрит на себя в зеркале. Волосы почти идеально прямые, даже челка спустя столько страданий Чинмэ красиво обрамляла лицо. Макияж лишь подчеркнул слегка детские черты лица, а черная водолазка с бежевыми брюками показала худобу фигуры. В руки сам просится старый рабочий пиджак, который она носила от силы четыре раза. С ним теплее, с ним можно спрятать это слишком худое тело. Она красива, но торчащие кости даже у неё самой вызывают жалость. Юна пристально смотрит на себя, определенно чувствуя, что ей некомфортно выглядеть так аккуратно. Она имитирует улыбку, но при виде торчащих зубов смыкает губы в тонкую полоску. «А для Юнги я буду красивой?» — Ну-у-у-уна, автобус уже скоро приедет, — слышится за дверью. Замок открывается, но не на долго. Пару поворотов ключа и уже никто не сможет зайти в её комнату. Она делает пару шагов, прислушивается, затем останавливается. Сон подходит к ней и не даёт пройти дальше по коридору к бару. Смотрит на неё уставшими глазами и кривит губы. Ему не нужно ничего говорить. Юна сама понимает, что на этот автобус сесть ей уже вряд ли получится. — Я сказал проваливать, бар откроется только через пару часов, — это Ы Чинмэ. Это злой Чинмэ. — Мне нужна Со Ра, мы тогда не договорили. Слишком знакомый голос. И как бы может хотелось верить в то, что внезапно пришел тот, чьё имя отскакивает от зубов, чьё лицо она так долго рассматривала в полутемном помещении — нет. Пришел тот, чьё имя кривится на языке, чьё лицо Юна успела так сильно возненавидеть. Можно было ожидать его прихода. Можно было догадаться, что просто так этот человек от неё не отстанет. И этого она боялась больше всего. Ей уже пора выходить на остановку, только вот выходить Со начинает лишь из себя. Ли Сон подходит ближе к своей нуне, берёт её за руку и заставляет взглядом разжать кулаки. Он понимает, что сейчас ей лучше постоять вот так в сторонке, чтобы никто кроме утопленников её не трогал. — Если ты сейчас не свалишь, то к своим ребяткам уже поедешь на коляске, — это Кан Сухёк. Это злой Сухёк. Стоп, Сухёк зол? Юна дергается, пытается обойти младшего, но парень не собирался её отпускать. До этого момента она не сильно замечала, как же мальчик успел подрасти к своему восемнадцатому году. Выше на голову, наивность исчезла с лица, оставив только явную напряженность. «И кто кого воспитывает сейчас?» Приложив палец к губам, мол, сейчас нужно вести себя тихо, Сон аккуратно ведёт её к бару. Естественно, за его спиной её совсем не видно. Сухёк перехватывает руку Юны у младшего и ведёт её к черному выходу. Он раздражен. Зол. Обижен. Провожает до самого автобуса, обнимает на прощание и возвращается обратно к парням. — Если вновь придёт Рон или его люди, я сам буду с ними разбираться. Если он пальцем тронет нашу Юну, я за себя не ручаюсь. А вы, — Кан Сухёк проходится взглядом по таким же злым друзьям, — А вы не ввязывайтесь ни во что без меня. Сами знаете, лишний раз Ра не нужно тревожить. — Сошка будет вить гнездо, когда мы будет базарить с ночными. Меня всё устраивает. Мелкий, ты как? — Нуна заслуживает работу мечты, а не этих ночных ублюдков. Парни лишь раскрывают рот, молча следя за уходящим в их общую комнату парнем. Как же быстро растут дети, особенно чужие.***
— Так и как давно ты здесь? — Юнги отпивает ещё немного, — И где вообще пропадала? Ра Юна отводит взгляд, поправляет ворот кофты чуть выше, хоть он итак прикрывает всю шею. Она хочет что-то сказать, слова вертятся на языке, вот только что-то выдавить из себя так и не может. Крутит стакан, смотрит на его пальцы. Привычка грызть ногти так и осталась при нём. Она уже успела забыть про такие мелкие детали его личности. — Ладно, это можно оставить на следующий разговор, — быстро меняет тему парень, — Вижу, что тяжело говорить. «Следующий?» Она улыбается. Значит, что он ещё раз захочет с ней поговорить. Так, стакан за стаканом, напряжение начинает спадать. Тело расслабляется. Юна смотрит на него, на такого взрослого, с идеальной кожей и осветленными волосами Юнги и до сих пор не может поверить, что он сейчас сидит и