Вокруг нас

      Последние два дня всё шло в шатком, но всё же порядке, поэтому Род стоически терпел в своём кабинете нахождение бандита, его реплики и шуточки. Уже полчаса как, пока ожидал результатов своей «проверки». Если уж на то пошло, ждали они оба. Райсс, оглядев свой просторный и светлый кабинет, где рослая фигура визитёра таки неизменно притягивала взор, омрачала всё непонятной тенью, откинулся на стул и сложил руки на животе. Закрыл глаза, чтобы хоть так смыть силуэт напротив. Ему есть о чём подумать кроме этого нервирующего присутствия. Дома всё более или менее приходило к сложным, но уважительным взаимоотношениям. Альма согласилась на прежние встречи в Митре, как они привыкли ещё до смерти её брата. Лучше, чем ничего. И эти часы помогали мужчине держаться духом, чтобы поскорее всё привести в порядок и попробовать что-то вроде «командировок». Для начала. Однако сейчас Род почти не думал об этом — голову занимали дела. Хотел проверить склады подле Утопии, особенно в связи с недавним пожаром. Эта информация требовалась и Аккерману. У них у обоих на руках имелись примерные расчёты, основанные на том, что удалось извлечь из завалов. Результаты ужасали. Даже промежуточные. Мужчина сжал переплетённые пальцы сильнее. Химикатов у тех уходило немало, на опыты не скупились. Можно было целый ковчег обратить в титанов. При наличии действующей сыворотки. Но осмотрев поломанные аппараты для химии, инструменты и всё прочее, Райсс пришёл к выводу, который пугал. Те люди искали не только сбалансированный идеальный состав для сыворотки. Тишину кабинета и эти мрачные, дикие мысли прорезал шорох по столу. Керамический. Потом прибавилось поигрывание пальцев по поверхности. Даже какая-то мелодия угадывалась в ритме.       Но такое раздражало, и Род всё же со скрытым раздражением открыл глаза. Встретился взором с Потрошителем — тот ждал. В серых глазах застыла смесь веселья и непонятной жути. Захотелось передёрнуться, но Райсс держал самообладание под контролем. Гость, взявший со стола пепельницу, действительно барабанил по ней то ногтями, то пальцами. — Ты мог бы подождать в столичной ратуше, — произнёс Род с холодной усмешкой. — Раз ожидание тебя так тяготит. И вообще, разве тебе больше нечем заняться? — У меня выходной, — нагло ухмыльнулся Кенни, принялся крутить от скуки чистую пепельницу в руках.       В кабинете обычно никто не курил, и изделие было пусто. Во всяком случае, пока. Но ответ заставил Райсса мысленно скривиться и возмутиться. После того подрыва Аккерман, казалось бы, ничего шибко не делал. Ничего серьёзного. Впрочем, обладатель королевской крови полагал, что тут просто придётся довериться этому головорезу. Что они с братом понимали в таких делах? И даже то, что сейчас Потрошитель сидел и ждал информации, могло говорить о многом. — Выходной, да. Это всё только начало, — заметил Род, покачивая головой, пристально смотря на мужчину в шляпе. — Не вижу, чтобы ты суетился дальше. — Тебе не понравится, — вернул ощерившийся Кенни и всё же полез в карман за сигаретами.       Которые служащий терпеть не мог. Вонючие, терпкие. А дым после них оседал плотным шлейфом буквально на всё. Сжав зубы, Райсс встал и сдержанно пошёл открыть окна ещё до того, как посетитель закурит. Солнечный свет несколько помогал успокоиться. Да и вообще кабинет наполнял погожий день. Тёплый и приятный для прогулок. Зелень посаженных деревьев, нежный и свежий ветер, что ерошил кроны. Мостовая, залитая теплом.       Мужчина даже задержался у подоконника, позволил себе десять секунд безмятежности. Потом с шипением чиркнула спичка, и Род закрыл глаза, отсчитал про себя до пяти и вернулся за стол. Аккерман раскуривал сигарету, что, кажется, прибыла прямиком из Подземного Города. Райсс принялся перебирать вещи на столе в ожидании, хотя и так всё находилось в строгом порядке. Всего лишь дождаться нужных отчётов, которые он исхитрился поднять без внимания вообще. — Что у тебя с Альмой? — внезапно раздался жёсткий и холодный вопрос, полная противоположность летней погоде за окнами.       