Джи
20:17 — Уже собрался?— Угу, достаточно давно
— Что, так не терпится~?— Если честно, да, очень
— Я рад) не опаздывай— Хорошо. Скоро увидимся, Сон~и
— Агааа)) Жду. Отложив телефон в карман куртки, парень запер квартиру. Не спеша идя по улице, и опираясь на геолокацию, Феликс не заметил, как потихоньку начал накрапывать дождь. «Блин, у меня нет зонта. Не хочу мокнуть.» Блондин спрятал телефон обратно в карман, до этого примерно отложив у себя в памяти маршрут, по которому двигался, положившись на фотографическую память. Решил сократить себе путь, поняв, что через гаражи и переулок — и дождя меньше, и путь будет короче. Сняв кожанку, он набросил её на плечи, накрыв голову от дождя, который уже не то что накрапывал, а буквально начал лить, всё с большей силой. Ликс озяб и вымок, куртка вряд ли бы помогла. Завернув за угол в сторону гаражей, Феликс старался продвигаться до назначенного места, как можно быстрее. Дождь усиливался всё больше, под ногами становилось скользко, а вокруг противно и мерзко. Фел утратил все надежды добраться целым. Пройдя чуть дальше и повернув в сторону ещё одной «аллеи» из гаражей, парень увидел, что под крышей одного из них, буквально за пять метров от него самого, стояла компания из трёх парней. Один из них затягивался сигаретой, а двое по бокам попивали пиво. Навес над ними весьма хорошо укрывал их от ветра и дождя, даже по бокам, поэтому они могли спокойно переждать грозу под крышей. Феликс старался ускорить шаг, не желая быть особо замеченным, но у него не вышло. В догонку Ликсу сразу после того, как уже показалось парню, миновав скромное убежище этих громил, донёсся голос: — Эй, парень! Заблудился? — говорил тот самый мужлан, стоявший посередине, как понял Ликс, главарь этого трио, особо не внушающего доверия. Феликс остановился и повернулся на шум из-за своей спины. — Нет, хён. Просто хотел сократить путь до друзей. — только бы они не решили повеселиться. — Ты посмотри на погоду. Весь мокрый с ног до головы. Давай к нам, переждёшь этот армагеддон. — парень стоявший по правую сторону от главаря засуетился, стал теребить того за рукав куртки, что-то спрашивая. А тот, что стоял по левую довольно ехидно ухмылялся, прожигая блондина туманным взглядом. — Спасибо, хён, но я откажусь. Мои друзья меня уже ждут. Я лучше пойду. — Ликс накинул куртку выше, собираясь бежать. — Да брось, парень. Давай к нам, говорю! — настаивал на своём мужчина, стоявший посередине. — Нет. Хён. Я пойду. — Феликс начал переходить на грубый тон, но его и не хотели слушать. После этих слов парень, стоявший посередине скомандовал что-то стоявшему слева одним лишь кивком головы, а тот тут же направился в сторону Ликса. Подбежав к нему, он схватил блондина под руки и потащил в сторону гаража. Ликс не успел среагировать. — Хён, хён, отпусти! Я же сказал, что не пойду. Пусти! — Феликс пытался сопротивляться, но громила, схвативший его был очень силен, и не дал блондину вырваться из своей хватки. Косуха Ликса уже давно валялась на мокром асфальте, как только амбал потащил его в противоположную сторону, а телефон парня остался в ней. — Ну что ты. Не рыпайся, красавчик. Мы просто по-тихому посидим и переждём дождь. Тебя никто и пальцем не тронет! Ну конечно, если будешь вести себя хорошо. — он проговорил это с противной и язвительной насмешкой. Его засаленные волосы блестели в скудном цвете гаражное лампы, а губы растягивались в аскале. — Отпусти меня! Отпусти! Пожалуйста, отпусти! — парень, тащивший Ликса сзади уже привёл его к главному этой незамысловатой троицы, и теперь встал сзади блондина, ограничив его шансы на побег. Феликса всё ещё держали под руки, а он всё пытался вырваться, попутно стараясь кричать о помощи. Но вдруг, от впереди стоявшего парня прилетел сильный удар в живот. Ликс скорчился от боли, но не успев