***
Когда Сириус уснул, что случилось довольно быстро, Вальбурга молниеносно покинула комнату — это было довольно несвойственно для неё. — Это новое целебное зелье должно помочь. Опытные целители и зельевары убеждают в изобретении только наилучшие стороны, — с твёрдым убеждением проговорил Сметвик Гиппократ. — Что входит в зелье? — Подал голос Сигнус Блэк. — Взяли состав умиротворяющего бальзама, добавили асфодель, имбирь и пять капель противоядии против истерик. Мы исключили полынь из-за того, что при смешивании с асфоделем получится глоток живой смерти. Так же валериана поможет успокоиться, будьте уверены: без побочных эффектов. А чтобы пациент не превратился в овоща, мы смешали имбирь с асфоделем. Как вы знаете, асфодель обладает сильными психотропными свойствами, которые применяются, в основном, в зельях связанных с действием на психику человека. Имбирь разжижает кровь, за счёт чего мозг лучше снабжается кислородом, а так же активизируются функции чувств восприятия и работоспособность самого мозга. Есть второй прототип зелья с добавлением умострительного зелья, но боюсь, тогда побочных эффектов не избежать. — Это зелье точно вылечит моего сына? — Полюбопытствовал Орион. — Я готов отдать руку на отсечение, если это не так, мистер Блэк. — Мы пробудем у вас недели три, чтобы убедиться в исцелении. Уже потом можно дать попробовать Беллатрисе, — вынес вердикт Сигнус. Друэлла, протирая щеки, ответила: — Я согласна. — Вот и замечательно. Орион подошёл к целителю и заявил: — Вы же понимаете, что, несмотря на упрямство моей жены, вы просто обязаны заставить её передумать в своём решении. Даже если зелье, и вправду, поможет выздороветь, мы не можем так рисковать! — Почему тебе самому не переубедить её, Орион? — Подал едкий голос Сигнус, на что тот лишь втянул поглубже воздух, но не решился ответить на его укол. — Мы с ней сталкивались с этим и уж точно знаем, что делать. — Ты правда считаешь, что нужно его отправлять в Хогвартс? — Он повысил голос и указал на сына. — В таком-то состоянии?! — Моя сестра и целитель уверяют, что он вылечится к началу учебного года. Тем более эти припадки проявляются крайне редко. — Сигнус, могу ли я поговорить с тобой наедине? — Орион повернул голову в сторону целителя. Тот кивнул и покинул комнату вместе с Друэллой. — Вы были такого же мнение насчёт Беллатрисы, когда давали ей все новые зелья, но посмотри, к чему все это привело. Все магическое общество объявило её сумасшедшей. Они разыскивают её, чтобы в дальнейшем отправить прямиком в Азкабан без суда. — Не забывай, что она служит Темному Лорду, доказывая свою веру в чистоту крови, в отличии от твоего старшего сыночка, — с вызовом проговорил Сигнус. — В отличии от ваших наивных надежд, я не поверю, что лекарства им помогут. Мне плевать, осталась ли у вас травма детства, мой сын сходит с ума. Хотите или нет, вам придется смириться с тем, что ваши дети болеют той же болезнью, как и ваша мать. Их ждёт та же участь, что у Ирмы Блэк! — В резкости голоса прозвучали нотки пронзительности. — Попридержи свой гадкий язык, Орион. Если тебе не нравится состояние старшего сына, у тебя остался запасной в кармане. И уж вряд ли этот с дефектом сможет продолжить род. А это — первое, что должно тебя волновать. А что касается Хогвартса, — он выдержал небольшую паузу, — он избавится от грязнокровок и полукровок, чтобы хоть как-то принести свою пользу магическому миру, — плюнув этими высказываниями, он гордо поднял голову и вышел вон из помещения. Хозяин поместья остался стоять на месте с внутренними терзаниями, глядя на сына «с дефектом».***
1973 год. Июнь. В лихорадочном состоянии, бреду и в полсознания, он терялся в своих воспоминаниях. Андромеду он помнил возле себя. Различал кого-то ещё. Тот был ему знакомым, чем-то родным, и, порой, он тосковал по нему, даже плакал. Но кого именно не вспомнил, как бы сильно не хотел. В один раз ему казалось, что прошёл месяц, как он лежит, а в другой — что день длится вечность. Терзался, мучился, стонал, впадал в ужас. Невыносимый страх преследовал его. Но больше всего злился на себя и на весь мир. Когда он открыл глаза у постели стояла грозная мать в чёрном закрытом платье. А рядом все тот же старик, который теперь с любопытством разглядывал его. Он запомнил его и будет помнить всегда, это уж точно. Из полуоткрытой двери выглядывал Рег. Увидев, что брат открыл глаза, тотчас же захлопнул дверь. Кто-то обратился к Сириусу бодрым вопросом: — Это удивительное и редкое явление, которое я вижу. Молодой человек, как вы себя чувствуете? — Вы кто? — Это один из лучших целителей, который вызвался лечить тебя, Сириус, — вмешалась Вальбурга. — Никакой