Род косо взглянул на Жнеца, сжал губы. Говорить с ним о любовнице не хотелось. Ни до скандала в особняке, ни после. Личная жизнь, всякой грязи стоит держаться подальше. Однако раз так вышло, что всё полезло во вне, то приходилось с этим считаться. Райсс понимал, что ситуация может пойти по-всякому. Теперь. — Пока ничего дурного, — ответил он сухо, показывая, что на этом тема закрыта. — Я просто спрашиваю к тому, что «дурного» нам на ближайший месяц хватит так, что утонем по горло, — заметил Аккерман, раскурив сигарету. — Ещё хлебанём. Не хватало и вот этого дерьма с женщинами. Ты должен трезво соображать, Род.       Потянуло мерзким, тяжёлым дымом, и Род прикрыл нос. Лучше уж так, чем разгребать все те большие проблемы самолично. Здесь упираться глупо. В дверь к облегчению постучали, и Райсс подскочил, чтобы забрать стопку бумаг и чтобы меньше торчать возле источника дыма.       Вернулся за стол, на ходу перебирая листы, жадно впиваясь глазами. Через десяток минут чтения, невысокий мужчина сжал челюсти, чтобы не ругнуться вслух. Его реакцию и так заметил гость. — Мало? — как ни в чём ни бывало спросил он, меняя закиданные друг на друга ноги. — Не сходится, — пробормотал Род, схватился за тёмные, стриженные волосы у лба. — Не сходится, Кеннет. Даже по этим цифрам. Неужели, они добывают их где-то ещё или за стеной?       Райсс обхватил голову руками, чтобы заглушить ужас. Мысли не рассыпались от открытия — стало страшно. Насколько их хрупкий мир под угрозой? К чему готовиться в ближайшее время? Внезапно каждая секунда промедления, каждая секунда, за которую враг осуществлял свои цели, стала ощущаться затягивающейся удавкой. Он взглянул на Аккермана, неспешный вид коего расходился с открывающимися масштабами. — Я знаю. С Промышленного Города, — тот пожал плечами, а потом подался вперёд: — Нужно полностью перекрыть им доступ к северным складам, Род. Это нужно сделать. А вот насчёт застенья это только гадать.       Прикрытая серьёзность помогла Райссу лучше взять себя в руки. Он взглянул на бумаги, разложенные на столешнице. Несколько секунд и принялся торопливо собирать по шахтам и складам. — Ну хорошо, допустим, я смогу посодействовать в этом плане и не засветиться самому. Есть проверенные люди выше по званию, — проговаривал он с последовательной рассудительностью. — Но это не решит проблему. С чего ты так уверен, что из Промышленного Города? Я уже докопался до чиновника Мангера из Яркела в связке с Утопией. Он может заправлять и в других местах Сины. А Промышленный Город не в его компетенции. Почему там?       Род прищурился, оставив стопки. В голове же крутились мысли — им требовалось действовать. Без особых отлагательств. Кенни же одарил его почти что жалостливым взглядом, глубоко затянулся, оставляя в пальцах лишь маленький окурок.       Райсс терпеливо ждал, хоть и нервы от предстоящей работы, риска в этой борьбе покалывали где-то на щеках. Потрошитель выдохнул струю дыма и затушил огарок о пепельницу, растёр и только тогда смилостивился: — Я обошёл все мастерские, где занимаются кузнечными делами, — он наклонился ещё ближе, нависнув над столом. — Все в Сине. Наверху, внизу. И ни в одной не нашёл умельца, который смог бы сделать тот трюк с ребристой пулей. Нету то умения, то инструмента. Слишком узконаправленное. Нашёл похожую безделушку только у контрабандистов. И следы по покупателям, — мужчина осклабился в фирменной и неприятной улыбке, — не привели никуда, тогда я пошёл от обратного. Откуда торговцы могли добыть такие раньше. Только из Промышленного Города. Искать надо там. — Но почему только в Сине? — покачал головой Род, поджал губы. — Кива рассказывала, что у Шиганшины тоже что-то водится. — Потому что в Сине всё и началось, — коротко пояснил Аккерман. — Чтобы у них ни имелось, приобретали они это давненько. Не недавно. Иначе бы удалось что-то раскопать. Это центр, откуда всё тянется ветвями, всё должно быть под рукой. Часть мы обрушили. А в мастерских Промышл…       Дверь раскрылась без всякого стука и предупреждения, и Жнец моментально умолк, лишая Райсса обычно скрытой и крайне драгоценной цепи рассуждений. Они оба повернулись к двери, готовые выпроваживать незваного гостя. Благо толщина двери не позволяла очень уж подслушивать то, о чём говорят в кабинете. «Да и расстояние от стола до неё…», Род почувствовал, как брови поднимаются вверх чуть ли не к корням волос. Такого он не ждал сегодня и даже растерялся на несколько секунд, чувствуя как его вырывает из рабочего ритма точно рыбу из реки. А Кенни ядовито хмыкнул и пересел, вальяжно откидываясь на спинку стула. В проходе стояла Альма.       