Вокруг нас

      Кенни всё пытался перехватить незнакомку, выцепить именно её и когда расправился с двумя прочими, мешающимися, та очень умно отступила, и он мгновенно устремился за ней. Знал, что не сможет её догнать, если она воспользуется приводом. И всё равно не желал просто так отпускать врага, приплывшего прямо в руки. Здесь и сейчас. Они уже на бегу удалились к проулку, когда позади раздался громкий всплеск, и только тогда Потрошитель остановился. Что-то смутно и очень быстро пронеслось в голове, а потом разумное поставило точку: не поймать. Он только зря гонится. И словно в подтверждении впереди наконец раздалось шипение газа — женщина уходила от опасного противника на большой скорости. Аккерман недовольно наклонил голову, очень быстро прокручивая разные варианты. Что могло случиться дальше и как им следует поступить? Соперник мог вернуться с подкреплением, мог залечь на дно, потревожив и подразнив. «Сможет ли Кива на УПМ догнать?», начал он прикидывать, а потом вдруг остро ощутил тревогу. Кива не стояла рядом. Кива, покорной, умной и неотъемлемой фигурой, не давала о себе знать. Как это бывало обычно в переделках, где они работали сообща. Как одно целое. Кенни обернулся, а внутри запульсировала растерянность. В сумраке ночи разглядеть что-то затруднительно, но увиденного хватило. На другой стороне набережной да и на самом месту не было движения. Прохлада ночи, улица снова замирала в тишине, будто ничего и не произошло. Всплеск… «Блядь», выругался мужчина, а ноги уже несли к решёткам над руслом реки, игнорируя пару раз хрустнувшие под ними тела. Испуг не отравил его. Он как-то очень сухо и хладнокровно подумал о том, что девушка не умеет плавать. Почти никто, выросший в Подземном Городе, не умел.       Аккерман молниеносно оглядывал тёмную, перекатывающуюся поверхность, прислушивался, торопливо шёл по течению. «Если её сразу не утянуло на дно. У неё привод», отметил он себе, убирая нож в карман плаща, снимал его и расстёгивал одежду. Пока было время. Выжидал любого «сигнала» и внутренне проговаривал, что девушка боец и не сдастся просто так. Ради себя и ради него. Она ведь знала, что он рядом. И спустя мучительную тишину раздался негромкий всплеск ниже по реке. Но громче прозвучал судорожный вдох, а потом вода затянула Киву обратно. Она не могла удержаться на поверхности сама. Не умела. Но Кенни этого хватило — он побежал к тому месту, скинул на мостовую плащ, рубашку, шляпу и перемахнул через перила. Вода окатила прохладой. В темноте шансы малы, и всё же он плыл по течению. Прикидывал в голове скорость, с какой уносило бултыхающуюся девушку от места вдоха. Двигался очень быстро для своего роста и тела. А потом, набрав воздуха в грудь, нырнул. Под водой все звуки слились в один, сделалось темнее. Гораздо темнее, чем просто темнота. Не только из-за закрытых глаз. Толща воды словно поглотила, не желая ему успеха. Несколько движений и он наткнулся на девушку. В плавности воды и течения её тело ощущалось юрким и слабым. Ухватил и устремился вверх, легко вытаскивая соглядатая. Она в самом деле пыталась плыть, хоть и не умелыми движениями. Чем облегчила ему работу. Как только их головы оказались над поверхностью, Аккерман сперва выдохнул, а потом задышал, хищно поглядывая на стены вокруг.       Хотел зацепиться хоть за какой-то выступ, раз спуска к воде не просматривалось. А Кива тем временем судорожно кашляла у него в руках. «Всё же глотнула воды», отметил мужчина чужие содрогания и подгрёб к стене канала. Ногами упёрся в опору, а свободной рукой прошёлся по холодной поверхности, нашёл хоть немного выступающий блок и ухватился. Мокрые пальцы протестовали и соскальзывали, но он всё равно сжимал их сильнее. А когда девушка подобралась сама поближе к стене, чтобы её не сносило течением, стало легче. Она ещё прокашливалась, когда Жнец скомандовал: — Надо выбираться. Ниже по реке должен быть спуск к воде, — он запрокинул голову, осмотрел берега, проверяя, не хочет ли их кто добить. — Здесь мы не заберёмся. Сможешь держаться?       