паршивый маг не узнаёт о твоём состоянии. Он переводил взгляд то на целителя, то на мать, а затем повернулся на другой бок и буркнул: — Не нужно меня лечить. Со мной все в порядке. — Не будь упрямцем, глупый мальчишка! — Миссис Блэк, прошу не стоит на него давить, вы можете лишь усугубить ситуацию. Раз пациент все ещё не способен здраво мыслить и давать однозначные ответы, то будьте любезны ответить на несколько моих вопросов, — после её кивка он продолжил. — Такое бывало прежде в вашем роду? — летающее перо подготовилось записывать. Вальбурга поджала руки на груди и посмотрела на целителя долгим тяжелым взглядом. После долгого молчания она презрительно прошептала с неохотой: — Бывало. И не редко. Было видно, что тема отзывалась с особой болью для неё. Но несмотря на это, она продолжала держать ровную осанку и говорить твёрдо, уверенно, как положено аристократам высшего общества. Мужчина что-то прошептал, и волшебное перо начало что-то строчить в блокноте. — Часто у него случаются такие приступы? Если да, то можете ли вы описать их? — С самого детства он был странным. Не слушался, хулиганил, нарушал запреты, позорил наше имя. Не выдерживая эти пустые обвинения, Сириус подал своим безжизненным голосом: — Мне постоянно слышатся голоса. Я не могу их заткнуть, сколько бы не старался. — Интересно, что-то ещё? — целитель уже переключил внимание на юнца. Он щёлкнул пальцами, и перо начало записывать его слова. — Иногда бывают такие голоса, когда пока не сделаешь, чего велят — будут всё громче и громче звучать. — И что же они вам говорят? Повисла тишина. — Я больше не хочу с вами общаться. Покиньте мою комнату. После того, как они вышли из комнаты, целитель заговорил: — Пока мне мало известно о его состоянии, но оно очень тяжелое. Чтобы найти лекарство, надо потрудиться. Вальбурга долго молчала задумавшись о чем-то своём. — Ищите, создавайте, делайте, что хотите, но чтобы он стал здоровым. О финансовой проблеме не волнуйтесь, нам важен результат. — Это займёт много времени. Но мы обязаны успеть до первого щелчка.***
1973 год. Июль. Яркий свет озарил его комнату. Дромеда вошла со свечой и подносом. Посмотрев на него внимательно и разглядев, что он не спит, она поставила свечку на его стол и начала раскладывать принесенное: ложку, суп, кувшин с водой и горький шоколад. — Наши эльфы взяли отпуск? От хриплого голоса младшего брата, она чуть вздрогнула, застыла прямо на месте. Но все же быстро взяла себя в руки и вздохнула, сдерживая гримасу облегчения. Андромеда долго рассматривала его. Ему стало не по себе от такого любопытства, даже страшно. Она указала на его руки и спокойно спросила: — Это кровь? Он опустил взгляд вниз. Сжал губы, когда увидел на костяшках кровавое месиво. Возможно, он бил стену долгое время. Андромеда, позвав домовика, приказала принести целебные мази, после чего домовой эльф исчез. Через несколько секунд на столике стояло все необходимое. Кузина присела к нему на кровать и быстро исцелила его правую руку. Поставив на место уже пустой пузырек, она легонько начала убирать волосы с его лица. — Ты мало питаешься всю неделю. Пришлось даже воду в ложке давать, чтобы ты не умер от жажды. Сейчас ты в порядке? Под кучей одеял послышался легкий хмык. Андромеда сочла это за соглашение. — Я рада, что ты приходишь в норму. — Как там Рег? — Вдруг спросил Сириус. — Было бы прекрасно, если бы ты сам это у него спросил. Ты можешь его пригласить в комнату. Он переживает за тебя. — Я не хочу, чтобы он видел мое состояние, пусть подождёт. Кузина лишь понимающе кивнула и замолчала. Сириус смотрел в потолок безжизненным взглядом и долго размышлял о чем-то, а потом внезапно спросил: — Что со мной происходит? Андромеда долго молчала. Так или иначе она ожидала, что он спросит об этом. Глубоко вздохнув, она думала, как объяснить его проблему. — Твоё состояние, понимаешь ли, это врожденное, или наследственное. Так уж получилось, что семейство Блэков за все шесть веков не смогли избежать плохих болезней. Многие наши предки болели этим, даже твоя бабушка и Беллатриса, — она грустно утихла, опуская голову. Его шестеренки в голове двигались очень медленно, но суть сказанного кое-как дошла до него. — Беллатриса? — Он поднял голову от удивление, смотря на сестру. — Да. Поэтому я обратила внимание на твои первые симптомы, — она начала сжимать край одеяла. Теперь каждый думал о своём. Спустя время Сириус подал голос: — Умиротворяюще зелье не особо помогает. Я постоянно хочу спать, а этот голос не уходит. Она крепко сжала его руку. — Прошу, перестаньте мне его давать. Оно нисколько не помогает. — Мы стараемся найти нужное противоядие. И мы найдём его, обещаю тебе это.