Одетая в летнее платье, которое голубыми лентами подчёркивало небольшие глаза, делало их немного более выразительными и глубокими. Силуэт и лёгкость ткани передавали то самое приятное настроение для безмятежных прогулок. Роскошное, тонкое тело словно бережно закутали в кремовую ткань. Как нечто хрупкое и дорогое. Но выражение лица несколько дисгармонировало с образом красоты и удовольствия от жизни. Оно отдавало чем-то незнакомым. Род не видел ранее у неё такой эмоции. Правда, разбирать её не стал. По насупленным бровям, несколько надменному или недовольному изгибу чувственных губ сумел понять, что девушка не просто так заглянула. Он сам несколько раз наказывал ей не приходить к нему в рабочие часы. Поэтому перво-наперво исполнился тревогой, сердце забилось чаще. Поспешно встал со стула, выдав неаккуратность и ту обеспокоенность. — Альма, что-то случилось? — спросил он, с тревогой всматриваясь в лицо любимой.       На пару мгновений позволил себе забыть о всех делах, о Жнеце, что сидел и нагло скалился. Только сам Род и она, его любовь. Мужчина мысленно изготовился ко всему. «Если что-то, я найду время и силы. Ради нас», он неотрывно смотрел в лицо девушке. — Ничего особенного, — Альма повела плечом и скривилась. — Я думала просто прийти к тебе. Я соскучилась, а тебе, как я вижу, не до меня. Я для тебя какая-то проблема, что прихожу только по причинам?       Она прошла вперёд, не собираясь закрывать за собой дверь. Вошла в кабинет едва ли не хозяйкой и одарила презрительным взглядом Аккермана, который не двигался, но сверлил ту серыми глазами. Потом она с вопрошанием, в требовании ответа повернулась к Райссу. Тот же испытал и облегчение от того, что та пришла без особой на то причины, но и недовольство.       Он серьёзными, слишком серьёзными, вещами занят, нервы не стальные так переключаться с одного на другое. Тревога и беспокойство рухнули куда-то вниз вслед за собранностью и думами о делах. Всё лежало теперь бесформенной и спутанной грудой. — Я же говорил тебе не приходить ко мне на работу, — поморщился Райсс и хотел было сесть обратно, но потом всё же направился закрыть дверь, чувствуя желание сжать губы плотнее обычного.       Её слова тоже задели его, но он понимал: она правда скучает. Как, впрочем, и он. Он же тут не прохлаждается и не получает удовольствие от того, как всё вывернулось? «Всё нормально, я поговорю с ней. Но сначала надо закончить с Аккерманом. Или же взять паузу?», думал мужчина, пока выглядывал в коридор и закрывал дверь. Снаружи никого не виделось. Все в этот летний день были заняты работой, какая протекала без спешки и особой ответственности. Но только не у него. — Ну да, тебе всегда есть чем заняться кроме меня, — отозвалась Альма, и Род, нахмурившись, обернулся.       Девушка прислонилась бёдрами к столу, пальцами одной руки легонько водила по часам. И что-то в движении напомнило мужчине то, как кошка играется с предметами прежде, чем скинуть их на пол. «Кажется, ты решила мне тоже подействовать на нервы», понял он, видя за этим поведением обиду на редкие встречи. Райсс прошёл обратно, на ходу взглянув на Кенни: — Выйдешь, пожалуйста? — не просил, но и не требовал. — Мы закончим то, о чём говорили. Я всё выслушаю и сделаю как надо.       Аккерман не спешил подниматься со своего места, однако и возражения Род не приметил. Он знал, что тот уйдёт, просто не сразу. Сперва нужно успокоить Альму, иначе они не смогут закончить то, что действительно надо. Рослый мужчина поправил шляпу и хотел было что-то сказать, но женщина опередила: — Почему же? Пусть остаётся, — в голосе читались вызов, напористость, какую даже Род не смог растолковать. — Дела важнее, превыше всего. Я подожду. Может, мне надо наконец-то уразуметь, что для тебя так важно.       