Кива хрипя кивнула, на что Кенни насмешливо хмыкнул. Вопрос сорвался сам собой — она держала его и так крепко. Но и старалась держать какой-то баланс. Её тянуло к низу. Мужчина оттолкнулся от стены и поплыл вперёд, ускоряемый течением. Река холодила, но не настолько, чтобы начало сводить мышцы. Зато Кива уже вовсю подрагивала, хоть и пыталась повторить его уверенные движения. Он мог чувствовать её тело сквозь промокшую одежду и помимо дрожи отметил, что она сумела скинуть под водой и плащ, и привод. Не ощущал ремней. Через минуты четыре их вынесло к ступеням спуска, где Аккерман перехватил девушку за талию, закинул на ровные плиты и сам выбрался на них. Вода мигом потекла по нему ручейками, оглаживая кожу, под которой бурлила кровь. Рядом вовсю откашливалась соглядатай.       Только сейчас в голове лаконично щёлкнуло — он без промедления, мигом полез её спасать, а не преследовать врага или позаботиться о себе. Даже не обдумал, как мог поступить. Словно так велело само тело, настолько естественно вышло. И настолько она была ему дорога. Неотъемлема точно продолжение руки или клинок, что ладно лежит в ладони. Кенни фыркнул, больше удивляясь собственной безотчётности, и покосился на спутницу. Та кое-как села, сгорбилась, однако дыхание восстанавливалось. Хрип унялся, и теперь вдохи сделались глубокими и частыми. Волосы намокли и облепили тёмными линиями, скрывая, лицо, шею, плечи, спину. И было поднявшееся ощущение собственной уязвимости из-за чувства, из-за взаимной привязанности ушло. Всё как и надо, как и должно быть. Это наоборот придавало силы, сливаясь в одно. Даже так они работали вдвоём. Наплыло довольство — он успел. Хоть враг и улизнул, он победил в этой схватке. Как и всегда, когда дело касалось его напрямую. И мужчина негромко рассмеялся за то, что такая ситуация вообще возникла именно в стычке. А потом вовсе расхохотался: а когда ещё подобное могло произойти, если они вместе делают что-то только на заданиях? «Надо пораскинуть и об этом», унял смех и расстегнул штаны. — Неужели в лужах плавать не училась? — подначивающе спросил Потрошитель и принялся стягивать с себя потяжелевшую одежду и обувь.       Кива подняла руку к ноющей груди, посмотрела на него. Промеж прядей глаза смотрели устало и со сдержанным возмущением, а потом она со всхлипом отвернулась. Он как раз начал снимать и исподнее, уловив чужое виноватое смущение. — Привод утонул, — почти спокойно откинулась соглядатай. — Жалко.       Девушка потянулась стащить рубашку через голову. Аккерман на секунду подумал о том, что они со стороны выглядят как любовники, что летней ночью решили позабавиться в реке.       Но потом эту забавную мысль, затмила другая, которую они оба прокручивали в голове: ни разу не жалко, что она успела срезать с себя ремни. Если бы не успела… — Добудем новый, — небрежно бросил он и принялся отжимать тряпки. — Это лишь УПМ, малявка. Железки. И плавать научишься. Второй раз за тобой нырять не буду. — У них тоже были приводы, — заметила соглядатай, сидя на плите, медленно выжимая рубашку.       Жнец хмыкнул — это открытие осветило собой большую проблему. Обычно они не сталкивались с противниками, которые вполне умело использовали хитрый механизм. Те могли доставить хлопот и обязательно сделают это при следующем случае. Что-то новое и опасное. «Придётся танцевать в заданном ритме», он встал и принялся одеваться, поглядывая на девушку. Она по-прежнему сидела, волосы закрывали её грудь. Бинт, который придерживал её, намок и распустился. Во тьме бледная кожа белела особым сиянием. И хоть сейчас девушка оставалась более чем доступной, ещё растерянной после погружения, привычного желания Кенни не ощутил. Хотелось поскорее увести её в безопасное место. — Значит, они откуда-то их берут, — произнёс он, поморщившись от того, как мокрая ткань приникла к коже. — Это может оказаться проблемой. Сколько у них всего бойцов на приводах? Я-то такой один, это ты все шишки вечно собираешь, малявка. — И что надо делать теперь? — собрано спросила Кива, подняла голову.       Вопрос прозвучал чертовски правильно — кое-что изменилось существенно, они оба понимали. И Жнец знал, что в Шиганшину они в ближайшие дни не отправятся, как думали ещё минут десять назад. Он поднял девушку на ноги и сам грубовато стянул нательный бинт, забрал рубашку из рук, отжал их получше. — Забрать мою шляпу. Я не готов с ней расставаться, — вручил ей одежду, а потом обулся. — То, чего от нас не ожидают. Можешь быстро идти?       