Мы сделаем из тебя человека!

Мне снилось что-то странное. Будто нарезка быстро сменяющихся кадров. Так пестро, настолько ярко, что воспаленный мозг не выдержал и попытался вывести меня из состояния сна. Проснулся я совершенно разбитым. Очень болели кости и мышцы, будто я весь предыдущий день занимался спортом. Я еле-еле добрался до туалета и ванны, а уж о моем подвиге в приготовлении чая еще долго будут ходить легенды. После этих увлекательных приключений я понял, что выдохся — все тело налилось тяжестью, голова разболелась с новой силой. Я добрался до кровати, упал на нее и включил телевизор. По всем каналам шел откровенный бред, поэтому я остановился на программе о животных. Под тихий бубнеж диктора я медленно погрузился в сон. Чертов нян-кэт, заткнись, пожалуйста! И без тебя башка трещит! Юра звонил уже пятый раз за день. Пару раз звонила Женя (на нее я поставил песню из заставки Спанч Боба). Нет, ребята, вы извините, но встать я не в силах. Даже пробовать не буду, хоть обзвонитесь. К вечеру я уже пару раз успел вывернуть наизнанку душу белому другу. Самое ужасное было то, что тошнить-то тошнило, но я уже второй день как ничего не ел. Ну и как бы нечего мне было сортиру предоставить. В общем, все плохо. Очень плохо. Меня начало знобить. И как бы я не укутывался — теплее не становилось. Я даже в Юркин шарф по глаза замотался. Вспомнив, что мама спит под толстенным пуховым одеялом, я отправился в ее комнату и прилег на кровать. Блин, ну почему мама уехала? Ни пожрать, ни таблетку выпить. Хрен знает, где все лекарства… Я вздохнул. Юркой пахнет. Хороший у него шарф, теплый, немного кусачий. Прямо как сам Юрка. Не отдам, себе оставлю. Шарф, конечно. Блин, о чем я вообще думаю? И только я начал засыпать, как в дверь позвонили. Я сполз на пол и на подгибающихся ногах направился в коридор. Шел я медленно, аккуратно, время от времени припадая к стене. Вот ведь немочь больная… Юра. Кто же еще? Я впустил его в квартиру и, не включая свет в коридоре, встал напротив, опираясь одной рукой о тумбочку. В темноте, кстати, лучше, от света что-то глаза болят. Да чтобы дотянуться до выключателя, нужно лишние силы тратить. Уж нет, увольте. — Опять дрых? Я тебе обзвонился. — Слыхал, — вяло ответил я. — Извини, что так внезапно приперся… Просто еще и Женька на уши меня подняла, — он почесал в затылке. — Не, все ок, — тихо сказал я и почувствовал, что ноги мои подгибаются. — Я тут это… посижу немного. И я медленно сполз на пол. Аккуратно так присел, вздохнул. Блин, трясет как-то… А сидеть, кстати, было гораздо удобнее. Только Юрка, кажется, стреманулся. — Валя, ты чего? — Что-то я заболел немного, — я опустил голову на согнутые в коленях ноги. — Пипец какой-то… — Блин, вот ты придурок… Юрка поднял меня на руки, словно дитятко малое, и направился в мою комнату. — Стой, я у мамки обитаю сейчас, — вяло дернулся я. Юра кивнул, отнес меня куда надо. Уложил и даже одеялом укрыл. Ну вот, опять со мной носятся, как с ребенком. — Где ключи от квартиры? — серьезно спросил он. — В тумбочке, в коридоре… верхний ящик. — Блин, Валь… ты сколько вообще весишь? — он смотрел на меня как на инопланетянина какого-то. — Полтинник когда-то был… вроде… — Господи, — у него аж лицо вытянулось. - Так, я сбегаю в аптеку, а ты лежи пока. — Юр? — А? — Купи покушать, я второй день голодный. Юрка вернулся довольно быстро. Хотя, на самом деле — черт его знает. Когда он ушел меня вырубило. Проснулся я, учуяв вкусный запах. Блин, это же еда! Нацепив на себя одеяло, словно плащ, я поплелся на кухню. Будь у меня побольше сил, я бы вслух проматерился. На моей кухне стоял Юра и что-то помешивал в кастрюле. Хозяюшка, блин. Я забрался на стул с ногами, кутаясь в одеяло. — Ты чего делаешь? — просипел я. — Варю тебе куриный суп, — не глядя на меня сообщил он. — Охренеть… — Ну, это легко на самом деле. Диетический вариант — куриный бульон с мясом и картошкой, — он пожал плечами. — С полпинка такое приготовить. Я решил больше к нему не приставать. Кажется, Юра не был настроен со мной разговаривать. Черт, странно как-то. Обычно это он лез с разговорами, а я от него отмахивался. Так что произошло? Неужели все из-за того вечера? Ничего не понимаю, блин. Ведь это он первым начал! Это я здесь жертва! — Ешь, — предо мной возникла тарелка с бледно-желтым бульоном, в котором что-то плавало. – Да, выглядит хреново, но на вкус ничего так. — Спасибо, — кивнул я и принялся хлебать супчик. Ох, видимо я настолько оголодал, что этот «кулинарный изыск» показался мне