дать ему ощутить все физические недостатки своего худого и истощённого тела, его подняли вверх, держа под руки. Противное мужское лицо раздевало его взглядом. — Я ведь говорил тебе не рыпаться, малыш. Будешь вести себя прилежно и никто тебя не тронет… хотя. — на этот раз удар пришёлся в челюсть. — Упс. Обманул. — с ухмылкой на лице проговорил мужчина. Резко подняв Феликса, и развернув его спиной к стене гаража, он прижал Ли своим телом. Мужчина приблизился к его губам, в пол голоса сказав: — Такое красивое личико, выразительные губки, длинные ресницы и сверкающие глазки. — говоря эти слова, мужчина стоящий пред Феликсом начал водить большим пальцем по губам, а затем и всему лицу блондина, ехидно скалясь. Его рожа блестела на свету, переливаясь животным желанием в глазах. — Жаль, что его придётся подпортить. — усмехнувшись и ударив на этот раз с большей силой, мужчина разбил Феликсу губу. — Вы посмотрите, как мы разоделись! Что, хочешь к себе внимания, малыш? Ну так с радостью, получай! — на этих словах он слегка приподнял футболку Феликса правой рукой, оголяя и оглаживая его пресс, а лицом медленно стал приближаться к губам блондина. Оказавшись слишком близко, парень врезался перегаром в дрожащие губы Ли. Он начал сминать тело Феликса, оглаживая его живот, давя губами на рот Ли. Ликс пытался вырываться, по его щекам текли слезы, он кричал в губы незнакомца, пытаясь от него отмахнуться. Его движения были грязными и липкими, его рука уже хозяйничала в штанах Ликса. Блондин старался вырываться, делать хоть что-то, но его спина и лопатки больно упирались в железные двери, между ног расположилась нога старшего, а руки были заломлены за спину. Он беспомощен. Он жалок. — Нет, хён, это уже слишком! Я на это не подписывался! — тот самый парень, изначально стоявший справа от главы, выкинул бутылку пива и убежал. Мужчина фыркнул, вынимая ладонь из штанов Феликса, отвлёкся на это, что помогло Ли зарядить ему в пах. Страший согнулся и отпрянул от Феликса, зарычав. — Мудак. — парень, стоявший сзади уложил Феликса ударом в живот на асфальт. Он пинал его ногой. Снова и снова наносил ему удары. Ликс валялся на асфальте, по его щекам катились слёзы и бил дождь, а сил кричать у него уже не осталось. Тело подпрыгивало, словно марионетка, словно соткано из бумаги. Он просто лежал на холодной поверхности асфальта, ничего не чувствуя. Погода напоминала собой ураган ненависти. Ветер бушевал из стороны в сторону, дождь сменился на град, а шквал ударов всё не прекращался. Ликса пинали и швыряли по асфальту, сознание начало его покидать, но по щекам всё ещё катились горячие слёзы, напоминая о том, что он ещё жив. Глаза начинали закрываться, боль уходила на второй план, а последние, что отчётливо помнил Феликс было то, как один из них опустился перед ним на колени и плюнул в лицо. Сделав это, он ухмыльнулся и было уже встал, как резко обернулся на звук, доносящийся из-за угла. — Эй! Отойдите от него! — темноволосый парень, выбежавший из-за угла кричал им что-то. — Босс, нам не нужны проблемы, оставим его! Мы ещё не разобрались с прошлым подонком, посадят ведь! — Уходим! — оставив Феликса лежать на асфальте, скорчившимся от боли, они быстро скрылись с глаз, увильнув за поворот. Феликс лежал почти без сознания. К нему кто-то подбежал. Весь промокший насквозь, с красным лицом и вытаращенными глазами, он приподнял Феликса на руки. — Феликс! Феликс, пожалуйста! Ликс, ты слышишь меня? — человек, сидящий пред блондином на коленях и поддерживающий его в своих руках, слегка потряхивал тело и что-то безудержно кричал. — Ликс! Ликс, не отключайся! — С-сонбэ? — в затуманенном сознании Феликс узнал Хёнджина. По его щекам лились слёзы, он продолжал кричать, лицо светило алым. — Да! Ты меня слышишь? Слышишь? Только не отключайся, Ликс. Пожалуйста. Держись, всё будет хорошо. Ты меня слышишь? Не отключайся, Ликс! — Хёнджин тряс его лихорадочными движениями, сознание уходило в небытие. — Мм…мой д-дом… — Да. Да! Говори со мной, Ликс! Продолжай говорить со мной. — Ключи…ключи. Они в к-куртке. 