Девушка кивнула. Она перепугалась тогда под водой, но сейчас Кенни был рядом, и его присутствие помогало прийти в себя, в привычное состояние. Соглядатай ощущала, что готова продолжать ночь. А ещё злилась на такую досаду. Её неумение плавать не могло найти более подходящего момента, дабы сыграть дурную шутку. В мокрой одежде, конечно, неприятно, однако так лучше, чем плыть мёртвым грузом под водой. Как утонул её враг, запутавшись в двух УПМ. Мужчина мотнул головой и бодрым шагом пошёл к лестнице. Кива молча последовала за ним, не сомневаясь, что тот обдумывает их планы. Уже на ходу, когда тот не смотрел, всё же стащила с себя штаны и выжала. У того места, где Аккерман прыгнул за ней, остановились. И мужчина дал ей свою сухую рубашку, сам же одел пальто и шляпу. И они двумя потрёпанными, но уверенными тенями поспешили на юг города, пока рассвет не застал их.       Днём Кенни распорядился, чтобы девушка успела провернуть проверку в Гермине. Так или иначе. Любыми путями, потому что к вечеру у него имелись планы. И Кива вернулась в их дом усталая и не особо довольная — проверка не выявила ничего интересного, неровного или подозрительного в движении чиновничьего аппарата. Она коротко рассказывала об этом, сидя на кухне. Аккерман, занимавшийся днём своими делами, не готовил, однако успел купить хлеба и сыра с маслом. Так что оба перекусывали бутербродами. Печь без огня молчала, и без этого шума, сонного тепла комната ощущалась несколько сумеречной, тихой. Через закрытое окно шумы улицы слышались отчего-то сильнее и чётче. Внутри же двое словно затаились в своём убежище. Даже не разожгли лампы. «Оно и к лучшему. После вчерашнего хочется отдохнуть», девушка, сморгнув, отвела взор от окна и вернула к Жнецу: — Так что, в Сине осталась только столица, — произнесла она, подводя черту, облизнула с пальцев хлебные крошки. — Не знаю, когда выбраться к Розе и Марии. Но я думаю, что успею проверить в Шиганшине. Хотя бы. — В Митру потом, малявка, надо дать там время разойтись. Там сидит очень жирный паук, — мужчина хмыкнул, потянулся отрезать себе ломоть сыра и потом повернул разделочную доску к соглядатаю поближе. — И в Шиганшину мы не поедем.       Девушка внутренне насторожилась — слова прозвучали не просто определённо, но и с особым смыслом. Она поняла, что они направятся в другое место — Потрошитель выбрал некое действие, что окажется куда более полезным. Особенно с учётом вскрывающихся обстоятельств. Вчера они явно зацепили важные события, раз пришли к одним, а потом нарвались на других. «И каждый думал, что мы работаем на противоборствующую сторону», Кива аккуратно притянула вкусный сыр к себе, тихонько отрезала ломоть. По привычке, не привлекая особого внимания, точно украдкой. Хоть Аккерман сейчас никак не ограничивал её в еде. Раньше он мог лишить её части пайка.       Медленно жуя лакомство, она вспомнила тёмную реку и то, как её тянуло на дно с соперником. Не самые приятные ощущения. Однако их она могла перелистнуть. Не хотелось, чтобы подобное повторялось. И девушка, проглотив прожёванное, всё же спросила вслух: — А куда тогда? — она внимательно и с готовой отзывчивостью смотрела на мужчину, зная, что тот не делает глупостей и что тот в этом забоится теперь и о ней. — О, тебе понравится, малявка, — протянул Кенни, одновременно размазывая масло по аккуратному куску хлеба. — Не сомневаюсь. Сколько окон у нас в доме?       Кива удивилась, однако на лице это отразилось озадаченностью. А потом она решила проявить мимикой: медленно приподняла брови и ответила: — Одиннадцать и два небольших в ванной и уборной, — голос прозвучал ровно и без особых сомнений — её память редко когда подводила. Особенно после того, как благодаря Кенни она оклемалась от самых тяжёлых в жизни ран. — В сумме тринадцать. — И дверь. Считай, четырнадцать, — он бегло осмотрел получившийся бутерброд. — И я хочу ко всем более надёжные замки. Не хочется, чтобы в нашем доме шарились, пока нас нет.       Кива с рассудительностью кивнула. «Давно стоило этим заняться», она продолжила есть сыр, выжидательно смотря на мужчину. Тот же пересел вальяжней и крутанул кистью с едой. — Я хочу лучшее. Так что собирайся, мы поедем сперва на север, я хочу кое-что проверить. Ну а потом, — он широко улыбнулся, обнажив ряд зубов, — в Промышленный Город. На несколько дней. Давненько ты не была у своего дружка в гостях.       