выпивает с ней. Она скучала. Он не забывал. — Хвон предложил работу продюсером. — В БигХит? — брови Юнги ползут вверх, темные глазки на мгновение засверкали, — Это же замечательно. Он сможет видеться с ней чаще. Нет. Он просто сможет видеться с ней, ему этого достаточно. Продюсер? Значит они могут делать музыку вместе. Точно также как в Тэгу. Понимание того, что она не забросила музыку оставалось с ним всегда, потому что для них это было не просто увлечением. В этих текстах, битах, инструментах и заключалась их жизнь. Словно он вновь ребенок, что-то в груди начинало расцветать. А ведь об этом он ещё мечтал во времена трейни. — Но ты не будешь против этого? — Мин хмурится, и ей приходится уточнить, — Ты не обижен на меня? Молчание. Он понимает к чему идёт речь. К тому, что он так долго крутил в голове, не находя себе места. Из-за чего долго не мог осознать собственное одиночество и жалкую тоску, которую давил внутри себя долгое время. — За то, что ты просто исчезла? Слова эхом ударили по ушам. Дрожь. Юну бросает в жар. Она смотрит ему в глаза, понимая, как же наверное она сейчас жалко выглядит. А Юнги встрепенулся. Губы скривились, брови стремились к переносице, а глаза опасно засверкали. Что он только что сказал? Это было слишком резко? Почему её плечи так дергаются? В баре же не так холодно сейчас. Во всём виноват виски. Определенно, виноват виски. — Эй, ты чего — но его перебивают. — Прости меня, — всё же выдавливает из себя эти слова, — Прости, что так всё вышло. Руки сгибаются в локтях, лицо накрывают ладони. Ей стыдно. Ей так стыдно за то, что оставила его, оставила себя без него. Тогда всё было как в тумане, казалось, что она выбрала самый худший вариант из всех. Когда он лез из кожи вон, чтобы заполучить это место айдола, она должна была быть рядом. Когда ей было так плохо у того моста, она должна была попросить о помощи у человека, который всегда был готов помочь ей. Но она выбрала остаться одной среди большого города. Она решила сбежать от всех, в том числе от самой себя же. Тяжелый всхлип. Это всё из-за виски. Уже нет смысла хоть что-то сдерживать. Ра Юна опускает голову, встречается с холодной древесиной стойки. Плечи содрогаются от внезапных слёз. Кто-то, прошу, заберите её из этого места. Верните её в те славные времена, когда она не знала всей правды. Верните её в тот день, когда она ушла на поиски своего же провала. Верните её в тот момент, когда она почему-то решила, что Юнги не нужен такой пустой человек. — Прости меня, — если раньше она думала, что эти слова смогут наконец освободить её, то сейчас они ещё больше добивали, — Прости меня. Но больше ей нечего сказать. Она понимает, что у её действий не было оправданий. Она не хотела его терять. Она хотела, чтобы такие посиделки с Юном за бутылкой алкоголя были её рутиной. Верните её в тот день, когда они познакомились. — Всё нормально, — тихое, почти шепот проносится над головой, — Я не держу зла. Всё хорошо. Тише, тише. Юнги сам кладёт голову на стойку, рукой аккуратно поглаживая давнюю подругу по макушке. У него самого совсем скоро навернутся слёзы, нечего им сейчас плакать. Всё правда хорошо, ведь Юнги не соврёт о таком. Сейчас всё хорошо лишь из-за Юны. Она здесь, она рядом. Ему уже не нужно искать её в лицах случайных прохожих. Он скучал. Она не забывала. Под легкие поглаживания девушка успокаивается, но голову всё также не поднимает. Да, они уже пьяны, но так даже лучше. Без алкогольного раскрепощения они бы так и продолжили тянуть кота-за ему итак больно, как бы скорее всего сказал Чинмэ. За окном совсем скоро начнёт темнеть. Телефон Юнги не переставал вибрировать в кармане от сообщений, но на данный момент он может себе позволить поволновать бантан. Конечно, потом лидер проведёт с ним профилактическую беседу, но разве сейчас это его волнует? — Посмотри на меня, — тихо просит Юн, опуская руку ей на плечо. И она слушается. Поднимается, убирает с лица прилипшие от слез волосы и смотрит прямо в его глаза-полумесяцы. Он улыбается, но одинокую слезу всё же не сдерживает. Им так