Райсс внутренне опешил — Альма никогда не лезла в его дела. Ни в работу, ни в что-то за её пределами. В один миг ситуация словно уплыла из пол его привычного контроля. И пока он пытался истолковать её поведение, найти в нём именно той капризной обиды, Кенни со смешком встал.       Его фигура словно сделала солнечный свет, льющийся из окон, темнее. Будто летний день мерк в своей сути. Проницательные, серые глаза стали жёстче из-за дикого веселья, что зажглось на самом омуте. Одним движением тот вскинул руку, доставая девушку за горло. Род и среагировать не успел, дёрнулся остановить бандита только после. Запоздало. — Давай, дорогуша, прокачу тебя, — сально осклабился Жнец, наклоняясь ближе, пока Райсс судорожно вцеплялся в его руку. — До ближайшей канавы. До второй тебе нечем меня развлечь. Даже подержаться не за что.       И пока Род, испуганный и сбитый с толку, в порыве пытался отодрать крепкие пальцы от шеи возлюбленной, вместо того, чтобы потребовать Аккермана прекратить эту похабную дикость, девушка подалась было назад. Однако Кенни не пускал и, казалось, даже не замечал тщедушных попыток своего собеседника. Разжал пальцы только через несколько секунд и отстранился, чтобы отряхнуть кисть как от грязи. — Кенни! Прекрати это! — Райсс повысил голос, встал между ним и Альмой. — Оставь нас. Мы продолжил минут через пятнадцать.       Потрошитель ухмыльнулся с опасным снисхождением, а в прямоугольном, пропорциональном лице пробивалось веселья. Как от какой-то шутки, что крутилась у того на языке. Но тот, не глядя, сгрёб своё пальто со спинки стула, потянулся на месте и бросил: — Мы уже закончили, кобелёнок, — мужчина направился к двери. — Я тебе сказал всё, что сейчас нужно. И я бы вдул ей напоследок. Пока она не свалилась с лестницы и не свернула себе куриную шейку.       Дверь хлопнула, фигура бандита исчезла, оставив после себя шлейф дыма и угрозы, заполняющей пустоту кабинета. Род сжал кулаки в гневе — ублюдок мог обойтись и без слов. «И вообще, что всё это значит?!», взвился он и повернулся к Альме.       Впервые не знал, что хочет сделать: утешить, успокоить или лучше, жёстче обозначить то, что он именно оберегает её, храня от своих дел. Как зеницу ока. Смягчение победило, и мужчина выдохнул: — Альма, любимая, он такой грязный человек. И поэтому-то я очень хотел, чтобы вы не пересекались никогда. Всё теперь хорошо, — он приблизился к ней, бережно обхватывая руки. — Хорошо. Прости, я должен был всё же выгнать его сразу.       Он разминал её предплечья, заглядывая в точёное лицо с уверенностью. В её глазах он разглядел больше испуганного смятения. И спустя секунд пять она всё же его сморгнула, взглянула на любовника. Таким взглядом, что тот попросту не разобрал ничего, совсем не понял её эмоций. Которые она обращала именно к нему. Сегодня он впервые не понимал эту девушку. Ни с какой из сторон, ни с одного своего предположения. — И как часто они говорят тебе, что и как делать? — она закусила губу на долю секунды, а потом сникла, позволила себя обнять крепче. — Если тебе скажут от меня избавиться… ты ведь так и сделаешь. — Альма, — Райсс в ужасе обхватил её лицо ладонями. — Что ты говоришь, родная? Ты просто испугалась. Он бы не посмел тебе навредить. И я всегда буду стоять за тебя, слышишь? Я это и делаю, и поэтому прошу тебя быть осторожней. А-альма-а. Всё будет хорошо, даже не думай. — Я… мне лучше уйти сейчас, да? — осторожно она спросила, почти что с прежней доверчивостью. — Тебе лучше сейчас отдохнуть где-нибудь и не думать об этом, — кивнул Род и поцеловал её. — Я дам тебе денег и ты развеешься. — Мне не это надо. Мы увидимся после работы сегодня? — спросила девушка и настойчиво сжала его запястья тонкими пальцами. — Завтра, не сегодня. Мы договорились? — спросил мужчина, усиливая объятие, давая ей ощущение опоры и надёжности. — На целый вечер. Полноценно, Альма. Я буду только с тобой. Я как и ты скучаю.       Девушка чуть улыбнулась, выдохнула и всё же сама приникла к нему с аккуратном поцелуе. Наконец Род расслабился. Проблема, которая вроде возникла шероховатым краем, исчезла точно и не было. Они просто оба слишком сильно хотят счастья, а испытаний столь много.