Только после он откусил свой бутерброд, наблюдая за тем, как сверкнули синие глаза девушки. Они наполнились той живостью, какую ей нелегко было выражать к нему. Ей нравилось бывать у мастера Кинмаера, хоть случалось это крайне редко. Она даже сохраняла с ним переписку через подставные имена, на что он не возражал, отправляла ему находки и обрывки, связанные с работами мастеров и всяких ремесленников. Кенни не запрещал это тогда, а сейчас и вовсе, к своему удивлению, радовался, что может так порадовать её. Увидел на её лице редкую улыбку, а потом соглядатай, изумив и сделав для него тоже нечто особенное, встала со стула и подошла к нему. Обняла и нерешительно поцеловала в уголок губ. Внутри мужчина, продолжавший жевать, ощутил особое тепло и густое довольство, а внешне небрежно махнул свободной рукой, призывая Киву не мешкать и скорее собираться. У самого-то вещи уже были собраны в небольшую сумку. И девушка, торопливо закончив нехитрую трапезу, поспешила наверх.       Меньше чем через час, они уже шли к парому, отправляющемуся прямо на север. Соглядатай приоделась, чтобы не выделяться среди обитательниц ковчега. Белая рубашка с длинными рукавами, зелёная шаль, такого же цвета юбка. Собранные в хвост волосы. И сегодня впервые сделала это не только ради маскировки, но и осознанно — шла рядом с мужчиной. Аккерман нёс две их сумки и сам выглядел поцивильней. От излюбленной шляпы и плаща временно отказался, чтобы не привлекать внимание к и без того рослой фигуре. Зачесал русые волосы назад, поверх тёмной рубашки надел чёрный жилет. Брюки сидели ровно и прямо, никак особо не выдавая тренированность ног. В толпе они не выделялись и спокойно проходили улицы. Сейчас многолюдность Гермины играла на руку. Оба ощущали себя чужаками среди другой жизни, но оба наслаждались своим покоем. К станции они вышли до заката, и Кива с робким довольством и чувством полной гармонии стояла у парапета мостовой. Внизу текла река. Волны и буруны притягивали взор, гипнотизировали. В свете уходящего солнца вода ещё играла цветом отражённого неба. Розово-голубого, с белыми обрывками облаков. — Что, хочешь ещё раз скупаться? — насмешливо спросил Аккерман, облокотился рядом на перила.       Он уже взял билеты, и до отправки оставалось не так много времени. Вокруг лился мерный гомон. Собирались попутчики, работники станции что-то обсуждали вовсю, другие же просто вышли погулять и насладиться вечером.       Мужчина краем уха прислушивался ко всему и к себе. Говорили, что погода завтра, должно быть, выдастся ясной, что уровень воды упал, что в соседнем ковчеге из реки выловили трупы. Кива покачала головой: — Нет, — ответила коротко, а потом огляделась. — Не будет трудностей с тем, что мы едем? — Я всё подготовил, так что нет, — он хмыкнул, думая о том, как Род взбеленится, когда получит весточку. — Наслаждайся. Совместим полезное с приятным.       Выехать из Сины им просто требовалось. Увести след, спрятаться самим и нанести парочку осведомительных визитов. «Да и порыскать в Промышленном Городе и окрестностях не лишнее. Уже пора», Потрошитель выдохнул и провёл ладонью по гладко-выбритой щеке. Девушка кивнула, и вдвоём молча простояли у реки ещё минут десять. А после раздался клич, что паром скоро отправляется, и они пошли занимать места. Кенни вежливо помог Киве забраться на мосток, хотя едва ли в этом возникла нужда. И всё же она смутилась, принимая его руку. На пароме пол под ногами начал ходить в такт волнам, отдавая непривычностью. Девушка с оживлением прошла к нужной скамье под навесом. Шаги пружинили, и это её забавило. Несмотря на усталость тела, разум пребывал в оживлении. Близилась ночь, пора активности, да и новое дело бодрило. Так мужчина ещё ни разу их вместе не выводил. Соглядатай села на скамью и быстро осмотрелась. Ничего подозрительного или тревожащего. Обычный вечерний паром, с обычными путешественниками. Рядом сел Аккерман и поставил сумки с вещами. Широко расставил ноги и откинулся на спинку. — За ковчегами сейчас хорошо. Леса и сады, — произнёс он, закладывая руки под шею. — Поездка выдастся очень хорошей.       Мужчина кольнул Киву глазами в намёке и на секс, так что она в интересе и доверии слабо улыбнулась. А потом отвернулась, посмотреть на реку. Уж эта часть поездки, ночной и по воде, обещала быть красивой и умиротворяющей.