радостно, но вместе с этим так больно находиться так близко спустя столько лет. — Я Шуга из БТС, — вытирает влагу с лица и протягивает руку, — Будем дружить? У неё дрожат губы, глаза вновь накрываются пеленой, но всё же смыкает их ладони. Улыбаются. — Я Со Ра из Утопленника, — показывает зубы, уже почти не стесняясь, — Будем дружить. Смеются. Жмут друг другу руки, бьются кулачками, а вслед за ними и стаканами. Примерно также они и познакомились у школьной площадки. Естественно, уже без виски. Точно, виски. Это всё из-за него. Юнги болтал. Вспоминал веселые моменты со съёмок, пересказывал глупые каламбуры его хёна, говорил обо всём, но одновременно и ни о чем. Да, он точно ждал этого. Всё говорил, говорил, пил и говорил. Останавливался лишь перевести дыхание и отвлечься на её лицо. Он никогда не видел её с длинными волосами. Не видел её такой взрослой и слишком худой. Никогда не видел её такой молчаливой. Только ладони оставались по-прежнему вечно горячими. Он говорил, но руку её не собирался отпускать. Казалось, что если он сделает это, то уже никогда не сможет вновь заговорить с ней. Словно это всё один из снов, за который он хочет цепляться до последнего. Он не хочет уходить. Он не хочет, чтобы уходила она. Только не в этот раз. «Что же происходило с тобой, пока меня не было?» Юна улыбается, порой смеётся с его историй, не отводя взгляда от него. Да, он похорошел. Вытянулся, обзавелся новой прической, стал намного увереннее. Но его глаза оставались по-прежнему горячими. От бутылки осталась только половина, но ребята не собирались полностью опустошать её. Более чем, они и вовсе забыли про неё. Мин так интересно всё рассказывал, что ей никак не хотелось перебивать его. Ей казалось, что сейчас всё так идеально и правильно. ЮнЮны вместе, как и было из года в год. ЮнЮны вместе хотя бы на этот вечер. — Шуга, уже время, — отвлекает от тихой идиллии низкий голос у двери. Они даже не услышали прихода менеджера. Только сейчас они поняли, что на улице уже во всю разгуливалась ночь. Сколько они так просидели? Уже прошло примерно два часа с приезда Юнги. Даже поверить сложно. Нет, верните их в начало того разговора. Верните их туда, чтобы ещё немного подержаться за руки. Они же так и не сказали, как сильно ребята соскучились по друг другу. Но парень послушно встаёт, не хотя раскрепляя их пальцы. Они же точно встретятся? «Без сомнений» Он уходит, на прощание улыбается и идёт к выходу. — Приятно познакомиться, Со Ра из Утопленника. Хвон кланится перед уходом, оставляя девушку наедине со своими мыслями. Садится в машину, где уже на заднем сидении устроился айдол. Он уже по запаху определяет, что важный разговор с ним нужно перенести на скорое утро. Менеджер не знает, правильно ли он поступает на рабочем месте, но довольная улыбка не слезала с Юнги до самого приезда в общежитие. Возможно, Хвон сейчас делает что-то абсолютно неправильное, но с этим он будет разбираться когда-то потом.***
Со Юна бежит, старается случайно не поскользнуться по пути и поправляет шарф. Снег совсем скоро растает, на улице теплее, чем вчера. Только девушке уже безразличны погода, красота скорой весны и всякие птички, бабочки. Она опаздывает. Может, времени ещё хватает, но по её плану она хотела прийти чуть раньше и собраться с мыслями. Видимо, уже который день ей приходится импровизировать, потому что все речи, мысли и заготовленные приветствия разлетелись ещё с внезапным приходом Рона в Утопленник. Здание большое, очень даже волнующее. К счастью или сожалению, когда-то давно она уже видела эти стены, когда-то давно почти также бежала к входу. А вот и охранники. За три года их состав так и не изменился. — Вы к кому, девушка? — обращается один из них к Юне. — Она со мной, — выходит её встретить Хвон в привычном официальном костюме, — А мы тебя уже дождались. Мужчина ведет её внутрь. Глаза начинают разбегаться во все стороны. Столько людей ходят туда-сюда, отовсюду слышны цоканье каблуков, везде витает запах кофе и свежих документов. «Что же, БигХит. Приятно познакомиться. Будем дружить?»