просто пищей богов. Как же все-таки хорошо, когда ты сыт. Даже соображается лучше! И плевать, что Юрка теперь пичкает меня гадкими таблетками. — Теперь спать иди, — он принялся мыть за мной тарелку. Я же так и остался сидеть на стуле, наблюдая за ним. Почему? Почему он так со мной возится? Ему больше заняться нечем? Или он чувствует свою вину за произошедшее? Хотя, если подумать, то он всегда со мной возился. Может быть ему нравятся парни? Вон какое Нечто с ним работает, оно уж точно девушками не увлекается. Блин, а если они встречаются? Хотя, вроде Женька говорила, что Юра сейчас один… непонятно. — Ты чего сидишь? Я же велел тебе идти спать, — Юра подошел ко мне и взял под руку, намереваясь поставить на ноги. — Давай, вставай. — Юр, — тихо сказал я. — Останься сегодня тут. Пожалуйста… Он наконец-то удостоил меня взглядом. Надо сказать очень озадаченным взглядом. — Зачем? — коротко спросил он. Блядь! В груди аж все сжалось. Какого черта ты такой холодный? Айсберг в океане, блин. Почему не улыбаешься? Ведь обычно эту дурацкую располагающую улыбочку не стереть с твоего лица! Что с тобой? Все-таки настал момент и я тебе надоел? Я закусил губу, опустил взгляд. Что же обидно-то так, а? Главное не брякнуть ничего лишнего. Промолчу. В конце концов, я ни в ком не нуждаюсь! Не в первый раз я болею в одиночестве. Однажды вообще три дня ничего не ел — ничего, живой! — Прости, что побеспокоил, — я натянуто улыбнулся. — Спасибо, выручил. Я сполз со стула, придерживая край одеяла, и поплелся в комнату, протирая плечом обои в коридоре. Мне вновь стало как-то зябко, и остывшая в мое отсутствие кровать, совершенно не располагала к приятному отдыху. Свернувшись калачиком под одеялом, я закрыл глаза. Я чувствовал себя каким-то опустошенным и мне совершенно ни о чем не думалось. Поэтому я не испытал ни облегчения, ни удивления, когда Юра присел на край кровати. — Знаешь, Юр, — пробубнил я сквозь его шарф. – Я, наверное, умираю. — Почему это? — Курить не хочется, — пожаловался я. — А мне курить хочется перманентно. Со мной что-то не так… — Дурак, — он покачал головой и улыбнулся. — Посижу с тобой до утра, а потом попрошу Женьку меня сменить. Ура, он, наконец, улыбается. Вот теперь все нормально, как надо. Теперь и помирать спокойно можно… — Ты такой хороший, Юр, — вздохнул я, чувствуя, как слипаются глаза. — А шарф я себе оставлю. Теперь он мой заложник и тебе некуда деваться… ха-ха… Я наощупь нашел Юркино запястье, уцепился за длинный рукав его свитера. — Слишком хороший, — уже сквозь сон пролепетал я. — Слишком… вне моего понимания… И перед тем, как окончательно погрузиться в сон, я услышал Юркин вздох и тихое: «Да что же ты со мной делаешь?» Проснувшись посреди ночи, я осознал, что голова более или менее прояснилась, озноба не было. И вообще я чувствовал себя человеком! Рядом со мной спал Юра. Было страшно представить в каком состоянии будет его рубашка утром. Ну, хоть свитер снял. Я положил ладонь ему на грудь, почувствовал размеренное сердцебиение. Так успокаивает… Опомнившись, я убрал руку и теперь во все глаза таращился на Кусок позитива. Блин, наверное, это не очень нормально прозвучит из уст парня, но он — скотина — красивый. Даже очень. И как вот теперь себя оправдать, а? О! Придумал! Я же дизайнер, творческая личность. И рисовать умею. Это художественное любопытство, уж больно его лицо интересное. И, блин, веснушки! Которых, конечно же, в темноте не видно, но они такие классные! И целуется он тоже классно… Я несильно тряхнул головой, опасаясь разбудить Кусок позитива. О чем я только думаю? Вообще-то ненормально, что поцелуй с парнем мне понравился больше, чем поцелуй с девчонкой! Хотя, я же пьяный был! Черт, с Женькой я тоже трезвым не был. Может попробовать его сейчас поцеловать? Ну, на трезвую голову. Проверю — противно или нет. А что? Всего лишь в целях эксперимента! Эксперимент-экспериментом, а решиться не выходило долго. Было как-то стрёмно — вдруг проснется? Я шепотом его позвал — ноль реакции. Коснулся щеки — не шелохнулся. Хм, наверное, достаточно. Я приподнялся на локтях, потянулся к Юре и легонько поцеловал его в губы. Надо сказать в мягкие и теплые губы… и, черт возьми, приятные! Я откатился в сторону, заскулив в голос и пряча лицо в ладонях. — Ты чего воешь? — сонно протянул Юра. — Разбудил… У меня от страха сердце чуть в коридор не убежало. Черт-черт-черт! — А мне полегче стало, — не своим голосом пропел я. — Хорошо, — он повернулся на живот и пробубнил в подушку: - Спи, сон лечит. — Ага.