8 квартира. — Феликс с трудом произносил какие-либо звуки и на этих словах, что так тяжело сейчас давались парню, блондин отключился, безжизненно повиснув на руках. Веки отяжелели, прикрывшись. — Ликс? Ликс, нет! Ты слышишь меня? — шатен тряс его за плечи, но Феликс продолжал лежать на его коленях, словно труп. Парень плакал, рыдал произнося его имя. Но нужно было найти в себе ещё хоть немного сил. Он оставил Феликса, положив его на асфальт, в один шаг приблизившись к куртке парня. Забрав её и вернувшись к Феликсу, взяв того на руки, он вытащил из кармана куртки ключи и кошелёк, на внутреннем обороте которого был написан домашний адрес. — Всё будет хорошо. Всё обязательно будет хорошо. Я обещаю тебе. Ликс? — Хван ретировался в сторону поворота между гаражей, держа тело Феликса, словно куклу. Он нёс его на руках, срываясь на бег, если тому позволяли силы. Через десять минут Хёнджин добежал до написанного адреса, поднялся на лифте, попутно тряся Феликса за плечо и обеспокоено вглядываясь в его лицо. Дойдя до нужной квартиры, Хван отпер дверь забежав в комнату, даже не закрыв дверь за собой. Найдя спальню и положив Феликса на кровать, он быстро отыскал телефон в кармане своих брюк. Набрав трясущимися руками номер Сынмина, Хёнджин, рыдающий взахлёб ожидал, что друг как можно скорее поднимет трубку. — Да? Алло? — Ким ответил как всегда вкрадчиво. — Сынм… Сынмин, пожалуйста помоги мне. — Ч-что случилось? — П-пожалуйста приедь, мне нужна твоя помощь…п-пожалуйста… Ф-феликс…он… — Хёнджин, успокойся и объясни мне, что случилось?! — Ф-феликс… е-его избили… я-я…я не знаю, что делать… он… он не откликается, Сынмин. Он не двигается… он п-почти не дышит. — Хёнджин, постарайся успокоиться и скинь мне адрес! Я скоро буду на месте.***
Сынмин приехал через двадцать минут после звонка Хвана. Хёнджин встретил его на пороге, буквально крича о помощи, и о том, что он не смог помочь. Зайдя в комнату, первым, что увидел Сынмин стало безжизненное тело незнакомого ему парня. Мин привёз с собой медикаменты и аптечку для оказания первой помощи. Сев на кровать, он начал, осматривать тело Феликса. Сынмин поднёс руку к шее парня. — Он всё ещё дышит, пульс прощупывается. — вновь взявшись за осмотр, Сынмин поднял футболку парня, чтобы осмотреть раны. Правая часть живота покрылась краснотой и синими пятнами, словно кляксы на бумаге, они раскинулись по животу Феликса. Сынмин прощупал синяки и осмотрел остальные части тела. — Он отключился от бессилия, его сильно били по животу, но органы не задеты. Раны на лице глубокие, но не такие серьёзные. Я обработаю все синяки и ссадины, но за Феликсом нужно будет кому-то ухаживать. Он вряд ли сможет сам наносить мазь первые четыре дня точно. Хван! — Хёнджин смотрел на Феликса пустым, ничего не выражающим взглядом. — Хёнджин! — Мм? — ошарашенными и заплывшими глазами Хёнджин вдруг посмотрел на своего друга. — Ты должен остаться с ним, до его восстановления. Или придется ехать в больницу. Хван ничего не ответил, а лишь продолжал тупо сверлить дыру в избитом лице Феликса. Засохшая кровь на разбитой в двух местах губе, пока ещё маленький, но всё же уже заметный синяк на правой щеке, ссадина на левой. Хёнджин всматривался в каждый сантиметр. — Принеси мне полотенце и лёд, его нужно приложить к синякам. Это уменьшит отёк… Джин? — Да… сейчас. Выйдя из комнаты, Хёнджин прошёл на кухню под взглядом обеспокоенного Мина, попутно достающего противовоспалительные препараты и анальгетики в таблетках. Хёнджин взял кухонное полотенце и завернул в него замороженный полуфабрикат, уже давно валявшийся в глубинах морозильной камеры. Подойдя к Сынмину, он отдал ему всё необходимое и покинул комнату. Ещё около пятнадцати минут Сынмин пробыл в комнате Феликса, а позже заперев дверь, прошёл на кухню, где Хван сидел и пил стакан воды, держа его трясущимися руками, взглядом прожигая дыру в стене. Мин подошёл к столу и сел напротив Хвана, положив свою руку на его. — Хёнджин, ты можешь объяснить мне, что конкретно произошло? — немного помолчав, держа руку друга, заговорил Сынмин. Хван поднял взгляд, всматриваясь ему прямо в глаза. Опухшие, отяжелевшие от слёз веки прикрывали красные глаза, которые вновь заслезились. Они заплыли как два острова. Хёнджин опустил взгляд на их руки и глубоко вздохнув, отпил глоток воды, через несколько секунд заговорив. — Я поссорился с отцом. — заметная и надолго затянувшаяся пауза. Сынмин взял руку Хвана и вложил в свою, накрыв второй. Смотря в глаза друга, он кивнул ему, будто говоря: «Всё хорошо». Хёнджин продолжил. — Мы наорали друг на друга и… я выбежал из дома, лишь бы не видеть его больше. Потом пошёл дождь, а я всё бежал, не зная, куда. Мне было не важно. Когда бежал, я плакал и в какое-то время просто не смог больше двигаться дальше… остановился возле какого-то гаража. — все это время Сынмин держал руку Хвана, и когда тот делал остановки, первый слегка поглаживал её, давая знать, что Джину больше нечего бояться, он может говорить дальше. — Дождь усиливался всё больше, а я сидел, облокотившись о стенку гаража. Но когда прислушался то… — пауза гораздо длиннее прошлых. — То? — переспросил Мин, заглядывая Хёнджину в лицо. — Я услышал крики… крики о помощи, Сынмин. Я сидел и не мог понять, почему же мне так знаком этот голос, а потом… — Ты понял, что это он? — Я выбежал из-за угла, но…но было поздно. Они уже повалили его на асфальт и начали пинать в живот… я выбежал н-но. — по щекам покатились слёзы, а голос начал дрожать. — Он лежал на асфальте без сознания и…и один из них плюнул в него. Плюнул, бросив лежать на асфальте. Я-я не успел. Я-я не знаю, что они делали для этого, я-я вообще не представляю, что они ему сделали. — О, господи. — лицо Мина выражало шок, глаза потихоньку раскрывались всё шире от удивления и сказанных Хваном слов. — Я…подбежал к нему, но он почти отключился… он смотрел на меня таким потерянным взглядом, Сынмин. Он плакал от боли, но продолжал звать меня «сонбэ». А потом я отыскал ключи и кошелёк в его куртке, принёс сюда. Позвонил тебе. Он не отвечал мне, Сынмин. Я звал его, но он не откликался, он был будто мёртв, п-просто лежал…я-я не знал, что делать…я просто… — Хёнджин говорил это буквально на одном дыхании, по его щекам текли слёзы, он путался в словах, не успевая заглатывать воздух в лёгкие. Увидев это, Мин встал из- за стола, обняв друга сбоку. — Хёнджин, все хватит. Всё позади, слышишь? Он справится. Он будет в порядке. Хван плакал, уткнувшись в тело своего друга. В голову лезли картинки произошедшего. Избитый Феликс, безжизненно лежавший на асфальте, дождь и двое парней, бьющие, пинающие его. Хёнджин развернулся к Мину и заплакал с новой силой. Всплыла ссора с отцом, его крики и оскорбления, всплыла мама и воспоминания из детства, накатившие новой волной прожигающей пустоши. Эти картинки завладели мыслями, мчались по кругу сознания, раз за разом, и оставалась только боль. Боль, заполнявшая снаружи и внутри, боль создававшая пустоту, в которой начинала тонуть его душа. Монстр совсем выдохся. Воспоминания не всегда счастливые, а ностальгия — это лишь розовые очки, за яркими линзами которых прячется весь этот прогнивший и суровый мир. Воспоминания могут причинять невыносимую боль. Они могут как рушить, так и создавать. Они руководят всем, навсегда оставаясь с тобой. На подкорках твоего сознания или где-то ещё, но они никогда от тебя не уходят.